- Да уж! А самый опасный – алый туман. Деда сказал, если такой увидишь, надо как можно скорее…
Она не успела договорить. Земля под нашими ногами беззвучно содрогнулась, словно огромный зверь глубоко вздохнул. Мы немедленно остановились, встревоженно оглядываясь.
Белая пелена с тихим шелестом поднялась, будто где-то под землёй подбавили напор. В считанные мгновения затопила нас с головой и неба стало не видно.
А потом туман сгустился и посерел.
Глава 53. Слепые туманы
Словно мы разом погрузились на морскую глубину, и мутные воды сомкнулись над нашими головами. Тугая волнующаяся пелена спутывала по рукам и ногам, застила глаза, давила на виски душным безмолвием.
Мы разом потеряли всех спутников. Я не видела ничего вокруг, даже собственных ног – лишь очертания Генриха, который по-прежнему крепко сжимал мою руку. Я изо всех сил сжала в ответ. Прошептала в панике:
- Ни за что не отпускай мою руку!
- Не отпущу. Больше – никогда.
Я почти не услышала своих слов и его ответа. Догадывалась по обрывкам слов. Самым громким звуком сейчас было биение собственного сердца. Вспомнила, как мы жарко обсуждали перед выходом, не стоит ли всем связаться одной верёвкой. После бурных дебатов решили, что это будет только сковывать движения и помешает, если придётся сражаться. И вот теперь мне показалось, зря мы так не сделали. Ири, Морж, остальные… даже алых пятен форменной одежды стражников не было видно. Я попыталась их позвать – но туман впитывал звуки, как губка воду.
И тут я вспомнила о том, что могу слышать через хрусталь. А на стражниках – хрустальные доспехи.
После жарких объятий и поцелуев в чулане мой запас магии немного восполнился. По крайней мере, достаточно, чтобы попытаться наладить связь. Я потянулась внутрь, к трепещущему огоньку источника у меня внутри. Кончики пальцев осветились янтарными отблесками, искры заплясали в месте соприкосновения наших с Генрихом ладоней.
И тут же будто вату вынули из ушей. В сознание ворвался спутанный комок звуков.
Сдавленные крики ужаса, лязг железа. Скрип и стрёкот – как от шороха хитиновых панцирей огромных насекомых.
- Эмбер, не стой столбом! Двигай за мной, быстрее.
Генрих по-прежнему упрямо тянул меня куда-то, полагаясь на своё кошачье чутьё. Он ведь не слышит того, что слышу я! Не знает, что где-то там, позади, наши друзья сражаются в тумане с бедой. Я зачерпнула мысленно этих звуков и отправила ему. Он замер на секунду, тоже прислушиваясь, а потом выругался сквозь зубы и потащил меня дальше.
- Мы почти на вершине. Надо запечатать эту дрянь. Всё равно не найдём никого в чёртовом тумане!
Янтарные искры с моих ладоней тягучими каплями, сгустками света падают на землю, впитываются, на мгновение разрывая серый полог тумана там, где касаются поверхности. Я вижу, как несколько из них сквозь туман улетают прямо в трещины, исчезают во тьме.
И в ответ на касание моей магии начинает дрожать земля под ногами, в ней рождается и постепенно усиливается низкое недовольное гудение. Мелкие камешки подпрыгивают, туман перестаёт быть однородным полотном, теперь он идёт полосами, которые колышутся, свиваются вихрями, пятнами светло-серого, сизого, почти чёрного, белого и цвета волчьей шерсти.
Генрих останавливается, хватает мои плечи и крепко сжимает.
- Не успеваем… Слушай меня! Эмбер, слушай!
Я отвлекаюсь, с трудом отвожу взгляд от пляски тумана вокруг, фокусируюсь на потемневшем лице жениха. Он начинает мне втолковывать торопливой скороговоркой, всё сильнее сжимая плечи:
- У нас с Подарком твоим был уговор. Если будет смертельная опасность для тебя, он последнюю магию истратит на защитный кокон. Так что зови его немедленно! И перемещайтесь обратно во дворец. Я перед выходом позаботился, твои магические запасы мы пополнили. Живо, Эмбер! Ты понимаешь, что я говорю?
Понимаю. Позаботился он, оказывается. Всё продумал. Как всегда – планы внутри планов. Вот почему согласился взять меня с собой в этот самоубийственный поход.
Ворчание там, глубоко внизу, становится рёвом с мерзким подвыванием.
Дрожь земли через подошвы, кажется, проникла мне в тело, пробрала до самых костей. Я почти стучу зубами.
- А т-ты?
- А я не могу уйти, пока мои люди умирают в тумане.
- Но Подарок… если мы потратим его последнюю магию… он же умрёт! Как ты мог приказать ему такое…
- Мог. Потому что, если бы передо мной был такой выбор, я поступил бы так же как он. Мужской разговор. Мы друг с ним друг друга поняли. И я не приказывал, а просил. Он согласился. Так что зови, живо!!
С холодным, как поступь смерти, звуком выходит меч из ножен. Продолжая держать меня одной рукой, Генрих отворачивается, и я вижу, как одна из трещин неподалёку начинает шириться. Ломаные края разъезжаются, из них бьёт алый свет.
- П-подарок! Подарок…
«Иду, хозяйка».
