Я хладнокровно взглянула на него и сказала:
— Я недавно смотрела японский мультик на какой-то итальянский сюжет. Так вот, там тоже был один американец, который любил приговаривать: «Я на тебе женюсь».
— Значит, ты мне отказываешь? — спросил он.
— А это что, было предложение? — наивно удивилась я.
Он рассмеялся:
— Бойкий язычок и неподражаемое чувство юмора!
В этот момент мимо нашего столика прошел мужчина. Я вгляделась повнимательнее. Полной уверенности не было, но он показался мне знакомым. О, господи! Этот человек с гладкой от лака прической и в элегантном костюме, был не кто иной, как мой бывший жених Ци Фэйхун. Мы не виделись пять лет.
Похоже, он узнал меня:
— Ай-ай-ай! Вы только посмотрите! Кто бы мог подумать!
Он протянул мне руку, и на меня нахлынули воспоминания. Он произнес это «ай-ай-ай» так же саркастично и томно, как раньше, когда я, бывало, ласково ущипну его за нос, а он в ответ: «ай-ай-ай, ты что это вытворяешь!»
Я глубоко вздохнула, приняла безразличный вид и спросила:
— Как поживаешь? — и пожала протянутую руку.
После сумбурного обмена приветствиями Ци Фэйхун заметил Ника. Его безукоризненная внешность, несомненно, произвела на моего бывшего жениха сильное впечатление.
— Это твой муж? — спросил он по-английски.
Я поспешно отрицательно покачала головой. Ник расхохотался и одобрительно похлопал Ци по плечу:
— Очень удачная мысль!
Ци Фэйхун подозвал женщину в наряде, отделанном дорогим мехом (на мой вкус, такая одежда более уместна в зимние холода). Это была его жена. Красивая, но бесцветная. Тут же пришел на память «отчет» Сиэр об их свадьбе: «Невеста — бесхарактерная задавака, хорошенькая, но начисто лишенная сексуальной привлекательности».
Снова обмен приветствиями. Затем они сели за соседний столик.
— Да, мир тесен! — вымученно улыбнулась я.
— Похоже, я ему не понравился, — заметил Ник, — как думаешь?
— Вряд ли найдется много мужчин, которым ты нравишься, — ответила я.
Красотой и обходительностью Ник, бесспорно, превосходил всех мужчин, присутствовавших на банкете. Иногда Бог страшно несправедлив.
Банкет начался. Хозяин произнес речь. Официанты разносили угощение, но гостям было не до еды.
Один за другим с трибуны выступали приглашенные знаменитости: жена мэра, председатель благотворительного общества, иностранные дипломаты, жившие с семьями в Шанхае, другие почетные гости. Под одобрительные аплодисменты дети из приютов исполнили какой-то номер. Затем начался аукцион. Судя по программке, на торги были выставлены шарф с автографом Пласидо Доминго{101}; несколько бутылок коллекционного французского красного вина; плакат с автографами участников состоявшегося в 2002 году в Шанхае теннисного турнира из серии «Мастерс»; рождественская елка от «Феррагамо»; обед на десять персон, приготовленный шеф-поваром ресторана отеля «Ритц-Карлтон»; урок музыки со всемирно известным пианистом и многое, многое другое.
Аукционист зычно выкрикивал названия лотов. Когда объявили рождественскую елку от «Феррагамо», Ник присоединился к торгам.
— Хочу подарить ее тебе, — сказал он. — Если будем встречать Рождество порознь, она напомнит обо мне.
Начали со стартовой цены в 800 юаней. Ставки медленно поднимались, пока, наконец, из всех участников не осталось всего двое — Ник и Ци Фэйхун.
— Слушай, брось! — прошептала я Нику.
— Тут уже дело не в елке, — сжав кулаки, ответил он. — Тут затронуто мужское самолюбие. Это просто смешно!
После очередного выкрика аукциониста Ник снова поднял руку, повышая цену.
— Ты ненормальный! — сказала я тихо. — На эти деньги можно купить семь пар обуви от «Маноло Бланика».
— Мне не нравится, как твой бывший жених пялится на твои ноги, — ответил он.
Я поспешно переменила позу.
— Слушай, ведь мы пришли сюда, чтобы облагодетельствовать этих прелестных малюток, так ведь? — Он подмигнул мне и ослепительно улыбнулся.
Я взглянула на стайку приютских ребятишек, которые с довольным видом сидели у стены банкетного зала, и замолчала.
После банкета официанты почтительно спросили, куда отнести сверхдорогую рождественскую елку. Ник ответил:
— Давай пойдем к тебе. Я помогу найти место, куда ее поставить.
Я торопливо возразила:
— Лучше пусть пока постоит у тебя в номере. А когда будешь уезжать, пришлешь ее мне.
Ник пристально посмотрел на меня, словно видел насквозь, и криво улыбнулся:
— Не волнуйся детка, все будет, как ты хочешь.
Повернулся и велел официанту:
— Пожалуйста, отнесите ко мне в номер.
Вот удобный случай улизнуть.
— Мне пора, — сказала я. — Спасибо за приглашение. Было очень весело.
Но Ник схватил меня за руку.
— Дай мне десять минут, — пристально глядя мне прямо в глаза, произнес он. — Давай поднимемся ко мне. Я привез тебе подарок и забыл отдать. Заберешь его — и сразу же уйдешь, обещаю!
Отказаться не было сил.
