аний.
После наших вчерашних мучений, заняло это всего полчаса, что немало порадовало. А, по пути к мобилю, Сона поинтересовалась нашими «дальнейшими планами».
— Заглянем в академию, по моей рекомендации, вместе. Правда, это может затянуться, но я, признаться, опасаюсь отпускать тебя одну, — выдал я.
— Ничего, я подожду, Гемин, — покивала девчонка.
Тут играло роль два фактора — пусть и не «муравейник», но после Терска Нюстад на подругу «впечатление произвёл», прямо скажем, «подавил». Ну и, кроме того, в любовных романах, даже я, не особо вникавший, описывалась нередко «незавидная судьба» провинциала, дуром вперевшегося в столичные палестины. Описывалось, конечно, и обратное, но дурочкой Сона не была, так что в благоглупость не впадала и окружения опасалась.
Мобиль доставил нас в и вправду недалеко расположенную Академию. Ну и я, сопровождаемой Соной, стал наводить справки.
Некий вьюнош-секретарь, невзирая на молодость, выглядел столь же сморщенным и урючным, сколь и литературная дама в летах. Я даже мысленно попросил перед ней прощения — очевидно, затрапезный внешний вид был последствием «экзаменационного бардака».
— На экзамен? — обречённо, с выражением вселенской тоски вопросил вьюнош.
— Не совсем, — ответствовал я. — Мне бы найти профессора Кшофа Ариса, у меня от него приглашение, — зашуршал я в саквояже.
Вьюнош на последнее несколько ожил ликом и повеселел. И, довольно быстро и толково, объяснил где ентого Кшофа искать.
Правда, нужно отметить, говоря про профа слегка морщился, хотя вот что-что, а отношение секретаря к будущему руководителю меня не сильно волновало. Мало ли, завалил на экзамене вьюноша, тот ныне секретариат и таит камень в пазухе.
И потопали мы с Соной в указанное место, на приближении к которому подруга начала морщится и пару раз чихнула: весьма «пробирающий» диапазон запахов доносился от обозначенного лабораторного крыла: озон, запах гари и химии… ну в целом — мне нравится, улыбнулся я, а Соне эпистолярщину постигать.
Пробравшись в недра лаборатории, я узнал у отловленного студента-лаборанта «куда идти», ну и через несколько минут любовался Кшофом.
Дядька был весма забавен видом: высок, статен, но… венчало вполне мощное тело довольно комичная голова, точнее даже лицо: пухлощёкое, округлое, практически розовое. Как будто, на тело атлета приделали голову толстяка-кулинара, да так и оставили.
Ощущение дополняла «лёгкая полуулыбка и расфокусированный взгляд профа, надиктовывавшего что-то явной студентке (что, насколько я знал, редкость в «науках точных»).
— Приветствую вас, профессор Кшоф? — негромко подал голос я.
Ну а что, если занят — пошлёт, подождём, логично рассудил я.
— Э-э-э… — протянул проф, сконцентрировал на мне взгляд, собрался лицом и стал менее комичным на вид. — А вы ко мне по какому вопросу, юноша? — выдал он.
— Гемин Толмирос, профессор Кшоф, по рекомендации бакалавра Марцила, — ответил я, протягивая кшофскую же телеграмму.
— Ах да, припоминаю, — покивал проф. — Хорошо, юноша, некоторое время я вам готов выделить, побеседуем и определимся.
И начал меня профессор «опрашивать». Сначала — в гимназической программе, потом — в более «углублённой», академической. В конце концов даже попросил продемонстрировать несколько опытов, с гальваникой и электрической дугой, благо, оборудование было в лаборатории как раз электротехническое.
Заняло всё это часа, наверное, два. Но Сона, потеряно стоявшая первое время у входа, вздрагивающая на щелчки разрядов, была отловлена «помощницей» профа. В плане, обменялись парой слов, а через пять минут болтали, как закадычные подружки. О каком-то новом любовном романе, как отметил я.
Вот честное слово, даже возникали сомнения в собственном «художественном вкусе», на фоне массового восприятия окружающих инфернальной эпистолярщины как вершины и вообще.
Однако, реакция на нормальные стихи, выраженная во вполне материальных денежках. Воспоминания о явно «изменённом» мозге местных.
А главное: чёткое осознание того, что я дохрена умный и кулюторный, а вокруг — быдлы бескультурные и дурачьё, помогли мне справиться с наваждением.
— Зачем вам в Академию? — вдруг резко спросил проф, без каких бы то ни было предпосылок.
— Кхм, — несколько замялся я. — Странный вопрос, профессор. Исследовать, учится, неплохо было бы овладеть чародейством.
— Учиться вам, молодой человек, особо и нечему, что вы и сами знаете, — выдал проф, показывая что «чародейский полиграф» подло включён, а я непозволительно расслабился. — Впрочем, от высококвалифицированного помощника я не откажусь. Правда, — поморщился он. — Фонды мои невелики.
— Так и я прибыл не зарабатывать, а узнавать, — ответил я. — В финансовом плане я вполне благополучен.
— Вы уверены, молодой человек? — со скепсисом уставился на меня проф. — Нюстад город весьма недешевый, несколько отличается от вашего Трюска.
— Терска, профессор, — ангельски улыбнулся я, с удовлетворением отметив некоторое содрогания собеседника. — И — да, вполне уверен.
