С трудом, но я всё же вспомнила о необходимости дышать. Лёгкие впустили порцию обжигающего, пьяного его запахом воздуха. Я судорожно вздохнула и… почему-то мне показалось, что сейчас он меня поцелует. То ли испуганная, то ли растерянная, я ждала этого, как растения в пустыне ждут дождя.
Так близко. Так сладко. Так мучительно.
Не вынеся новой пытки молчанием и неподвижностью, я качнула головой. Сама потянулась и дотронулась щекой до его пальцев. Прикрыла глаза на мгновение, такое это было блаженство. Просто прикосновение. Просто — кожа к коже.
И он… не отстранился на этот раз. И никаких «выговоров» за моё неуместное, кошачье движение — в поисках тепла и ласки.
Осторожное движение пальцев. Вниз по моей щеке. Герцог взял меня за подбородок и заставил поднять лицо, посмотреть себе в глаза.
— Ваша красота, Элис — она как прекрасный цветок, ещё не распустившийся. Бутон розы, спящий под снегом.
Его хрипловатый тихий голос рождал такую дрожь в теле, трогал такие струны во мне, о которых я даже не подозревала.
— Ваша красота, Элис… она из тех, что проявляются в глазах любящего мужчины.
Где-то далеко, на самой границе восприятия, послышался тихий шелест. Как будто осыпались все листья в парке разом. И пол под нашими ногами завибрировал — я почувствовала это ступнями, вибрация отдалась в позвоночнике, заныли зубы.
Почти обнимающий меня мужчина снова замер и превратился в ледяную статую. Я уже научилась чувствовать эти перемены в нём — как будто он «выключался», уходил глубоко внутрь себя, стирая всякий след эмоций. Оставляя мне лишь бездушную маску.
И прежде, чем я посмотрела в глаза Дорну, прежде, чем попыталась увидеть в них своё отражение… он прикрыл веки.
Убрал руку.
Сделал шаг назад. Больше на меня не смотрел.
— И обещайте мне, Элис, что вы такого мужчину когда-нибудь найдёте.
Так бывает с человеком, наверное, если его толкнуть в реку, под лёд, чтобы он замерзал там до самого сердца. Какой бы сильной я не была… есть же какой-то порог выносливости.
Я присела в книксене, пряча взгляд под ресницами. Пряча боль в наглухо закрытом сердце.
— Спасибо за науку, Ваша светлость. В этот раз я действительно поняла, что вы хотели мне сказать. Я больше… я больше… больше не стану досаждать вам своими… неуместными чувствами.
Я осторожно и медленно выпрямилась — как будто любым неловким движением могла что-то сломать у себя внутри. Вышла и аккуратно прикрыла дверь за собой.
Добралась до своей комнаты. Как была в одежде упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и просто лежала так, минута за минутой.
Кошка приземлилась прямо мне на спину.
— Уйди. — глухо попросила я. — Только попробуй ещё раз меня куда-нибудь закинуть. Отдам Светлячку. Живёт такой в Замке ледяной розы. Здоровенный магический пёс. С во-от такими зубами. Поверь, тебе не очень понравится знакомство.
Кошка раздражённо мяукнула.
— Я серьёзно. Прошу тебя. Если у таких, как ты, вообще есть совесть… ну или жалось хотя бы. Никогда меня больше никуда не швыряй. Я ведь не железная. Я могу и сломаться.
Она снова мяукнула. В этот раз тише.
А потом перепрыгнула ко мне на подушку. И там улеглась, подобрав под себя лапы и низко наклонив ушастую голову. Я всё-таки подняла лицо… и уставилась в её удивительные глаза. Они словно затягивали меня.
На секунду моё зрение помутилось. А когда я снова стала видеть…
В сумеречной дымке, в полутёмной комнате я увидела Морригана. Немного с высоты. Будто я парила под потолком. И он меня не замечал. Я твёрдо знала, что сейчас остаюсь там же, где и была, что моё тело всё так же лежит на постели рядом с кошкой. Я чувствовала ткань покрывала под пальцами, у меня мёрзли ноги, я ощущала саднящее покалывание в спине — там, где увлёкшись «топтанием», кошка выпускала коготки.
И в то же время разумом я была не здесь. Я действительно его видела.
Герцог сидел на краю постели в гостевых покоях — так и не зажигая свеч, в полумраке. Опершись локтями о колени, и пальцы его были сжаты в кулаки. Голову повесил, будто задумавшись глубоко. Никогда ещё таким его не видела.
И не хочу больше видеть. Не хочу длить эту пытку.
«Верни меня сейчас же!» — попросила мысленно кошку. Она, на удивление, послушалась.
Я снова очутилась в своём теле, тяжело дыша, будто меня огромным камнем придавили. Отвернулась к стене, подтянула колени к груди.
— И так тоже больше не делай. Не хочу. Больше не хочу ничего.
Она исчезла незаметно.
Я пролежала полночи в том же положении, даже не укрылась одеялом, хотя замерзала.
Что ж… утешает, по крайней мере, что герцогу оказалось не всё равно. Наверное, переживает, что девочка теперь из-за него будет долго мучаться и убиваться. Всё же не совсем он бездушный. Мог бы… и воспользоваться моей наивностью, доверчивостью, открытым для него сердцем. Но не воспользовался! И на том спасибо. А в остальном…
Продолжу жить, как жила. Вычеркну из жизни эти каких-то два дня, которые слишком многое изменили. Стану сильнее и перестану верить в сказки.
