ерез несколько дней она покинет замок, оставит его далеко позади, но всегда будет хранить в своем сердце образ странного, немного зловещего мужчины, который никогда не держал ее в объятиях и не целовал и чьи слова, обращенные к ней, всегда были полны сарказма.
Отложив в сторону газету, Карлос внимательно посмотрел на девушку:
— О чем вы так серьезно размышляете?
— Ни… ни о чем, — запинаясь ответила она. — «Только колодки, корабли и сургуч», как сказал один наш английский писатель, — пояснила она.
— Льюис Кэрролл, — кивнул он. — Может, вас это удивит, но я обучался в Англии. В Итоне.
И вновь Стефания почувствовала, как горячая кровь прилила к щекам.
— Извините, я не знала.
— Нет необходимости извиняться. Знаете, я никогда не встречал девушек, которые так часто краснеют. — Он оперся локтями на стол. — Я хотел бы поблагодарить вас, Стефания. Мама сказала мне этим утром, что вы каждый вечер читаете ей перед сном. Это очень мило с вашей стороны.
— Не стоит благодарности. Мне это и самой нравится. К тому же ваша мама очаровательна.
— А ее сыновья — нет?
— Я этого не сказала. Мигель, по-моему, очень славный, и вы… вы тоже.
— На этот маленький комплимент мне придется ответить. — Карлос отодвинул свой стул, и Стефания почувствовала, как участился ее пульс, когда он шагнул в ее сторону. Но вместо того чтобы остановиться рядом с девушкой, граф направился к балюстраде и привалился к ней спиной. В обрамлении солнечных лучей он выглядел необычайно высоким и смуглым. Его белый льняной костюм еще четче оттенял волнистые черные волосы и загорелую кожу. — Я все обдумал, Стефания и решил… — Он сделал паузу, вытащил из кармана сигарету и постучал ее кончиком по ногтю большого пальца. — Я решил доверить вам и библиотеку. Мигель прав, когда говорит, что она слишком запущена.
Стефания лихорадочно искала предлог, чтобы отказаться. Если бы капитуляция Карлоса произошла несколькими днями раньше, как обрадовалась бы она перспективе подольше остаться в замке. Но теперь мысль о том, чтобы находиться рядом с Карлосом, мучаясь подозрениями, высказанными в отношении его Джонни, была невыносима.
— Почему вы так смотрите? — спросил Карлос. — Вы удивлены, что я признал свою неправоту?
— Немного, — кивнула она. — У меня было впечатление, что вы никогда не меняете своих решений.
— Обычно — нет, — честно признался он, — но с вашим появлением многие вещи стали другими. Я хочу, чтобы вы сделали для меня библиотеку, Стефания, только затем, чтобы задержать вас здесь подольше.
Девушка встала так резко, что ее стул упал на пол. Граф подошел и молча поднял его.
— Вы слишком нервничаете. Боитесь меня?
— Я знаю вас не настолько хорошо, чтобы бояться. — Она взглянула на него и заметила в его глазах огоньки веселья.
— Могу я принять эти слова за предложение помочь вам познакомиться со мной получше?
Непривыкшая к таким изящным намекам, девушка растерялась. Молодые люди, с которыми она проводила время в Лондоне, никогда не обращались с ней подобным образом. Поскольку она была испугана, ее голос слегка охрип, от чего стал звучать холодно и отчужденно.
— Извините, Карлос, но я не могу задерживаться в Португалии. Я уже сделала все, что могла, и должна уехать домой.
По выражению его лица она поняла, что он ей не верит.
— Тогда, боюсь, вам придется изменить планы, — весело сказал он. — Вы останетесь и проследите за выполнением работ, в противном случае я откажусь от всего проекта.
— Но вы не можете так поступить!
— Еще как могу! И вы прекрасно знаете, что я сделаю, если вы мне не подчинитесь!
Ярость сверкнула в глазах Стефании.
— Всегда рада услужить, сэр! — выпалила она и, повернувшись, пошла прочь.
Она направлялась в гостиную, когда ее перехватил Диниш.
— А, сеньорита, я как раз вас разыскивал. Для вас только что принесли письмо.
Конверт был надписан рукой Фелиции. Стефания, раскрыв его, быстро пробежала глазами страницы, и у нее вырвалось удивленное восклицание. Фелиция приезжает в Португалию с Робертом!
«Мне дали две недели отпуска, — писала сестра, — и я не собираюсь проводить его опять в Борнмуте. Роберт очень усердно работал все время, с тех пор как ты уехала, и решил, что тоже нуждается в перерыве на пару недель. Так что жди нас обоих четырнадцатого. Наш самолет прилетает в 2.30 пополудни».
Четырнадцатого! Но это же сегодня! Стефания вновь взглянула на конверт. Конечно, нет ничего удивительного, что письмо задержалось на почте — Фелиция перепутала адрес. Девушка поспешила к телефону, набрала номер Джонни и быстро объяснила ему положение дел и собственные затруднения.
— Письмо только что пришло, и у меня нет шанса найти им жилье. Мне не хотелось тебя беспокоить, но не мог бы ты узнать, нет ли свободных номеров в гостинице…
— Перезвони через пару минут, я все выясню.
