всё как-то невпопад и не то. А потом и вовсе замолчали.
День был хмурый, мелкий дождик моросил по водной глади, тонкие струи фонтана смешивались с ним и серой завесой падали вниз. Над нашими головами Ричард создал прозрачную голубоватую пелену будто купол. Остро-пряные ароматы мокрых лепестков роз и сырой земли холодный ветер приносил под него вместе со случайными каплями воды. Ни следа от вчерашней атмосферы томного лета. Как будто оно закончилось, так и не начавшись толком.
Ах да, он ведь ждёт ответа…
Я покачала головой. Плохо спала ночью? Точно нет. Потому что не спала совсем. Но не рассказывать же о причинах?
- Ты тоже сегодня какой-то хмурый. Обижаешься, что снова всё мороженое я отобрала?
Моя жалкая попытка разрядить обстановку провалилась. Кроме того, что Ричард в принципе терпеть не мог сладкого, я вдруг с удивлением обнаружила, что моё наблюдение попало точно в цель. Он и так-то не особенно разговорчивый и улыбку ещё попробуй высечь из этого кремня, а сегодня вообще тень на лице. И даже на фоне его обычной непробиваемой маски благородного лорда, за которую у меня лишь изредка получалось заглянуть, чтоб рассмотреть тщательно сдерживаемые эмоции – всё как-то странно и настораживает.
Да и не отвечает вот. Фонтан разглядывает. При патологической честности Ричарда это означает только то, что ответить «всё хорошо» он не может. Потому что не всё хорошо.
Окончательно отодвигаю мороженое подальше. Поворачиваюсь к нему и начинаю допрос с пристрастием.
- Ты же понимаешь, что я не отстану, пока не скажешь?
Смотрит на меня с сомнением, будто взвешивает – стоит говорить или нет.
Плохо меня ещё знает.
- Я ради тебя даже оставила свою головокружительную карьеру на местном рынке невест. А тебе жалко рассказать? Чую… не скажу чем, но абсолютно точно чую, это что-то важное. А не плохо отглаженная рубашка. Ну?!
Ричард морщится.
- Хватка у тебя, Лягушонок… была бы парнем, мечник бы из тебя вышел что надо.
Поздно спохватившись, отдёргиваю руку. В запале стиснула его ладонь так, что остались следы от ногтей. Снова начинаю вести себя неадекватно, когда он рядом.
- А впрочем… - добавляет он после секундного колебания. – Какое-никакое оружие не помешает в любом случае. Я не всегда могу быть рядом. Так что держи.
Сонм голубых искр вспыхивает передо мной. Кружится коротким вихрем… и оседает прямо в руки прозрачно-ледяным кинжалом.
Я ахаю и принимаю зачарованное оружие. Рукоять ложится в ладонь, словно для неё была создана. Впрочем – почему «словно»? Для меня и создавали.
- Потом научу, как пользоваться. Твои самодельные заклинания – это, конечно, мило, но пусть лучше будет. И вот это тоже возьми.
Во вторую ладонь мне насыпают горсть гладких янтарных камушков. Целое состояние. Я слышала, сколько это стоит. В Королевстве ледяных островов неиссякаемый запас этого сокровища только у Винтерстоунов, потому что единственная во всех мирах волшебница, которая умеет их творить, с этой семьёй в тесной дружбе.
- Если я тебе буду нужен, ты теперь знаешь, что делать, - скупо поясняет Ричард.
«Ты мне нужен всегда» - шепчет моё сердце. Но слишком тих его шёпот.
- Ты меня пугаешь.
- Ничего особенного. Просто скоро мне снова уходить. Надеюсь, последнее в этом году поручение Его величества. Как только шахты начнут давать руду, я смогу сбросить дела на управляющего. Королевский патент на разработку передан Винтерстоунам, так что организация на мне.
От того чтоб в очередной раз упасть на дно отчаяния, меня спасло только то, как звучал его голос.
- А ты не хочешь? Ну… уезжать?
Он пожал плечами.
- Никому не говори, что я тебе признался в столь позорной вещи… но я устал. Шататься по болотам и пустошам – всё это интересно и увлекательно, но до определённого момента. Почему-то лишь сейчас, вернувшись домой, я понял, насколько устал. И как мне не хватало… вот этого всего.
Он отобрал у меня кинжал, отложил в сторону небрежно и сунул мне обратно в руки мороженое.
- Ешь.
Но кусок по-прежнему не лез в горло.
Середина лба пульсировала болью.
- Это же не всё… ты мне не всё говоришь, правда? – тихо спросила я, сжимая ведёрко до ломоты в холодных пальцах. – Просто скажи честно. Зачем кинжал? И остальное?
Я уж думала, он не ответит. Но ответил.
- Не хочу думать, что что-то может случиться с тобой, когда я не рядом. Ты не можешь знать, сколько хищников бродит вокруг, притворяясь невинными овцами. И какие чёрные мысли скрывают под льстивыми речами.
- Ты снова о том рыжем?.. – смутилась я.
- Проклятье… да! – зарычал Ричард и я вдруг поняла, в этот самый миг поняла, какую эмоцию он скрывал сегодня всё время нашего разговора. Лютое бешенство. – Гаяни, его судят сегодня. По особому королевскому эдикту будет экстраординарный закрытый процесс. Его величество так зол, что приказал решить это дело в кратчайшие сроки. К следствию подключили мощных телепатов… Восемнадцать случаев! Это лишь то, что доказали за последнее время. И далеко не всегда дело ограничивалось… одну из девушек выгнали из дома, потому что она не смогла оправдать беременность. Она даже не помнила ничего, и не понимала, откуда. Подонок всем стирал память.
