Я брела по коридору, озираясь по сторонам в поисках укрытия. Места, где можно будет хоть ненадолго перевести дух прежде, чем вернуться к исполнению заученных па. Если не появлюсь на паркете до конца вечера, это непременно заметят.
В узком тупичке у окна за разлапистым декоративным деревом стояли, помнится, когда-то диван и пара журнальных столиков с книгами. Место уединения и размышления, которое нередко оккупировали влюбленные парочки. Но сегодня такой вечер, что скорее всего, все влюбленные парочки будут увлечены друг другом в танцевальном зале, так что я решила, что у меня есть шанс просто посидеть немного в тишине.
Я отвела в сторону зелёную ветку, на которой тут и там распускались крупные тёмно-красные бутоны гибискуса, и застыла.
Диван был занят. В правом его углу, небрежно закинув ногу на ногу, расселся юноша примерно моего возраста – высокий, темноволосый, в чёрном сюртуке. Понятия не имею, как он умудрился проигнорировать правила школы, которые предписывали всем носить одинаковую серую форму. Вольности с одеждой даже в такой вечер допускались только нам, девушкам.
В руках у него был какой-то старый потрёпанный томик, кажется тронь – и страницы посыплются трухой. Но юноша обращался с ним с поразительной ловкостью – длинные пальцы бережно отделяли одна от другой слипшиеся хрупкие страницы. По красной пометке на корешке я узнала книгу из особого фонда библиотеки, которую было запрещено выдавать на руки студентам. А он читал её практически у всех на виду.
- Прости, я не хотела тебе мешать!.. – я застыла в нерешительности.
- Ты не мешаешь.
Юноша бросил на меня быстрый внимательный взгляд.
- Там очень душно в бальной зале, - принялась зачем-то оправдываться я. – Сейчас немного отдышусь и вернусь обратно.
- Зачем? – его бровь изогнулась вопросительно.
Я запнулась.
- Но мы ведь должны…
- Кому?
- Хм… Все тренируют бальные танцы. Думаю, я обязана принять участие, чтобы потом не разочаровать наставников своей неуклюжестью. Леди должна…
- А ты всегда делаешь только то, чего от тебя ждут другие? По-моему, гораздо интереснее жить своими мозгами. Подумай лучше о том, чего хочется сейчас лично тебе, - чёрные глаза на секунду сверкнули снисходительной иронией, и юноша снова вернулся к чтению. Он переворачивал страницу за страницей так быстро, что я восхитилась.
- Я… пожалуй, мне хочется остаться здесь. Тут прохладно, - осмелев, я сделала шаг и присела на противоположный краешек дивана. Жар прилил к щекам. Надеюсь, я хотя бы не слишком сильно покраснела.
- Ну так и оставайся. Я же тебя не прогоняю, - проронил юноша, не отрываясь от книги.
- А ты... ты что же не танцуешь?
- Я никогда не танцую. Терпеть не могу это глупое времяпрепровождение.
Я смущённо замолчала.
На журнальном столике справа от меня нашлась парочка приключенческих романов, и я выбрала наугад один.
До самого окончания танцевального вечера мы просидели в уютном и спокойном молчании, уткнувшись каждый в свою книгу. Давно мне не было так хорошо – даже и не припомню, как долго. Я поняла, что мне очень понравилось с ним молчать. И то, что этот юноша не пытался обшаривать меня взглядом или судить обо мне по моему происхождению, понравилось тоже. Он даже не спрашивал моего имени.
Так в мою пятнадцатую весну я познакомилась с Рональдом Винтерстоуном. Старшим сыном графа Винтерстоуна, наследником Замка ледяной розы – последнего замка роз в Королевстве.
Последнего – потому что незадолго до этого второй замок, королевский Замок пурпурной розы, утратил последние искры магии эллери, которые его питали, и рассыпался в пыль до самого основания, как прогнивший изнутри от старости трухлявый дуб.
Глава 7. Вопросы без ответа
Я помню, каким потрясением стало известие о гибели Замка пурпурной розы – оно застигло меня на зимних каникулах, которые я проводила дома. Помню, как на душе разлилась печаль – казалось, будто порвалась еще одна струна волшебного музыкального инструмента, и я никогда больше не услышу чудесную музыку, которую он играл огда-то.
Вот бы найти способ его починить! Или создать новый…
Всю ночь мне снилось, словно бреду по коридорам янтарного цвета, а их полупрозрачные стены пронизывает насквозь солнечно-рыжий закатный свет. Наутро я проснулась в слезах.
А еще отчего-то врезалось в память, как рассержен, просто взбешён был отец, узнав об Увядании. Его серебряный взгляд источал такое сияние, которое он даже не в состоянии был контролировать, так что папа на целый день закрылся в кабинете ото всех. Вечером я рискнула пойти к нему. Не хотела оставлять его одного, да и где-то внутри грыз настырный червячок, что сумею узнать что-то новое может быть, пока папа охвачен такими сильными эмоциями.