Я так и не пролила ни слезинки. Часа в три ночи встала, зажгла свечу. Вытащила дневник из секретера и порвала на мелкие кусочки. Жаль, что не смогла порвать последнюю страницу. Он был прав, так лучше! Он во всём прав. А та страница… завтра пойду в парк и найду её.
Когда ранним туманным утром я вышла из дома — притихшего, молчаливого, пустого дома, из которого разъехались уже последние гости — то не узнала парка.
Облетевшие листья, все до последнего, даже на кустарниках.
Чёрная как уголь, полностью испепелённая аллея в парке, где я гуляла вчера… немые останки древесных стволов, сгрызенных почти до корней, словно неведомой болезнью или саранчой.
И скамья, на которой я писала дневник — рассыпавшаяся в прах, до голого металлического скелета.
На все мои вопросы отец и брат лишь отмалчивались. Берегли меня? Были связаны словом? Я не знала.
И в конце концов, я смирилась с этим заговором молчания — как смирилась слишком со многим в эти хмурые осенние дни. Одинокие, бесцветные — как осыпавшийся осенний парк.
Волшебство и тайна ушли из моей жизни, лишь поманив краешком. Мне казалось, навсегда.
Если б я только знала тогда, как сильно ошибалась!
Глава 9
Прошёл месяц.
Осень окончательно вступила в ту сумрачную пору, когда в ней отчётливо ощущается дыхание близкой зимы. Хмурый облетевший парк не манил на прогулки. Уже не верилось, что он когда-то был цветущим и пропитанным солнцем. И глядя на него, пожалуй, не верилось и что он когда-нибудь снова станет таким.
В один из подобных пасмурных дней пришло известие о королевском указе.
Отец зачитал нам его, когда мы собрались за столом в обеденном зале Шеппард Мэнор. Не доставало только Олава — Дженни больше не решалась на дальние поездки и ждала родов в родительском Замке. Он, конечно, был с ней рядом.
Судя по лицу папы, содержание указа для него не было секретом. Он просто ставил в известность тех, кому не мог рассказать заранее по долгу службы. Наша прислуга также выстроилась рядом, все жадно внимали новостям.
Если оставить длинное перечисление титулов и королевских регалий…
Выходило, что Его величество своим указом разрешает свободное посещение всех трёх оставшихся пепелищ Замков роз!
Я даже вилку выронила, и она с жалобным звуком упала на тарелку.
Всем известно, что наш король просто одержим желанием возродить все семь Замков роз в королевстве. Это началось с тех пор, как у него самого получилось вырастить из семечка Замок пурпурной розы, и тот стал королевской резиденцией. Тайный ингредиент обнаружили довольно быстро.
Любовь.
Замки просыпались, если находили подходящих хозяев. В паре хотя бы один должен быть настоящим эллери, потому что только сильная магия даёт резонанс и подпитывает семечко достаточной силой, чтобы прорасти. Потом уже взрослый Замок отдаёт долг и питает магией хозяев, усиливая её многократно, даря здоровье и долголетие. А вот по какому принципу спящий Замок решает, что именно эта пара ему нужна… никто понятия не имел. Это что-то древнее, неподдающееся прогнозированию. Столь тонкие магические материи, что ни вмешаться, ни повлиять возможности не было никакой.
Ясно было одно — сильные искренние чувства в паре привлекают Замок. Видимо, любовь как-то влияет на потоки энергий внутри человека, делает их мощнее и чище. Любовь может вызвать рождение новой жизни, когда союз душ дополняется союзом тел. Любовь заряжает своим светом всех вокруг, делает мир лучше, делает людей лучше. Потому что, когда ты любишь, ты больше не думаешь только о себе. Эгоизм сменяется благородством, и сильное чувство может вдохновить на такие подвиги, на которые ты даже не представлял, что вообще способен.
Мне кажется, Замки всё это чувствуют своими каменными сердцами. Поэтому выбирают тоже — сердцем. Поэтому их выбор никогда не удаётся предсказать.
Этой весной уже пытались. Король объявил отбор «самой совпадающей» влюблённой пары среди эллери. Устроили ряд испытаний и конкурсов, нашли двух влюблённых, у которых было настолько идеальное совпадение, что никто даже не сомневался в их победе… а в итоге семечко Замка золотой розы выбрало моего брата и Дженни, которые на тот момент вообще ещё не были парой. А просто страдали друг по другу тайком. И ни один не решался подойти к другому и поговорить. Но семечко… каким-то мистическим образом заглянуло в их души и нашло правду раньше, чем они признались в ней друг другу. Каменное существо оказалось более чутким, чем люди.
С тех пор Его величество решил, что идея всяких там отборов и конкурсов себя изжила. Полгода было тихо, и тема возрождения Замков как-то заглохла… а вот теперь оказалось, что король просто обдумывал новый план. Если его далёкий предок вошёл в историю под именем Завоевателя, то Хьюго VIII явно хотел остаться на страницах учебников Возродителем замков, или что-то в этом духе.