Я вижу Давида в компании той самой брюнетки, с которой мы встречались в дамской комнате. Она пьет шампанское и смотрит на Юсупова так болезненно и жадно, что даже мне становится не по себе. Мне хочется выкрикнуть, хочется позвать его. Чтобы защитил, чтобы вновь сделал своей и не дал ужасным воспоминаниям заполнить меня до дна.
— Отойди от меня, - хриплю, когда вижу, что амбал перехватывает официанта, берёт у того виски со льдом и протягивает его мне, чтобы чокнуться бокалами.
Псих. Ненормальный. Думает, что я стану пить с ним, после того, что он чуть не сделал со мной?
В этот момент Давид бросает взгляд в мою сторону. Щурится, что-то коротко бросает своей собеседнице и направляется к нам. Твёрдым уверенным шагом. И со взглядом, наполненным злостью. Я обнимаю себя руками за плечи и, когда Юсупов останавливается возле меня, подхожу к нему ближе, утыкаюсь лицом в его грудь и глубоко вдыхаю запах. Так пахнет спокойствие и надежность.
— Проваливай, Марат, - произносит он сквозь зубы.
Злится? Нет, он в бешенстве.
— Я просто проходил мимо, - вскидывает руки амбал, который и не амбал вовсе, когда стоит рядом с Юсуповым.
Мой муж значительно шире в плечах и на полголовы выше. Его тело соткано из крепких натренированных мышц, а тело моего похитителя тучное и с лишним весом.
Но амбал не спорит. Просто уходит и растворяется в толпе, будто и не было его вовсе.
— Испугалась? – Давид приподнимает пальцами мой подбородок и заглядывает в глаза.
Наверное, читает мои эмоции без лишних слов, потому что кивает и широко раздувая ноздри дышит.
— Мы с тобой женаты целых восемь часов, а ты так и не поцеловал меня, - произношу негромко. – Это потому, что я не нравлюсь тебе?
— Это потому, что ты глупая маленькая девочка и выпила много лишнего.
Давид забирает у меня из рук бокал с шампанским и ставит его на фуршетный стол с деликатесами. А потом опять смотрит. Долго и пристально. Убирает назад мои волосы, обхватывает ладонью шею и, притянув к себе, целует.
Глава 9.
***
Убирает назад мои волосы, обхватывает ладонью шею и, притянув к себе, целует.
Весь мир вокруг перестает для меня существовать, потому что меня никогда не целовали так, чтобы подкашивались ноги и хотелось взлететь до небес одновременно. Кажется, что меня вообще ДО этого никогда не целовали. Так властно, по-собственнически, до приятной пульсации внизу живота и острого непреодолимого желания, чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался.
Несмело опускаю ладони на его часто вздымающуюся грудь, ощущая под пальцами твёрдые литые мышцы и горячую кожу. Так остро и так запретно. Я тянусь к Давиду всё больше. Встаю на носочки и отвечаю на поцелуй, пытаясь показать ему, что уже давно не маленькая глупая девочка. Я выросла. Я умею чувствовать. И умею дарить ласку в ответ.
Продолжай так делать ещё… Пожалуйста…
Когда Юсупов останавливается и прерывается из моей груди вырывается разочарованный стон.
Нехотя открываю веки, возвращаюсь в суровую реальность и смотрю в его карие глаза с дьявольским огоньком. Мне показалось или ему действительно понравилось меня целовать? Но он, конечно же, не признается в этом.
- Устала? – спрашивает Давид, лениво убирая свою руку с моей шеи.
Спрашивает так буднично, словно только что ничего и не было. Для него возможно так и есть, а у меня мир перевернулся вверх дном.
- Немного. Ноги болят.
- Через полчаса уедешь домой, - произносит Давид, кивая.
Уеду? Одна?
Становится даже немного обидно и хочется, несмотря на боль, продолжать находится в этом зале среди гостей, сопровождая Юсупова. Как его законная жена, чтобы все вокруг видели. Вдруг кто-то из них ещё не успел понять, что мы вместе?
Гости вокруг продолжают вести светские беседы и пить алкоголь. К шампанскому я больше не притрагиваюсь, попивая сок. Не хочется, чтобы Давид думал, что у меня с этим проблемы. В таком случае он перестанет брать меня с собой и даже разведётся, оставив на растерзание похитителям, которые смогут выкрасть меня ещё раз.
Начинается самая интересная часть сегодняшнего вечера. На сцену выходит ведущий, приглашает именинника, с которым мы знакомились раньше и вручает ему микрофон.
Пытаюсь понять, что может быть общего у Юсупова и этого человека, который работает в министерстве? Я часто видела именинника по телевизору и никогда бы не подумала, что два параллельных мира криминала и правосудия могут перекликаться.
Резко отшатываюсь, когда мимо нас проходит Марат. Давид опускает свою ладонь на мою талию, слегка надавливает на кожу пальцами и притягивает к себе. Этот жест действует на меня успокаивающе. Поднимаю на Юсупова свой взгляд и смотрю на серьезное невозмутимое лицо мужа. У него пленяющие глаза и идеальный профиль, а густая щетина и волнистые темные волосы придают его образу ещё больше брутальности и мужской красоты. Именно в этот момент я сама себе завидую и даже не верю. Всё пытаюсь ущипнуть себя за руку, чтобы проснуться.
Юсупов молча пьёт алкоголь из бокала устремив взгляд на сцену. Продолжает удерживать меня рядом и поглаживать поясницу сквозь тонкую материю платья. Это приятно... и так интимно.