От его холодной ярости воздух вокруг зазвенел.
Дождь остановился на мгновение, а потом рухнул вниз острыми осколками льда.
Купол над нашими головами расцвёл морозными узорами и выдержал удар. А вот мороженое было жалко. Оно выпало их моих рук, и теперь раскрашивало лужу голубыми разводами.
- Не беспокойся, твоё имя не звучало. Я позаботился, - процедил Ричард сквозь зубы. – Никогда себе не прощу, что позволил этой твари хотя бы приблизиться к тебе.
Я медленно встала. Стряхнула голубые капли с юбки.
- Идём. Я хочу дать показания.
- Нет! – рявкнул Ричард и поднялся тоже, всей своей внушительной глыбой нависая надо мной.
- Я пойду. Те девушки… они же ничего не помнят. Они не могут свидетельствовать против него. Только слова телепатов, которые копались в их мозгах. А это не одно и то же. Я единственная, кто смог сопротивляться этой магии. Единственная, кто может рассказать. И ты меня проводишь!
Ричард долго смеривал меня чуть прищуренным взглядом.
- Хорошо, маленькая колдунья. И пожалуй, я погорячился, назвав твои самодельные заклинания «милыми». У тебя сейчас такой взгляд, что не сомневаюсь – ещё немного поработать над их арсеналом, и более грозного боевого мага будет не сыскать во всём Королевстве.
Я вздёрнула подбородок.
- Во всех известных мирах, ты хотел сказать?
- Скромного к тому же, - проворчал он, подавая мне руку.
Он почувствовал моё появление.
Моё присутствие в этом маленьком полутёмном зале, уставленном концентрическими рядами скамей, где собралась целая куча взвинченного народу, - он заметил его сразу.
Развалившийся на стуле в самом центре человек, глаза которого были завязаны чёрной повязкой. А руки скованы наручниками. По обе стороны – стражники с мечами, притороченными к поясам.
Кто-то что-то нудно зачитывал унылым голосом. Люди на скамьях гудели как потревоженный улей. В основном они были в мундирах чиновников, но попадались и почтенные седовласые мужи, лица иных я помнила по светским мероприятиям, на которые меня таскали. Высшая знать Королевства.
А он просто сидел и покачивал ногой, этот человек, на лице которого тут и там алели уродливые яркие пятна. На губах его змеилась улыбка, как будто всё, что происходило вокруг, его совершенно не касалось.
Но при моём появлении он повернул голову в мою сторону, как зверь, что почуял запах.
Ричард запихнул меня себе за спину. Кажется, тоже инстинктивно.
Усадил меня в самом дальнем конце зала, в тени.
Но всё-всё время, что продолжалось слушание, я чувствовала на себе тяжёлый невидимый взгляд.
Это было отвратительно – то, что мне пришлось услышать. Я поняла, почему Ричард был категорически против того, чтобы я приходила. Но я же вечно его не слушаюсь.
Когда королевский обвинитель закончил зачитывать то, в чём обвинялся рыжий, установилась ненадолго пауза. Следом объявили выступление свидетелей. В качестве таковых выступили телепаты, которые копались в мозгах девушек, их родственники или те, кто просто был рядом и видел момент начала «охоты». Но никто не мог подтвердить факт преступления.
Наконец, очередь дошла до «последнего эпизода».
Этим «последним эпизодом», который сухо и бесстрастно описали судье законники, была я. Как странно было это осознавать. И моей решимости существенно поубавилось, когда я поняла, что должна сейчас при всех этих людях рассказывать…
Когда я сделала попытку встать с места, на моё плечо легла тяжёлая рука Ричарда.
- Теперь позвольте выступить мне! Ричард Винтерстоун, граф, наследник Замка ледяной розы. Я могу дать исчерпывающие показания…
- Мы протестуем! Ваша честь, мы протестуем!
Высокий, раздражающе визгливый голос ввинтился мне в висок.
С первого ряда скамей вскочил пухленький невысокий человечек с папочкой.
- Показания этого человека не могут быть прияты во внимание по причине личной вражды к моему подзащитному! Более того, мы заявляем встречное требование! Ваша честь, мы настоятельно просим взять под стражу графа Винтерстоуна! И судить его! За нанесение тяжких телесных повреждений моему подзащитному, которые с огромным трудом удалось вылечить магическими средствами! По законам Королевства Ледяных Островов такое должно караться строго и без промедления, невзирая на чины, и безотносительно того, какие прегрешения совершил… мог теоретически совершить мой подзащитный!
У меня внутри всё похолодело. От подлости этого гадкого обвинения, от того, как они вообще посмели…
Рука на моём плече предупредительно сжалась и заставила остаться сидеть.
- Законами Королевства не запрещается заступаться за честь дамы.
- Протестую! – снова взвизгнул свинья-адвокат. – Параграф второй пункта третьего тысяча сто пятьдесят третьей статьи Уголовного уложения во избежание беспредельного применения насилия по данному основанию избавляют от наказания лишь в том случае, когда защищаемая «дама» является матерью, дочерью, сестрой или женой напавшего! И как-то на матушку вашу эта юная леди, которая прячется в вашей тени, не похожа, граф!