Мария задумчиво сдвинула брови. Что-то забрезжило на самой изнанке ее сознания, какая-то догадка, но Мария была слишком занята другими мыслями, чтобы попытаться ее сформулировать.
На подходе к репетиционной Марии снова встретился этот странный черноволосый мальчик с проколотыми ушами и подведенными глазами. Гот.
Он внезапно встал у нее на пути.
— Мария Степановна, простите, что отвлекаю, но я хотел поговорить с вами о Насте Горбуновой.
— О Насте?
Как же его зовут… Какое-то странное и редкое имя… Кажется, Антип?
— Она не была на вашем занятии, потому что плохо себя чувствовала. У Насти больные суставы.
— Да, я слышала. Кажется, у нее артрит?
— Врожденное заболевание суставов. Вы не должны быть к ней слишком строги. Если она и бесится, то только из-за своей болезни. У нее железный характер и — глиняные суставы. Тут кто угодно взбесится, правда?
— Да… — ответила Мария рассеянно. Она хотела идти дальше, но вдруг спросила: — Ты был знаком с Колей Сабуровым?
Антип кивнул:
— Да. Он был странным парнем.
— Что же в нем было странного?
— Ну… — Антип пожал плечами. — Его презирали и побаивались одновременно.
— По-твоему, это странно?
— А по-вашему, нет?
Мария машинально потянулась в карман за сигаретами. Рука наткнулась на хрустнувший конверт с фотографиями, которые она взяла (украла? стащила?) из стола толстого увальня Лосева.
Еще одно незаконченное дело. Но ничего, время еще есть. И было бы неплохо разобраться прямо сейчас. Попробовать? Она достала из кармана конверт, вынула кончик верхней фотографии и показала его Антипу.
— Взгляни-ка. Не знаешь, где сделаны эти фотографии?
Антип уставился на верхний фрагмент снимка и поскреб пятерней в затылке.
— Что-то знакомое… Но вот что?
— Похоже на шкафчики раздевалки, верно? — натолкнула его на мысль Мария.
Антип преобразился.
— О черт! А я сразу и не понял. Да, это раздевалка бассейна. А что на фотографии?
— Неважно.
Мария убрала конверт назад в карман кофты.
— Прости, мне нужно идти, — сказала она.
Трость резво застучала по мраморному полу. Мария чувствовала, что Антип озадаченно смотрит ей вслед.
Шагая по коридору ГЗ, Мария поймала себя на том, что с опаской поглядывает на стены. Теперь, после своего жутковатого видения, она знала, что слухи о замурованных в стены зэках имеют под собой некоторые основания.
Через несколько минут Мария была на месте. Остановилась и посмотрела по сторонам. Рядом, лениво о чем-то переговариваясь, торчали два парня.
— Простите, — обратилась к ним Мария, — можно вас спросить?
Парни взглянули на нее.
— Куда ведет эта лестница? — спросила Варламова и указала тростью на узкую лестницу, ведущую вниз.
— Как куда? — удивленно проговорил один из парней. — В бассейн.
— В самом деле, я совсем забыла, что в ГЗ есть бассейн… — Мария улыбнулась. Посмотрела в сторону лестницы и задала следующий вопрос: — Там есть и раздевалки, верно?
Парни переглянулись.
— Само собой. Вам помочь спуститься?
— Нет-нет. Спасибо.
Парни вновь переглянулись, пожали плечами и двинулись к стеклянной вертушке выхода.
Мария глядела вниз, на уходящие в полумрак подвала крутые ступеньки лестницы, и кусала губы. Для нее это было непреодолимое препятствие.
А в тот же момент в маленькой комнатке студенческого общежития происходил важный разговор. Настя Горбунова сидела на краешке стола и строго смотрела подведенными глазами на Вику Филонову, сидевшую на кровати.
— Почему ты не хочешь? — резко спросила она.
— Потому что не люблю, когда кто-то заигрывает со смертью, — отозвалась Вика и отхлебнула из алюминиевой банки с каким-то алкогольным фруктовым коктейлем.
Настя презрительно посмотрела на банку. Сама она пила только пиво и терпеть не могла всякие искусственные коктейли в красивых баночках. Затем девушка перевела взгляд на Вику и сухо проговорила:
— Это будет весело.
Вика сделала еще несколько глотков.
Антип перехватил взгляд, каким Настя смотрела на Вику. Прямо как кошка, изогнувшаяся перед решающим прыжком. Впрочем, с ее артритом не слишком-то попрыгаешь, подумал Антип. Иногда по утрам Настю так скручивало, что она даже зашнуровать ботинки сама не могла. А случалось и еще хуже — буквально не могла подняться с кровати, не выпив целую горсть таблеток.
К горлу Антипа, как часто бывало, подкатила жалость. За что Бог так наказал ее? За какие такие грехи девушка испытывает адскую боль?
— Может, тебе хватит пить? — холодно спросила Настя.
Вика тряхнула пышными каштановыми волосами и ответила:
— Я не пьяна.
— Я этого и не говорила.
— И правильно сделала. Я никогда не пьянею. Я не готка.
Несколько секунд девушки смотрели одна на другую в упор. Антип молча наблюдал за их бессловесным поединком со стороны.
