— У нас нет магии, — возразил Рен.
— Тогда, что это было?
— Мои способности.
— Типа гипноза? Хм, для тебя, как для наместника от них, должно быть, большая польза. Хорошо, сойдёт и гипноз. Действуй!
Я перевернулась на спину, давая понять, что нахожусь в полном распоряжении селестина.
— При такой сильной боли, вряд ли я смогу погрузить тебя в сон, — засомневался Рен, приподнимаясь на локте.
Я прижала руки к животу, переживая очередной спазм, и кусала губы, не способная в эти мгновения даже говорить. Тёплая рука Рена накрыла мои пальцы. В голову затёрлась несвоевременная мысль, какой он меня сейчас видит — растрёпанной, бледной, гримасничающей. Не женщина, а воплощение кошмара.
— Откуда ты знаешь степень моей боли? — сквозь зубы просипела я. — Быть может, я такая неженка, что не способна выносить малейший дискомфорт.
— Знаю, — возразил селестин. — Я уже попробовал. Ничего не вышло.
Я удержалась от крепкого словца, вертевшегося на языке, и закрыла глаза. А вот слезинку, скатившуюся по щеке, перехватить не успела.
Рен вскочил на ноги.
— Так больше нельзя!
Прежде, чем я спросила, о чём он, мужчина пулей вылетел из комнаты, оставив меня одну.
Что ж во всём надо искать плюсы. Наедине можно в открытую жалеть себя и больше не сдерживать слёз. Я снова свернулась калачиком, подтянув колени к подбородку. Внутри тугим узлом свернулась боль. Мы остались с ней один на один, и я остро почувствовала свою беспомощность перед этой безжалостной злодейкой.
Открылась дверь. У меня даже не было сил повернуться и посмотреть, кто там. Клоу? Рен? Какая разница…Шаги, приглушённые ковром. Вошедший останавливается рядом и тянет меня за плечо, заставляя обернуться. Эл! Вот кого я никак не ожидала сейчас увидеть. Кейсер был предельно серьёзен и сосредоточен. Он цепко оглядел меня с ног до головы.
— Почему сразу не позвал? — мрачно бросил куда-то за спину. — Я сейчас.
С этими словами Элларион вышел из комнаты. Рен снова опустился рядом. На мой вопросительный взгляд пояснил:
— Он хочет помочь.
Как, я спрашивать не стала. Было всё равно. Я готова на любые опыты и эксперименты, только бы ушла боль.
Элларион вернулся, подвинул Рена, заставил меня сесть и поднёс к губам какую-то пахучую тёмную жидкость.
— Что это? — спросила, прежде чем выпить. Голос был тихим и слабым как мяуканье котёнка.
— Пей! — вместо ответа скомандовал Элларион, силой вливая в меня жидкость. Да я и не сопротивлялась. Но зелье оказалось таким горьким и вяжущим, что застревало в горле. — До дна.
Появившаяся в этот момент Клоу, куда-то позвала Рена. Мы с Элом остались наедине. Надеюсь, ненадолго. Кейсер обнял меня за плечи, крепко прижал к себе, не давая отстраниться, и по капле вливал в меня мерзкое питьё.
— Не сразу, но поможет, — обрадовал он.
— Спасибо, — благодарно выдохнула, когда селестин наконец-то убрал чашу с лекарством от моих губ.
— Если бы догадались позвать меня раньше, не пришлось бы так долго мучаться, — усмехнулся Эл, и не думая отпускать меня из своих объятий. А я была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Но на язвительный ответ сил хватило:
— Кто ж, знал, что ты страдаешь подобными недомоганиями, и у тебя имеется на этот случай лекарство.
— Это твоя благодарность? — протянул Эл, прожигая меня взглядом алых глаз.
— Какова помощь, такова и благодарность, — встряхнулась я в ответ.
— Я рассчитывал на нечто другое, — таинственно произнёс селестин, склоняясь к моим губам.
— Имейте совесть! — я собралась с силами и оттолкнула кейсера от себя.
Тот лишь хохотнул:
— Не понимаю, о чём ты?
Я вскочила на ноги и забежала за спинку кровати. Эл с нескрываемым весельем наблюдал за мной, затем поднялся следом.
— Не подходи, — с угрозой в голосе предупредила я.
— А то что? — и не подумал слушаться селестин.
— Закричу, — в голову не пришло ничего более оригинального.
— Кричи, — был только «за» Эл.
— Покусаю, — выдвинула я следующий вариант.
— Ммм, всё интереснее и интереснее, — промурлыкал кейсер, приближаясь.
Я отступала прочь, но одного стремительного рывка Элу будет достаточно, чтобы взять меня в плен. И снова я — загнанная мышка в цепких кошачьих лапках.
— Кстати, как ты себя чувствуешь? — неожиданно поинтересовался Элларион.
Я с удивлением прислушалась к себе: боль уменьшилась. Посмотрела на кейсера, тот с лукавой улыбкой наблюдал за мной. Он делал всё это специально, чтобы отвлечь меня, пока не начнёт действовать лекарство! Не зная, как выразить захлестнувшую меня благодарность, я стояла и молча глядела на Эла, а он на меня. В таком положении и застал нас вернувшийся Рен.
— Как дела? — спросил он, подошёл ко мне и слегка приобнял за талию, этим давая понять, кто тут — чья собственность.
— Благодаря Его светлости, гораздо лучше, — я искренне улыбнулась избавителю: — Большое спасибо!
— Хотелось бы не только услышать, но и почувствовать вашу благодарность, — не изменил себе Эл.
После этих слов рука мужа сильнее сжала мою талию. Но вслух Рен ничего не сказал, молча ожидая, когда кейсер поймёт, что пора бы и честь знать. Эл не стал испытывать нашего терпения и, напоследок смерив сладкую парочку насмешливым взглядом, удалился.
Глава 11
В том, что благодарность должна выражаться не только словами, но и делами, я была с Элом полностью солидарна. Оставшиеся до отъезда дни я старалась быть не просто паинькой, а таким же чудом, каким показали себя Рен и Эл в моей непростой ситуации. Я старательно изучала традиции, обычаи и этикет селестинов, чтобы как жена наместника не ударить в грязь лицом, а, напротив, показать себя с лучшей стороны. Я была предельно вежлива и учтива со всеми, кто находился в резиденции Морриверов, в том числе и с Эжени, хотя она продолжала отчаянно флиртовать с Реном, видимо чувствуя, что утрачивает былое влияние на него.
Я плела косы юным красавицам, сплетничала с пожилыми матронами, была крайне корректна с мужским полом, и даже нашла управу на кейсера. При каждой нашей встрече я так усиленно и, главное, искренне благодарила его, подбирая высокопарные слова и витиеватые выражения, не обращая никакого внимания на попытки флирта со стороны селестина, что Эл, в конце концов, плюнул и стал вести себя со мной гораздо проще. Я же больше не боялась выходить из комнаты одна и даже баловала себя солнышком, по нескольку часов предаваясь дрёме в рассеянной тени увитой плющом беседки.
Я вызнала у Клоу про вкусы и привычки Рена, окружив мужа нежной заботой и вниманием. Я делала ему массаж, однако впредь старалась не заходить в этом деле слишком далеко. Моё женское недомогание было мне сейчас только на руку. Рен мне нравился, очень нравился, как личность, как мужчина, но я боялась привязаться к нему, а наша близость могла стать последним шагом к зарождению глубокого чувства. Так случилось у нас с мужем, теперь уже надо делать оговорку: с первым мужем. Поначалу общались, дружили в одной компании, он мне нравился просто как человек, весёлый парень, никогда бы не подумала, что выберу его в спутники жизни, слишком несерьёзный. Но однажды, после пенной дискотеки, на которой мы промокли до нитки, а я потеряла обувь, он принёс меня на руках к себе домой (само собой нёс не от ночного клуба, а от такси до квартиры, и, тем не менее, было очень романтично). Наутро я проснулась безумно влюблённая, целый день в теле держалась приятная истома, а при воспоминании о Нём низ живота сводило сладкой судорогой. Не хотелось бы повторения истории. Я должна вернуться домой, не желаю разбивать своё сердце пополам между моим миром и этим.
У меня было ещё одно важное дело. На нас с Клоу легла ответственность за приготовления к путешествию, которое должно было продлиться около месяца. Собирался целый караван. Вместе со мной, Реном и Элом ехали другие знатные селестины, в том числе красотка Эжени. Так и не выйдя замуж, несолоно хлебавши, дамочка возвращалась домой пережидать год или искать нового жениха. А может она едет следом за кейсером?
Как-то, во время очередного сеанса массажа, я осторожно спросила у Рена, не вместе ли прибыли на свадьбу Эжени и Эл. Муж ответил утвердительно, не видя в этом ничего особенного. Путешествовать через дикие земли лучше большими группами, чем в одиночку. Чтобы отвести от себя подозрение, будто интересуюсь не просто так, я принялась расспрашивать про дикие земли. Это были пустынные, никем не населённые места. Пара-тройка кочевых племён лорков, которые промышляли разбоем на большаке, не в счёт. Я переключилась на лорков. Оказалось, то была другая раса разумных существ, населяющих Экзор, судя по описанию Рена очень воинственная и туповатая.
— Не бойся, на такие большие караваны, как наш, лорки не нападают, — успокаивающе добавил муж.
И не думавшая переживать по этому поводу, я тут же сделала вид, что испугалась. Мужчины любят слабых женщин, защищая которых могут выказать свою мужественность. Главное в этом деле не переборщить.
— Как твоё здоровье? — обернулся ко мне Рен, когда я закончила и накинула ему на плечи халат.
— Всё хорошо, — улыбнулась в ответ. Я старалась вести себя с Реном по-дружески, без лишнего кокетства, сдержанно, дабы не вызвать у него очередной приступ желания.
— За последние дни ты очень сильно изменилась, — задумчиво произнёс селестин, беря меня за руку.
— Надеюсь, в лучшую сторону, — усмехнулась я. Хотелось отдёрнуть руку. Не знала, чего ожидать от Рена в следующий момент. Он, кстати, тоже сильно изменился. Куда подевалась горячая и трепетная любовь к Эжени? Или она осталась, но совсем не мешала селестину до кучи желать и меня? Там платонические чувства, тут — плотские желания.
— В лучшую, — подтвердил Рен и после небольшой паузы добавил: — Мне кажется или ты сторонишься меня?
— Кажется, — я поднялась с кровати, пытаясь тем самым увеличить расстояние между нами. Не тут-то было! Рен потянул меня за руку, и вот, я уже сижу у него на коленях.