о. Домой вернулась в 6 ½ часа вечера, читала. Обедали вчетвером.
Имение Чаир.
В имении Чаир жили великий князь Николай Николаевич с супругой Анастасией Николаевной, князь С. Г. Романовский, граф С. В. Тышкевич с супругой, князь В. Н. Орлов, доктор Малама и генерал Болдырев. В имении Дюльбер обосновался великий князь Петр Николаевич с супругой Милицей Николаевной, их дети Роман и Марина, генерал А. И. Сталь с дочерьми. В Кореизе жили Юсуповы – княгиня Ирина Александровна с мужем и дочерью
30 июня. Суббота.
По-прежнему ощущаю полное отсутствие сил. Ксения приехала с успевшими до этого искупаться сыновьями. В 12 часов меня ожидал сюрприз: из Киева прибыла Лина Безак и привезла с собой три давних письма от милой Ольги, которая собирается в Швейцарию[122] к своему бед[ному] Тино, он опасно болен – у него снова воспаление легких. Я страшно удручена этим известием, Митю с Татьяной и детьми выслали сперва в Вятку, а потом – в Вологду. Канальи! После чая посидела на берегу в Ореанде Витта и прекрасно провела там время. Ужасно жаркий день. Обедали с Зиной на террасе.
1 июля. Воскресенье.
Настолько ослабла, что не была даже в церкви, как, впрочем, и Ксения. Все завтракали у меня. Ксения оставалась до 3 пополудни. После чая я ездила в Чаир, посидела на берегу с Верой Орловой. Жуткая жара. Обедали вчетвером на террасе, изумительный вечер, любовалась заходом луны.
2 июля. Понедельник.
Была Ольга с беби, потом – Лина Безак со своей м[аленькой] племянницей Шиповой. Необычайно интересно рассказывала обо всем, что происходит в Киеве. Она преисполнена надежд[123]. По ее словам, все кончится хорошо для Рос[сии] и моего любимого Ник[и]. Дай-то Бог! Какое жестокое испытание – ничего не знать о них. К чаю была у Ксении, где встретила Веру Орбе[лиани]. Она только что видела немецкого оф[ицера], который получил телегр[амму] от Цецилии с обнадеживающими изв[естиями] от Ники – и это все! После завтрака пошел сильный дождь, что, впрочем, не принесло прохлады – 21 гр[адус] в тен[и]. Обедали вчетвером.
3 июля. Вторник.
М[аленькой] Ирине 23 года, но я ее сегодня совсем не видела. Утром были Ксения с Сан[дро] и всеми детьми, а также Ольга, которая снова вернулась с мужем к завт[раку]. Чудовищно жарко. У меня же температура, напротив, низкая – 36,1°. В 3 ½ часа пополудни Долг[оруков] сообщил, что прибыл некий немецкий офицер, который должен собственноручно передать мне письмо от милой Тюры [сестры Марии Федоровны], но только мне лично, в ином случае он вынужден будет вернуть письмо ей. Я собралась с силами и приняла его в музыкальной гостиной. Это оказался уроженец Ганновера Бедикер, шталмейстер Тюры, он очень славный. Я была счастлива узнать новости о моей любимой Тюре и обо всех родных и сообщила ему, что у нас все хорошо, мы теперь на свободе, после того как целый год провели в заточении. Он приехал из Киева, где Элла Кочубей просила его спасти ее поместье, и он очень доволен, что ему вместе с его отрядом удалось это сделать. Но какой же позор, какое унижение, что приходится просить о помощи чужестранцев! Затем был еще Малама, а потом мы с Зиной отправились в Ореанду Витта и посидели с час на берегу особенно красивого в тот день моря. Вернувшись домой, до и после обеда писала Тюре.
4 июля. Среда.
Получила письмо от Кати Оз[еровой] от 16 июня. Чудовищно жарко. Была Ольга, затем – Долг[оруков], который ночью отъезжал в Ялту, чтобы передать Бедикеру мое письмо к Тюре. Он рассказал также, что завт[ракал] у Софи Ф[ерзен] – у нее сегодня серебряная свадьба, а у ее старшего сына – день рождения. После завт[рака] я приняла Машу Шаховскую – куда только подевалась ее красота, она теперь пользуется гримом. В 4 часа дня мы – Зина, Вяземский и я – отправились к Ферзенам на праздничный чай. За накрытым в саду столом собралось множество народа, среди прочих были Лоло, Тебро Нар[ышкина], Сазонов, Н. Мальцова, г-жа Пантелеева. Софи выглядела такой радостной и счастливой и все повторяла: «Je ne sais comment vous sentez vous mais je suis enchantee» («Я не знаю, как вы, а я очень довольна» – франц.). Мы пробыли у них до 7 вечера. Обедал у меня Вяземский.
5 июля. Четверг.
Утро прошло как обычно, у меня были Ксения и Ольга. Потом я писала письмо графу Шереметеву, в котором поздравляла его с золотой свадьбой. После завт[рака] вчетвером меня перед своим отъездом в Одессу и Киев навестила Лина Безак. Ее воодушевляет убежденность в том, что скоро все снова наладится. Дай-то Бог! Я поражаюсь ее энергии и восхищаюсь ее неколебимой верой, она говорит, что виновна только перед Богом. Собирается взять с собой отсюда своего брата. После чая мы с Зиной отправились в Чаир поздравить Тышкевичей с годовщиной свадьбы, но, никого дома не застав, пошли к морю, где долго сидели на берегу и где было так красиво. Накоротке побеседовали с Ольгой Орловой, которая рассказала, что ее муж был у нее в первый раз за целый месяц. Так дело продолжаться не может, мне ее очень жаль. После обеда я еще писала письмо Вальдемару, которое Долг[оруков] завтра возьмет с собой в Киев. Жуткий ветер.