Он вдруг отметил, что у Вики, как и у Насти, зеленые глаза. Но на том их сходство и заканчивалось. Внешность Вики говорила об ее утонченности и благосостоянии. Ничего подобного у Насти не было. Притом что ее темные волосы тщательно причесаны, она имела мрачный и диковатый вид. Широкоскулое лицо с короткой верхней губой и небольшим ртом перегружено траурной косметикой — глаза густо подведены тушью, на губах темная помада. В носу поблескивала бриллиантовой точкой крошечная серьга. Еще несколько сережек блестели в проколотой левой брови.
Антип знал, как их, готов, называют одногруппники. «Некрасивые дети бедных родителей» — вот кем они были для местных мажоров. Впрочем, его это никогда не напрягало.
Вика Филонова выглядела полной противоположностью Насти. Она была из тех девушек, о которых мечтают и которых хотят. Тонкая талия, высокая грудь, ухоженные волосы. Но Антипу она совсем не нравилась.
Вика допила коктейль, поставила пустую банку на пол и поднялась, поправляя юбку.
— Мне не нравится то, что вы задумали, — заявила она. — И мне не нравитесь вы. С такими, как вы, обязательно попадешь в неприятности.
Настя посмотрела на Вику, и Антип заметил в ее глазах злой огонек.
— Все уже согласились участвовать, — обобщала Настя. — Не хватает только тебя.
Вика усмехнулась уголками алых, соблазнительных губ.
— Не знаю, как вы, а я не люблю ходить в стаде. Слово «все» для меня ничего не значит. Все, мне пора.
Она пошла к двери.
— Но ты не можешь отказаться, — сказала вдруг Настя.
Вика взглянула на нее удивленно.
— Почему?
— Ты слишком много знаешь, — мрачно изрекла Настя. — Если ты откажешься, мы должны будем тебя убить.
Красивое, ухоженное лицо Вики вытянулось. Антип кашлянул в кулак, чтобы сдержать смех.
— Да не напрягайся ты, — весело обронил он. — Это шутка.
Вика облегченно вздохнула.
— Блин, шуточки у вас…
— Готские, — пояснил Антип.
— Идиотские, — поправила Вика.
Она достала из кармана пальто длинный розовый шарф и обмотала им шею. Затем надела пальто. Уже в дверях вдруг обернулась и посмотрела на Настю.
— Рассказывать я никому не стану. Так что, если вас застукают, я здесь ни при чем, — заявила напоследок и вышла из комнаты.
Когда шаги ее затихли, Настя не выдержала:
— Господи, что за тупая, эгоистичная, самовлюбленная сучка!
Антип улыбнулся.
— По-моему, ей просто западло связываться с таким отребьем, как мы.
Настя презрительно фыркнула:
— Граубергеру не западло, Малевичу с Жировым и даже Бронникову тоже. А ей, видите ли, западло.
— Для парней это просто веселое развлекалово под пиво. А Вика Филонова — трусиха. Она просто трусит.
Настя сжала кулаки, но тут же испуганно разжала их и поморщилась от боли — артрит дал о себе знать.
— Она согласится, — процедила Настя сквозь зубы. — Придет в последний момент — вот увидишь.
Настя сползла с края стола, повернулась к окну и уставилась на моросящий дождь. Антип смотрел на спину подруги и улыбался. Она была славная. В сущности, добрая и умеющая посмеяться над несуразностями жизни.
Они сошлись после смерти Коли Сабурова. Их объединила общая беда. А до того почти не общались. Никто на факультете не подозревал, что у Коли Сабурова есть девушка. Никто не мог представить, что в мире существует девушка, которая ляжет с калекой Сабуровым в постель. Но такая девушка была. И она стояла сейчас перед Антипом.
Иногда он пытался представить, как это у них было? Ну, чисто с технической стороны. Настя помогала Сабурову перегрузиться из инвалидной коляски в постель? Может быть, она даже помогала ему принимать ванну или душ? Возможно. Скорей всего, они сошлись на почве уязвимости. Он — на инвалидной коляске, она — со своим невыносимым и неизлечимым артритом.
Настя продолжала стоять у окна и задумчиво смотреть на капли дождя. Никаких резких слов, никаких колючих иголок. Именно такие моменты, пусть крайне редкие, делали их партнерство приятным для Антипа. И он надеялся, что таких моментов будет все больше, и, быть может, однажды партнерство перерастет в нечто большее.
Пока же, как и обычно, перемена в ней оказалась кратковременной. Настя отвернулась от окна со словами:
— Ладно. С Викой или без, но мы сделаем это. Мы обещали ему, помнишь?
Антип кивнул:
— Конечно. Я все помню. — По лицу его пробежала легкая тень. — Но, честно говоря, я думал, что он шутит.
— Коля никогда не шутил.
Антип нахмурился.
— Насть, по-моему, ты придаешь его словам слишком большое значение. Мало ли что может брякнуть человек…
— Я не хочу это обсуждать, — оборвала его Настя. — Мы обещали сделать, и — сделаем.
Она снова отвернулась к окну. Помолчала немного, глядя на испещренное дождевыми каплями стекло, и вдруг сказала:
— Это глупо, конечно, но я и сама немного побаиваюсь.
— Так давай отменим, — с надеждой проговорил Антип. — Давай просто забудем об этом — и все.
Настя на секунду задумалась, потом отрицательно качнула головой: