— Понял, — Магнус поднял руки, показывая, что не собирается хвататься за оружие. — Так что? Перемирие?
— Интересно, а ты бы пощадил меня, если б мы были в другом положении?
— Если б подумал, что ты можешь быть полезен, то да.
— Если я узнаю, что с Клео плохо обращались, я убью тебя.
— Уверяю, она в порядке, — Магнус кивнул. — Я вижу, что принцесса говорила о тебе правду, Агеллон. Ты великий лидер, который заботится о других больше, чем о себе. Ты изменился за последние месяцы, не так ли?
Неужели Клео действительно говорила это о нём?
— Она тоже изменилась, — сказал Йонас, стараясь не показывать, что польщён. — Она прошла через несоизмеримую боль и только стала сильнее.
— Да. Она яркий пример для нас, — Магнус посмотрел на лезвие, что прижималось к его горлу. — Давай зайдём внутрь и поговорим втроём.
У Йонаса было два варианта. Он мог предположить, что Магнус — манипулятор и лжец, как и отец, и следовать своему первоначальному плану до конца жизни. Или мог взять на себя риск — последний риск, — и довериться заклятому врагу в надежде на общее благо.
Он по-прежнему был преследуем страдальческим и разочарованным взглядом на лице Феликса, когда тот узнал, что Йонас подумал худшее о нём, несмотря на месяцы верной дружбы. Конечно, Феликс лгал о своём прошлом. Он сделал это, потому что хотел начать всё с начала, быть свободным от ошибок прошлого.
Йонасу было жаль, что он не мог вернуться в ту ночь и изменить выбор.
Заставляя себя представить Феликса в голове, он вложил меч в ножны и предложил Магнусу руку. Магнус схватил его запястье и встал на ноги.
Они смотрели друг на друга долгое мгновение.
— Это кажется странным, — признался Йонас.
— Нам обоим.
Магнус привёл его ко входу во дворец, где два стражника открывали двери своему принцу.
— Стража, — указал Магнус на Йонаса. — Этот парень — известный повстанец. Заберите его оружие и закуйте в цепи. А после ведите в тронный зал.
Йонас схватился за меч, но стража толкнула его на землю, прежде чем он коснулся рукояти.
— И отправьте за принцессой, — добавил Магнус. — Нам будет приятно пообщаться.
Йонас не был уверен, что может быть хуже: потерять оружие или голову.
«Последнее, — подумал он, — определённо последнее».
Рядом не было никого, чтобы обвинять, только ложь принца. Единственное облегчение он ощущал потому, что Лис и Оливия всё ещё были в безопасности в деревне. Но это яркое пятно быстро угасло, когда его притащили в тронный зал, в цепях, как и приказывали, где он увидел Оливию и Лисандру, беспомощных, со связанными за спиной руками.
— Что вы тут делаете? — прошипел он.
Оливия пожала плечами.
— Мы следовали за тобой.
— Я сказала, что, наверное, не стоит, — сказала Лисандра. — Но она убедила меня.
— И сейчас… — Йонас покосился на ведьму, надеясь, что она владеет элементалями и может их освободить. — Что можно сделать?
— Я бы предпочла смотреть на происходящее и наблюдать.
— Смотреть на происходящее? — повторил он ошеломлённо.
Родич земли лежал на дне рюкзака, что он дал Лисандре, прежде чем проникнуть во дворец. И где он сейчас?
— Пожалуйста, предупредите меня, когда закончите разговор, — голос Магнуса привлёк внимание Йонаса — он находился на возвышении, на чёрном троне своего отца.
— Мы закончили, — прорычал Йонас.
— Замечательно, — он взмахнул рукой стражнику. — Приведите её.
Стражник открыл дверь, и принцесса Клео вошла в тронный зал. На мгновение Йонас посмотрел на неё, благодарный, что она была ничуть не менее красивой — и живой, — с того момента, как он в последний раз видел её. По крайней мере, тут принц сказал правду.
Она сделала три изящных шага внутрь и запнулась. Её широко раскрытые глаза глядели то на Йонаса, то на Магнуса.
— Что происходит? — спросила она.
— Кто-то посетил нас, — сказал Магнус, указывая на Йонаса. — Я думал, что гостеприимно позволить ему остаться на некоторое время.
— Это… Йонас Агеллон, — промолвила она.
— Да, — сказал Магнус. — Я впечатлён, что ты узнала великого лидера повстанцев даже с его хитрой маскировкой.
Её лицо побледнело.
— Почему ты привёл его сюда? Чтобы убить за преступления?
«Нет, — думал Йонас. — Нет. Что я наделал?»
Лишнее доказательство лжи принца. Принцесса никогда не признает свою роль в восстании, но Йонас ведь подтвердил, что они были союзниками.
Теперь, благодаря доверчивости Йонаса, он обрёк не только себя, но и Клео тоже.
— Я встретил этого великого повстанческого лидера на улице, где он пытался убить меня, — промолвил Магнус. — Очевидно, ему не удалось. Он не тот лидер, о котором говорят. Нет и нет.
— А ты знаешь, что говорят о тебе, Магнус? — сказал Йонас, решив, что нечего больше проигрывать. — Что тебе стоит пойти и поцеловать лошадь в задницу.
— Ах, примерно такое очаровательное заявление я и ожидал от пелсийского крестьянина.
— Я вижу, ты не истёк кровью, сукин сын, — прошипела Лисандра.
Магнус перевёл тёмный взгляд на неё.