Следуя за огромной, экстравагантно украшенной рождественской елкой, мы сели в лифт; все весело приветствовали нас. Войдя в четырехкомнатный номер Ника, официанты, пыхтя и отдуваясь, положили нарядную елку в гостиной около дивана.
— Отлично! — Ник дал им на чай и выпроводил за дверь. А потом уставился на меня влюбленным взглядом.
Онемев от страха и крепко сцепив руки, я беспомощно стояла рядом с огромным деревом. И что прикажете теперь делать? Даже полной дуре было бы понятно, что последует дальше.
«Только не сегодня ночью! — в панике повторяла я про себя. — Хотя бы сегодня я должна устоять!»
— Выпить не хочешь? — спросил Ник. Судя по голосу, он с трудом сдерживался, страсть постепенно овладевала им.
— Нет, спасибо, — ответила я, беззащитно съежившись и оглядываясь на настенные часы.
Он заметил мое движение и быстро произнес:
— Ах, да, я просил десять минут! Осталось около четырех.
Он бросился в одну из комнат, где стояли чемоданы, порылся там и вынул сверток в алой бумажной обертке.
— Не уверен, понравится ли тебе. Это книга, которую я не раз перечитывал.
Я открыла и посмотрела — «Степной волк» Германа Гессе… Ник пристально следил за выражением моего лица.
— Не нравится? — спросил он с тревогой.
Я не знала, что ответить. Еще один его трюк! Никогда не играет по правилам и всегда застает меня врасплох! Серьезность подарка придавала значимость нашим отношениям. Подарить женщине книгу — поступок, никак не вязавшийся с образом Казановы. Почему-то мне не хотелось, чтобы Ник ассоциировался с обыденным, легко достижимым счастьем.
Он всегда останется непредсказуемым, как НЛО в обличье Казановы, неожиданно появляясь из ниоткуда и исчезая снова.
— Почему же, очень нравится, — ответила я сдержанно. — Спасибо.
В мои планы не входило сообщать ему, что с недавних пор Гессе стал одним из моих любимых писателей.
— У меня еще есть минута, — тихо произнес Ник. — Давай я провожу тебя до лифта.
Мы вышли из номера.
— Тебя действительно не нужно проводить до дома? — снова спросил он.
Я улыбнулась:
— В Шанхае гораздо безопаснее, чем в Нью-Йорке.
Он удрученно вздохнул:
— Жаль, — но быстро приободрился и снова улыбнулся: — Слушай, ты не покажешь мне Шанхай? Завтра или еще как-нибудь на днях.
Под глазами у него были темные круги: наверное, устал после долгого перелета.
Когда я вернулась домой и легла в постель, бессонница снова повисла над моей подушкой, как облачко волшебного дыма из лампы Алладина.
Внезапно мне пришла мысль позвонить Мудзу в Нью-Йорк. Набрала номер, но услышала лишь его голос на автоответчике. Ничего не сказав, повесила трубку, а потом еще раз набрала номер. И снова никого. Опять прослушала приветствие на автоответчике. От звука его голоса мне немного полегчало. Хрипловатый голос Мудзу был единственным связующим звеном между мной и Нью-Йорком.
Решила позвонить Сиэр в ресторан и сообщить ей, что я случайно столкнулась с бывшим женихом на банкете в отеле «Ритц-Карлтон».
— Ты виделась с Ци Фэйхуном? А с его женой? Ну и как она тебе? — засыпала меня вопросами Сиэр.
— Ничего особенного, — безразличным тоном заметила я.
— Вот именно, — согласно хмыкнула Сиэр. — Но мужчины почему-то предпочитают жениться именно на таких. — Через секунду она спохватилась: — Послушай-ка, а каким это ветром тебя занесло в «Ритц-Карлтон»?
— Ну… — я замялась, не зная, как рассказать ей о Нике. История нашего знакомства слишком походила на «мыльную оперу». Я боялась, что любопытная Сиэр начнет донимать меня расспросами. — Да ничего интересного, — с деланным безразличием проговорила я, — просто меня пригласил один знакомый.
— Так-так, вот погоди, я освобожусь, и тебе придется все мне рассказать об этом загадочном знакомом! — громко рассмеялась она.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я повесила трубку.
Я взяла книгу «Заклинания великого милосердия», подаренную Созерцателем первозданной природы перед отъездом с острова Путо, начала читать ее и постепенно успокоилась, а потом безмятежно уснула.
Утром меня разбудил телефонный звонок. Всем существом я сразу почувствовала, кто это.
— У меня сегодня весь день деловые встречи, но вечером я все отменил и совершенно свободен. Может, подскажешь, куда пойти поужинать? — спросил Ник.
— В «Шанхай 1933», не задумываясь, ответила я.
Сиэр разоделась в пух и прах, переливалась и сверкала наряднее рождественской елки от «Феррагамо». Так случилось, что в тот день в ресторане устраивали вечеринку под названием «Ночь соблазнительниц». Как объяснила Сиэр, суть игры заключалась в том, что каждая из присутствующих дам могла купить себе мужчину. Так вот почему вокруг столько женщин в сногсшибательных туалетах! Услышав это, Ник пришел в неописуемый восторг.
С нами за столом сидел новый дружок Сиэр Адам. У этого зеленоглазого австралийца была обветренная кожа и нос внушительных размеров, при взгляде на который невольно вспоминалось о другой выдающейся части его тела. Одет он был со вкусом, а вот речь и манеры оставляли желать лучшего. Своеобразное чувство юмора порой граничило с бестактностью. Последний раз, когда я позвонил