На следующий день мне стали одно за другим приходить письма, после которых хотелось сходить помыть руки, выключить свет и забыться сном. Мужчина сообщал мне, какая же я подлая и злая, что не оценила его творческий порыв, а вот даже известный писатель оценил…
Я ответила, что не хотела его обидеть и он должен больше работать над своими текстами, и перестала отвечать, занеся его в черный список. Тогда Юрий перешел к атаке эсэмэсками.
«Я не знаю, что ты наделала, что я не могу тебе отправить письмо, но хочу сказать тебе, что ты идиотка», – написал горемыка.
Я даже не расстроилась, так поежилась зябко, будто холодом на меня повеяло.
«Я прощаю вас», – был мой ответ.
Что последовало дальше, описанию не поддается. Мне в конце концов все это надоело, и я послала его.
«Куда?» – тут же спросил Юрий. Успокоился он, лишь получив то, на что давно напрашивался.
Мне было правда бесконечно жаль этого мужчину. Не все могут найти себя в чужой стране, даже зная язык и имея хоть какое-то местное образование. Я бы пожелала ему встретить женщину, которая ни в чем не нуждается, кроме того, чтобы просто был рядом он. К сожалению, это большая редкость.
Фред, 69
Сегодня пришло письмо с одним словом «Привет», хотя мое имя в анкете указано крупными буквами. Это сразу меня насторожило. Мужчине 69 лет, солидный возраст, и такое подростковое приветствие. Хорошо, не делай поспешных выводов, притормозила я себя. И так и этак рассматривала его фотографии, где мужчина был изображен у Метрополитен-опера, правда, почему-то с собаками, будто он не в театр пришел, а собак выгуливал. Может, так оно и было. Имя странное и явно не из России привезенное, Фред. Возраст тоже вызывал сомнение, на вид ему можно было дать и гораздо больше. Одни сплошные сомнения на его счет.
Написала коротко, что не люблю общение на сайте, и дала свой номер телефона. Мужчина перезвонил сразу, говорил напористо, но при разговоре часто и противно хихикал, именно хихикал. Минус, и не один, в его копилку. Говорили мало, он выспросил про меня, где живу, с кем, где работаю, кем. Про себя рассказывал туманно, работает ли вообще, не очень поняла, живет в центре Манхэттена, было произнесено гордо. Конечно, гордиться было чем.
Сразу же спросил про планы на завтра и пригласил на выставку. Это порадовало, решительные действия приветствую всегда. Объяснил, как добраться в этот выставочный центр, и был не очень доволен, что я предлагаю встретиться в два часа, ведь выставка работает до шести. Он ворчал, не объясняя причины, в результате сошлись на двенадцати часах.
Пострадала, что не получится выспаться в очередной раз, зато порадовалась, что попаду на интересное мероприятие. Вечером получаю письмо по электронной почте, в котором Фред прислал ссылку на сайт с красивыми пейзажами, только нужно не просто открывать, а как указано на странице сайта. Я так и сделала, картинки открылись, музыка нет. О чем я сообщила респонденту. Фред ответил:
– Не нужно тупо открывать, нужно как указано.
Фактически меня обозвали тупицей, надо же, каков интеллигент. Соответственно, тут же и доложила, что я не тупо открывала, в программах разбираюсь, просто не работает ссылка.
Обменялись любезностями, называется. На выставку все же решила сходить, хотя надежд на встречу с нормальным человеком было мало.
Выходной день выдался жарким, и я понеслась навстречу прекрасному. Приехав в Манхэттен на метро, я стала на остановке ждать автобус № 34. Подходили другие маршруты, люди кидались на вход, беспомощно показывали на какие-то автоматы, стоявшие здесь же в нерабочем состоянии, потом, удрученные, убегали вдоль улицы. Я гордилась собой: у меня был проездной, мне не нужны никакие автоматы.
Подошел и мой автобус, я вспорхнула, собралась пробивать билет, водитель, поморщившись, махнул рукой, проходи. Я, счастливая, что сэкономила пару долларов, уселась в центре, предвкушая хороший день. Доехали быстро. Я позвонила Фреду и сказала, что жду его у входа. Так заходите, прозвучало мне в ответ. В холле сразу увидела приземистого, квадратного вида мужчину, лет этак семидесяти пяти на вид. Взгляд недоброжелательный, тоже, видно, укололся о мой ответ о тупости. Рукопожатие очень твердое, плюс малюсенький балл в его копилку. Фред сунул мне в руки табличку с чужим именем, естественно, и сказал, чтобы я очень не светилась, а быстренько прошмыгнула мимо охранника.
Обычный выставочный зал, Фред почему-то нервничал, все время вертел головой по сторонам.
– Мы что-то ищем? – спросила я.
– Здесь где-то должны быть столы накрыты фуршетные бесплатно, – ответил кавалер.
– Да я вообще-то в состоянии заплатить пятнадцать долларов за бутерброд, – не слишком приветливо буркнула я.
– Зачем же платить, если можно поесть бесплатно, – ответил мужчина.
Мне все стало понятно и захотелось бежать не оглядываясь.
Мы направились осматривать стенды, в некоторых местах он останавливался и заводил разговор с представителем фирмы, видимо, желая показать свою значимость и осведомленность.
Потом вдруг начал зачем-то объяснять женщине, кинувшейся к нам с проспектами, что колючие коврики, о которых она нам хочет поведать, изобрел русский врач Кузнецов и называются они «Аппликатор Кузнецова». Она таращила глаза и моргала беспомощно ресницами. Мне было не по себе.