— Привет, Лисандра. Я хорошо тебя помню.
— А я помню тебя.
— Уверен, не поверишь, но я думаю, что ты должна знать — я считаю, что король сделал непростительную ошибку, убив твоего брата. Он был бы куда полезнее живым.
Лисандра обратилась в дыхание, сверкая глазами от боли и ненависти.
Клео сжала руки.
— Магнус, зачем ты привёл этих мятежников в тронный зал? Почему ты не отправил их в подземелье?
— Почему ты спрашиваешь, принцесса? Может, потому, что так было бы проще тебе помочь им бежать.
— Прости? — её лицо побледнело сильнее. — Что ты говоришь?
— Хватит. Я знаю правду, которую, конечно, ты будешь отрицать до последнего вздоха. Мой отец был прав относительно твоего союза с повстанцами, — она цеплялась за слова, заикаясь и пытаясь выдавить что-то из себя, но Магнус поднял руку, заставляя её замолчать. — Не беспокойся, Агеллон уже подтвердил это.
Йонас ждал натиска стыда и неудачи, но чувствовал лишь боль.
Путаница пропала из глаз Клео, сменившись пламенем неповиновения.
— Это как? Ты веришь тому, кто дважды похитил меня, чтобы использовать для своей выгоды?!
Магнус рассмеялся.
— Теперь ты только тратишь дыхание. Дальнейшая ложь для меня не имеет значения. Я предам его смерти до захода солнца.
Клео выдохнула.
— Нет! Ты не сделаешь этого!
— Не сделаю? — он изучал её. — Хорошо. Признайся мне, что ты сотрудничала с Йонасом несколько месяцев, настолько близко, чтобы сговориться об атаке в день собственной свадьбы, и я оставлю его в живых. Одним словом спаси его. Сделаешь? Или нет?
— Да, — наконец-то прошипела она.
— Молодец, принцесса, — Магнус кивнул, но в его лице было мало удовольствие. Йонас видел, как напряглись мышцы на его щеке со шрамом.
Она посмотрела на принца, сжимая руки в кулаки.
— А теперь ты всё равно его убьёшь, да? Меня тоже? Или предпочтёшь унижать меня дальше?
— Если ты называешь это унижением, я разочарован, — жестом Магнус приманил стражников. — Освободите мятежника и его друзей. Отправьте женщин-повстанцев подождать где-то в более удобном месте, пока мы поговорим тут. Если вы кому-то расскажите об этом, я отрежу вам языки.
Йонас смотрел на принца, удивлённый, когда стража сняла тяжёлые цепи. После они сделали то же с Лисандрой и Оливией, прежде чем выпроводить их из тронного зала.
Магнус встал, спустился по лестнице, а после занял своё место во главе чёрного стола.
— Давайте поговорим, — сказал он, указывая Клео и Йонасу на стулья.
Йонас занял резной стул из красного дерева и потёр воспалённые запястья.
— Если ты хотел поговорить, зачем цепи? Стража?
— Ты вынудил меня стать на колени с мечом у горла, полагая, что я в нескольких шагах от смерти. Это меньшее, что я мог сделать, чтобы оставаться на уровне.
Невероятно. Это всего лишь шоу для уязвлённого самолюбия.
— Теперь назад к договору, — сказал Магнус. — Моя предложение в силе, Агеллон.
— Что ты предложил? — спросила Клео. Её щёки покраснели, а пальцы сжимали край стола.
Челюсть Магнуса напряглась.
— Я предложил Йонасу перемирие между нами.
Шок окатил Клео.
— Перемирие? Я… в это трудно поверил, — её взгляд переместился на Йонаса. — Ты согласился?
Он неохотно кивнул.
— Я согласился обсудить это.
— Я не понимаю.
— В то время, как повстанцы были болезненны для меня, верю, что они могут быть полезными, — пояснил Магнус. — Он согласился убить моего отца, чтобы не было угрозы ни для меня, ни для кого-либо из нас. В то время как Агеллон прежде делал это неудачно, у него со мной будут шансы повыше.
Глаза Клео поползли на лоб.
— Смерть твоего отца сделает тебя королём Митики!
— Да, это так.
— Удобно для тебя, не так ли? Йонас сделает работу, а ты получишь все награды.
— Уверен, ты думаешь иначе, принцесса.
— Я думаю, что будет дальше? Если король умрёт и ты станешь могущественным? Тебе не нужен будет больше Йонас… или я.
— Ты не нужна мне и сейчас. Но если опасаешься за жизнь — не стоит. Я ничего не получу от твоей смерти, у меня и так будет то. Что я захочу.
Её щёки покраснели.
— Ты подтвердил сегодня, что я лгунья и помощница мятежников. Почему ты прощаешь мне это?
Он смотрел на неё мгновение в тишине, положив руки на стол и прижимаясь ладонями к его поверхности.
— Почему бы тебе не соврать? Почему не привести себе кого-то, кто освободит тебя от врагов? Я бы сделала это, будь я на твоём месте.
Он нахмурился.
— Иногда мне кажется, что твоя задача — меня запутать.
— Ощущение взаимное, принцесса.
Они по-прежнему сердито смотрели друг на друга в тишине, и напряжённость в комнате всё нарастала и нарастала.
Йонас откашлялся.
— Принцесса права. Кажется, ты пытаешься заставить меня сделать за себя грязную работу, пока сам будешь сидеть на троне и получать львиную долю вознаграждения. А что получим мы?