— Ты что, только сейчас заметил⁈ — возмутилась Катя. — Уверена, это последствия того духовного камня, который мы получили с оборотня на каменоломне. Как он там назывался — проклятый зверь?
— Типа он какой-то особенный был? — спросил Серёга.
— Вообще-то, они все такие, особенные, — сказал я. — Вот скажи, ты до попадания в этот мир умел сражаться на мечах? А сейчас ты вполне сносно фехтуешь. Можешь достать меч и проверить прямо сейчас.
— А ведь и правда, — признал мою правоту напарник. — Эт чё получается, нас камень воина драться научил?
— Других объяснений я не вижу. Кстати, когда я перешёл на камень зверя, мои фехтовальные навыки притупились. Из памяти-то они не стёрлись, и теорию я по-прежнему знаю. Но вот тело, что называется, уже не помнит.
— Ну да, я тоже заметила, — кивнула Катя. — После смены камня ты стал драться иначе. Будто дикарь какой, или варвар. А ещё у тебя зверский аппетит, и мяса ты съедаешь вдвое больше, чем я или Серёжа.
— А значит, духовные камни — это не просто прибавка к статам и набор заклинаний, — подытожил я. — Они меняют нас, влияют на само наше естество.
— Вот и я о том же! — сказала девушка. — Так что тебе нужно вернуться к обычному воинскому камню. Он хоть и слабее, зато нет этих странных побочных эффектов
— А вот это уже глупости, — сказал я. — Убавлять все статы на 5 единиц только из-за того, что я больше ем и быстрее зарастаю? Бред же. Я ведь не превращаюсь в безумного зверя, не вою на луну, не набрасываюсь на людей.
— А вдруг потом начнёшь?
— Вот как только замечу первые признаки озверения, так сразу и вытащу камень. А сейчас нет смысла отказываться от силы. Если бы не этот камень, мы бы не вывезли тот бой против Михи. Да и змея-босса на втором этаже башни не убили бы.
— Согласен, — поддержал меня Серёга. — Мир тут суровый, и сила щас — самое главное. А то, что Андрюха зарастает… Так мужику, собсна, положено волосатым быть. Это вам, женщинам…
Договаривать он не стал, чтобы не получить ни от кого по лицу.
— Всё, хватит тратить время на болтовню, — сказал я. — Давайте решать, кто первый моется — мальчики или девочки?
— А мож, все вместе? — ехидно предложил Серёга.
Катя посмотрела на него, как на кусок дерьма, а Лида предпочла отвернуться. Ох, Серёга, не умеешь ты с женщинами себя вести…
— Раз все молчат, первыми будем мы, — сказал я. — Катя, Лида, отвернулись.
Это был приказ, и женщин мгновенно развернуло на 180 градусов. Мы разделись, вошли в воду и приступили к наведению гигиены.
Первым делом я побрился. Намылил лицо, достал бритву и аккуратно срезал наросшую бороду. В этот раз удалось даже ни разу не порезаться. Похоже, начинаю привыкать к средневековым инструментам. Или это +8 живучести сделали мою кожу прочнее?
Затем снова рассмотрел своё отражение. Ну вот, так-то лучше. Настоящий красавец.
Заодно рассмотрел проклятую метку. Выглядела она, как продолговатый чёрный узор, начиналась возле ключицы и тянулась вверх по шее, доходя до челюсти.
В данный момент она никак себя не проявляла. Не болела и не чесалась. Просто находилась на своём месте, как напоминание, что я особенный.
Кроме лица, потребовалось побрить ещё пару мест, где тоже царили непроходимые заросли.
Затем помылся, отметив, что холодная вода меня почти не беспокоит, тогда как от Серёги только и было слышно: «брр, холодина!» Как же круто иметь высокую живучесть…
И в завершение постирали одежду, применив свиток бытовой стирки.
Выйдя на берег, обтёрлись и надели чистые комплекты.
— Дамы, отбой, — сказал я, и Катя с Лидой наконец смогли повернуться к озеру.
— Теперь вы отвернитесь! — потребовала девушка.
— Серёг, отворачиваемся, — сказал я хоть и мягко, но вложив функцию приказа. Напарник отвернулся, и я поймал его обиженный взгляд. Неужто надеялся, что я смухлюю и позволю тебе подглядывать, похотливая ты скотина?
— Себе тоже прикажи! — потребовала Катя.
— И как ты себе это представляешь? — спросил я, но по приколу попробовал. — Андрей, отвернуться и не поворачиваться, пока девушки не закончат мыться!
Я не прикалывался и действительно вложил в эти слова функцию приказа. Самому было любопытно — вдруг сработает? Но ничего не произошло. Нельзя наложить магию контроля на самого себя. О чём я и сообщил девушке.
— Не дай бог замечу, что ты подглядываешь, — пригрозила она.
— Если б хотел подглядеть, просто приказал бы тебе мыться на моих глазах, — буркнул я и отвернулся.
А пока за спиной раздавалось плескание воды, представил эту картину. Как я отдаю пошлый приказ, и Катя, не в силах противиться Системе, раздевается у меня на глазах и эротично намыливает каждый участок тела…
— Эй, Андрюх, — вывел меня из мечтаний шёпот Серёги. — Андрюх! Слышишь меня?
— Чего тебе? — так же шёпотом ответил я.
— Отмени приказ по-братски, а? Я сильно пялиться не стану, буквально одним глазком гляну.
— Нет.
— Ну Андрюх, ну посодействуй, как мужик мужику.
— Слышь, сейчас отдам приказ, чтобы ты громко признался в своих намерениях. И Лида до конца своих дней будет смотреть на тебя, как на говно.
— Не, не, ты чё! Я ж так, в шутку сказал…
— Вот и сиди смирно.
Наконец девушки закончили и объявили:
— Мы всё!
На этом дела на озере были закончены. И раз уж всё равно пришли в лес, я предложил пройтись и набрать фруктов аркунии, а то их запас уже подходил к концу. Мы двинулись через лес, высматривая жёлтые плоды.
Заодно я посматривал на траву под ногами. Как выяснилось, обычная трава Системой никак не определялась. Хотя те же деревья распознавались как объект «дерево», и даже было подписано точное количество древесины.
В среднем каждое дерево содержало по 60–80 ед. ресурса. В самом крупном, которое мы смогли найти, было 102 ед.
Но возвращаемся к вопросам травы. Как оказалось, системная трава в лесу и правда есть. Называлась она «чайный лист», и имела тёмно-коричневый оттенок, чем выделялась на общем фоне.
— Интересное название, — произнёс я, сорвав пучок. — Может ли быть, что из него делается местный чай?
— Так и есть, — подтвердила Лида.
— Откуда такая уверенность?
— Я ведь прочитала список рецептов в лаборатории — забыли?
— И запомнила наизусть?
— Нет. Но конкретно этот рецепт врезался в память. Потому что я, как и вы, тоже сильно соскучилась по чаю.
Плохая новость: чайные листья оказались единственной травой, растущей в этом лесу. И ничего, из чего можно было бы сварить хилку, зелье лечения болезней или легендарный эликсир на +100 к силе.
Ещё через полчаса впереди показался интересный объект. Выглядел он, как прозрачная пелена, похожая на барьер в башне мага. Только цвета был не лилового, а белого, и не блокировал путь. Я спокойно прошёл сквозь эту стену и оказался на другой стороне.
Но пройдя ещё метр, почувствовал странную тревогу. А ещё через пару метров всё тело начало болеть.
— Андрюх, чё-то тут не так, возвращаться надо, — сказал Серёга.
Я кивнул и вернулся обратно. Катя и Лида ждали нас там: им хватило ума не пересекать странный барьер с непонятным назначением.
Как только я покинул запретную зону, неприятные ощущения сразу пропали. Больше ничего не болело и не тревожило.
— И чё эт такое? — произнес Серёга, разглядывая барьер.
— Похоже на механику батл роялей, — сказал я.
— Батл… чего?
— Игры такие. Там зона окружена такой же стеной. Эта стена постепенно сужается, и все, кто оказывается на той стороне, получают урон.
— Так чё, здесь она тоже сужаться будет⁈ — забеспокоился напарник. — А дрова тогда рубить где будем? И воду добывать?
— Да не знаю я, как она работает конкретно в этой игре, — сказал я. — Пока вроде стоит на месте, никуда не ползёт.
Непонятно только, что эта стена охраняет. Никаких приметных объектов за ней не видно, впереди всё такой же лес. Непохоже, чтобы вон в том дупле лежал меч тысячи истин, который нужно было непременно огородить барьером.
— Ладно, пойдёмте в другую сторону, — сказал я.
— Извините… — произнесла Лида. — Можем мы… немного передохнуть?
Голос был запыхавшимся, да и сама женщина выглядела уставшей.
— Я тоже устала, — сказала Катя.
— Ах, ну да, — понял я. — У вас ведь нет воинских камней, и ваша выносливость ниже, чем у нас с Серёгой.
А ведь на Земле, отправься мы с Катей в поход, первым запыхался бы именно я. А Катя бы подгоняла меня и приговаривала: «какой привал, салага, мы ещё и десяти километров не прошли!»
— Андрей, надо возвращаться на базу, — сказала она. — Я ещё ладно — я сама по себе выносливая. Но вот Лиду дальше тащить нельзя.
— Слышь, женщина, — насупился я. — Я, вообще-то, и сам хотел это предложить.
— И в чём проблема? — не поняла она.
— В том, что теперь это будет выглядеть так, будто я подчиняюсь твоим приказам! И все будут думать, что я каблук!
Катя покрутила мне у виска. Я уже приготовился запросить возврат, но в последний момент остановился.
— Что такое? — спросила Катя.
— Допустим, сейчас мы вернёмся на базу и отпустим Лиду спать, — ответил я. — Вот только есть вопрос: ГДЕ она будет спать?
— А ведь правда. Кровать у нас одна, да и ту заняли вы с Серёжей.
— Ничего страшного, я могу спать на полу, — сказала Лида. — У вас ведь есть свободные матрацы и подушки? Я видела несколько штук на складе. Дайте мне один, и я где-нибудь прилягу.
— Нет, не дело это, — сказал я. — Катя, вон, тоже уже почти неделю на полу спит. Пора нам, господа, построить спальню. Кто помнит, сколько на неё нужно древесины?
— Кажется, двести, — сказала Катя.
— А у нас на складе осталась примерно сотня. А значит… — Я достал топор с пояса.
Мы с Серёгой приступили к рубке леса, а Катю с Лидой оставили отдыхать.
После получаса работы перед нами образовалась груда поленьев общей суммой в 250 ед. древесины. Вот теперь точно можно возвращаться. Я прочитал свиток транспортировки и запросил возврат.