- Марат работает на Цуканова, - произносит Давид, кивая на именинника. – Всего лишь шестёрка, точно не тронет тебя. Он просто наблюдает.
- За нами?
- Да.
- Но зачем? Разве никому не понятно, что мы вместе?
Давид слегка кривится и пригубляет алкоголь.
- Несмотря на то, что я выкупил тебя, они всё ещё думают, что ты в курсе, где находится тайник твоего брата.
- Я ничего не знаю! – вспыхиваю. – Никогда не лезла в его дела.
Юсупов заглядывает в мои глаза. Слегка улыбается, заставляя моё сердце непривычно сжаться.
Не влюбляться. Только не влюбляться. Наши отношения не навсегда.
- Я в курсе, Катя. Но никто из них не поверит вот так на слово.
Мы находимся в зале ещё полчаса. Один раз я отлучаюсь, чтобы сходить в дамскую комнату, где критично осматриваю себя в зеркале. Я красивая? Хочу, чтобы Давиду нравилось. Хочу, чтобы он не пожалел о том, что женился на мне.
Красное платье сидит идеально, макияж всё ещё на месте и даже не «поплыл». Вот что значит дорогая профессиональная косметика, которой меня накрасила стилист.
Вернувшись в зал, ловлю на себе взгляд той самой брюнетки. Она стоит в компании мужчин, пьет красное вино и пристально на меня смотрит. Ей нравится Давид? Ревнует его или завидует мне? Когда они стояли вместе и о чем-то разговаривали, было видно, что он небезразличен ей. Впрочем, это неудивительно, потому что Юсупов красивый мужчина, но теперь женат на мне.
Я нахожу Давида в толпе. Он заметно среди всех выделяется и цепляет. Другие мужчины не такие. Безликие, чужие, обычные. Подхожу к Юсупову ближе, беру под руку и незаметно вдыхаю терпкий аромат парфюма. Интересно, этот запах останется на моих волосах?
- Готова ехать домой? – спрашивает Давид.
Киваю, потому что правда устала.
- Пойдем.
Давид берёт мою руку и меня будто разрядом тока прошибает. Сердце бьётся словно сумасшедшее, потому что его касания мне приятны.
Мы выходим из зала и шагаем по красной дорожке. На улице прохладно и немного зябко. Я дрожу и Юсупов замечает это. Снимает с себя пиджак, вешает мне на плечи, оставшись в белоснежной рубашке, которая подчёркивает его смуглую кожу и темные волосы.
Он открывает дверь автомобиля, усаживает меня в салон.
- Ты не поедешь со мной? – спрашиваю с надеждой.
- Мне нужно остаться, Катя, - отвечает Давид и убирает руку.
- Я дождусь тебя дома.
– Не стоит, я вернусь слишком поздно.
Я знаю, что не имею права задавать ему вопросы и перечить, поэтому согласно киваю. Захлопывается дверца, водитель заводит двигатель, и мы уезжаем. Я долго смотрю на силуэт Юсупова, пока автомобиль не скрывается за поворотом. Если бы наша женитьба была правдой, сейчас бы состоялась наша первая брачная ночь.
Откидываю голову на кожаное сиденье, прикрываю глаза и чувствую как к глазам подбираются слёзы.
Я всё ещё не привыкла, что теперь в этом мире одна.
Глава 10.
***
Я выбираюсь из душевой кабины, подхожу к зеркалу и смотрю как по обнаженному телу быстро стекают струйки воды. Я всё ещё укрыта синяками, но болят они уже не так сильно.
Мазь, которую выписал доктор оказалась чудодейственной. Думаю, что ещё несколько дней и насыщенный фиолетовый оттенок сойдет. Главное не забывать пользоваться ею дважды в день.
Я облачаюсь в махровый халат и выхожу из ванной комнаты. Услышав шум мотора на улице, бросаюсь к окну, но автомобиль проезжает мимо. Я разочарованно вздыхаю. Это не он. Видимо у Давида остались нерешенные вопросы с Маратом или его хозяином. Тем самым именинником, который играет на два фронта, подыгрывая и криминалу, и государству. Разве можно жить настолько лицемерно?
Автомобиль скрывается из виду, а в ушах звенит пугающая тишина. Юсупов не обязан сидеть надо мной и остерегать. Для этого его дом полностью окружен вооруженной охраной и увешан камерами наблюдения. Здесь безопаснее, чем где угодно, особенно в моей квартире.
Вернувшись в кровать, закрываю глаза и пытаюсь уснуть, но получается плохо. Я думаю о том, почему Женька так поступил со мной? Почему подверг риску? Не знал, что это может быть чревато такими последствиями? Мозг словно по щелчку воспроизводит вчерашний вечер. Моё похищение, страх, тошноту и противные ладони Марата на моём теле. А потом, словно ушат ледяной воды, правда о смерти Жени.
Накрываю голову подушкой и тихо скулю. Брат не мог меня так подставить! Не мог! Он был головы оторвал тем, кто пытался меня обидеть.
Сама не замечаю, как веки слипаются, и я проваливаюсь в сон. Тягучий и длинный, где все произошедшее за двадцать четыре часа со мной прокручивается ещё раз. С одной небольшой поправкой – эту ночь мы проводим вдвоем с Юсуповым как законные супруги. В его кровати, на чёрных шёлковых простынях. Я выкрикиваю его имя и царапаю спину, до красных отметок и сорвавшегося голоса.