В тот день они ездили в парк аттракционов. Норе исполнилось два года, но она ни капельки не боялась заходить в комнаты иллюзий и даже в замок Дракулы, просилась в Дом страха, но из-за возраста дочери их туда не пустили, поэтому Нора довольствовалась каруселями. Она говорила, что с папой ничего не страшно, а мама всегда сможет их защитить, ведь она «работает в полиции». Глаза Лили наполнились слезами: память заставила снимок ожить. Она закрыла глаза и вспомнила, как после кадра Дэн повернулся, поцеловал ее в плечо и в губы, а затем сказал:
– Как же я тебя люблю…
Лили ответила на поцелуй, а Нора приревновала папу, и Дэну пришлось посадить ее себе на плечи. Так они и бродили по парку среди попкорна, хот-догов и карамельных яблок.
Лилиан смахнула слезы, обхватила себя за плечи и кивнула пустоте. В груди разлилось тепло, когда она поняла, что уже не испытывает невыносимой боли, глядя на фото. Ей было грустно, но в то же время приятно вспоминать чудесные дни, проведенные с Дэном. Наконец скорбь понемногу отступала, Лили понимала: ей не вернуть мужа. Ни криками, ни слезами, ни обетом безбрачия, ни депрессией. Что бы она ни делала, его больше никогда не будет рядом. У Норы больше нет отца, у нее – мужа. Но это не значит, что у них не может быть мужской или отцовской любви. Это не значит, что ей больше никогда не обрести счастье, а Норе – верного любящего опекуна.
Выходя из комнаты, она услышала громкий стук, доносящийся с улицы. Вернее, из гаража. Лили спустилась на первый этаж, подбежала к окошку над кухонной раковиной и подняла занавеску. В гараже мелькнула тень.
Лили, одетая в тонкую майку и пижамные штаны, выхватила из кобуры пистолет, запрыгнула в ботинки и выбежала из дома, на ходу снимая оружие с предохранителя и выставив руки перед собой.
– Эй! Кто здесь?!
Она вошла в гараж, крутясь вокруг своей оси и не опуская пистолета. Ее оглушал стук собственного сердца, но она старалась дышать ровно на случай, если придется стрелять. В гараже никого не было. Лишь у дальней стены Лилиан заметила упавшую банку бордовой краски. Та растеклась по полу, напоминая густую лужу крови.
– Черт… – выругалась Лили и положила пистолет на стол.
Она отмоет эту краску не раньше чем через несколько часов, а ей так хотелось поваляться на диване, ни о чем не думая. Опустившись на корточки и взяв в руки тряпку, Лили принялась гадать, каким образом банке удалось упасть. Но стоило ей присмотреться, как она заметила смазанный след ботинка: кто-то наступил в краску. Лили осмотрелась: да, несколько пятен краски тянулись к гаражному окну.
Лилиан быстро встала, взяла пистолет и, дрожа от холода, вышла из гаража, но тут же во что-то врезалась и вскрикнула.
– Лили?!
– Фил?!
– Ты что, с ума сошла? Ты почему в майке?! На улице один градус тепла! – Фил смотрел на нее как на умалишенную, попутно снимая куртку и набрасывая ей на плечи.
– Ты… – Лили озиралась по сторонам.
– Почему у тебя в руках пистолет?..
– Ты никого здесь не видел? – прошептала Лили.
– Только соседей. Тех, что через два дома от тебя. Они делают барбекю.
– Ладно. Давай вернемся в дом.
Глава 16
Филипп укутал Лили в плед и принес горячий шоколад. Они расположились на диване. Лилиан потряхивало, но шоколад делал свое дело и согревал изнутри. Она посмотрела на друга: смуглая кожа на накачанных руках потрескалась от холода, в белках глаза проступили яркие красные пятна – лопнувшие капилляры.
– Где ты был?
Филипп удивленно вскинул бровь:
– Ездил по делам фирмы, а что?
– Просто удивилась, не застав тебя дома. – Лили никак не могла отойти от стресса. Ее мучил не страх, а ощущение, что она что-то упускает.
– Так ты объяснишь, что делала на улице? – спросил он, кладя руку ей на колено.
Лилиан обдумывала ответ. Если признается и скажет правду, Филипп распереживается, возьмет отпуск и будет сидеть с ней, пока все не выяснит.
– Вспомнила, что забыла пистолет в машине. Мне спокойнее, когда он дома, – соврала Лили, натянуто улыбаясь.
Фила, кажется, такой ответ устроил.
– Я тут копался в твоей видеобиблиотеке и нашел «Ночной рейс», не хочешь посмотреть? – предложил он, доставая коробку с диском.
– С удовольствием. Неповторимый дуэт Мерфи и МакАдамс, – с облегчением сказала Лили и наконец расслабилась.
Она не заметила, как уснула на плече Фила. Не чувствовала, как его губы коснулись ее лба, щеки. Не вздрогнула, когда он отнес ее в постель. Не знала, что он еще некоторое время наблюдал за ней спящей.
Всю ночь ей снилось чье-то невидимое, но ощутимое присутствие. Она металась по постели и в конце концов проснулась от холодного прикосновения. Чертыхнувшись, нанесла удар, еще не совсем придя в себя.
– Эй! – возмутился Фил, держась за левый глаз.
– Фил?! – ахнула Лили, лихорадочно озираясь по сторонам. Простыня смята, волосы спутаны, а ладони влажные от пота. – Что ты здесь делаешь?
– Ты кричала, я испугался. Все в порядке?
– Да… Прости, что напугала: мне приснился кошмар.