Стефания терпеливо ждала и наконец вновь услышала голос Джонни:
— Тебе нечего беспокоиться, старушка. Только что освободились две комнаты на первом этаже, и я зарезервировал их.
— Ты ангел! — с благодарностью воскликнула девушка, положила трубку и, повернувшись, обнаружила рядом с собой Карлоса. — Я только что говорила с Джонни… с мистером Карлтоном.
— Я догадался. — Граф взглянул на нее из-под нахмуренных бровей. — Извините, если я ненароком прервал интимную беседу.
Помня о своем обещании Джонни и не желая рассеивать веру Карлоса в то, что молодой англичанин влюблен в нее, она сдержала саркастический ответ, готовый сорваться с ее губ.
— Я получила письмо от сестры, — холодно объяснила Стефания, — в котором сообщается, что она прибывает сюда сегодня днем. Письмо задержалось в пути — его принесли несколько минут назад, вот я и позвонила Джонни, чтобы узнать, нет ли в его гостинице свободных номеров.
— Понятно. И он смог найти для нее комнату?
— Две комнаты, — поправила Стефания. — Роберт тоже приезжает.
Граф вопросительно поднял брови:
— Кто это — Роберт? Еще один ваш воздыхатель?
— Конечно нет! — резко возразила Стефания. — Он друг моей сестры… — Она внезапно замолчала, недоумевая, что заставило ее солгать. Но сразу же поняла, что все сделала правильно: если Карлос догадается, что Роберт приехал сюда вовсе не ради Филиции, он быстро сложит два и два и захочет разобраться, не является ли любовь Джонни к ней, Стефании, мифом. Случись такое, много времени не потребуется, чтобы докопаться до реальной причины проникновения Джонни в окрестности замка. — Это правда, — поспешно добавила она. — Они помолвлены.
— Да? Когда же состоится свадьба? Вероятно, вы непременно захотите отправиться домой, чтобы присутствовать на ней?
— Дата еще не назначена. — Стефания смущенно бросила взгляд на часы. Хотя до прибытия самолета оставалось достаточно времени, она уже начала нервничать. Ей непременно нужно встретить Фелицию и Роберта прежде, чем они отправятся искать ее в замке. Если ей не удастся предупредить Роберта о сложившейся ситуации, он обязательно заключит ее в объятия сразу же, как только увидит, а если Карлос в этот момент окажется поблизости…
— Извините, — поспешно проговорила она, — но мне нужно закончить работу, чтобы отправиться в аэропорт сразу после ленча.
— Конечно, — холодно сказал Карлос. — Вы, кажется, думаете, что должны отрабатывать здесь определенное число часов? После ленча Мануэль отвезет вас в аэропорт на машине. Вы должны пригласить вашу сестру и ее жениха к нам на ужин, пока они будут в наших местах.
— Это очень любезно с вашей стороны.
— Я вовсе не собираюсь быть любезным, — буркнул он. — Но у нас, португальцев, существуют законы гостеприимства, которых мы придерживаемся, нравятся они нам или нет.
«И ничего с этим не поделаешь», — добавила мысленно Стефания, глядя ему вслед.
Сразу же после ленча она выехала в Лиссабон и была в аэропорту за пятнадцать минут до посадки самолета. Закурив сигарету и взглянув в лазурную голубизну неба, она вспомнила свое собственное прибытие пару недель назад. Как она волновалась при мысли о том, что ждет ее впереди, каких романтических небылиц напридумывала о замке и семье Марок… и как по-иному все обернулось… Романтика? Да… Но она никогда не думала, что окажется причастной к интригам, почувствует вражду и прикоснется к тайнам этой семьи. Девушка вздохнула и, вновь взглянув в небо, увидела сверкающий серебром самолет, готовившийся совершить посадку.
Кожаные сиденья горячили ноги. Фелиция поерзала и, в сотый раз вытянув шею, выглянула в иллюминатор.
— Мы подлетаем к Лиссабону! — возбужденно воскликнула она, обращаясь к мужчине, сидевшему рядом с ней.
Роберт наклонился вперед и тоже посмотрел в иллюминатор.
— Через минуту будем внизу… пристегни ремень безопасности.
Фелиция счастливо вздохнула. Путешествие с Робертом было для нее блаженством, а мысль о том, что они проведут вместе целых две недели, наполняла ее радостью, которую она даже отказывалась сейчас анализировать.
Роберт, взглянув на девушку, заметил румянец на ее щеках и возбужденный блеск глаз.
— Тебе идет, когда ты взволнована, Фелиция. Ты становишься довольно хорошенькой, правда!
Неуклюжий комплимент мгновенно вернул девушку из сладких грез в реальность, напомнив, что Роберт любит ее сестру.
— Спасибо, — сухо поблагодарила она, — но тебе лучше приберечь свои комплименты для Стефании. Я не смогу их оценить по достоинству.
Роберт раздраженно поджал губы.
— Что за колючая натура! Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы не обращать внимания на твой отвратительный характер, но другие мужчины могут оказаться не такими покладистыми. Если и есть что-то, что они ненавидят в девушках, так это сарказм. Тебе следует научиться контролировать свои эмоции сейчас, иначе однажды ты обнаружишь, что слишком часто отпускаешь едкие замечания даже в адрес того, кого любишь!
Фелиция засмеялась:
— Но я никого не люблю! И весьма вероятно, что не полюблю никогда.