Карл говорил это с такой уверенностью, что на секунду я даже перестала сомневаться в том, правильное решение мы приняли. Однако неожиданно в ответ на всё это ранее спокойный Арман залился смехом. Он смеялся громко, с издевкой, в какой -то момент почти истерически.
— Так ты веришь в сказку о том, что порождения Горберда дают на кроху больше тем, кого любят? Очнись. Твоя жена, как и моя, порождение тьмы. В ней течет отравленная кровь пожирателя миров. Даже сама того не понимая, она является монстром, судьба которого погубить всё живое.
— Это не так! - зарычала я, но видя, как сжимается рука Армана на мече, резко умолкла. Он также перестал смеяться, однако самодовольная улыбка застыла на его лице.
— Моя жена - самое светлое существо из всех, кого я когда-либо встречал. Она готова рискнуть всем ради подмира, который даже не является её домом, ради людей, которых она даже не знает. И именно её доброе сердце поможет нам одержать победу, пока ты будешь захлебываться в желчи, что осталась на месте любых светлых чувств Доротеи.
— Что же. - Арман усмехнулся, - ... тогда я не знаю, почему ты спрашиваешь о моих мотивах. Ведь мы оба готовы рискнуть всем, веря в любовь.
Только моя настоящая, ты же хватаешься за иллюзию.
— Умолкни уже!
Мы как раз подошли к дверям замка, которые охраняли двое оскверненных. Вместе с последним недовольным выкриком Арман толкнул ногой Карла в спину, заставляя его сделать несколько шагов вперед и распахнуть своим телом дверь. Я кинулась следом, не встретив препятствия в виде руки рыцаря. В пустом коридоре было темно, однако, когда я подошла ближе, некромант замер, подобно окаменевшец статуи, когда увидел женщину, что встречала нас прямо на пороге.
— ...здравствуй, сын.
— Мама?! - Карл сделал ещё один шаг вперед.
Перед нами в полутьме стояла Гвендолин. Её тело не было заражено скверной, взгляд был ясным, но в нём переливалась тяжба тоски, выглядела королева так же, как и всегда, разве что платье поистрепалось. Не было никаких сомнений в том, что Гвен здесь не держат в качестве заложницы. Конечно, я уже перестала обманывать себя надеждой, что она ушла не по своей воле, но вот Карл всё ещё хотел в это верить. И я понимала, что сейчас ему больно.
В помещение следом вошёл и Арман. Не было сомнений, что он с самого начала знал, кто ждёт нас в этом мрачном коридоре. Отличный ход, чтобы потушить внутренний огонь своего врага ещё до начала дуэли. Они с Доротеей явно хотели надругаться над Карлом морально, прежде чем давать нам возможность пройти дальше. Как же это злило.
Первый восклик некроманта был наполнен горячими эмоциями, но когда к нему пришло осознание всего того, что видели все мы, он стал куда более сер и мрачен.
— Объяснись. - только и сказал Карл, важно выпрямляясь, будто пытался спрятаться за личиной короля, который собирался выслушивать обвиняемую сторону. Быть просто сыном этой женщины ему было сейчас слишком сложно.
— Прости меня. - я никогда не видела Гвен столь искренне печальной. Её сухие тонкие губы тронула тоскливая улыбка, когда она увидела, сколь величавым хочет казаться её сын. Старая женщина вздохнула, собираясь с силами и мыслями. Я понимала, что она готовилась к этому разговору очень долго, и всё же было заметно, как ей тяжело подбирать слова.
— Я не могу сказать тебе чего-то, что сполна оправдает моё предательство. Я утянула тебя в водоворот этого заговора, и мне нет прощения. Наверное, ты уже знаешь, что с самого начала кровь Горберда.
— Да. - Карл сурово оборвал её, будто не желал слушать лишние, уже известные ему подробности. - Я знаю.
Гвен надломано кивнула. Она была подобно школьнику, который заучил наизусть стихотворение, но когда учитель попросил начать не с начала, а пропустить пару строф, тот вдруг запутался, ведь в голове выстроил себе четкий алгоритм рассказа.
— Что же... - она опустила ненадолго взгляд в пол... - ты хочешь услышать от меня ответ на вопрос, почему я так поступила?
— Именно его.
— На это есть несколько причин. Во-первых, я стара и мне страшно умирать. Я хотела бы жить вечность, но в реальном мире это невозможно.
— С чего ты взяла, что сон Горберда подарит тебе вечность? - тоном всё того же судьи, спросил Карл, никак не желая давать матери высказаться без прерываний. - Даже если оскверненные не умирают естественной смертью, перед тем, как зло захватит все миры, оно использует всех нас как своих пешек на поле постоянной битвы. Люди нашего подмира обречены на смерть, ведь именно нашими телами будет выстилаться дорога к более высоким целям. Ты глупа, если не понимаешь этого.
На секунду мне даже показалось, что Карл слишком строг с ней. Я помнила его слова о том, что он корит себя, ведь почти бросил мать тонуть в горе потери. Сейчас же эти чувства будто исчезли, или же он запер их где -то очень глубоко в своей душе. Возможно, некромант понимал, что именно замышляют наши враги, и не хотел дать им надломить себя. А учитывая, как спокойно Арман выжидал, наблюдая за происходящим разговором, именно этого он и ждал, подобно спокойному стервятнику, который просто хочет доесть уже морально разлагающийся труп.