Фил присел на край кровати. Лили прикрылась одеялом.
– Может, мне остаться до завтра? – предложил он, глядя Лили в глаза.
– Нет-нет, все хорошо, правда. Тем более меня и дома-то не бывает. Сидишь здесь в одиночестве. Мне даже как-то стыдно, что я не уделяю тебе должного внимания. Тебе нужно было приезжать в августе, я была свободна. – Лили выдавила улыбку и бухнулась на подушку. Голова раскалывалась. А потом, вспомнив о нанесенном ударе, снова подскочила. – Господи, Фил! Как твой глаз? Приложить лед?
– Плевать, – отмахнулся он.
– Но… тебе же на работу. Начальник цеха с синяком под глазом? – усмехнулась Лили.
– Я немножко привру, в каких обстоятельствах его получил. – На лице Фила заиграла глумливая улыбка, и Лили бросила в него подушку.
– А сколько времени?
– Пять пятнадцать, – отчеканил Фил.
– Ты что, не спал? – Лили заметила, что Филипп был одет в брюки и джемпер.
– Я… да, я решил начать собираться, а потом услышал твой крик.
Лили тяжело вздохнула. Ей было необходимо выпить крепкого кофе: она чувствовала себя разбитой и уставшей, растоптанной и ничтожной. Стараясь прогнать мысли о своем непрофессионализме и настроиться на рабочий лад, Лили поплелась в ванную. Приняв душ, она обмотала волосы полотенцем и провела рукой по запотевшему зеркалу.
Да, по любым меркам девушка в отражении была красива. Пухлые губы сочного ягодного оттенка привлекали внимание; синие глаза, полные грусти и в то же время искрящиеся надеждой, утягивали в пучину тревог и тайных желаний. От природы длинные ресницы, которые Лилиан красила только по особенным случаям, и ни намека на веснушки, лишь несколько родинок на щеке и у носа. Пышная грудь осталась красивой и упругой даже после грудного вскармливания, тонкая талия. Лили не нравились лишь слишком, на ее взгляд, широкие бедра – точка зрения, которую не разделял ни один из ее знакомых.
Почистив зубы, Лили нанесла на лицо тональный крем, чтобы скрыть бледность и синяки под глазами, подкрасила губы темно-бежевой помадой и высушила волосы. Отчего-то сегодня ей хотелось выглядеть привлекательно: она запланировала разговор с Дереком Дуайтом, а в его присутствии Лили ощущала скованность, напряжение и неуверенность.
Надев свою любимую белую блузку и черные брюки, Лили закрепила кобуру на ремне справа и зацепилась взглядом за следы краски под ногтями. Она слегка помрачнела, вспомнив чью-то тень у себя в гараже, а потом застонала, осознав, что так и не оттерла испачканный пол.
– Ого! – Филипп встретил ее в прихожей.
– Да ладно, – отмахнулась Лили.
– Лилиан, ты сказочно красива. Я серьезно. И почему ты не стала моделью?
– Фил, прекрати, я ненавижу лесть. – Лилиан метнула хмурый взгляд на друга.
Филипп подошел сзади и приобнял ее, глубоко вдохнув аромат ее цветочных духов. Лили неловко отстранилась и потянулась за дубленкой.
– Тебя подвезти на вокзал?
– Да, было бы славно.
Лилиан вела «додж», на полной громкости слушая радио: играла песня The Rasmus «In The Shadows». Она подпевала солисту, не обращая внимания на взгляды водителей встречных машин. Ее злило, что при прощании губы Фила задержались на ее губах дольше, чем того позволял дружеский поцелуй. Ее злило нераскрытое дело. Злило, что кто-то пробрался на ее личную территорию, а она так и не выяснила зачем. Чтобы напугать? Или чтобы что-то украсть? Музыка помогала Лили выпустить агрессию: не хотелось снова грубить Дуайту. Пока.
На парковке у бюро машин не было. Лили взбежала вверх по лестнице и ввалилась в их с Картером кабинет. Утро было морозным, но солнечным, и лучи, проникающие сквозь окно, ослепили ее. Лилиан прищурилась, разделась и села в кресло. Включила компьютер, приоткрыла окно, впуская порыв ледяного воздуха, достала из пачки сигарету и закурила. Но не успела она сделать и двух затяжек, как в дверь кабинета постучались.
– Войдите, – крикнула она.
Дверь распахнулась, и в проеме показался Дерек Дуайт. Лилиан рефлекторно выпрямилась – хорошо хоть не закашлялась.
– Стоит ли мне говорить о пагубности данной привычки?
– Могу спросить тебя о том же, – парировала Лили.
– Ладно. – Дерек и сам закурил, Лили пошире открыла окно. – Вчера мне довелось побеседовать с твоим напарником, теперь хотелось бы переговорить лично с тобой.
– Мы работаем в паре, поэтому не вижу смысла разговаривать с нами по отдельности. – Лили бросила недовольный взгляд на Дерека, тот перехватил его и усмехнулся. Дуайт сел в кресло Картера и теперь оказался прямо перед Лили. От мысли, что этот мужчина находится в такой близости от нее, Лили пробрала дрожь.
– Лили, ты ведь знаешь психологию серийных маньяков?
– Изучала, но сталкивалась с таким лишь раз. Мы поймали его за неделю, – ответила Лили, вспоминая свое второе дело. – В Джуно чаще всего происходят конфликты с индейцами, убийства по неосторожности на фоне домашних ссор, пьяные разборки, а в большинстве случаев здесь убивают животные или