6 июля. Пятница.
Были Ксения, Сандро и все их дети, потом мы с Долгоруковым наблюдали за проплывавшим мимо судном. Ветер усилился, чему он вряд ли обрадовался. Завтракали у меня Ольга с мужем. В 4 часа пополудни я отправилась с поздравлениями к Юсуповым, которые пригласили на праздничный чай множество народа. Был и Безак, прибывший из Петербурга. Оттуда я уехала с графом Ферзеном к ним домой, ведь и у Софи сегодня день рождения. У них была Мисси Вяземская с двумя бедняжками нев[естками] (Сандрой и Ирой). Какой ужас – обе потеряли мужей! Домой я вернулась в 7 ч[асов] вечера. Обедали втроем. Потом играли в безик.
7 июля. Суббота.
Были Ксения с Васей и Ольга. Читала. Завтракали втроем. Шел дождь, гремел гром, стало весьма прохладно. Зина отправилась в Алупку. Книг у меня больше не оказалось, и я просто побродила немного по саду. К обеду были Елена, Тышкевичи и Серж Г. – весьма приятное общество. Он превосходно исполнил на пианино свои собственные композиции. Вернулся мой дорогой Яшик, очень довольный своим лечением. Он рассказывал о настроении людей, которые теперь понимают, какую глупость они совершили, и только и мечтают о возвращении Н[ики]! Почему же они позволили обмануть себя?
8 июля. Воскресенье.
Была только в церкви, после чего завтракали. В 3 часа дня меня навестил д-р Лентовский с тремя дочерьми. Он совсем постарел, как, наверное, и все мы. Потом с Ксенией отправились в Симеиз к Марии Барятинск[ой], которая живет у Мальцевых на самом берегу. Была рада вновь увидеть ее после того, как ей довелось пережить этот ужас: Ялта, целый месяц в тюрьме – дикая история. Пили чай с Жаном [Иваном] Мальцевым, Инной [Ниной] и ее мужем. Чудесный морской воздух, прекрасная прогулка. Апраксина, только что вернувшаяся из Балаклавы, обедала у меня.
9 июля/26 июня. Понедельник.
Были Ольга и Тихон, Ксения и Софи Фер[зен], с которой всегда весело. Оставались до 12 часов. Погода прекрасная, не слишком жарко. В 4 часа пополудни я была у Кати Клейнмихель, поздравила ее с днем рождения. Встретила у нее Соню, le couple Гужонов, Апрак[сину]. Пили чай. Великая материнская скорбь Кати о любимом сыне не знает границ. То же могу сказать и о Вере Ор[белиани]. М-м Гужон – истинная француженка. Они приехали сюда прямо из ялтинской комендатуры, опасаются, что их вышлют отсюда как французов. Он же хотел бы уехать и закрыть свои заводы. Уверен в победе. Понять что-либо теперь невозможно. Союзники вынашивают планы подойти к Петерб[ургу] с севера и ударить по герм[анцам], которые выступают заодно с большевиками. Здесь же они [немцы] против красных. Непостижимо. Обедали втроем на террасе: шел небольшой дождь.
10 июля. Вторник.
Ксения пробыла у меня до 12. Ольга и Кул[иковский] подъехали к завтраку. У меня огромная радость – получила письма от любимой Тюры, м[аленькой] Аликс, Луизы, Густава, Тюры и Дагмар. Их привезла мне Демидова из Одессы от кн[язя] Ройсса. К чаю была Апрак[сина], затем мы с нею поехали к морю в Ореанду Витта, где она вдруг разнервничалась и разволновалась, что было очень неприятно. Обедали втроем.
11 июля. Среда.
Именины моей милой Ольги. Боже, спаси и сохрани ее в счастии! В 10 ½ служили службу, на которой были Сандро и трое младших [внуков], старшие же оказались заняты другими делами. Ксения приехала к завт[раку]. Были также Ольга, Кук[ушкин], Павлов и Комов, который только что прибыл из Керчи, где на его долю выпало много ужасного. Слушала его с большим интересом. Затем мы с Ксенией под дождем поехали к Лоло поздравить ее и милую малышку Ольгу Долг[орукову]. Видели ее бывшую невестку, Тебро, а также находившихся у них г-жу Иваненко и ее дочь. Оттуда отправились к Ольге, где в саду был накрыт чай для многочисленных гостей. Обстановка уютная, но я устала и плохо себя чувствовала. Вечер прошел как обычно.
12 июля. Четверг.
Села за ответные письма, начала писать маленькой Аликс. Затем были дочери, после их ухода продолжала писать до завт[рака]. К[нягиня] Вяземская навестила меня. Она живет попеременно то здесь, то в Алупке. Стачка железнодорожников продолжается, так что Долг[орукий] и Лина Безак застряли в Одессе. Говорят, будто германцы взяли железные дороги под свой контроль. Ненадолго заглянула Инна Мальцева с дочерью. Я пригласила ее позавтракать у меня завтра. Посидела на пляже в Мисхоре. Вечер провели как всегда втроем.
13 июля. Пятница.
Писала маленькой Аликс и Луизе. Затем были дочери и Андрюша. У меня завт[ракали] Мария Барятинская с Жаном Мальцевым, Инна с мужем, а также Ольга, Кул[иковский] и Комов. Жан М[альцев] был очень весел и, ко всеобщему удовольствию, говорил не умолкая. Затем я поехала в Ореанду, где глазам открывается жуткая, печальная картина – сплошные руины, заросшие огромными деревьями, точно пожар случился 200 лет назад. Не смогла даже вспомнить, как все это выглядело раньше. Обед и вечер прошли как всегда.