5 декабря. Среда.
Слава и благодарение Господу, дорогой Феодор действительно поправляется, спит хорошо. После ухода Ольги в 11 ½ утра продолжила писать Аликс. Ночью подморозило, сильный ветер, холодно. Наконец-то чувствую себя получше. Весь день просидела дома в одиночестве, виделась только с Зиной.
6 декабря. Четверг.
Именины моего любимого Ники. Господи, спаси и сохрани его! Вот только где он, мой бедный сын, подвергшийся таким тяжелым испытаниям?! В 12 часов отслужили молебен в его здравие, на котором были Ольга и Соня. Поздравила двух им[енинников] – Вяземского и Кукуш[кина], а также Воронова из Гв[ардейского] эк[ипажа]. Соня осталась на завт[рак]. Был и Сандро – в первый раз после перенесенных им тяжелых болезней. Да и за судьбу Феод[ора] им пришлось поволноваться. Он, слава Богу, действительно поправляется. Пришел и Андр[ей] – один, был весьма учтив. Апрак[сина] пила со мной чай. Обедали с Зиной. Отослала письмо любимой Аликс.
7 декабря. Пятница.
Светит солнце, чуть потеплело. Была Ольга, получила письмо от Тинхен с Кавказа, которой также пришлось спасаться бегством из Кисловодска во время тамошних жутких событий. Пишет, что Димка Гол[ицын] находится с семьей в Баталпашинской. Слава Богу! К завт[раку] была Ольга. Весь день читала. Зина пила со мной чай и обедала. Забыла сказать, что приходил М[итя] Ден с письмом от Драгом[ирова], который ограничился советом в случае крайней необходимости отправиться в Анг[лию]. Был также маленький Васси в первый раз после болезни – наконец-то.
8 декабря. Суббота.
Жуткий шторм, но при этом 6 гр[адусов] т[епла]. Ольга не была, у нее побаливает горло – досадно. Начала писать Тинхен, но меня прервал Долг[оруков], сообщивший, что в Ай-Тодоре на завтраке находится капитан Терл, который хотел бы взять письма для передачи. Я сразу же села за письмо Вальдемару и быстро закончила его. Вася навестил меня, был очень мил. Чай пили с Апрак[синой]. Она встретила Иванова, купившего Чаир, который сказал ей, что верные люди похитили Мишу в Перми и перевезли его в безопасное место. Дай-то Бог, чтобы это оказалось правдой! Странно, что мне не дают возможности получать такие достоверные сведения раньше всех остальных. Весь вечер шел проливной дождь. Зина вернулась из Ай-Тодора насквозь промокшая.
9 декабря. Воскресенье.
К моей огромной радости, наконец-то мы увиделись с Ксенией, впервые за несколько недель, когда вначале она была нездорова, а потом тяжело болел бедняжка Феодор! Он, слава и благодарение Господу, полностью поправился. Они с Ольгой завтракали у меня, пробыли до двух часов. К чаю была Бетси, которая, как всегда, взбодрила меня. Обедали и провели вечер с Зиной. Ксения сказала, что С[андро] решительно настроен уехать, – не верится.
10 декабря. Понедельник.
Были обе мои дорогие дочери, Ксения все еще весьма слаба. Катя Кл[ейнмихель] завт[ракала] у меня, пробыла почти до трех. Как приятно поговорить о прежних временах, не так далеко отстоящих от нынешних. Зина пила со мной чай, завт[ракала] она с Орбелиани. Ут[ром] был Родзевич, рассказывал о Петерб[урге] и о своем пребывании в тюрьме – ужасно. Вечер прошел как обычно.
11/24 декабря. Вторник.
20 лет Феодору, написала ему небольшое письмецо. Долг[оруков] сообщил, что меня желает навестить капитан Терл, поэтому я быстро написала письмо моему ангелу Аликс. Он прибыл в 11 часов, принес массу газет и дорогую для меня телегр[амму] от Аликс, она опять же настаивает, чтобы я перебралась к ней! Как это больно и мучительно, ведь я бы с большим удовольствием приехала к ней, но только не теперь. Написала ей обо всем этом, попыталась объяснить свои чувства. Завтракала со мной Ольга, затем снова пришел капитан Терл, которому я передала письмо, с ним был еще какой-то лейтенант, очень славный. После их ухода меня навестил маленький Вася. Остаток дня провела одна. Виделась только с Зиной – за обедом.
12 декабря. Среда.
Ольга пила со мной кофе, затем прибыли Ксения и Сандро, который огорошил меня, сообщив, что завтра он уезжает. Я едва не упала – к чему такая поспешность?! Он просил меня никому не рассказывать об этом до его отъезда. Затем он попрощался, необычайно довольный собой. Ксения же осталась. Она, так же как и я, полагает, что всему этому нет разумного объяснения, но, поскольку ее уговоры никак не помогли, оставляет за ним право поступать, как ему вздумается, ибо она ко всему прочему опасается, что он может свихнуться. После завт[рака] с Зиной я писала м[аленькой] Ольге. Потом Зина пила со мной чай и обедала. А в 10 ½ пришел Андрюша с женой попрощаться, так как завтра они едут вместе с его отцом.
13 декабря. Четверг.
