После слов амина самообладание изменило Эрхе, в её глазах застыл дикий ужас, она упала на пол, но её подхватили стражники и поволокли на казнь.
Никто из девушек не воззвал к вождю, они сохранили молчание. И я не могла не проронить ни слова. У меня язык будто прирос к нёбу... Внутри разливалась какая-то неясная усталость и непринятие. Я бдуто смотрела на всё со стороны. Будто происходящее было невзаправду...
Вдруг к амину в низком поклоне приблизился Мун и протянул гербовый жёсткий лист и перо.
Видимо, это был вынесенный приговор.
Сандар поставил на бумаге размашистую подпись и клановую печать, которая находилась на его кольце.
Теперь Эрхе никто не поможет. Даже сам амин.
Эша подошла ко мне и взяла под руку со словами:
— Идём, нужно присутствовать на казни, хоть и не хочется… Сахи сейчас остальных девушек приведёт, чтобы видели, как может всё обернуться, если преступить черту. А по пути расскажешь, что произошло…
* * *
Стражники вывели Эрху во внутренний двор и бросили на землю.
Вокруг простиралась красивая природа, шумел фонтан, птицы заливисто пели. И среди этой радости и пышности, разворачивалась целая трагедия.
Обняла себя руками и выдохнула. Я ощущала себя виноватой. Чёртова совесть начинала терзать, царапать и рвать изнутри. Это ведь я спровоцировала Эрху! Ну неужели нельзя было избежать конфликта, который перерос в чудовищную трагедию?! Почему я такая дура?! Дура! Дура!
Огромные палачи схватили девушку за руки и за хвост, один удерживал её голову.
Придворные, девушки из гарема, слуги и вожди других кланов присутствовали на экзекуции и молчали.
Палач раскалил докрасна длинный и тонкий шип, потом заставил Эрху открыть глаза.
Что видела девушка последним? Не голубое небо и яркое солнце, не птиц в ярком оперении, не буйную сочную зелень, не цветы – она видела лица палачей и раскалённый шип, который вошёл сначала в один глаз, потом в другой.
Эрха кричала, ругалась, проклинала, извивалась, билась, но её держали крепко. По когда-то гордому лицу струилась кровь, смешивалась с солёными слезами и капала на землю.
Экзекуция закончилась быстро, Эрху отпустили, и она теперь лежала на земле, прикрывая руками глаза и громко рыдая. Рядом с ней на колени опустился лекарь, омыл её раны и наложил муслиновую повязку… Поднимаясь, он с горечью в голосе сказал:
— Девушка, которую вы изуродовали запрещённым заклятием, нара, умерла... Амин прикажет выплатить щедрое жалованье её семье… Не этого её родители ждали... Совсем не этого... Жаль, что на её месте оказались не вы, Эрха.
Во рту появился привкус горечи. В животе всё словно завязалось узлом. На плечи словно опустилась непосильная тяжесть и начала придавливать меня к земле.
Жестокое наказание? Безусловно.
Справедливое? Не знаю... Наверное... Но я бы так не смогла... Или смогла?
Сандар — вождь и слабость в правлении неприемлема. Но от этого осознания легче не становилось.
— Не смотри так сурово, Александра, — прошептала Эша. — Отец проявил мягкость. Эрха жива, но он избавил её от одержимости собой. С ней давно нужно было что-то решать… Не одну девушку Эрха загубила, но доказательств не было, поэтому…
— Если ты хотела успокоить меня, то не вышло, — грубо оборвала нагиню.
Затем развернулась и побрела во дворец, не обращая внимания на косые взгляды и принюхивания.
От произошедшего меня словно окатило ледяной водой. Из канализации, ага…
Мне срочно нужно выпить что-то крепкое.
Поганая жизнь...
Глава 21
* * *
-Александра-
— Ты задумалась, Алекс, — недовольно заметил сенсей, когда я оказалась на земле и без оружия.
— Я женщина, разве не имею права задумываться? — проговорила в ответ тоже недовольно.
Настроение было ни к чёрту. Хоть я и выпила отвар от похмелья, всё равно внутри было некомфортно. И вообще, сегодня я ненавидела весь мир. Такое ощущение, что ко всем происшествиям у меня начался ПМС.
Засада.
— Только не на поле брани! — рявкнул Мерт.
Он разъярённо раздувал ноздри и глядел на меня с яростью.
— Когда ты выходишь на бой – все проблемы должна оставить где угодно, хоть в бездне, но не в своей голове и сердце! Твой разум должен быть ясен, как чистое небо. В твоём сердце не должно быть ни страхов, ни сожалений, ни горя, ни обид! Ты должна быть свободна от всего мира, когда граница между женщиной и воином стирается! Ты – воин! Сама нам всем об этом кричала и истерила, так и веди себя как профессионал, а не как размазня!
Недовольно поджала губы и рывком вскочила на ноги.
Ненавижу нотации и головомойки, но Мерт прав, сегодня я, правда, веду себя как размазня. Не дело это.
И да, я всё знаю, что во время боя ничего не должно беспокоить и тревожить.
Но блин, сказать просто, а отрешиться от вчерашнего как-то сложно…
Даже выпивка не особо помогла. Хотя нет, помогла – я хоть проревелась всласть, а то с момента, как живу в новом мире, даже ещё не рыдала.
— Сегодня я мог поразить тебя уже трижды, Алекс, — меч сенсея по очереди коснулся моего живота, затем сердца и горла. — Сюда, сюда и вот сюда.
