Забегу вперед: то, что Кэйворрейн сказал мне тогда в своем родовом сиде, было не просто непредсказуемо. Это не лезло ни в какие рамки. Вот вообще никак.
Король отставил кружку, уложил подбородок на сплетенные пальцы, и с первой же его фразы я напряглась, понимая, что услышу что-то… плохое. Если верить мгновенно кольнувшему предчувствию.
– Значит, так, девочка моя. Я много думал, прикидывал варианты и возможности… Посоветовался с бабушкой. Кстати, как она тебе?
– Похожа на тебя. – Я пожала плечами в ответ на вскинутую бровь. – Нет, правда. Такая же… удивительная!
Кэйр хмыкнул.
– Буду считать это комплиментом. Но к делу. Я решил… что могу отпустить тебя.
– В смысле?
– В прямом. – Он смотрел мне в глаза не отрываясь. Очень так… спокойно и твердо. – Ведь ты же этого хотела. Не раз просила меня об этом.
Немного подождав, король понял, что я потеряла дар речи, и продолжил:
– Отчего же мне не исполнить желание моей любимой пряхи?
– Ты… – наконец сумела я произнести. – Ты… издеваешься?
– Отнюдь, радость моя. Я предлагаю. Причем предлагаю два варианта. Они различаются только наличием памяти.
– Памяти? – эхом переспросила я.
Почему-то стало холодно.
– Да. Первый вариант: я отпускаю тебя, ты оказываешься у себя дома почти в тот же час, когда его покинула. И ничего не помнишь – ни о своем путешествии в волшебную страну, ни о том, что жила здесь, ни обо мне. Словно ничего не было.
– А второй вариант? – Я обхватила себя за плечи, пытаясь согреться. По ощущениям, температура в комнате упала градусов так на десять.
– Ты оказываешься у себя дома и все помнишь, – легко ответил Кэйворрейн. – Но я думаю, что со временем эти воспоминания превратятся в сказку. В прекрасный волшебный сон. Это защитная реакция психики, и она непременно сработает.
– Ты что, разбираешься в психологии? – отстраненно спросила я.
– Немного.
– Кэйр… Но ты же категорически не хотел меня отпускать.
– Передумал. – Он развел руками. – Каприз!
– Королю нельзя капризничать…
– О, в таких мелочах я не стану себе отказывать! – пояснил король. И тут же сказал: – Да нет, Элеонора. Не делай такие глаза, а то мне даже страшно. Каприз капризом, но на самом деле я проникся к тебе… искренним уважением и интересом. И нашел в себе мысль, что не хочу удерживать тебя силой.
– Ты готов расторгнуть договор? – медленно уточнила я.
– Я решил, что могу это сделать. Вот прямо сегодня.
– Но…
Король прищурился.
– Вижу, тебе нужно подумать. Что ж… Пойду пока сделаю какие-нибудь бутерброды. Вообще-то, я не успел поужинать.
И вышел.
Готовить бутерброды собственными королевскими рученьками.
Ну, это он уже при мне делал.
Так, Элла, сейчас не о том.
Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.
Неужели – правда? Он действительно готов меня отпустить?! Вот так вот просто, прямо сейчас, не дожидаясь истечения срока. Расторгнуть договор со своей лучшей пряхой… Нет, понятно, что я такая классная на свете не одна. Сразу найдет замену. Причем непроблемную, покорную, которая будет тихонечко сидеть в кругу других паучих… Или даже даст ей свободу, потому что ведь явно у свободной пряхи волшебная нить получается лучше.
Да. Он заведет себе другую свободную пряху. Будет ее целовать, учить, таскать с собой на королевские охоты… целовать… Ну и что? Он скоро женится и будет целовать королеву, так какая мне разница?
Никакой!
А дома я об этом и не узнаю.
Так, это – неважно! Важно то, что ты хотела домой, и плевать, с кем будет целоваться его величество.
Домой!
Подальше от высших лордов и леди. И от низших тоже. Хотя вот низшие оказались очень даже неплохой компанией… Но и без них я переживу.
Подальше от дивного народа. Далеко-далеко от северного ветра, от вечерних сумерек и предрассветной мглы. От магии. А я уверена – дома мне не удастся сделать волшебную ткань. Или удастся? Но это не главное.
Я больше никогда не увижу этого мужчину. Вот оно, главное.
Тоска охватила меня разом и целиком. Словно тысячи ржавых ледяных игл вонзились в душу. Больно… так больно, как не было еще никогда в жизни.
Глотая слезы, я осознала… страшное. Я же не смогу без него! Я просто не смогу без него жить.
Глупости, Элла. В мире полно невзаимной любви, много разлук. И ведь не все от этого умирают!
Не все. Но так жить, вечно помня, не имея возможности увидеть… я не хочу.
Так, есть же вариант первый: Кэйр лишит меня памяти. Вот только этого я тоже не хочу.
И понятно, что уподобляюсь маленькой девочке, которая мечтала о розовом медвежонке, а когда ей его дали – разнылась, что больше не нужен. Вот так и я, мечтавшая о свободе и больше всего на свете желавшая вернуться домой…
Элеонора Мак-Ринон, чего же ты хочешь?!
– Будешь копченый окорок? – спросили меня низким бархатным голосом. Единственным, неповторимым голосом…
– Нет, Кэйр, я не голодна.
– Что решила? – тем же голосом, с теми же интонациями. Как будто ему все равно.