— Хорошо, молодой человек. Обращаться я к вам буду по имени, это нормально для помощника, — на что я не мог не кивнуть. — Помещение вам будет в здании академии…
— Я не один, профессор, — кивнул я на общающихся девиц, точнее на свою среди них двоих. — Я бы предпочёл арендовать помещение неподалёку.
— Хм-м-м, — протянул Кшоф. — Ну раз в средствах вы не стеснены — то возможно.
— Порекомендуете что-то, профессор? — не без надежды уточнил я.
— Почему нет, вы весьма удачно прибыли, денежные студенты не заняли все подходящие места.
С этими словами он прихватил меня за пуговицу на рукаве (довольно забавный жест, но надо больше пуговиц, а то не напассёси, мысленно улыбнулся я), отвёл к окну и, приподняв жалюзи, указал на пятиэтажный жилой массив неподалёку.
— Доходные дома Академического Квартала, — обозвал он указанное.
— Благодарю, профессор, — поклонился я. — А что дальше? — всеобъемлюще спросил я.
— Думаю, сегодня у вас найдутся дела, да и завтра, — протянул он. — А вот послезавтра, в восемь пополуночи, извольте быть в канцелярии. Запрос будет, да и я подойду, если не забуду… Гиночка! — обратился он к помощнице. — Напомни мне, что послезавтра, к восьми утра, надо зайти в канцелярию, насчёт помощника, — на что девица кивнула, извлекла из своих недр блокнот и бодро в нём застрочила. — И приступите к работе. Я провожу ряд опытов с электричеством, — выступил в роли капитана он, учитывая наше окружение. — Помощник очень не помешает. А найти его сложно, да ещё эти бездарности, — пожевал он губами, вновь вернув утраченное было сходство то ли с толстяком, то ли младенцем. — Мешают, завидуют… Впрочем, Гемин, вы не в курсе, но ещё узнаете, — посулил проф. — Если у вас всё…
— Был рад познакомится, надеюсь на плодотворную работу под вашим началом, — бодро выдал я. — Один нюанс, профессор.
— Да, Гемин, что вам? — пришёл в себя «уплывший» было проф.
— Сроки службы, хотелось бы уточнить. Учёба, — пояснил я.
— Вам же не надо… — начал было проф, наткнулся на мою ласковую физиономию, ну и прервался. — С восьми пополуночи до двух пополудни, стандартный квинк, вас устроит? На лекциях вы ничего нового не узнаете, а библиотека будет вам открыта.
— Более чем устроит, благодарю, профессор, до встречи.
— До встречи, Гемин, до встречи, — выдал проф, уплывая в свои «важные думы».
Забавный дядька, да и сложилось всё удачно, рассуждал я, идя под ручку с Соной. И вдруг девица весьма меня порадовала:
— А ты хочешь посмотреть жильё, Гемин? — проницательно уточнила она.
Вот вроде и мелочь, а возможно себя обманываю — но искренне порадовался возможной перспективе подружится не только телами. Влюбляюсь, что ли, с некоторым опасением проверил себя я, но ничего «суицидно-отупляющего», к счастью, не обнаружил.
— Именно, Сона. Возможно, повезёт и ночевать будем в новом доме, — улыбнулся девчонке я.
— Было бы здорово, — улыбнулась и она, приобнимая меня за руку и второй рукой.
И нам повезло, причём, как по мне, посильнее, чем могло бы быть. Подъехали мы к жилому массиву, поймали коменданта дома, расположенного поближе к лесу. Ну и повёл он нас в квартиру. Последняя была именно таковой, довольно сносной, но не более того.
А вот в окно мы с Соной увидели весьма приглядную картину. Километре в полутора, возвышался небольшой лесок. Не слишком частое, но и не редкое явление между «блоками» Нюстада, насколько я успел разглядеть.
А главное, в сени деревов виднелись ограды, да и рельсы трамвая, основного городского транспорта, были украшены остановкой относительно неподалёку от места наблюдения.
— Красиво, похоже на Мильски, у нас там особняк. Родители, наверное, отдыхают, — несколько взгрустнула подруга.
— Господин комендант, а не подскажите ли, а что за дома во-о-он там, — потыкал я пестом в ограды.
— Отчего не подсказать, — выдал дядька. — Частные дома, тоже сдают. Довольно дорого, — отметил он, смерив мою одёжку взглядом. — Профессура там живёт, в основном. И приезжие лекторы.
Блин, вот как меня достали на шмотки мои пялится, в сердцах помыслил я, закатив глаза. Ну да, я выбирал одежду исходя из удобства, да и заказывал так. Вот реально — если не «форменный сюртук» — то голытьба. А что материал получше многих, пиджачок реально удобен — всем пофиг. Ну и хрен с ними, философски заключил я.
— А связаться с владельцами как-то можно, вы не в курсе дела? — уточнил я, не став истерить вслух на тему «я богатей, а вы все нищеброды».
— Насколько я знаю, до начала учебного года хозяева в домиках и живут. Которые не сдают, конечно, чтобы арендатора не упустить, — был мне ответ. — Снимаете квартиру? — резким тоном, прерывая «досужую болтовню» выдал комендант.
— Не сейчас, — бодро ответил я, — Хочу на домики посмотреть.
— Дело ваше, — махнул на меня рукой дядька.
И поехали мы на водителе к домикам. И, прямо скажем, дорога была откровенно дерьмовой, как, впрочем, и все прочие дороги Нюстада вне «жилых блоков». Точнее так — прочие дороги были дерьмовыми скромно, завуалированно. А километр этой, пестревшей колдоёбинами и лужами, был дерьмовым откровенно и напоказ.