На стук долго не отвечали, потом дверь рывком распахнулась, и я вошла в кабинет. Отец с грохотом захлопнул её за моей спиной и вернулся к тому занятию, которому с увлечением предавался, видимо, последние несколько часов. Ну то есть снова стал ходить туда-сюда по кабинету широким шагом, размахивая руками и сверкая глазами. Я к тому моменту давно уже чувствовала себя достаточно взрослой и самостоятельной, чтобы научиться не бояться его, когда он в гневе. И даже осмелилась на вопрос недрогнувшим голосом. Почти не дрогнувшим, если совсем уж честно.
- Это грустное известие, но папа – отчего ты так изводишься? У нас ведь всё хорошо, никто не заболел – жалко, конечно, Замок, но это всего лишь место...
Он остановился и посмотрел на меня, как на наивную дурочку.
- О небо, Эмбер! Когда же я научу тебя мыслить стратегически? Ты моя наследница, моё единственное дитя, хотя бы ты должна видеть суть вещей! Понимать, как происходящие события скажутся на скорости движения по пути, по которому мы с тобой идём, чтобы вернуть наследие предков.
Конечно же, я прикусила язык, чтобы не сказать ему, что понятия не имею, по какому-такому пути я иду. А он меж тем продолжил, стискивая пальцы правой руки в кулак, который он поднёс к самому своему лицу.
- Ещё совсем немного оставалось подождать, и Замок пурпурной розы снова принадлежал бы эллери – принадлежал бы нашему роду!
Я слегка поморщилась. Эту присказку к знакомой сказке я слышала с завидной регулярностью. Покойная сестра моего отца была первой женой нашего старика-короля. Сын короля от первого брака, Хьюго, который с кровью матери получил и кровь эллери тоже, должен унаследовать трон. А значит, если бы Замок пурпурной розы не увял так скоро, потомок изгнанного древнего народа впервые за много веков снова получил бы в свое безраздельное владение один из замков роз.
- Неужели не было способа предотвратить увядание?
Отец словно колебался пару мгновений. Я затаила дыхание. Еще крупица правды? Ну же!
- Был. Разумеется, такой способ был! Это и есть причина моей ярости – то, что заставляет кровь в венах вскипать от невыносимого желания вышвырнуть с трона собственными руками ничтожество, которое возомнило себя хозяином не принадлежащих ему чудес. Я ведь напомнил королю о том, что у эллери существовал старинный обряд, при помощи которого можно было делиться с замком живой энергией человека. Это обновляло магические скрепы и останавливало процессы обветшания. Захватчики не брезговали проводить его в первые годы после Завоевания, так что я мог смело сослаться на то, что вычитал об этом обряде в старых книгах. Но история говорит о том, что со временем страх и предубеждение перед магией возобладали в захватчиках, и обряды были забыты. Результат очевиден. Вот только коронованный старик слишком боится даже воспоминаний об эллери! Он и слышать не захотел о том, чтобы попытаться вылечить свой замок до того, как тот окончательно рассыпался в прах.
Я поёжилась. Замок пурпурной розы увял не за один день, и кое-что мне удалось увидеть собственными глазами. Помню, как это случилось сначала с восточным его крылом. Перед внутренним взором до сих пор стояли руины стен, что постепенно истаивали в пыль и оседали внутрь фундамента. Обломки лестничных перил, гнутые фонари, изломанные оконные рамы, что торчали из сугробов пепла, будто кости из тела павшего воина, разодранного стервятниками.
Понимаю гнев отца. Видеть, как безвозвратно уходит в небытие еще один осколок прошлого, чувствовать своё бессилие что-либо изменить и… Стоп.
Пришедшая мысль заставила покрыться мурашками. Я спросила осторожно:
- А почему же ты тогда… почему ты не попросил короля… более настойчиво?
Он конечно же понял, что я имею в виду. Хотя я по-прежнему стеснялась прямо разговаривать с отцом о его магии.
Смерил меня внимательным взглядом с ног до головы, будто решая, достаточно ли я уже выросла, чтобы разговаривать со мной о по-настоящему серьезных вещах.
- Я не смог заставить короля прислушаться к себе. В этот раз не смог.
В этот раз?..
- Мои ментальные способности уже не так велики, как это было с прославленными магами древности. Даже однократное магическое воздействие на сознание достаточно сильного духом человека впоследствии повышает его сопротивляемость. Вырабатывается нечто вроде иммунитета. Если речь идет о монархе, привыкшем повелевать, а не о слуге, смыслом жизни видящим повиновение, разумеется.
- То есть ты хочешь сказать… что уже вмешивался в разум нашего короля?
Самодовольное молчание отца было мне единственным ответом.
- И для чего же? – осмелилась я на совсем уже смелый вопрос. Но, кажется, на сегодня лимит отцовской откровенности я исчерпала.
Он положил мне ладонь на голову и криво усмехнулся.
- Поверь мне, дочка – некоторые тайны должны оставаться тайнами!
Больше он ничего мне так и не рассказал в тот день, но по крайней мере, немного выпустил пар и успокоился. Принялся расспрашивать об учёбе в Эбердин, моих отметках и тому подобной обыденной ерунде. Я с успехом выполнила привычную роль громоотвода – хотя бы слугам теперь не так будет доставаться. И к тому же, меня правда радовала отцовская откровенность. Хотя вопросов теперь стало куда больше.