обложке не стоит.
– Твоя дочь сейчас у родителей? – внезапно спросил Дерек.
– Да. А что? – сразу насторожилась она.
– Просто уточнил. Мне всегда казалось, что заводить детей, будучи полицейским, сложно. И опасно.
– У тебя есть дети? – спросила Лили, отпивая апельсиновый сок.
– У меня был сын, – коротко ответил Дерек.
Лили чуть не поперхнулась. Был. И кто только дернул ее задать этот вопрос?!
– Извини, я… простите, детектив, – промямлила она, нервно вытирая салфеткой капли сока с подбородка.
– Все в порядке. То есть я не распадаюсь на молекулы горя каждый раз при упоминании сына. – Дерек попытался отшутиться, но вышло не очень хорошо. – Поэтому я и спросил, что привело тебя в полицию. Я сужу по своему опыту: девяносто полицейских из ста пережили нечто из ряда вон выходящее и решили, что теперь они обязаны спасти мир. Или себя. И пожалуйста, зови меня просто Дерек.
– Дерек, – кивнула Лили. – Значит, ты стал полицейским из-за сына?
– Нет. Я вхожу в ту самую десятку, которая без всяких травм решила стать стражем закона и порядка, – хмыкнул Дерек. Лили засмотрелась на его улыбку.
– Прости за бестактность, но у меня дочь, и я не могу не спросить: ты потерял сына из-за работы? – Сердце ухнуло вниз. Лили было стыдно за свой вопрос, но ее волнение о Норе взяло верх над тактом.
– Это не то, что я хотел бы обсуждать за обедом, – ответил Дуайт, откинувшись на спинку стула, но все же продолжил: – Лео утонул. Никакой драматичной предыстории об арестанте-мстителе. Всего лишь родительская беспечность. Они с моей бывшей супругой решили поплавать, не предупредив меня: я-то знал, что течение в той реке бешеное. Но я был неподалеку. И да, крик жены до сих пор стоит у меня в ушах.
Дерек отвечал в своей привычной манере, будто ему скучно вести диалог, и только так Лили поняла, что его безразличие напускное. Дуайту до сих пор было очень больно.
– Дерек, я от всего сердца сочувствую твоей утрате, – тихо вымолвила она.
– Ты так и будешь избегать ответа на мой вопрос?
– Это не то, что я хотела бы обсуждать за обедом, – передразнила его Лилиан.
– Хорошо. Тогда я отвечу за тебя. – Дерек отставил пустую посуду, которую тут же забрал официант. – Юная художница шестнадцати или семнадцати – запамятовал, прости, – лет отправляется в лагерь… Целый месяц вдали от цивилизации. Наедине с дикой природой. – Свой рассказ Дерек сопровождал активной жестикуляцией. – Подруга, вместе с которой она уже ездила в лагерь в прошлом году. Вожатые и подростки говорили, что со спины девушек часто путали. Но лица у них были совершенно разные: одна – синеглазая красавица, от которой сложно было оторвать взгляд, другая – индианка, дочь коренных жителей Америки, темноглазая загадочная девчонка.
Лили старалась выглядеть непрошибаемой, даже когда перед глазами возник образ Руны.
– Второе лето девушки рука об руку провели вдали от родителей. Спали в одной палатке, наверняка делились друг с другом одеждой, ведь в деле указано, что Руна была найдена в платье юной художницы, – и самыми сокровенными тайнами. Ну, как это заведено у девчонок.
– Зачем…
– Но в предпоследний день пребывания в лагере, – перебил Дерек, – юная художница проснулась рано утром и не обнаружила в палатке своей подруги. В лагере было тихо, все спали, лишь, по словам девушки, чайки кричали над морем да волны бились о берег. Девушка испугалась: Руна никогда не покидала палатку ночью. А может, художница не знала всей правды? Может, она крепко спала, поэтому не подозревала о ночных вылазках подружки?..
– Нет, всё…
– Как бы то ни было, юная художница решила поискать подругу, пока не проснулись вожатые и не отчитали их за нарушение правил. Она побродила у берега, осторожно заглянула в чужие палатки и даже смогла пробраться незамеченной в небольшой домик вожатых. Пусто. Руны нигде не было.
– Я не собираюсь тебя слушать.
Лили принялась копаться в карманах в поисках наличных.
– Художница отправилась в лес. Немного заплутав, она увидела за стволом сосны окровавленную руку. Наверняка пульс художницы подскочил донельзя при виде этой картины, но то, что ждало ее впереди…
– Я не посмотрю на то, что ты какой-то там высокопоставленный хрен, а просто швырну тебе тарелку в лицо, если не замолчишь, – зло бросила Лилиан. – Ни к чему вся эта высокопарность, можно было сразу сказать: «Я читал твое личное дело».
Лили была на взводе, ее щеки раскраснелись, и, будь она Кларком Кентом, прямо сейчас обожгла бы своего коллегу лазерными лучами из глаз. Ох, как она жалела в эту секунду, что была всего лишь Лилиан Мерфи!
– Из тебя слова не вытянешь, уж извини, – пожал плечами Дерек и нагло улыбнулся. – Но ведь именно тогда, когда ты увидела тело Руны, что-то в тебе перевернулось, – он щелкнул пальцами, – и вот ты здесь. Ищешь серийного убийцу, который убивает девушек одного с тобой типажа.
– Господи, сколько можно?! Если бы я нужна была убийце, он бы взял и убил меня.
