— Так может, сегодня? Я быстро соберусь.
— Нет. Ночью буду обновлять защиту. Придете утром.
Серьезный настрой Деметрио немного напрягал, и Айза решила не спорить. Наверное, он знает, что делает. И чего бояться, тоже знает.
Но возвращаться в общагу так не хотелось!
— Погуляем еще, — предложил Рей, и она с радостью согласилась.
Проспект к этому времени уже опустел — ни машин, ни прохожих. Закрылись магазины, погасли окна в домах. Айза удивленно посмотрела на часы: казалось, не так уж и много времени прошло…
— Ого! Полпервого ночи. Меня в общагу не пустят.
— Сами войдем, — пообещал Рей.
— Ты так и не рассказал, как у тебя тогда получилось.
— Да я ни при чем, — Рей вытянут из-за воротника неприметный жетон на цепочке. — Вот, допуски-пропуски. Дедуля сделал. Он же все ректорские права до сих пор имеет, никто за это время ничего не поменял. Сама видишь, хвастать нечем.
— Хи-итрый!
— А то! — Рей обнял ее за талию, притянул к себе. Так и шли, не торопясь, не разговаривая, слушая ночь: шелест школьного парка, едва слышный плач младенца за каким-то из темных окон и глубокую, сонную, умиротворяющую тишину. Похоже, что им обоим после всех событий, волнений и разговоров нужно было просто помолчать вдвоем.
А в общежитии Айзу ждали. Напрасно она понадеялась, что девчонки уже спят!
— Это твой Рей сделал, да? Ну же, рассказывай! — Алику так разбирало любопытство, что, казалось, еще секунда, и она схватит Айзу за плечи и начнет трясти.
— Что — сделал?
— Иллюзию!
— Призрака, — лениво уточнила Лана.
— Не делай удивленное лицо, ясно же, что он! Кому еще понадобилось бы пугать красавчика Ринни как раз в тот момент, когда несчастный решился тебя поцеловать?
— Красавчик? Несчастный? «Ринни»?! Алика, мы с тобой точно об одном и том же Зече говорим?
— А разве нет? Скажешь, он некрасив?
— Он наглый, самовлюбленный, глухой осел! Я устала ему говорить, что он мне не нравится, не нужен, мешает и бесит! Видеть его не могу, а он так и липнет! «Ринни»! — Айза фыркнула. — Еще скажи — «Ринальдик»!
Нет, в самом деле! Ринальд Зеч и уменьшительно-ласкательные суффиксы — все равно что матерый волчара с букетиком ромашек в зубах и розовым бантиком на холке. Даже не смешно!
— И твой жених решил тебя защитить таким интересным способом, — кивнула Алика. — Жестовые чары, озвученные иллюзии, что он еще умеет?
— Говорят, в челюсть ему он тоже врезал, — с притворным равнодушием сообщила Лана.
— Кто кому? — уточнила Дея.
— Рей — Зечу. А еще говорят, что его поцеловала наша Эрика. Рея, — уточнила, не дожидаясь вопросов. — Прямо на глазах у нашей Айзы, представляете? В связи с чем мне интересны ровно два вопроса. Первый: как Айза ее не убила на месте? И второй: почему?
— Почему не убила? — Айза снова фыркнула и пожала плечами.
— Не-ет, — протянула Лана. — Почему Эрика — Эрика Роли, вдумайтесь! — демонстративно целует чужого парня. И ладно еще, что чужого. Она наглая, ей плевать. Гораздо интереснее, что…
— Что? — помолчав и не дождавшись продолжения, спросила Алика. Айза молчала. Ей очень не нравилось, куда ведет разговор, и почему-то чудился подвох. Ловушка, только какая и зачем?
— Точнее — кто? — Лана тонко улыбнулась и наконец ответила: — Провинциальный мальчик из обычной семьи. Для амбиций Роли — никто. Вы согласны, я надеюсь, что у Эрики есть амбиции?
— Она просто захотела меня подразнить, — отмахнулась Айза. В самом деле, а на что еще это было похоже? Демонстративно легкомысленный, почти шуточный поцелуй, после которого она сразу же под удачным предлогом ушла — зная нахальный характер Эрики, даже странно. А если сравнить с тем, что устроил Зеч, так и вовсе ничего серьезного.
— Тебя? Можешь в это верить, — усмехнулась Лана. — А я думаю, что твой жених ей зачем-то нужен.
— Зачем?! У нее амбиции, а Рей… — Айза пожала плечами. — Давайте спать. Завтра первая лекция Вейтраса, он же зальет всех ядом даже за намек на сонный вид.
— Точно, — вздохнула Алика. — Старый хрыч, он даже с бала ушел сразу после выступления ректора, видели?
Вот только, уже засыпая, Айза подумала, что Лана, может, и права. Эрика — внучка ректора, а ректор ведь знает правду о семье Рея. И с этим надо что-то делать. Хотя бы, для начала, поделиться подозрениями с Деметрио и с самим Реем.
Для Эраста Роли ночь прошла отвратительно. Все одно к одному. Шум и сутолока бала, слишком капризные гости — и зачем он только пошел на поводу у этой курицы Аренио! Ей зачем-то понадобился именно такой набор, как она выразилась, «в качестве наглядного пособия» — пусть в следующий раз сама свои пособия приглашает и мучается с ними! Да еще эта шутка с призраком. Хотелось бы знать, кто постарался! Иллюзия далеко не школьного уровня, да что там школьного — даже Кренч, хоть и мастер иллюзий, и второй десяток лет читает курс иллюзорной магии, такое не сотворит. В нынешние времена поди найди толкового иллюзионщика! Настоящих мастеров повыбили еще в смутные времена, и не сказать, что зря.