— Я понимаю. Понимаю. - умиротворенно кивнула Гвен. - Возможно всё же мне повезет, и я проживу чуть дольше того срока, что отведен мне. Но, так или иначе, это совсем не главное.
— А что тогда?
Старая королева посмотрела на сына неожиданно просиявшим взглядом и улыбнулась куда шире и искренне. Словно мать, которая пытается объяснить маленькому ребенку очень простую житейскую истину, и умиляется от того, что он пока не способен её понять.
— Я проведу это время с твоим отцом. - на только засиявших глазах Гвен появились слёзы. - Я снова увижу его, снова услышу его голос, вновь смогу почувствовать тепло его объятий. Сейчас, когда я потеряла так много, я понимаю, насколько не ценила своего счастья. Я разменивала свою жизнь на светские глупости, когда у меня был столь прекрасный сын и любящий муж. Но осознала я всё это, лишь когда потеряла. потеряла вас обоих.
На этих её словах я заметила, что Карл всё же едва дрогнул. А Гвен сжала меж своих худых пальцев ткань своего платья и начала нервно перебирать ту, выглядя сейчас столь. беззащитно и потеряно.
— Твой отец умер, а ты стал королем. У тебя уже не осталось времени на свою старую, вечно недовольную чем-то маму. Я осталась совсем одна. Вокруг меня было так много людей, у меня всё ещё был наш роскошный замок, но всё это ни на секунду не заставляло забыть о боли утраты. Я знаю, я должна была сказать тебе обо всем этом прямо, но я такая гордая идиотка. Всегда была ею. Никогда не умела признаваться в своих чувствах, будто считала их слабостью. И лишь твой отец умел рассмотреть нечто светлое, что было во мне. Он видел меня настоящую и доказывал мне самой, что я не такая, какой пытаюсь казаться. И чем дольше я жила без него, тем... - королева не выдержала и всхлипнула, утирая дрожащей рукой катившиеся по худым щекам крупные капли, - ... тем меньше света я видела вокруг. Тьма пожирала меня, пока не появилась она. Эта девушка. Доротея. Она дала мне новую надежду, показала, что где -то там далеко ещё горит лучик моего света. Я смогу погрузиться в вечный сон. Просто заснуть, а когда проснусь. почувствую себя молодой. Твой живой, здоровый отец улыбнется мне своей глупой, но самой красивой на свете улыбкой, а потом в комнату вбежит мой маленький мальчик с рисунком костяной мышки, которому я всё ещё нужна. Ты знаешь, я не умею плакать, но не могу не делать этого, когда думаю о том, что эта реальность ждёт меня где-то там. Да, чтобы найти свой свет, я снова должна окунуться во тьму, но я готова. Это та мечта, ради которой я готова отдать всё на свете. Леберию. Царсторию. Весь мир.
Впервые я смотрела на старую королеву, которая была столь груба со мной, и чувствовала, как сердце отзывается на её слова. Именно сейчас, когда я увидела её слезы, я вдруг поняла, что она просто обиженная, одинокая женщина, которой хочется любви, хочется снова ощутить прикосновение теплых рук её возлюбенного. И если честно, мне сложно было ответить на вопрос, а согласилась ли я сама стать жертвой зла, которое обещало бы мне встречу с потерянными близкими?
Карл же стоял неподвижно. В какой -то момент он опустил взгляд в пол, будучи не в силах больше смотреть, как его мать плачет, и сохранять при этом хладнокровие. Мне очень хотелось подойти и показать, что я рядом, но внутри скреблось такое чувство, что сейчас некромант сам должен разобраться в этом. Всё же Гвен его мать.
— И ты готова отдать за эту мечту даже меня, мама? - тихо спросил он, не в силах удержать грубый тон бескомпромиссного судьи. - Отдать на смерть меня настоящего, ради того мальчика, который будет всего лишь иллюзией?
— Нет. - Гвен сделала быстрый шаг вперед, но Карл выставил руку, прося мать остаться на месте. - Милый, ты не умрешь. Ты всего лишь заснешь вместе со мной, и я буду верить, что в твоём прекрасном сне найдется место для твоей искренне любящей тебя мамы, которая просто не умела показать свои чувства всё это время.
— Перестань обманывать себя. - медленно мотая головой, Карл поднял взгляд на мать. -Ира нужна им для того, чтобы принести её в жертву. Я же связан с ней. Ты связала нас, отдав мне ту самую кровь. С самого начала ты знала, что мне придется умереть вместе с наследницей.
— Мой милый, это не так. - голос Гвен был громок, и она словно умоляла послушать её. -Доротея обещала мне, что когда всё будет кончено, она разорвёт ваш союз. Землянке придется умереть, но тебя я никогда бы не отдала в лапы смерти.
— И ты веришь ей? - Карл болезненно усмехнулся. - Правда веришь в это?
— Я. я хочу в это верить.
— Тогда идём. - быстро проведя рукавом по глазам, Карл указал вглубь коридоров. -Идём. Я покажу тебе на деле, как ты ошибаешься, мама.
Я обернулась к Арману. Он будто бы не был доволен результатом этого разговора, однако делать было нечего. Рыцарь кивнул и произнес: