Кстати, тот самый недальновидный чеченец, останься он в Замке и будь поумнее, запросто смог бы создать мне реальную оппозицию — спокойно и без оружия в руках. Потому что в нем жила смелость, готовность брать ответственность за себя и людей, готовность к поступку. Скажу вам по секрету, настоящие политики-вожди из такого сырья и выпекаются. Просто одни из них решают стать вождями самой крупной банды под названием Государство, а другие решают основать свою.
Так кто же будет баллотироваться в президенты, кроме Сотникова? «А сиравно надо», — отвечали мне закоперщики. Но, согласитесь же, это не повод становиться клоуном. Не согласились? Тогда взрослая жизнь у вас еще не началась.
Что я только не говорил трем инициаторам и примкнувшим к ним Бероеву с Гонтой… И про то, что просто чувствую — интуитивно и по ряду только мне заметных маячков — человека у пульта менять крайне нежелательно, как и вообще вмешиваться в работу оператора во время сеанса. Девяносто девять и девять десятых процента, что Смотрящие воспримут такие метания на самом раннем этапе как несомненный признак развала кластера — и хлопнут дверкой. Что держать бывшего лидера у пульта на должности шавки — верх тупости того, кто придет к власти. Ведь я всегда буду следить и контролировать, и у меня есть тысяча способов резко изменить картину, как только увижу перед мордой тупик. Потому что Красная Кнопка у меня, ребята. Вы себе представляете Президента, который Красную Кнопку отдал стоящему на задворках дяде?
Гольдбрейх с Бероевым информации от украинцев не верят, а вот я верю! Потому что знаю: именно так и генерируется «блэкауты» при любых игрищах с нашими кураторами. Думаете, их легко трахнуть на бегу? А вот я не думаю и стараюсь лишний раз не хитрить при заказах. «Давай выпишем яду», «Давай возьмем заринчику с фосгеном», «Давай возьмем одни НУРСы».[23] Три раза в неделю слышу гениальное! Сначала пробовал кое-что, а потом мне на экране несколько раз мигнул восклицательный знак — и я остепенился. Ну почти.
Бесполезно все. «Мы понимаем, но нужно хотя бы формализовать». Знаете… Я в свое время ушел из большой нарядной компании, где быстро допрыгал до директора по производству. Ушел, потому что устал формализовать. Потому что затрахался брать на должность технолога внучку нужного человека: «Леша, это же формально. Она мышкой будет сидеть. Это политика». Устал даже галстук носить и врать лицом на корпоративах. И ушел. И от дедушки, и от бабушки, и от карьеры, и от бабла. И был счастлив.
И вот — здравствуй, Новый Мир.
Хорош ты, конечно, но мы тебя тут формализуем слегка…
А я так думаю, что каноническая демократия возможна только с сильной матбазой и в сообществе, имеющем в подчинении «рабские» сообщества. Древние греки «демократили» за счет рабов. Кто-то в белой тоге демократически тихо саботирует решения, и ничего страшного, пусть он гордится Позицией, это ведь ничего не меняет, работают-то рабы! Потом «золотые миллионы» колоний океанского типа вроде Великобритании и Франции «демократили» за счет колоний. Американцы бодро откармливали демократию, поставив ее на поротые негритянские спины. Ну и апофеозом — «золотой демократический миллиард», существующий исключительно за счет стран третьего мира. И какая миру разница, если греки забили на работу и три года митингуют? Ничто от этого не изменится, один хрен, работают китайцы и малайцы. За совершенно недемократические гроши, что и требуется. Я думаю, что нам рано. Я думаю, что сначала нужна станина.
Это мой взгляд. Для крепости регулярно спорю и ругаюсь с Демченко — он демократ в немалой своей части. Однако Демченко, как ни удивительно, на формальные выборы меня не толкает. Кстати, Сергей пока единственный, которого я вижу на моем посту. Но сам он себя спит и видит учредителем первого общемирового СМИ. Знаете, кто меня добил? По сути, он же, Демченко. Когда в замок привезли завербованных им чехов, «оргкомитет» тут же появился у меня. «Алексей, вот теперь уже точно нужно! Если мы хотим этого и уже начинаем впитывать другие народы, то просто обязаны иметь „демократически выбранного Президента“…»
И вот сижу я в спальне на кровати, никак не могу прочитать три несчастных листка бумаги, слушаю громкий лязг с изобретательным матом, летающий по залу, и от злости готов порвать кого-нибудь! Потому что главный инженер Е. И. Дугин у нас оболтус.
По его многочисленно продублированной заявке, наконец-то и кое-как, выкроил я «весовой день» и заказал дизельный мини-трактор «Хуцкварна». Этот звереныш нормально встал на плите, потом машину успешно выкатили в зал — Дугин клялся, что заранее вымерял все до миллиметра. Начали целой бригадой энтузиастов спускать трактор по лестнице — и встали колом! Эта холера не смогла развернуться на площадках пролетов даже без колес! Поперли обратно, двое травмировались, помяли агрономшу. Надо разбирать. А где? Да в моем зале, мля, больше негде! Как я орал на них, это просто ария!
Бероев, узнав про такое дело, тут же примчался и срочно забрал свою заявку на двухместный дизельный же суперквадроцикл, на котором собирался организовать ближнее патрулирование. Мерить пошел. О, как все резко поумнели!
В общем, завтра выборы Клоуна и День Победы.
Мы, к сожалению, несмотря на уничтожение банды, победу будем праздновать с оговорками. Два пострадавших от «адского трактора» лишь пополнили больничные койки в нашей забитой медсанчасти. Двух раненых привез Бероев с операции — в этой ситуации и в этой жизни неприемлемые для нас потери. Принимая отчет о военных действиях, я записал наш разговор на диктофон, поставлю вам немного кусочками, послушайте. Так…
— Как это случилось? — это я. Ну и голос.
— Прямо перед бродом, там поворот и сразу горка. Ну водитель газку… А этот боец, — смотрит в бумаги, — Узарашвили Александр Викторович, в это время стоя ехал в кузове. Нельзя, конечно… но… чудак.
— Руслан… Это не он чудак. Нет, он конечно же тоже. Но где был взводный?
— В кабине сидел, — вздох.
— В хренине, Руслан. Вот тебе первый чудак. А кто старшим в кузове был? Ты правила перевозки людей знаешь?
Тишина, еле слышное кряхтение.
— Знаешь, кто второй? Ладно, и что дальше?
— Да че дальше… Встали все, я наблюдателей выставил, побежал к нему. Его уже тащат. Он головой в воду, там камень в ручье. Голова в крови, боец без сознания.
— Твою мать…
— Вызвал Контур, оповестил медицину. Хотел на уазике, посмотрели — решил на «газоне» везти. Бойцов — к машине. Уложили его, подстелили, что нашлось, и повезли тихим ходом. Недалеко отъехали, задержка по времени небольшая.
Опять тишина.
— Гриша, ну а ты-то что…
— Главный, ну я тоже счудил. Понимаешь, еду, местность изучаю, контроль дистанции там, план в башке держу, роль сам себе пишу. Виноват, не доглядел.
— Докладывайте дальше.
Так… ну тут Бероев рассказывает поэтапно.
Загодя спешились, пошли боевым порядком с головным и тыльным дозорами. Сводный взвод из восьми человек, взводный — лейтенант Феоктистов. Вооружение: три ДПМ — у взводного, Бероева и у бойца из 2-го взвода, с опытом Цхинвала. Три АКМ и гладкое у бойцов. У летехи с капитаном ПНВ. У Гонты АКМ с «ночником». Остановились, выслали разведку с Гонтой. По данным разведки, база определена как «здание кирпичное двухэтажное, нежилое». Стоит на юго-восточной стороне большой поляны, фасадом на север. На поляне четыре жилых избы — три напротив, одна к востоку, возле здания. За поляной сосновый лес, на границе густой подлесок. У здания длинный дощатый стол и лавки под навесом, два фонаря висят. Рядом старая ДЭС на салазках. Колодец ближе к избам, очень удобный. К востоку же, но за деревней — ангары. Ветка от объекта к основной трассе короткая, двести метров. В целом данные совпали с показаниями пленного.
«Работа» банды заканчивается уже к шести вечера, собираются все, дальних рейдов после потерь не совершают. Секретов бандиты не практиковали — лишь примитивная фишка у магистрали. Смена в 19.00, двухчасовка.
Часового снимал Гонта.
— Ножом, Гриша?
— Что мне вручили, тем и снимал.
— Горло резал, поди?
— Нет, время позднее, прохладно. Свитер, молния, мало ли… Мы печенку любим.
Кашель, сопение — это я. Представил себе тогда, как печенку живаком поперек режут… После этого Гонта остался на южной стороне, слева от здания базы, отряд перешел на северную. Прапорщик перекрывает отступающих, держит отдельную избу напротив, где лежат больные. Скрытно зашли в лес, подползли. Позиции бойцов — цепью на границе леса прямо перед зданием «УВД». Пулеметы по флангам и в центре, на правом Бероев. Время 19.45. Пленный показал, что ужин начинается с восьми вечера, строгого времени нет. Захваченные люди — четыре женщины — готовили, накрывали стол. Сделали, ушли. Спирт резиденты принесли с собой. Сели, как на сцене, оружие под столом, и то не у всех. Видно отлично.
— Почему решили, что спирт? — Это я ради прикола… повелись.
— Так а что же еще? Бандиты.
— А спирт где?
— Пулями разбило в битве. — Гонта, голос совершенно невозмутимый.
Ждали недолго, банда собралась на ужин к 20.25. Начали. Дальше военные рассказывали весьма скупо, темнили и напирали на быстротечность. Впрочем, три пулемета и «калаши» разом с кинжальной дистанции… — смели они на хрен весь стол, с людьми и скамейками. Трое самых резвых успели под стол, один упал уже мертвым, другой попытался отстреливаться, последний дернулся к зданию, но его Гонта сразу снял и ушел за здание, оставшегося у стола забили огнем.
— А как получилось, что вашего бойца подранили, а? Вас послушать — так все просто чудесно складывалось. Когда они успели?
— Так этот, что за столом оказался, его пуля. Ну мы его почти сразу задавили, но…
— Что «но»?
— В цепи один из бойцов — Каншин, второй взвод, внезапно встал и совершил самовольную перебежку. Его и цапануло в плечо первым же бандитским выстрелом.
— А зачем он побежал? Куда? Почему «внезапно встал»? А тут кто чудак, к