А Рей продолжал целовать, легко, едва касаясь, и опять «промахиваясь» — куда придется. В лоб, веки, скулы… Кажется, особенно охотился за кончиком носа — до тех пор, пока Айза не начала смешливо фыркать. А потом предложил:
— Хочешь, закажем чего-нибудь вкусного?
— Нет, пока нет, — покачала головой Айза. — Или ты голодный? У нас есть котлеты и кусок яблочного пирога, хочешь?
— Котлеты с яблочным пирогом — это оригинально. Даже концептуально, — засмеялся Рей. — Я не голоден, просто знаю, что девчонок вкусненькое успокаивает.
— Лучше поговорим. Мне надо все это повертеть с кем-то, понимаешь? А то так и будет в голове торчать. Вот смотри… Мама точно не знала. Я уверена.
— Ты о тете Тессе? — зачем-то уточнил Рей.
— О ком же еще. А вот твой дядя Яслав…
— А что дядя Яслав? Он здесь с какого боку? — похоже, Рей в самом деле удивился.
— Он дежурил, когда мама рожала, соображаешь?
— Думаешь, это он там был и тебя вытащил? Ну, это просто — приедет, спросим.
— Обязательно спросим, — хмуро сказала Айза. — Но, как ты думаешь, он ответит? Столько лет молчал.
— А зачем ему было говорить? Кому стало бы лучше? Вот узнала ты, что тетя Тесса тебе не родная мама — и что, ты очень счастлива?
— Не очень, — согласилась Айза. — Даже совсем нет. Но…
И замолчала. Потому что хотела-то она сказать, что лучше всегда знать правду, но Рей на это уже, получается, ответил: кому лучше? Свалившаяся на голову правда совсем ее не обрадовала. Сплошной раздрай теперь и в голове, и на сердце. Одно хорошо — ее сон, похоже, объяснился. Хотя это так странно, что даже не по себе — не могла же она в самом деле запомнить что-то, что случилось, когда она только-только родилась? Это уж совсем ни в какие ворота не лезет!
— Спросим, — повторила она. — У меня вообще, чем больше обо всем этом думаю, тем больше вопросов.
Резкий, требовательный звонок застал Пита в мастерской. Категорически не вовремя! Он только снял кожух с купленного вчера на барахолке неисправного старинного автоматона, только собрался не торопясь, со вкусом разобраться, что там как устроено внутри… Мелькнула даже мысль не открывать: он никого не ждал, отец был на работе, мама поехала вместе с Яславом Корчевым навестить Айзу, к тому же все обычные гости звонили совсем не так. А соседи и вовсе не звонили: знали, где нажать, чтобы отодвинуть снаружи засов на калитке, и входили по-простому, по-соседски. Но незнакомец, подождав едва с минуту, затрезвонил снова, длинно и настойчиво. Под хвостом у него зудит, что ли?! Даже подорвавшись сразу после первого звонка, никто не успел бы добежать до калитки так быстро.
— Кого черти несут, — пробормотал Пит, отложил в сторону отвертку и пошел разбираться.
Стоявший за калиткой мужчина лет пятидесяти сразу ему не понравился, и совсем не из-за чрезмерно громкой настойчивости. Бывает такое, что с первого мимолетного взгляда чувствуешь необъяснимую антипатию. Иногда к ней примешивается инстинктивное опасение, иногда — ничем не спровоцированная гадливость, а бывает, что просто возникает острое желание держаться от человека подальше, хотя он кажется вполне доброжелательным и даже любезным. В этом же экземпляре смешалось, пожалуй, всё сразу.
Внешне он был безупречен. Высокий, худощавый, с военной выправкой, хотя и в штатском — и костюм его, хотя Пит не слишком понимал в тканях и портных, явно стоил побольше, чем вся семья Лейвос тратила за месяц. А шейный платок, скрепленный булавкой с голубовато-прозрачным камнем, из металла, который Пит сходу определить не сумел и предположил, что это какой-то сплав золота и серебра? А с такими же камнями и из того же металла кольцо-печатка и запонки? Запонки! Пришить к манжетам пуговицы для него, наверное, слишком вульгарно? Волосы, настолько светлые, что легкая седина на висках почти не видна, уложены идеально, волосок к волоску, холодные серые глаза смотрят с легким, на грани безразличия любопытством, и такое же холодно-безразличное выражение застыло на холеном лице. Вот только безразличие его показалось Питу наигранным, напускным. Было бы настоящим — не трезвонил бы, как потерпевший.
Наверное, с минуту они молча сверлили друг друга взглядами. Первым не выдержал незнакомец.
— Ну и? Вы собираетесь меня впустить, молодой человек, или я так и буду стоять здесь?
И если выражение лица этот явно заезжий франт держал ровным, словно маску нацепил, то в голосе слышалось вполне откровенное недовольство с оттенком брезгливости. Как будто ему не человек, а таракан путь перегородил, вот только что-то мешает немедленно прихлопнуть мерзкое насекомое.
— Стойте, кто ж вам помешает, — ухмыльнулся Пит. — Только трезвонить не надо. Отвлекаете.
Кажется, франт ошалел от настолько наглого ответа. Нет, ну а что? Он думал, только ему можно напролом переть?
— Молодой человек!
