– Коронация – это ритуал, Элла. И кто бы что ни говорил, о том, что Благие добрые, а Неблагие плохие, мы – лишь две стороны одной монеты. А без аверса невозможно существование реверса.
– Получается, тебе придется быть правителем долго.
– Если не всегда. “Долго” для фейри – это бесконечность, моя милая пряха.
Его голос мягко вплетался в шум прибоя, а я подняла взгляд к расшитому звездами небу и часто-часто заморгала, пытаясь прогнать навернувшиеся слезы.
Вот и скончалась моя шальная надежда на то, что этот фейри вдруг решит сложить с себя венец власти и удалиться… да куда угодно удалиться, главное, чтобы со мной!
Мечты были глупенькие и наивные. Потому неудивительно, что просуществовали крайне недолго. Да и не то чтобы я в них верила на самом деле…
Так что утри эту глупую соленую влагу с щек, Элеонора Мак-Ринон. Возьми себя в руки и задай уже ему правильные вопросы!
Я соскребла размягченные чувствами мозги в кучку и уже собралась вещать с их помощью умные вещи, но тут Кэйр сделал одну очень подлую вещь.
Он сполз чуть ниже и положил голову мне на колени, а после взял за руку и поднес мои пальчики к губам. Нежно поцеловал каждую подушечку, при этом не отрывая взгляда от моего лица.
И я тоже не могла ни отстраниться, ни даже посмотреть в другую сторону. Да, наверху красиво, наверху звезды… но ночное небо тонуло в мерцании голубых глаз короля, превращая их в волшебный омут, из которого я никак не могла выбраться.
Шум моря отдалялся, а мое дыхание почему-то стало очень громким, частым, а кровь тамтамами отдавалась в ушах.
– Мне жаль, – вдруг тихо сказал Кэйворрейн, и погладил внутреннюю сторону моей ладони. – Мне действительно жаль, что все так обернулось, Элла. Все изначальные планы о взаимодействии с тобой полетели в бездну Домну. И мне одновременно и сладко от этого… и сладость эта изрядно испорчена сожалением.
– Если честно, то я ничего не поняла. Разве что предмет твоего сожаления, скорее всего, мой новый статус. Кстати, а почему бы меня его не лишить? Ну, как-то выразить свое высочайшее нерасположение. Ты в нужный момент нахмуришься, скажешь на меня “бу”, а я сделаю вид, что очень расстроена, м?
Несмотря на некоторую браваду, мне было не по себе. И я старалась не думать о том, что обычно самым говорящий способ оставить предыдущую фаворитку – напоказ завести новую.
А при мысли о Кэйре и какой-нибудь несомненно великолепной (они другими не бывают) дивной леди, мне было грустно.
– Все не так просто, моя девочка. Во-первых, как я тебе уже говорил, я могу быть жестким и жестоким, но капризным самодуром – ни в коем случае. Ближайшие лет сто как минимум, потом уже смогу развлекаться! Вот как Оберон… Прокляну какой-нибудь заповедник с единорогами, на слезах которых делают редкое вино, а себе зажилю маленькую долинку с виноградом и парой рогатых лошадок – исключительно для личных нужд. А после буду раз лет в пятьдесят выкидывать на аукцион коллекционные бутылки и менять их на редкие артефакты. Красота!
– Интересно у вас Благой король развлекается.
– Ему уже можно, – с отчетливой завистью в голосе проговорил Кэйр. – Это даже еще не считают маразмом. Так, забавными причудами.
– А какие причуды у Летней королевы? – осведомилась я.
– О, леди Титания прелестна, – тихо рассмеялся Кэйр. – Она играет с возрастом. Ей нравится проживать подобие человеческой жизни. Периодически ее можно увидеть в облике маленькой девочки, и она полностью повторяет цикл взросления, зрелости и даже старости. Говорят, что она не наводит морок, а действительно меняет свое тело, и на это уходит очень много энергии, а также редких артефактов. Вот как бывает, Элеонора… кто-то всеми силами старается удержать молодость и красоту, а кто-то тратится на то, чтобы ощутить на себе старость.
– Иронично, конечно, – вздохнула я и, осмелев, коснулась волос короля. Пропустила меж пальцев кончик косы и развязала скреплявшую ее черную ленту. Пряди распадались так легко, словно были живыми и только и ждали того, чтобы их выпустили из плена. – Кэйр…
– Да?
Мужчина лежал, прикрыв глаза, а от его низкого голоса с раскатистыми мурлыкающими переливами у меня кровь быстрее потекла по венам. Но я прерывисто выдохнула и, вторично собрав мозги в кучку, отважно бросила их в бой откровенного разговора.
– Ты на кой черт меня фавориткой сделал? И главное, как теперь с этим жить?
Кэйр недовольно приоткрыл глаз. Один. И правый. Очень осуждающе меня им оглядел и закрыл.
– Я уже тебе на этот вопрос отвечал.
– То, что ты сам не знал? Ну, слушай, это не то чтобы ответ! Вдобавок и вопрос был риторический, если честно, так как основной не первый, а второй. Что мне теперь делать-то?
Глаз опять приоткрылся. На сей раз левый, но укора в нем было ничуть не меньше, чем в правом.
– То же, что и раньше. Работать. С удовольствием.
Какое креативное решение, а? И как это я сама не догадалась?!
