дителей, умоляя их забрать меня и научить мастерству.
Ответ пришел спустя три месяца, когда я уже перестала ждать, и содержал всего две строчки:
«Ты на своем месте, просто подожди. Магия – не твоя стезя».
Не моя стезя. Не мой путь. Как хотелось мне тогда написать снова! Расспросить, отругать, обвинить… Но я не стала, решив оставить в покое тех, кто предпочел отказаться от мамы и от меня.
С тем, что силы во мне нет, тоже смирилась. Но мечтать и с завистью смотреть на одаренных воспитанниц продолжала всегда.
И вот теперь я стояла, упираясь коленями в холодный пол, и наблюдала за двумя магами. Настоящими, не книжными героями. Они прижимали ладони к чужому накопителю силы, лица были искажены от боли, а тела содрогались.
Эд приказал нам с Тирэном наблюдать и не вмешиваться, пока не увидим в глубине шара молниевидные вспышки. И мы ждали, не сводя перепуганных сосредоточенных взглядов со стеклянного круга, в котором клубилась тьма. И я больше не завидовала магам. Только ужасно боялась. За Эда, за Фриду и за Хакарка, утробное рычание которого разносилось под сводами тайного хода все чаще.
– Молния, – шепнул Тирэн, и я вздрогнула.
Действительно, в темной глубине шара что-то сверкнуло, оставляя едва заметное серебристое свечение.
– Хватай руки Фриды, а я возьмусь за Эда. На три! – проинструктировал перепуганную меня мальчишка, после чего начал считать:
– Один…
Где-то вдали снова разнесся рык волка.
– Два…
Я затаила дыхание и перевела взгляд на едва живую Фриду.
– Три!
Мы действовали спонтанно, словно в бреду. Стоило оторвать ладони от шара, и молнии замелькали в нем с удвоенной силой, а Эд захрипел, откидывая голову. Смутно помню, как навалилась на рабыню, откидывая ее в сторону, как пыхтел сбоку Тирэн, как колотилось в груди мое сердце, едва не вырываясь наружу…
Из глубины коридора – значительно ближе, чем раньше – послышался топот, зазвучали мужские голоса… Почему-то я не испугалась, только, вскочив на ноги, схватила топор Хакарка и загородила собой беспомощных друзей. Не знаю, что случилось с моим сознанием в тот момент, но все прежние страхи позабылись, остался лишь один, новый, к которому я только собиралась привыкнуть: страх за дорогих сердцу людей. За их жизни.
Когда первые воины принца Раена выскочили из-за угла, браслет верности вдруг ослаб и соскользнул на запястье. И я закричала. Бросившись вперед, с диким ревом взмахнула тяжеленным топором, мазнув по воздуху вблизи едва успевшего отпрыгнуть мужчины. К сожалению, это было все, на что хватило моих жалких сил. Оружие выпало из ослабевших рук, ударившись о стену. Я не смогла удержать его.
Воин, опомнившийся от моей выходки, замахнулся в ответ мечом, и я закрылась руками, понимая, что это конец. Только ни боль, ни смерть за мной не пришли. Яркая вспышка осветила коридор, и мой обидчик упал, как подкошенный. Следом свалились еще трое.
Резко обернувшись, я увидела Фриду. Она выглядела пугающе: раскинутые руки буквально искрились силой, в глазах полыхал пожар, черные волосы обрамляли бледное, без единой кровинки лицо… Прямо богиня мщения, не иначе!
И тут браслет все-таки сполз с моей руки, упав на холодный пол рядом с поверженными воинами.
– Хакарк! – выкрикнула я, чувствуя, как внутри рождается дрожь отчаяния. – Хакарк! – Я бежала по коридору, едва освещаемому редкими факелами. – Хакарк!!! – кричала, не в силах замолчать и прислушаться к голосу разума.
Он был там. Лежал без движения рядом с тремя воинами. Я замерла, вдруг испугавшись больше прежнего, и тут же почувствовала, как промокли чулки на ступнях. Пропитались кровью. Вздрогнув, отскочила, не в силах приблизиться к супругу.
– Дарна? – Голос рабыни заставил обернуться. – Он еще жив, но очень нуждается в помощи.
– Жив, – тихо повторила я, до боли сжимая кулаки, впиваясь ногтями в ладошки – отрезвляя себя болью.
– И мы должны спешить, – продолжила Фрида, приближаясь. – Я снова установила защиту на вход в это подземелье, но и она долго не выдержит. Сядь рядом с супругом и крепко возьми его за руки. Я помогу ему прийти в себя, а ты удержи от гнева.
На вопросы и сомнения не было времени. Пробежав по кровавой луже, я присела рядом с Хакарком, взяла его ледяные руки и, прикусив нижнюю губу, затаила дыхание. Фрида действовала быстро и со знанием дела: проведя ладошкой над телом моего варвара, она кивнула своим мыслям и начала шептать нечто неразборчивое, раскачиваясь из стороны в сторону. В какой-то миг я услышала имя супруга, после чего его левая рука крепко сжала мою.
– Хакарк, – позвала я, всмотревшись в его лицо. Как же я раньше не замечала, сколько в нем благородства и мужественной красоты? Отчего мои глаза, всегда открытые и с жадностью глядящие на мир, были так слепы?
– М-м-м…
Супруг застонал и шевельнулся, тут же поморщившись от боли.
– Муж мой…
Я сжала его руки, призывая откликнуться, вернуться ко мне.
И он открыл глаза. Фрида продолжала что-то лепетать, неподалеку послышались голоса Тирэна с Эдом, с другой стороны кричали воины Раена, угрожая нам самой жестокой смертью. А я улыбалась и плакала от счастья, слушая тихое:
– И связался я с тобой, женщина…
– Вот они! – завопил Тирэн, освещая нас факелом. – Живы!
– Хор-рошо, – прокряхтел где-то вдалеке Эд, – с удовольствием убью их сам. Всех. По очереди. Если не сдохну…
Хакарк повернул голову в сторону света, вглядываясь в очертания появившегося в проходе мальчишки, и спросил, пытаясь сесть:
– Что с шаром? Мы сможем выбраться?
– Сможем, – ответила Фрида вместо Тирэна. – Дальше есть дверь. Через темницу пройдем в место скопления силы. Оттуда можно уйти, не затрачивая больших ресурсов.
– Каких ресурсов? – уточнил Эд, закашлявшись. Выглядел маг очень плохо и передвигался, опираясь на стену. – Я чувствую себя поднятым трупом. Ноги еле волоку, а она предлагает взять у меня еще немного ресурсов. Ведьма.
– Меня больше волнует, откуда такие познания у простой рабыни. И почему она говорит? – перебил брата Хакарк, поднимаясь и совершенно не стыдясь своей наготы. То есть он был абсолютно голым! И, похоже, единственной, кого это волновало, была я. Стыдливо прикрыв мужа собой, потянула его к выходу, бубня вполголоса:
– Потом поговорите. Пойдемте скорее, пора покинуть этот замок, как страшный сон…
– Страшный? – удивился Эд. – Разве не ты, увидев прекрасного принца, поскакала за ним, не оглядываясь? Я был там, дорогуша…
– Тогда почему не вмешался?! – оборвала я его обвинения. – Неужели не знал, чем закончится для меня встреча с негодяем Раеном?
– Знал. – На бледных губах Эда появилась очень странная улыбка. – Но хотел, чтобы узнала и ты. Поэтому не спешил рассказывать Хакарку о неверности его женушки…
– Неверности?! – Я задохнулась от возмущения. – Как смеешь ты…
– Тихо!!! – рявкнул супруг, крепко сжимая мое плечо. – Уходим.
Удивительно, но после одного его слова, сказанного весьма спокойным тоном, все как-то прониклись, закивали и моментально собрались. Наша вялая, избитая судьбой и врагами процессия двигалась медленно, поминутно озираясь и с каждым шагом теряя силы. Мужчины делали вид, что все хорошо, но Эд то и дело отставал, а Хакарк хрипло дышал, крепко прижимая руки к груди.
– Вот здесь.
Фрида остановилась у стены, когда я собралась потихоньку поддаться панике. Приложив руку к холодным камням, девушка прикрыла глаза и беззвучно зашевелила губами, отворяя путь на волю. Однако сначала надо было пройти через темницу.
Запах отходов, сырости и тлена ударил в нос, едва я сделала первый шаг. Замерев и сморщившись, хотела рвануть назад, чувствуя приступ омерзения и брезгливости. Ни разу в жизни не была раньше в подобных местах. Только позади меня стоял, пошатываясь, Хакарк. И взгляд его затемненных серых глаз не сулил ничего хорошего – нам срочно нужен был лекарь.
– Ступайте за мной. Здесь четыре камеры и три пыточные, – инструктировала Фрида, освещая факелом узкий проход между решеток. – Темница – любимое место принца, поэтому…
– М-м-м-м…
Рабыню прервал чей-то стон. Женский, отчаянный.
– Что с тобой? – тут же спросил Хакарк, разворачивая меня к себе.
– Это не я, – шепнула, едва шевеля онемевшими от страха и холода губами.
– Это она. – Фрида развернулась лицом к камере, с которой поравнялась, и поманила Тирэна с факелом в руках: – Здесь нужен свет.
Мы боялись даже дышать.
– Мама, – вдруг прошипел Эд, оттесняя меня в сторону и не давая взглянуть на узника. – Я убью этого мерзавца! Лично вырву его сердце и скормлю псам!
На мои уши легли большие горячие ладони супруга, не позволяя слушать ругань в исполнении его брата. Несколько мгновений мы так и простояли, пока Эд вился вокруг решетки и вопил. Успокоился маг так же быстро. Внезапно остановившись на месте, он быстро сел и, вытянув руку, зашептал замысловатые слова. С пальцев сорвались тонкие серебристые ниточки и устремились вглубь, тая на ходу.
– Магия при ней, – выдохнул Эд, оглядываясь на нас. – Но на исходе. Буквально несколько капель…
Я знала, что для магов лишиться магии – верная смерть. И умирали они в муках. Подобные пытки были запрещены законами Шести несколько сотен лет назад. Ослушавшийся подвергался ужаснейшему наказанию: выдворялся на Синтар – остров проклятых – и влачил там остаток жизни, полной страха.
– Это Раен. Его почерк, – тихо сказала Фрида, осматривая тюремные решетки. – Здесь узоры тьмы. Они вытягивают силы, заставляя того, кто попал в клетку, делиться магией. Нам стоит поспешить.
– Сними чары, – попросил Тирэн, не сводя взгляда с женщины, в которой Эд каким-то образом опознал мать.
– Я не в силах. Здесь нужен ключ… – тут она на миг задумалась и, бросив на Хакарка многозначительный взгляд, договорила: –…или грубая сила. Без применения магии.
– Раен… – выплюнул Хакарк, отодвигая меня в сторону. – Надо было дать мне добить эту падаль. Нет же, все нынче политики и человеколюбцы…