И только собрался наконец-то расслабиться, выкинуть из головы все проблемы, посидеть с газетой над бокалом чая, как Эрика с Натали закатили скандал. Что-то о неподобающем поведении, публичных поцелуях… он и вникать не стал. Раздраженно смял газету, оставил недопитый чай, ушел в спальню и плотно закрыл за собой дверь. И заглушающие чары обновил, хотя они и так еще неплохо держались. Ох уж этот бал!
Но мог ли он подумать, что утро вместо долгожданной учебной рутины принесет неожиданное и неприятное продолжение вчерашней суеты?!
По традиции, утро после осеннего бала всегда начиналось с короткого рабочего совещания. Оценить начало учебного года, обозначить возникшие проблемы, наметить текущие планы… Короче говоря, окончательно покончить с летней расслабленностью и войти в рабочую колею. Но в этот раз, не успел ректор сказать вступительные слова, как перед ним возник призрак.
Да-да, тот самый.
Сейчас он был проработан еще более детально, чем вчера. Старинный сюртук расстегнут, приоткрывая жилет с двумя рядами блестящих пуговиц, на груди сияют в ряд три гильдейских значка — артефакторов, ритуалистов и некромантов, а вместо расплывчатого тусклого пятна с горящими потусторонним огнем провалами глаз — бледное, но узнаваемое человеческое лицо.
Знакомое лицо.
Не просто призрак, а призрак первого ректора школы, Деметрио Корчева, легендарного некроманта-артефактора и столь же легендарного пугала, деспота, устрашающего руководителя, который держал в железном кулаке всех, начиная от самых опытных и заслуженных профессоров и заканчивая последней уборщицей. Не говоря уж о студентах. Удивительно ли, что Эрасту почудился в этом явлении очень прозрачный намек?
Однако не наглость ли — творить иллюзию практически у него на глазах? Резко сужая тем самым круг предполагаемых авторов этой неуместной и затянувшейся шутки.
— Вам не кажется, что шутка перестает быть удачной? — поморщился он.
Призрак рывком приблизился вплотную, и на Эраста могильной плитой обрушился леденящий душу ужас.
— Шутка? — громыхнул призрак. — Вы здесь, я погляжу, все сплошь люди веселые. Не школа, а цирк с аттракционами. Ты! — в лоб словно ледяное пистолетное дуло уперлось. — Директор клоунской шайки! Что ты здесь развел?!
Краем глаза Эраст заметил, что Кренч раз за разом бросает чары развеивания иллюзий, и даже сквозь наведенный призраком ужас вспыхнуло раздражение: ну не дурак ли?! Уже любой студент понял бы, что перед ним самый что ни на есть настоящий призрак. Неиллюзорный, как ни смешно это звучит.
— Эм-м… — Эраст попытался отодвинуться, но зазор между его креслом и стеной был, увы, невелик.
— Что мычишь? Сказать нечего? — теперь призрак говорил тихо, но от шипящего, словно рассерженная змея, голоса пробирало жутью до самых печенок.
— Мы все просто очень удивлены, уважаемый магистр Корчев, — ровным голосом сказала Натали. — Можно поинтересоваться, с чем связано ваше столь внезапное появление?
— Корчев? — переспросил Рейнольд. Еще один незамутненный идиот!
— Спуститесь в холл школы, Артур, и хоть раз обратите внимание на висящие там портреты, — ядовито высказалась Люсиль Аренио.
— Вы кому это говорите? — призрак стремительно развернулся. — Портреты! Этот, с позволения сказать, прох-хфес-сор, не видит даже наложенные на личные вещи студентов проклятия. Самым примитивным образом наложенные, смею вас заверить! И это артефактор! Или не хочет видеть?
— Проклятия? — похолодевшим голосом переспросила Натали.
— Та самая тема, которой он должен учить. Иронично, не правда ли? А вы все куда смотрите? — Корчев снова громыхнул, да так, что в старинной хрустальной люстре под высоким потолком ректорского кабинета жалобно зазвенели подвески. — Вверенные вам студенты три года просиживают штаны без толку! Вы чему их учите? Тому, что великий дар магии — не более чем бесполезное и бестолковое шутовство? Теория! Ни одного практического занятия даже по основам артефакторики! Дети собственные вещи проверить не умеют! Зелья — устаревшие сто лет назад! Ритуалы — базовый примитив! Лучшая школа империи превратилась в заповедник для отлова женихов и невест, а вы и рады? Учеников под шумок набираете, а остальные пусть катятся во взрослую жизнь неучами? Молчать! — открывшая было рот Люсиль икнула и втянула голову в плечи. — Схема сбора ритуальной энергии — твоя? Паразитируешь помаленьку, глиста поганая? Ты знаешь, что эта энергия должна подаваться на щиты школы? Знаешь? А ты — знаешь? — он снова оказался нос к носу с Эрастом. — Ректор! Куда смотришь? Р-р-развел лавочку!!
Прозвенел звонок к уроку, но никто и не шелохнулся. Как будто приморозило к стульям! Что же касается Эраста, он не сумел бы сейчас подняться из своего мягкого кресла даже под страхом смерти. Да, он темный маг из темного рода, пусть и несколько разбавившего кровь в последние три поколения. Но, черт возьми, именно потому и заходится сердце в ужасе! Он как никто понимает, насколько тонкая грань отделяет сейчас их всех от мучительной смерти. Призрак — нематериален, а потому бессилен против живых? Ха! Рассказывайте эту чушь детям, чтобы темноты не боялись!