– А если это не предел моих мечтаний? – ласково осведомилась я, но рука все равно невольно сжалась, стискивая гладкие пряди фейри. Жаль, не у корней!
От таких новостей король даже оба глаза открыл. Действительно, как это работа – и не главное жизненное устремление.
В итоге я не выдержала.
– Кэйр, вот ты серьезно? Ты действительно вот взаправду считаешь, что твоя прялка мне в сладострастных снах снится и я жду не дождусь, когда снова за нее сяду?!
Фейри сел. Прическа его окончательно растрепалась, распадаясь на прядки и тонкие серебристые нити, на которые были нанизаны черные бусины.
– Элла… – Он тяжело вздохнул, ненадолго смежил ресницы и даже помассировал виски. Мне на какой-то миг стало совестно: мужик ведь явно устал, а тут я со своей свободой и своими правами. – Видишь ли, у людей есть привычка переносить свои мысли и мечтания на других. И фейри она также свойственна. Потому да, я считал, что ты довольна. Я тебя оберегаю, я стараюсь обращаться с тобой уважительно и требую того же от своего двора. И да, я был бы счастлив, если бы мог целыми днями плести новые нити, и не ради защиты от фоморов, а просто… ради удовольствия. Я был бы рад, если бы остальное время получалось тратить на обучение новому и прогулки с чудесной женщиной.
Стыдно мне все же стало, да. И даже не на миг.
– А я другая. Мне в вашем обществе некомфортно. И на главный вопрос ты так и не ответил! Есть ли жизнь по ту сторону статуса фаворитки? И вообще, как ты собрался объяснять возможность моей э-э-э… эксплуатации в данном статусе?
– Никак, – фыркнул Сумрачный Плетущий. – Это будет моей маленькой тайной. Я все же король. И фейри. А фейри – они такие… да и бал скоро.
– Фейри… – повторила я и осторожно предположила: – Вам меньше нужно?
Ну действительно – живут долго, вдруг у них либидо, так сказать соответствующее. То есть раз в год – уже праздник!
За это время можно и фаворитку нормальную завести. Или вот женой обзавестись… потому что действительно – бал же скоро.
Кэйр несколько мгновений смотрел на меня колдовскими голубыми глазами, а после расхохотался. Смеялся долго, заразительно и совершенно не стесняясь, а после сгреб меня в охапку и жарко выдохнул в губы:
– Испорченная девчонка. Надеешься на это? Вынужден разочаровать – дивный народ весьма темпераментен.
– Рада за вас, – кивнула я, борясь сразу с двумя желаниями. Одна часть меня требовала податься вперед и впиться в губы мужчины поцелуем, а вторая, наоборот, внушала, что я должна отстраниться. Так как страстные лобызания серьезным разговорам очень даже мешают! – В общем, Кэйворрейн. Мне тут у вас все еще очень… неуютно. А теперь – в разы больше.
Король все же отстранился, перед этим коснувшись губами щеки, словно дразня.
– А не пробовала привыкнуть? – изогнул он смоляную бровь. – У тебя же все есть. А если чего-то захочется, то достаточно лишь попросить.
Я немного помолчала, подбирая слова.
– Видишь ли… как говорят у людей: твой дворец что золотая клетка. Роскошная, кормят вовремя и даже гулять иногда водят. У нас так дорогих птиц выгуливают. Ленточку на лапку цепляют, чтобы не улетела далеко.
– Ты хочешь дальше? – догадался фейри. – Это вполне можно обсудить, но после бала. Сейчас я действительно очень занят, мне надо принять важное решение. А я не уверен в его правильности.
– Бал, – повторила я, горько усмехнувшись. – На котором ты должен выбрать королеву, насколько я помню. А как ты собираешься это совмещать с имеющейся фавориткой, а?
– Это меньшая из проблем, – беспечно отмахнулся Кэйворрейн, поднимаясь с песка и подавая мне руку. – Пойдем, въедливая моя девочка. Я пока не готов к практически семейному выносу мозга, а ты нацелилась именно на это.
Ну нормально, да? Значит непонятно как ведет себя он, а мозг выношу я?
Как только что-то идет не по плану и женщина пытается на эту тему разговаривать и выяснять – сразу вынос мозга. Как с мужчинами вообще разговаривать, а?
Впрочем, печалилась я недолго.
Потому что дальше… дальше был невероятно романтичный вечер, в процессе которого я забыла обо всем. Точнее – не хотела ни о чем думать! Мы бродили по берегу моря и дошли до маленького столика, накрытого на двоих, как раз тогда, когда я подустала и ощутила, что зверски проголодалась.
И ужин под светом звезд был вкусным, милым… и даже немного легкомысленным. Я немного отпустила себя и просто рассказывала Кэйру о том, как жила раньше. Что нового в людском мире, какие невероятные изобретения подарили пытливые умы человеческие. А он слушал так, словно ему и впрямь было интересно…
Возвращалась в замок я в отличном настроении и только в своей комнате вспомнила, что так и не показала королю новую пряжу.
Но не успела и рта раскрыть, потому что его величество, галантно проводивший меня аж до самой гостиной, тоже вспомнил важное:
– Чуть не забыл! Радость моя, поскольку ты обрела при Неблагом Дворе новый статус, Филидэль не сможет сопровождать тебя на балу.