— Да. Теперь, если ты позволишь…
Он схватил её за руку, когда она прошла мимо него.
— Всё в порядке, принцесса?
— Всё в порядке.
— Посмотри на меня.
Клео стиснула зубы, прежде чем заставила себя встретиться с его тёмным взглядом. Как только она сделала это, тысячи эмоций ударили её, и глаза стали жечь.
«Нет, не здесь. Я не буду перед ним плакать».
Магнус посмотрел на неё.
— Скажи, почему ты так расстроена?
— Тебе всё равно, — она посмотрела на руку, что сжимала её плечо. — Мне больно.
Он отпустил её сразу же, и она почувствовала его взгляд, когда уходила, делая вид, будто спешит.
Она пыталась дышать, пыталась найти свою силу, но она выскальзывала из её рук с каждым шагом.
Наконец-то она нашла Ника в комнате для слуг. У него под глазами были тёмные круги, рыжие волосы находились в беспорядке.
— Напомни мне в будущем, Клео, — сказал он, — пелсийское вино. Другое приводит только к боли и сожалению утром.
Если б это было в любой другой день, она могла б найти это смешным.
— Боль прямо сейчас должна быть напоминанием, — сказала она, а после окинула взглядом коридор. — Мне нужно поговорить с тобой наедине.
Он потёр лоб.
— Сейчас?
Она кивнула, горло сжалось.
— Хорошо, — он махнул рукой в сторону своей комнаты. — Заходи, посмотришь, какие роскошества мне дал его величество.
Она прикусила губу.
— Нет, давай выйдем на улицу. Мне нужно подышать свежим воздухом, да и… тебе станет легче.
— Отличная идея. Если я замёрзну, больше не буду тебе лишним грузом.
— Прекрати, Ник. Ты — не лишний груз. Честно говоря, не знаю, что бы я делала без тебя, — она крепко обняла его.
Он удивлённо застыл, но после обнял её в ответ.
— С тобой всё в порядке?
— Хороший вопрос. Я в этом не уверена.
Он кивнул.
— Давай поговорим?
Ник схватил тёплую накидку, и Клео вывела его из дворца в ледяной сад.
— Ты видел лабиринт? — спросила она, набросив капюшон плаща на голову, чтобы скрыться от холода.
— Только на расстоянии.
Она смотрела на красные униформы стражи, пылающей на белом снегу.
— Я ходила тут несколько раз и знаю путь до конца. Это даст нам спокойствие.
Когда они вошли в лабиринт, Клео взяла парня за руку для дополнительного тепла.
— Ладно, — сказал он. — Что столь личное, что мы должны идти в лабиринте в самый холодный день, который я когда-либо видел?
— Сначала хочу извиниться. Чувствую, что пренебрегала тобой, когда ты… — она сжала его холодную руку своей в перчатке. — Когда ты нуждался в друге.
Его шаги запнулись и выражение стало серьёзным.
— Что ты имеешь в виду? Я знаю, ты мой друг. Всегда. Ты моя единственная семья. Всё, что у меня есть.
— Да, конечно. Но я знаю, как ты переживал, когда в храме… умер принц Ашур.
Его лицо побледнело.
— Это то, о чём мы будем разговаривать? Не спрашивай меня о нём, Клео. Пожалуйста.
— Я знаю, что тебе больно, Ник. Я хочу помочь тебе.
— Я работаю над этим.
— Напиваешься каждый вечер?
— Может, это не лучший способ очистить ум, но единственный мне доступный.
— Я понимаю, ты запутался. Поговори со мной, Ник, о нём. Я тут для тебя. Серьёзно.
Его нос и уши покраснели от холода, а веснушки резко выделялись на бледном лице.
— Всё, что я знаю, я никогда не чувствовал эту дорогу когда-либо, и… — его челюсть напряглась. — Я не знаю, Клео. Я не могу пояснить это даже себе. Мне нравились девушки всю жизнь, и я знаю, что не обманывал себя. Девушки красивы, мягки и… удивительны. То, что я чувствовал к тебе, особенно к тебе… это не подделка и не ложь самовнушения. Это настоящее. Но с принцем… Не знаю, что думать. Это не так, если б я понёс определённые изменения и теперь хотел поцеловать каждого парня на моём пути.
— Но ты его любил. Может быть, больше, чем любил.
Он провёл ладонью по коротким рыжим волосам.
— Я едва знал его, Клео. Но… То, что я начал чувствовать… Не то, что он.
Клео кивнула.
— Я понимаю, наши сердца пытаются сделать то, что запрещают наши умы. Мы не можем контролировать чувство, даже если мы хотим это сделать.
Он с подозрением всматривался в её глаза.
— Ты понимаешь, да? Почему? Твоё сердце тоже запуталось? Мы вообще пришли говорить обо мне или о тебе?
Ник видел её куда более ясно, чем прежде. Она напомнила ему об этом.
Она закрыла глаза, пытаясь утихомирить смущение, но всё, что могла видеть — только Теона из кошмара, глядящего на неё с болью и смятением.
«Почему ты предала меня?»
— Клео, посмотри на меня. — промолвил Ник.
Она неохотно открыла глаза.
— Нет, — сказал он строго. — Просто нет.
— Я не знаю, о чём ты говоришь.
— Конечно, знаешь, — простонал Ник. — Помни одно? Принц сделал всё это только для одного человека, и не для тебя. Он такой же интриган и столь же эгоистичен, как его отец. Ты умнее этого, Клео. Я знаю. Ты должна видеть причину во всём, что он делает.
Его тон был свободен от обвинения и отвращения. Скорее всего, он говорил с терпением, пониманием и… возможно, с некоторым разочарованием.
— Я не уверена, что могу согласиться, Ник.
— Я вижу, — он откинул волосы с её лица за плечи. — Я знаю, что ты пришла ко мне не за разговорами о любви, Клео. Ты пришла, потому что ты знаешь, что когда всё станет размытым, я помогу тебе увидеть ясность. Принц Магнус — твой смертельный враг, не герой, и он убил твою истинную любовь. Это никогда не изменится.
Она могла только рассмеяться, но это не было смешным.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя полной дурой.
— Нет, ты не дура. Ты самая умная девушка из всех, кого я когда-либо знал, — он усмехнулся. — И сама красивая. Знаю, ты сделаешь всё правильно. Но помни, ко твой враг. Помни, почему мы поехали сюда — за родичами. Если мы получим хотя бы одного из них, ты вернёшь свой трон обратно.
Что это для неё? Месть за смерть семьи, возвращение престола, обеспечение будущего своего народа, что освободится от Кровавого Короля?
Или принц, которого она знала, и никогда не сможет ему полностью доверить сердце и жизнь?
Всё казалось таким ясным. Спасибо богине за сон, что напомнил ей о том, что нельзя забывать, и о голосе разума от Ника.
— Ты абсолютно прав, — Клео удалось вымолвить это после долгого молчания. Наконец-то на привела их к выходу из лабиринта. — Магнус мой враг. Я ненавижу его за всё, что он сделал со мной — с нами, — и всегда буду.
Ник, казалось, облегчённо вздохнул.
— Раз слышать.
Они наконец-то вышли из лабиринта, чтобы столкнуться с сухим, лишённым смеха голосом.
— Как хорошо услышать это, да? Всем нам.
Магнус прислонился к стене замороженного лабиринта, словно ожидал их у выхода. Кровь Клео застыла в жилах при виде его.
— Какая увлекательная беседа. Жаль, я услышал только конец. Я задавался вопросом, почему вы были так расстроены в дворце, принцесса, и взял на себя смелость последовать за вами и вашим лучшим другом, чтобы узнать причину. Ведь, как ваш смертный вечный враг, я должен быть осторожен.
Мысль, которую он слышал в конце разговора, а не намёки на её внутреннюю борьбу — это приносило облегчение, всё, что она могла ощутить.
— Ты не в плаще, — сказала она, когда наконец-то обрела голос. — Замёрзнешь.
— Ты хотела бы этого? — он не дрожал, но руки были скрещены на груди. — Жаль разочаровывать тебя, но я в порядке. Может быть, это мой холод и чёрное сердце виноваты? — он перевёл ледяной взгляд на Ника. — А мне казалось, мы немного разговорились под действием напитков и тайн прошлой ночью. Какое разочарование, — он колебался, нахмурившись. — Ты ж слушал меня, Кассиан?
— Хм… — начал Ник. — Похоже, у тебя есть некоторые неожиданные гости сегодня.
Клео повернулась туда, куда смотрел Ник, и ахнула.
Прямо на них смотрела принцесса Люция Дамора.
Глава 12МагнусЛимерос
— Люция… — Магнус шагнул к ней, будто во сне. Так ли это? Происходит ли это на самом деле? — Ты здесь! Ты в безопасности!
На ней была длинная серая мантия с белой меховой кроличьей отделкой. Её чёрные волосы цвета воронова крыла были распущены, создавая разительный контраст с заснеженными окрестностями, как и красные губы и небесно-голубые глаза.
Рядом с нею стоял молодой человек, которого Магнус не узнал.
— Здравствуй, Магнус, — промолвила Люция. — Понятия не имела, что ты вернулся в Лимерос.
Она говорила так спокойно, словно они виделись только вчера. Словно не он гнался за нею по всей Митике, пытаясь сказать, что хитрый Хранитель разрушит её жизнь, не он встретил только кровь и смерть в храме.
Всё, что он хотел — это сделать шаг вперёд и взять её за руку, убедиться, что она реальная. Был момент, когда она была его единственным другом в мире, той, кто знал его куда лучше, чем кто-либо другой.
Клео и её преданный слуга остались у входа ледяного лабиринта, но достаточно близко, чтобы слышать разговор. В последний раз, когда две принцессы виделись, Люция якобы пыталась убить Клео. После того, как он услышал холодные слова Клео и Ника, Магнус был уверен, что когда-то у принцессы Люции были все основания угрожать жизни оранийки. Он не мог остановить себя от взгляда через плечо, чтобы увидеть её реакцию на возвращение приёмной сестры. Клео стояла, уперев руки в бока, без проблеска страха в глазах. Совсем не удивительно.
Он нахмурился.
— Где ещё я должен быть, Люция? Ты сбежала весьма заметно.
— Не верю, что упоминала, будто собираюсь в Оранос.
— Помни, я знаю тебя. Может быть, лучше, чем ты думаешь. Это было понятно сразу, что ты уйдёшь с… возлюбленным, — а после следовал факт, что в приступе гнева Люция сказала Клео, что тут Родич Воды. Куда ещё её мог уволочь коварный Хранитель?
— Уверена, что ты сердился на меня, — промолвила Люция, рассматривая его.
— Я был зол, — признался он. — Но не на тебя. Я виню Алексиуса во всём.