Я спросила, действительно ли он здесь как представитель закупающей организации или просто сторонний посетитель. «Просто смотрим», – ответил мне Фред. Зачем он пригласил меня сюда, на край Нью-Йорка, одному только ему было известно. Наверное, на меня посмотреть и оценить, и что-то показать, не тратясь. Я так радовалась посещению выставки, а оказалось, это не выставка, а оптовая выставка-ярмарка товаров народного потребления, как говорили раньше в России. Купить ничего нельзя, а чего же глаза продавать и время терять. Я таких ярмарок за свою жизнь насмотрелась в бытность руководителем крупного предприятия. О чем и сообщила новому знакомому.
– Кем вы работали? – с удивлением и вытаращенными глазами спросил Фред.
Когда я ответила, Фред как-то сник, и спеси поубавилось.
– Вы меня извините, у меня еще есть на сегодня неотложные дела, я, пожалуй, поеду, – сообщила я.
– Да-да, конечно, – засуетился Фред.
– И провожать меня не нужно, я хорошо ориентируюсь, – заверила его я.
Мужчина с пасмурным лицом подал руку и очень крепко пожал, я ответила не менее крепким рукопожатием. Легко взбежала по ступенькам вверх, не оглядываясь, кавалер остался стоять внизу.
На этом свидание и закончилось.
Вышла на улицу, увидела первый попавшийся киоск с фастфудом, купила хот-дог, невзирая на прохожих, принялась жадно его есть, отойдя чуть в сторону. Время обеда давно прошло. Потом быстрым шагом рванула на автобусную остановку, едва доев последний кусок. Как ни странно, мне снова попался тот же водитель, я протянула билет, чтобы пробить. Водитель начал грозно что-то выговаривать. Из-за эмоций, переполнявших мужчину, я не очень хорошо поняла, что он требует от меня. Рядом стоявший молодой человек, тоже в форменной одежде водителя, спокойно разъяснил, что я должна купить билет в специальном автомате, а на следующей остановке я обязана выйти. Потом подождать следующий троллейбус. Вот так вот, оказывается, он просто пожалел меня и не выпроводил покупать билет, когда я ехала сюда. Водитель видел, что на остановке автоматы не работают, а я, дуреха, вообще не в курсе, поэтому и разрешил мне проехать бесплатно. Когда же я попалась еще раз, тут уж извините, выходи и плати. Сказала спасибо, вышла на следующей остановке, купила билет, больше похожий на кассовый чек. Скамеек поблизости не оказалось, ждать пришлось двадцать минут, я запросто уселась на бордюр под деревом созерцать окрестности.
В подошедший троллейбус входила как завсегдатай.
Итак, я потеряла воскресный день, досадно. Но зато теперь я знаю, где располагается огромный выставочный комплекс и как ездить по Манхэттену. Хоть какая-то, да польза все же есть.
Естественно, мы больше не созванивались, письма все стерла, осадок на душе быстро развеяла. Пусть он найдет подобную себе и будет счастлив.
Роман, 48
Уже несколько дней меня забрасывал письмами зеленоглазый брюнет крепкого телосложения и возраста совсем уж неподходящего. Ему всего 48 лет. Мне 59, он что, не видит?
Но Роман меня стал уверять, что все понимает, но уж больно сильно я ему понравилась. Все выпрашивал мой номер телефона. И так он нудел и горячо просил, что я не устояла и согласилась. Была уверена, что сумею убедить его больше меня не беспокоить. Не тут-то было. С первых же слов Роман начал умолять меня о встрече. Рассказывал, какой он весь положительный, у него своя фирма по изготовлению столешниц для подоконников. Чего их изготавливать, доска – она и есть доска. Я согласилась на встречу. Роман подъехал к моему дому после работы. Шли последние минуты дня, и сумерки уже спешили скрыть яркие очертания.
Я направилась к машине, он выскочил и с готовностью открыл мне дверь. При личной встрече мужчина оказался крепко сбитым, с короткой шеей, развернутыми плечами, ничем не примечательным лицом с маленькими беспокойными глазками. По телефону я выразила желание поехать «к воде», благо океан был рядом. Роман улыбался, цвел и говорил беспрестанно ни о чем. Я молчала и не понимала, куда же мы едем. О чем решила немедля спросить своего спутника на вечер.
– Ко мне домой, – просто, как само собой разумеющееся, ответил тот. Я взорвалась.
– Да кто вам сказал, что я собиралась ехать к вам домой? – буквально зарычала я.
Мужчина стушевался и начал мямлить, что я ему очень нравлюсь и чего же тянуть.
– Остановите машину, – грозно приказала я.
– Ну что вы, я вам ничего плохого не сделаю. Куда бы вы хотели поехать? – растерянно спросил он.
– Я же предлагала к воде! – напомнила я.
Роман свернул в какую-то улочку, потом еще и еще, и я совсем потеряла ориентир. Тем временем стало совсем темно, густые сумерки опустились на город. Наконец он остановился и заглушил мотор, я выскочила из машины. Огляделась. Местечко было выбрано как раз для убийства, ни одного фонаря, что совершенно несвойственно для Бруклина, вдалеке одноэтажные домики, а здесь обрыв, поросший кустарником, и внизу обмелевшая река, или не река, но уж точно не океан. Гиблое место какое-то. Никогда бы не подумала, что такое может вообще существовать в Нью-Йорке.