Но ведь наверняка и вправду все равно.
– Кэйр. А ты сможешь навещать меня? Ну там, в человеческом мире.
– Нет, – убил он мою призрачную надежду. – Так… не делается. Существует множество правил. И даже если я сумею их нарушить, то в этом варианте ты просто тихо сойдешь с ума. Бывали случаи.
Тогда я задала ему совсем глупый вопрос, твердо зная ответ на него. Но не могла не задать.
– А ты не можешь уйти со мной?
Дивный лорд поставил на стол блюдо с бутербродами и подошел к моему креслу. Погладил меня по голове и очень аккуратно, словно разговаривал с глупой малышкой, произнес:
– Элла… Ну как ты себе это представляешь?
– Как твой предшественник, ну тот лорд, который принимал Жезл на Самайне.
– А… – откликнулся Кэйр. – Элвенрой… Видишь ли, моя девочка, ему повезло. Он не король. Нет ответственности, нет… Словом, много чего нет. Счастливец.
Он отошел, упал в кресло и схватил самый большой бутерброд.
– А вот окорок у дворцовой поварихи выходит в разы лучше! – сказал с сожалением.
И мне безумно захотелось его стукнуть. Я даже представила: как с размаху опускаю на черноволосую голову блюдо с этим фоморами драным окороком, и осколки разлетаются по всей гостиной!
– Съешь хоть кусочек, – предложил король. – Ты такая бледная! Или налить тебе еще чаю?
– Еще этот не допила, – ответила я ровно. – Просто здесь холодно. И я решила, Кэйр.
– Ну-ка? – Он даже подался вперед, даже бутерброд обратно положил. И в глазах вспыхнуло что-то такое…
Интерес.
Я не нужна ему на самом деле. Просто ему интересно, какой я выберу вариант. Только и всего.
Что я сейчас могу сделать? Сказать, что согласна, вернуться в свой мир и жить дальше. Но от этих перспектив почему-то еще горше, чем от семилетней службы.
Да и… если честно, дело уже не только в Кэйрворрейне. Дело в самой стране фейри. Дело в охоте на Бельтайн, из которой мне не хотелось забывать ни единого момента. Дело в волшебных тропах, дело в тех нелюдях, которых я тут встретила.
Забыть все это вместе с королем? Не хочу.
И сейчас уходить, когда мир полых холмов только-только распахнулся передо мной, как шкатулка с драгоценностями – я не хочу тоже. От несчастной любви никто не умирал. Я научусь с ней жить и однажды оставлю позади.
А потому…
– Я остаюсь, – сказала по-прежнему ровно.
– Не понял?
– Чего ты не понял? Я отказываюсь расторгать договор. Остаюсь здесь на семь лет.
Его величество быстро, почти неуловимо облизнул свои идеально очерченные губы.
– Забыл сказать… – протянул он. – Конечно, я отпущу тебя с богатыми дарами. Даже позволю выбрать. К твоим услугам, моя лучшая пряха, вся сокровищница Неблагого Двора. Конечно, за исключением артефактов.
– Оставь себе, – посоветовала я. – Хотя нет – подари будущей жене.
– Элла, я не понимаю. Ведь ты упрашивала меня, ты так хотела домой!
– Передумала! – пояснила я, разводя руками. – Каприз!
– А если серьезно?
– Я хочу учиться дальше. Учиться магии. Что тут непонятного? У меня есть целых семь лет!
Семь лет – и вот тогда уж точно домой…
Больше я ничего не смогла сказать, да и ответной реплики короля не услышала. Потому что закрыла лицо руками и бурно разрыдалась.
Легко быть логичной и умной в мыслях. А на деле не всегда получается, к сожалению.
Самым противным в завершении важного разговора с Кэйром была даже не моя истерика. Вовсе нет. А то, что утешать меня никто не стал. Почти насильно напоили какой-то мерзкой настойкой, подняли все еще всхлипывающую с кресла, молча перенесли в мою гостиную и… бросили!!!
Да, вот просто исчез, и все. То ли обиделся, что я не оценила его великодушия, то ли не желал возиться с истеричкой, то ли еще чего… Впрочем, тогда мне на его эмоции было глубоко плевать. В своих бы разобраться!
Понятно, что уснула я только под утро, а встала совершенно разбитой и с опухшим лицом. Правда, в гостиной нашла не только завтрак, но и большую кружку с тем же мерзким успокоительным. Честно выпила. Не помогло. Но оно и понятно: еще со вчерашней порции истерика быстро и качественно перетекла в глубокую депрессию.
А депрессия – вообще штука страшная. Особенно когда ее причиной является не какая-то гадкая ситуация, не горе, не болезнь и даже не любовные печали – а твои собственные внутренние разногласия.
Во-первых, после отказа от предложения Кэйра мне мгновенно и безумно захотелось домой. Прямо сейчас! Бегом и не раздумывая!
Во-вторых, я отлично понимала, что даже если он это предложение повторит, ну или время каким-нибудь чудом отмотается назад и предоставит мне решать повторно, я все равно откажусь. Совершенно точно: снова откажусь возвращаться домой и тут же начну лить слезы по этому поводу.
В-третьих, не осталось никаких сомнений: здесь, в волшебной стране, под боком у короля, тем более уже практически женатого, мне светят только и исключительно постоянные эмоциональные качели. И справиться с этим я однозначно не в состоянии.