— Будь ты не женщиной, а мужчиной, да ещё и амином, то я бы ранил тебя, Алекс, для примера. И так бы ранил, чтобы ты находилась на грани – подобный урок ты усвоила бы сразу, — не унимался сенсей и продолжал выносить мне мозги.
— Угу, так амин бы вам и простил подобное, — хмыкнула я, вытирая полотенцем потное лицо и шею.
Пыль, поднятая во время схватки, еще не осела, вспотевшее лицо, да и всё тело было грязным.
Мерт метнул на меня странный взгляд и спокойным тоном произнёс:
— У моих учеников нет имён, нет званий и титулов, Александра. И запомни, на войне вождь – это сердце армии. Если вождь смертельно ранен или убит – значит, весь клан потерпел поражение. Запомни мои слова и сделай выводы. А на сегодня хватит. Идём в священное для всех воинов место – оружейную. Пора тебе найти свой меч.
Мы неспешным шагом двинулись прочь с арены. На меня уже не смотрели как на недоразумение. Пришлось хорошенько потрудиться и нескольким особо ретивым разбить носы, сломать руку и ткнуть мордой в песок, в прямом смысле слова.
Ещё не своя, но уже и не чужая.
Приятно, чёрт возьми.
Я всегда радовалась, когда в моём мире на тренировках меня с уважением и на равных встречали другие боксёры и тренера. Подобное отношение дорогого стоит, поверьте.
И сейчас я была близка к такому же статусу и здесь.
Доверие и уважение – главные факторы в системе любых боевых искусств.
— Сегодня твои мысли были заняты вчерашним происшествием с наложницей амина? — спросил вдруг тренер.
Я вздохнула и кивнула.
— Да, это так… Я испытываю противоречивые чувства и эмоции. Ненавижу, когда в душе происходит раздрай…
— Расскажи, что ты чувствуешь, — произнёс сенсей, и это был не вопрос, это была просьба.
Я замолчала на некоторое время, обдумывая, как объяснить свои ощущения и заговорила, когда мы прошли длинные коридоры и начали спускаться под тренировочную арену.
Не знала, что здесь есть подвальные помещения.
Хотя, чего удивляться? Во дворце же есть пыточные в подвале, так почему и тут не быть оружейной?
— Мне неспокойно. Неспокойно, потому что испытываю вину за случившееся. Умом понимаю, что не виновата, но душа мечется, а в сердце будто залили свинец. Я могла скрутить Эрху и тогда бы она не бросила в меня заклинание, которое в итоге поразило ни в чём неповинную девушку. И сама Эрха не оказалась бы сейчас ослеплённой и отданной замуж чуть ли не в качестве рабыни… Помимо вины, я испытываю ярость по отношению к амину. Очень злюсь на него, потому что это он развёл во дворце змеиный клубок! Зачем эти дурацкие правила про райни и возможность кому-то из девушек стать этой самой райни? Я приветствую возможность, которую амин даёт девушкам – учиться, работать во дворце, получать жалование, а потом и вовсе можно уйти и жить в своё удовольствие уважаемой нарой! Ведь я поняла, что большая часть девушек, даже в глаза не видела вождя, не то чтобы в его постели оказаться. Ну так организуйте тогда пансион для девушек на территории дворца, но без этого гарема и тупых условий и…
— Ты рассуждаешь с высоты своего опыта и мировоззрения, — прервал мою пламенную речь сенсей. — Гаремные традиции нашего мира уходят глубоко в прошлое. И то, амин Сандар многое упростил и упразднил, сделав, как ты сказала, для многих возможность учиться и жить в достатке без обременения оказаться в его постели. Но какая нагиня или человечк откажется от возможности вкусить поцелуй амина и ощутить на себе его сильные руки?
— Эээ… Стоп! — тут же оборвала Мерта. — Давайте-ка без вот этих ваших: «вкусить поцелуй амина, ощутить на себе его сильные руки…» — передразнила тренера. — И вообще, разговора не выходит…
Сенсей тихо рассмеялся.
— Ты злишься на амина, моя боевая девочка, потому что ты влюбилась в него. Ты злишься на себя и ощущаешь вину, потому что ревнуешь – твоё сердце неспокойно и на нём лежит тяжесть, потому что ты понимаешь, что во дворце живут другие наложницы и каждая мечтает стать его женщиной. Ты – равная ему, оттого и плохо тебе. С появлением в Бахадуре, ты сразу взяла на себя ответственность за свою жизнь – противостояла амину и нашим традициям. И как мой опыт подсказывает, такие личности всегда переживают и чувствуют ответственность за тех, кто слабее их самих. Ты увидела дворцовую жизнь во всей красе, даже больше скажу – её малую часть. То, что произошло – это будничная ситуация, Алекс. Женщины многих вещей не замечают, да и мужчины их не демонстрируют. В пыточных всегда кто-то есть. Раз в месяц обязательно кого-то казнят – предатели, нарушители закона, убийцы, шпионы – были, есть и будут. Ежедневно кто-то умирает от яда или подлого удара в спину… Такова жизнь амина, Алекс. Чем ты выше – тем больше ответственности и тем больше тебе приходится принимать суровых решений. Не таких решений, как мы порой принимаем, чтобы было хорошо для кого-то, амин принимает порой жёсткие решения, чтобы было хорошо для всего клана и иногда приходится жертвовать кем-то, чем-то…