Как только каменная громада лиса тяжело приземлилась на дрогнувшую землю, Генрих притянул меня к себе на мгновение, обжёг горячим и быстрым поцелуем. А потом глянул так, словно хотел навсегда запечатлеть в памяти, ударив меня в самое сердце этим взглядом. Не было прощаний. Без лишних слов он просто оттолкнул меня и отвернулся, описав кончиком меча широкую дугу перед собой, разрезая туман ломтями, оставляя меня за спиной.
- П-подарок…
«Да, хозяйка. Я готов. Идём?»
Какой спокойный голос. Убила бы обоих! З-заговорщики…
Я обхватила плечи руками, пытаясь унять дрожь. Магия… да, магия плещется внутри, разгорается всё ярче.
Стена тумана отступила всего на шаг, испуганная появлением лиса. Как будто готовится в любой миг ринуться обратно, наброситься, сожрать наглецов, которые осмелились его потревожить.
Медленно, намного медленнее, чем обычно, Подарок стал выстраивать вокруг меня янтарную стену, коснувшись лапой ноги.
- Не смей! П-прекрати сейчас же! Немедленно в землю и прорастай!
«Это неразумно. Я не буду».
Из пролома показалась чёрная гигантская лапа в хитиновом панцире, затем ещё одна и ещё. Они ухватились за края трещины, расширяя её, прокладывая путь. Генрих был всё дальше от меня – подобрался к разлому и широко замахнувшись, рубанул мерзкую тварь. С яростным визгом она исчезла. Но рядом уже ширились несколько новых трещин.
Янтарная стена защитного кокона поднялась уже мне до пояса.
- Я. Сказала. Не смей! Ты должен прорасти. Закрыть навсегда эту мерзкую дыру в другой мир. Запечатать там этих чудовищ и эти проклятые туманы. Никогда! Ни одного человека мы им больше не отдадим. Слышишь? И я сейчас не прошу тебя, как друг. Я тебе приказываю! Как твоя хозяйка! Нет… как твоя королева! Последний выживший наследник династии древних королей эллери, которые когда-то тебя вырастили.
Мгновение ошеломлённого молчания. Замершие над моей головой очертания гигантского зверя, окутанного дымкой серого тумана.
«Как прикажете, моя королева».
В знак покорности он опустил голову на лапы. А потом стал медленно погружаться в землю.
«Когда я уйду полностью, вы должны зажечь во мне янтарное пламя»
- Какое пламя? Как я это сделаю?
Но он не ответил. Волны рыхлой земли уже покрывали его плечи, укутывали остроносую морду, закрытые глаза… Скоро лишь кончики ушей оставались над поверхностью, а потом исчезли и они.
А у меня никак не выходило сосредоточиться, собрать остатки непослушной магии и зажечь это несчастное янтарное пламя. С моих ладоней срывались лишь жиденькие сполохи рыжего света, которые годились только на то, чтобы слегка разогнать туман вокруг. Он посветлел, сквозь него стали прорываться звуки. И они ещё сильнее выбили меня из колеи, потому что это были лязг железа, скупые выкрики и визги чудовищ, с которыми сражался мой мужчина там, за моей спиной, а я не могла отвлекаться даже на то, чтобы посмотреть, что там творится.
Ничего не получалось.
Страх потихоньку превращался в самую настоящую панику.
«Всё… будет… хорошо. Ты сможешь. Так… было суждено. Даже твоё имя не случайно. Эмбер. Янтарь. Единственный камень, который горит. А значит, ты зажжёшь своё пламя».
Меня словно толкнуло в грудь, и пелена спала с глаз. Как наяву я услышала наш разговор с мамой много лет назад, на залитой солнцем земляничной поляне моего детства.
«- Твоё имя означает «янтарь». Честно говоря, я была против, чтобы он так тебя называл.
- Почему?
- Потому что янтарь – это слёзы деревьев. Прекрасный камень, скрывающий в себе скорбь. И иногда смерть – если несчастная муха увязнет в гибельной смоле.
- Я не хочу много плакать! И убивать никого тоже не хочу! – на глаза наворачиваются слёзы. Мама гладит меня по светлым волосам, заплетённым в толстую косу, успокаивает.
- Ты сама выберешь свой путь, я это знаю. И вообще, я давно смирилась с твоим именем. Знаешь, почему?
Качаю головой и размазываю слёзы кулаком по лицу.
- Ведь янтарь – это единственный драгоценный камень, который умеет пылать. Брось его в огонь – и он станет дарить свет и тепло другим. Ты – мой свет, моя радость… моё сокровище… Эмбер».
Ласковый мамин голос – словно тёплое прикосновение через время. Ладонью по волосам. На глаза наворачиваются слёзы.
И всё это тепло, всю любовь и нежность, что хранила в сердце нерастраченными долгие годы, я вкладываю в одно-единственное движение. Которым посылаю прямо в землю большой сверкающий шар янтарного света.
Серая безжизненная почва чернеет, словно наполняется жизнью. Утихает дрожь под ногами, снова наступает тишина.
И тут я понимаю, что осталась совершенно одна здесь, на самой вершине холма. Генрих где-то там, вдали, полностью уверенный, что Подарок защищает меня прочной стеной, как было всегда. Ведь они так благоразумно с ним договорились. Он не мог предположить, что неразумная я поменяю расклад своим приказом.
Нервно оглядываюсь и сглатываю комок в горле. Туман вокруг прямо на глазах плотнеет, скручивается в мрачные, почти сизые вихри. И больше нет янтарной громадины лиса, которая его пугала. Стена тумана снова надвигается – упорно и неумолимо, как предопределение.