Первым знаком изменения их отношений стало то, что Клэй, поставив машину у ворот, не нажал на гудок, как обычно, чтобы вызвать Отом, а поднялся на крыльцо и постучал. Когда же она подошла к машине, он открыл ей дверцу, и это было вторым знаком.
Как только Отом села в пикап, она начала привычную словесную перепалку:
— Я вижу, что Кортни уже взяла тебя в оборот.
— Мы с ней со вчерашнего дня еще не виделись, — сказал Клэй.
Она думала, что он добавит что-то вроде: «Я открываю двери только леди». Но он молчал.
Отом смотрела, как он обходит пикап и садится за руль. Не глядя в ее сторону, он быстро пристегнул ремень, завел мотор, включил скорость, и машина поехала.
— Ты собираешься с ней и дальше встречаться?
Они доехали до поворота, и Клэй обернулся посмотреть, нет ли сзади машины. В этот момент его взгляд скользнул по ее лицу.
— Мне кажется, это тебя не так уж и касается.
Да что это с ним такое?
— Ну я же просто хочу поддержать разговор. А ты что подумал?
— А мне кажется, прошли века с тех пор, когда мы с тобой просто так разговаривали, — сказал Клэй задумчиво, продолжая смотреть на дорогу.
Отом уже жалела, что попросила ее довезти.
— Но мы же все время разговариваем, разве нет?
— Шпильки и приколы — разве это нормальное общение?
— Не понимаю, если тебя это так задевает, ты бы мог давно мне об этом сказать.
— Как бы не так! Это бы тебя еще больше раззадорило.
В салоне машины повисла напряженная тишина. Отом стало не по себе. Было так тихо, только шумел мотор. Отом захотела было включить радио, но что-то удержало ее.
— Мама подумывает, не покрасить ли кухню, — неожиданно брякнула она. Конечно, это не такая уж остроумная тема для беседы, но все же лучше, чем это жуткое молчание.
— Она хочет оставить желтый цвет или подобрала другой? — вежливо поинтересовался Клэй.
— Она хочет все покрасить белым, даже кабинет. Говорит, что белый цвет — это стильно, — сказала Отом.
Будто покраска кухни может интересовать Клэя. Смешно!
На эту ее фразу он ничего не ответил. Отом решила попытать счастья еще раз.
— Мама мне сообщила, что на вашем ранчо уже начался период отела…
— Да. Две последние коровы так брыкались, что нам пришлось туговато. Пожалуй, мы поднимем цены в этом сезоне на говядину, ведь в последнее время корма сильно подорожали.
Отом знала, как трудно вести хозяйство. И Клэй это знал. Пожалуй, это самая выгодная тема для беседы и уж намного интереснее для него, чем покраска кухни.
— В этом году нам не надо так напрягаться, — сказал он.
Значит, в этом году у них не так много новеньких телочек.
— Здорово!
Отом знала, что растить телят — дело сложное и ответственное, хотя и доходное. Коровы, которые только едят и не дают телят, стоят денег, причем немалых, а ранчо теряет при этом слишком много.
— А ты когда-нибудь хотел заниматься чем-нибудь, кроме ранчо? — спросила Отом порывисто.
Нет, он не должен был подвозить Отом. Сорок пять минут находиться рядом с Отом — это уже слишком.
Он заметил, что она сделала красивую завивку. Ему вообще нравилось, когда она вот так закручивала волосы. Особенно, когда она делала хвостик, а сверху надевала шляпку. Отом не так часто завивала волосы. В основном для каких-нибудь особенных случаев. Раз она сделала прическу сегодня, значит, у нее было свидание с Морганом Дули.
Да и Морган явно не из тех, кто ищет себе спутницу через агентство «Золотая роза». Клэй, правда, тоже был не из таких, как он сам полагал. В любом случае Морган был достойным парнем. И он весьма подошел бы девушке, решившей оставить фермерскую жизнь.
Морган — городской парень, который, возможно, классно водит дорогую машину и у которого много денег. И тратить их он будет не на ведение хозяйства, корма или постройку амбаров. Если Отом нравился такой тип мужчин, здесь Клэй не мог соперничать. Да и не хотел. И вряд ли бы смог, ведь его жизнь — это ранчо. Странно, что именно сейчас она спрашивает, любит ли он что-нибудь еще, кроме своей фермы. Конечно, нет. Ранчо — вся его жизнь. И точка.
Он любит жизнь такой, какая она есть. Любит природу и не променяет ее на город. Любит тишину вечеров, любит животных и, кроме того, хочет быть хозяином своей судьбы, чтобы больше никто не вмешивался в его дела.
— Значит, ты никогда не чувствовал себя подневольным из-за того, что родители выбрали за тебя такую жизнь?
Что за вопрос! Дурацкий вопрос!
— Да что ты! Я, напротив, даже рад! Я считаю, что работа на земле, разведение крупного рогатого скота и его сбыт — это самое лучшее занятие. А для меня это нечто священное. Понимаешь, это моя работа, я в ответе за то, чтобы сохранить эту землю и передать следующему поколению в гораздо лучшем состоянии, чем я получил. — Он посмотрел на нее, чтобы увидеть ее реакцию. — Мне всегда казалось, что ты думаешь точно так же.
Святое дело. Так он думал и в отношении Отом. Она была частичкой его жизни, которую он принимал безоговорочно. Но Отом — это не земля и не ранчо.