Пит, который уже собрался развернуться и демонстративно уйти, приостановился. Еще несколько мгновений молчаливой игры в гляделки показались невероятно долгими. Лицо франта едва заметно исказилось, как будто… а вот что «как будто», Пит сразу даже и не понял. Раздражение? Нет, оно и так было и никуда не делось, и этот тип все меньше пытался его скрывать. А тут — будто, извините, запором человек прилюдно мается. Или не запором, а совсем даже наоборот. «Да он же колдует! — осенило вдруг Пита. — Колдует, и у него не получается! Потому что Реев дядя поставил защиту — как бы не от таких, как этот вот хмырь!»
А тот, видно, понял, что нахрапом не пройдет и заколдовать негостеприимного «таракана» никак не получится. Бросил высокомерно, через губу:
— Извольте дать мне войти. У меня к вам дело, а я не привык обсуждать важные дела на пороге.
— За порогом, — зловредно поправил Пит. — И там вы и останетесь. Не поздоровались, не представились, не сказали, с чем и зачем пришли, а в дом рветесь. Может, вы преступник какой. Или темный колдун.
На «темном колдуне» незваный гость отчетливо вздрогнул. Но тут же пошел в наступление:
— Перестаньте нести чушь, юноша! Мое имя — Альвар Зеч, я приехал из столицы…
«Да-да, из самой столицы в ваше провонявшее рыбой захолустье, слыхали, знаем», — подумал Пит, пока Альвар Зеч выдержал небольшую паузу, добавляя своим словам значимости.
— …чтобы предложить вашей семье брачный контракт.
Чего он ждал, интересно? Что неотесанный провинциал проникнется величием небывало щедрого предложения и начнет прыгать вокруг с воплями радости?
— Вы, похоже, домом ошиблись.
— Не может этого быть. Впрочем, — столичный франт пожал плечами, — мне нужен дом семьи Лейвос.
— Лейвос, — кивнул Пит. — Но нам не нужны брачные контракты.
— Юноша, я полагаю, не вам судить, что нужно или нет вашей семье. У вас ведь есть отец. Где он?
— На работе. Но он вам ответит то же самое.
— Я полагаю, Айза Лейвос — ваше сестра? Вы разве не хотите для нее блестящего будущего?
— Нет.
Такого ответа Зеч точно не ожидал. Он ведь уже даже рот раскрыл, чтобы обрисовывать это самое блестящее будущее Айзы. Пит полюбовался, как изумление на породистом лице сменяется откровенной злостью, и все-таки объяснил:
— Мы для нее хотим счастливого будущего. Айза уже выбрала жениха. Так что идите отсюда с вашим контрактом, господин Альвар Зеч, поищите других девушек. Наша — не для вас. Уходите. А то вдруг дыру перед калиткой протопчете.
И ушел в дом, не дожидаясь ответа. Впрочем, ответа и не прозвучало: этот Зеч, каким бы ни был нахалом, наверняка понимал, что кричать что-то в спину юнцу, который так откровенно тебя послал — попусту терять лицо.
Но на случай, если так просто тот не отступится, Пит позвонил отцу на работу. Описал столичного визитера и свое от него впечатление, пересказал весь разговор.
— Мне прийти? — спросил отец.
— Да зачем? Хочет тебя дождаться — пусть под калиткой топчется. Лишь бы не буянил.
— Будет ломиться — вызывай полицию.
— Обязательно, — с удовольствием пообещал Пит.
Но Зеч не ломился и под калиткой не топтался. А вместо этого узнал, видно, в справочном номер и поздно вечером — очевидно, чтобы наверняка застать главу семьи — позвонил по телефону. Пит, конечно, не мог слышать, что он говорил, но ответов отца хватило.
— Да, Ольг Лейвос. Да, сын мне сказал. Да, он все правильно вам сказал. Нет, не интересует. Нет, ни при каких условиях. Знакомиться? Зачем? Я уже сказал — нет. Всего хорошего.
— До чего навязчивый тип, — сказал, аккуратно опустив трубку на рычаг. — Как будто весь мир ему должен. Попадаются такие клиенты. Лучшее, что можно с них поиметь — отправить к конкурентам. Надеюсь, Рей как следует присмотрит за нашей Айзой.
— Конечно, присмотрит, — Пит в этом ни секунды не сомневался.
А утром следующего дня Яслав Корчев и Тесса Лейвос сошли с поезда в Эребе, прошли через бурлящий людскими потоками, никогда не смолкающий вокзал, взяли такси — и не прошло получаса, как входили в столичный дом Корчевых.
Первым перед ними возник Деметрио. Сказал с изысканным полупоклоном в адрес Тессы:
— Добро пожаловать, драгоценная госпожа Лейвос. Айза будет счастлива вашему приезду.
— Призрак?! — Тесса бессознательно схватила Яслава за руку.
— Деметрио Корчев, к вашим услугам, — снова поклонился тот, а Яслав добавил:
— Очень нестандартный призрак. Я бы сказал, единственный в своем роде, хотя в моем доме в Тавоге существуют три почти таких же. Не тревожьтесь. Деметрио абсолютно адекватен и в любых обстоятельствах защищает семью, а вы, как и Айза, член семьи.
— А… что ж, очень приятно, — взяла себя в руки Тесса. — Рада знакомству.
— Дети где? — спросил Яслав.
— Рей в школе, Айза в библиотеке. Наша девочка любит учиться. Еле удержали ее от того, чтобы ходить в школу на практические предметы.
Но Айза, услышав голоса, уже бежала встречать. И с размаху кинулась Тессе на шее:
— Мамочка! Ты приехала! Я уже соскучилась, представляешь? Ой, здравствуйте, дядя Яслав! — спохватилась. — Мне поговорить с вами нужно, очень! Посоветоваться. Но я с мамой сначала, ладно?