– У-у-у, – Дерек изобразил отвращение, – садись, Лили, тебе F[2] по криминалистической психологии.
– Как тебе это удается? – Лили скрестила руки на груди. – Выводить из себя за миллисекунду?
– С этим талантом рождаются, милая. Но не задумывалась ли ты… – Дерек облокотился о стол, его лицо приблизилось к Лили, и она задержала дыхание, – о том, что первой жертвой могла быть вовсе не девушка?
– Что?
– Дэниель. Неужели он действительно поехал бы на машине с неисправными тормозами? – Дерек снова манерно приподнял бровь и тем самым перешел черту.
– Пошел к черту! – выплюнула ему в лицо Лили и пулей вылетела из ресторана, швырнув на стол наличные. Ей хотелось уйти красиво, но они с Дереком приехали сюда на его машине, а потому, пока Лили пыталась вызвать такси, Дуайт успел догнать ее у шоссе.
– Лили!
– Не приближайся, не то я нарушу закон и глазом не моргнув! – прорычала она, ткнув указательным пальцем в сторону детектива.
Их взгляды встретились, и Лили заметила в его глазах сожаление. Но Дерек был тверд в своих убеждениях, а ей не хотелось обсуждать этот бред и ковырять едва зажившие раны. Так себе из нее детектив. Слишком чувствительный к собственным трагедиям.
– Лили, прости. – Дерек примирительно протянул ей руку. – Я переборщил, понимаю. Иногда я… Такая вот у меня манера общения.
Стоя на берегу залива, вне офиса, Лили по-новому посмотрела на Дерека Дуайта. Оказалось, что он был не намного ниже Картера, тем не менее его фигура на фоне яркого неба вызывала дрожь. Или причина была в его проницательном взгляде, от которого Лили каждый раз хотелось скрыться?
– Пожалуйста, сядь в машину. Я довезу тебя до бюро.
Еще один шаг к ней навстречу.
– И чтобы без идиотских теорий заговора! – огрызнулась Лили.
– Я постараюсь.
В машине Лили первым делом пристегнулась и отогнала непрошеные мысли. Аманда и Селеста – вот о чем ей следовало думать двадцать четыре на семь. Она решила, что заберет часть документов домой, а вечером просмотрит социальные сети жертв, хотя и была уверена, что ничего не найдет, ведь даже в их телефонах ничего подозрительного не оказалось.
– Я уверена, что девушки знали убийцу… – задумчиво протянула Лили. – Мне кажется, что мы упускаем что-то иное.
– Почему ты в этом уверена? – спросил Дерек, выруливая с круговой развязки.
– Нет никаких следов сопротивления. Есть следы полового контакта, но не изнасилования.
– Но у нас также имеются результаты анализов. Убийца вводил это… в общем, ветеринарное средство им в вены, так что сомневаюсь, что они могли сопротивляться.
– Ты думаешь, он выслеживал и похищал их? А потом сразу делал инъекцию? Лично я так не думаю. И, судя по свидетельским показаниям, у обеих девушек могли быть тайные отношения. Почему они держали их в тайне?
– Может, он заранее знал, чем закончатся их отношения? – предположил Дуайт. – Если бы девушки раскрыли его личность знакомым, мы бы уже нашли его.
Дерек рассеянно почесал подбородок. В молчании они доехали до пункта назначения. Пока Лили копалась с ремнем безопасности (он, как нарочно, заклинил), Дерек открыл ей дверь.
– Прошу!
– Ты намерен мне прислуживать, чтобы искупить вину? – ухмыльнулась Лилиан.
Едва она вышла из машины, как из здания бюро появился Картер. Его хмурый взгляд прошелся по фигурам детективов.
– О, Картер! Ты нашел «вольво»? – обратился к нему Дерек.
Картер молчал. Лили вся сжалась, переживая за напарника. Он явно был не в настроении. Она уже и не помнила, когда в последний раз обедала в рабочее время без него.
– Ага. На пригородной свалке. Машину сожгли пару дней назад.
– Ты уверен, что это тот автомобиль, который мы ищем?
– Номерной знак совпал со знаком одной из машин, которая проезжала в предполагаемое время смерти первой жертвы недалеко от парка. И год выпуска – тысяча девятьсот девяносто четвертый.
– Ты связался с Дэвисом, чтобы запросить изъятие?
– Да. Правда, смотреть там не на что, – буркнул Картер.
Глава 18
Утро выдалось морозным. Агнесс пришлось вернуться домой, чтобы укутаться в шарф, надеть шапку и варежки, а также шерстяные носки, иначе она, с ее-то больными ногами и запущенным артритом, по пути в лавку Юджины умрет от обморожения.
Агнесс каждый день вставала ни свет ни заря, чтобы первой успеть к открытию. Ей не терпелось перемыть косточки соседям, приобрести лучший товар прежде, чем его раскупят, и, конечно, разжиться ежедневной газетой. В городе появился серийный убийца, и Агнесс внимательно следила за деталями расследования, а также старалась не выходить из дома с наступлением темноты. Она считала, что если человеку нравится убивать, то не имеет значения, будет ли жертва двадцатилетней брюнеткой или восьмидесятилетней седовласой старухой без переднего зуба.
Утеплившись, Агнесс снова вышла из дома, громко шаркая в тишине сонной улицы. Грязь на дороге подмерзла, на лужах появилась ледяная корка.