Вот почему у него такое настроение. Он злился на нее за то, что она не любит с такой силой то, что для него священно, — землю, животных, природу. И потому он вынужден искать кого-нибудь, кто сможет это все полюбить так же, как и он, сможет вписаться в его земной рай.
Отом тяжело вздохнула.
— Я, конечно, тоже люблю ферму, но я не могу, когда кто-то планирует за меня мою жизнь, даже не спросив меня об этом. Быть может, я хочу заниматься чем-то другим.
— Например, стать юристом?
Да, Отом специально выбрала эту профессию, чтобы уехать подальше отсюда, а оказалось, что она очень скучает по дому.
— Да, — сказала она и отметила про себя, что в итоге они нашли тему разговора. — Да, — повторила она.
— Значит, ты уже твердо решила вернуться в колледж этим летом?
— Мне, конечно, совершенно не хотелось бы оставлять маму одну, но я должна.
Вот если бы они поженились, об этом можно было бы не беспокоиться. Но ни один из них даже не рискнул заговорить об этом.
Собрание, скорее, напоминало праздник. Каждая группа представляла программу своих торгов и называла сумму пожертвований. Отом и Клэй присоединились к участникам.
— Эй, Отом! — окликнула ее девушка из ее команды и помахала рукой. — Я привлекла на нашу сторону пекарню Брэнигана, представляешь! Посмотри, вот их реклама: «Вы решили запечь свинину в тесте? Покупайте муку Брэнигана!» Правда, классно?
— Замечательно! — Отом захлопала в ладоши. — У нас появился шанс выиграть.
— Привет, Отом! Можно с тобой поговорить? — К ней сквозь толпу пробиралась Джекки Даттон.
Отом извинилась перед подругой и пошла за Джекки к столику, где стояли чайники с кофе.
— Ты знаешь, что я не люблю болтовни… — начала Джекки, когда они отошли в сторону.
Отом еле сдержалась, чтобы не улыбнуться. Дело в том, что прозвище Джекки было как раз Болтушка.
— Ты знаешь, что вокруг этого… ходят разные слухи. — Она нервно улыбнулась. — Моя мама говорила с твоей… ну… ты знаешь, Отом… Мы всегда думали, что ты с Клэем — вечная парочка. Поэтому я никогда не пыталась… ну, чтобы меня не смогли обвинить в том, что я… Отом! Почему ты молчишь?
— Ты о чем?
Джекки запнулась, помолчала, а потом выпалила:
— Вы с Клэем разошлись?
— Да, — твердо произнесла Отом. — Все кончено. Раз и навсегда.
Джекки, потрясенная, молчала.
— Ты, кажется, не была на барбекю? — догадалась Отом.
Джекки отрицательно покачала головой.
— Значит… он свободен? Не связан ничем? — прошептала Джекки.
Отом оглянулась. Вокруг Клэя образовалась группка женщин, болтающих как сороки. Она не могла припомнить, чтобы раньше вокруг него собирались женщины. Отом фыркнула. Ничего особенного. Выглядит он, как обычно. Чего это они к нему прилипли? Она, конечно, никогда не говорила ему, что он выглядит великолепно, но ведь…
— Так как же? — спросила Джекки и поправила волосы.
— Да-а-а… он свободен. Но тебе бы лучше не…
Однако Джекки уже не было рядом. Как та оказалась рядом с Клэем, Отом даже и не заметила.
Отом вернулась к своей команде и села за стол, отметив про себя, что мужчины почему-то не спешат окружить ее своим вниманием. Она вздернула подбородок. Ничего. У нее еще остался один кандидат из «Золотой розы».
Джекки удалось удачно вписаться в женский кружок, так быстро образовавшийся вокруг Клэя. Вот он что-то сказал, Джекки громко засмеялась, и, откинув голову назад, слегка коснулась его руки.
Казалось, Клэй не возражал.
Отом поджала губы и заставила себя сидеть спокойно: иначе что подумают люди? Что она ревнует? Вот еще! Достав свой калькулятор, посчитала, сколько денег они собрали. Сюда входили и пожертвования, и деньги от рекламы, которую устроили ее девушки.
— Хотите чего-нибудь выпить? — спросил ее мужской голос.
Ах, да! Не может быть. Не может этого быть. Ну да ладно, никуда не денешься.
Улыбнувшись, Отом подняла голову, готовая произнести приветственную фразу.
Перед ней стоял Морган Дули.
— А, привет! — сказала она. — Да, принесите, пожалуйста, колу.
Интересно, что он здесь делает? Отом с любопытством смотрела, как Морган пошел к бару. Потом она оглянулась: а кто-нибудь еще смотрит на нее? Народ либо стоял у бара, либо сидел за столиками. Джекки Даттон словно приклеилась к Клэю.
Если она еще раз поправит свои космы, то Отом вцепится в них и выдерет с корнем!
Отом нахмурилась: и откуда появляются такие дикие мысли? Если Джекки хочет быть с Клэем, пусть будет. Отлично. Она с удовольствием станцует на их свадьбе.
Морган вернулся с двумя стаканами и сел за стол.
— А я и не знала, что вы в одном из комитетов, — сказала Отом.
— Да нет, по крайней мере не официально. — Он улыбнулся и сделал глоток колы.
«Тогда зачем вы здесь?» — чуть не спросила Отом, но прикусила язычок, потому что боялась его ответа. Да она и знала ответ: он здесь из-за нее.