Ольга пила со мной кофе, сообщила ужасную новость. Вчера вечером около 9 часов бедного месье Гужона убили в его же комнате на глазах у несчастной жены! Убийцы, разумеется, скрылись. Никто не знает, кто это мог быть. Какие мерзавцы, бедняжка М. В., наверное, в полнейшем отчаянии. Были Долг[оруков] и Вяз[емский], тоже говорили об этом преступлении. Затем пришла Соня, она отправилась к м-м Гужон на панихиду, вернулась к завтраку. На панихиде также была Ксения, успевшая проводить Сандро в Ялту на борт м[алого] английского крейсера. Я видела, как он прошел мимо нас в эту прекрасную тихую погоду. Ненадолго заходил Шателен. Потом я читала и провела остаток дня наедине со своими мыслями. Обедала со мною Зина.
14 декабря. Пятница.
Как обычно, встала рано. Приняла жену Вяземского, которая рассказала, что пребывает в вечном страхе и желала бы переехать в м[алый] дом, тем более что Андр[юша] там больше не живет. Затем к завтраку были Ольга и Ксения. В 2 часа пополудни прибыла Апрак[сина]. Убийц, разумеется, не поймали. Теперь ведь нет ни полиции, вообще никого, кто мог бы следить за порядком. Остаток дня провела в одиночестве. Стояла прекрасная солнечная погода. Обедала со мною Зина.
15 декабря. Суббота.
Пришла Ольга, затем – Ксения, потом они вместе отправились посмотреть, как ведет себя Тихон. Ксения с Никитой завтракали у меня. Мальчик шаловлив и забавен, они оставались до двух часов. К несчастью, Ольга привела Тихона, когда я отдыхала, так что, к сожалению, мне не удалось его повидать, – очень досадно. К моему удовольствию, к чаю была Вера. Начала писать Аликс, письмо передам с мисс Уэст. Обедала у меня Зина.
16 декабря. Воскресенье.
Снова воскресенье, а я опять не могу пойти в церковь! Все утро лил проливной дождь и беспрерывно дул штормовой ветер. Ксения и Ольга были у бед[няжки] м-м Гужон во время выноса гроба. Затем приехали ко мне на завтрак. Софи Ф[ерзен] также навестила меня, встретив по дороге к нашим домам анг[лийских] офицеров. После завт[рака] они поднялись наверх – Терл и двое, мне не знакомых, и принесли мне опять газеты. Так любезно это с их стороны. Приходил и Вася, был очень мил. В 4 часа дня прибыл д-р Мерьямсон, осмотрел меня по поводу долгой и ставшей совершенно невыносимой простуды, которая все никак не проходит. Затем явился Малама, прослышавший, что у меня побывал другой врач. Мне опять придется ставить горчичники, к тому же в довершение всего у меня еще и горло разболелось. Прямо в сторону дома дул ураганный ветер, отчего повсюду сквозило. Говорят, будто убиты гр[аф] Келлер и все члены его штаба, – это страшное несчастье, ведь он самый разумный и самый энергичный из всех и знал, что нужно делать. Все же остальные действуют словно бы вслепую. К обеду была Зина.
17 декабря. Понедельник.
Ольга уехала в город, Ксения, как обычно, пробыла до 12, завтракала со мною и Зиной. Потом я с большим удовольствием встретилась с Вавой Голицыным, з[ятем] Георгиоса, он рассказывал о жутких событиях, выпавших на их долю в Кисловодске, откуда им пришлось спасаться бегством и скрываться в горах. Бед[няжка] Наташа Карлова осталась там совершенно одна. Затем на минутку заходил Малама. В 4 часа пополудни пришла Ольга с мужем. Был, к моей огромной радости, и милый Тихон, которого я так давно не видела. Потом я закончила писать любимой Аликс. Письмо возьмет с собой мисс Уэст, которая едет завтра. Обедала у меня Зина.
18 декабря. Вторник.
Погода просто божественная – 26 гр[адусов] на солнце, хотела прогуляться, но доктор настоял на том, чтобы я не выходила, иначе может быть осложнение. Ксения и Ольга были к завт[раку], затем пришел Васси, и они с Ксенией уехали домой. Весь день провела в одиночестве, писала Тинхен, чтобы отправить письмо с Голицыным. Зина была в городе. Чай у меня пил Вяземский. Потом вернулась Зина, с которой мы и отобедали.
19 декабря. Среда.
Пришла Ольга, затем – Ксения, а с нею – к моему удовольствию – и Софи Ф[ерзен]. Она всегда так бодра, что и других заражает своей энергией. Погода прекрасная, наблюдали за прошедшим мимо судном, на котором отбыли все английские гувернантки. Как они, должно быть, счастливы. Ведь они едут домой, а вот для находящихся здесь детишек событие это не из приятных, как и для мамаш, которым теперь предстоит взять на себя всю заботу о своих чадах. Ксения осталась на завтрак, после чего сразу отправилась домой, чтобы выехать с Феодором в первый раз после его болезни. Павлик Ферзей передал мне письмо от Извольской[го]. К чаю и к обеду была Зина.
20 декабря. Четверг.
Один за другим идут однообразные дни, я нахожусь в ожидании писем, а они все не приходят. Ксения и Ольга рассказывали, что поступили плохие новости из Одессы, где будто бы, с одной стороны, ее подвергли артиллерийскому обстрелу эти мерзавцы большевики, а с другой – против них вели огонь французы. Судоходное сообщение с Ялтой прервано. Ольга завтракала у меня, затем пришел Кук[ушкин], а с ним и милый малыш Тихон. Апрак[сина] тоже навестила меня. Был Малама. Впервые за долгое время не так сильно болела голова. Зина пила со мной чай и обедала.