Сефи и Китти уже поджидали меня за дверью, их страсть к шопингу была удовлетворена. Я быстро убрала пакет из «Топ-Шопа» в другую сумку, чтобы его не заметила внимательная Китти.
— Мам, пошли, мы тебя уже сто лет тут ждем! Мы есть хотим!
— Когда я была маленькой, Китти, родители делали то, что хотели они, а дети подчинялись, — поучительно сказала я.
Китти закатила глаза.
— И не надо вот этого. Я часами торчала в машине, пока моя мама болтала о скучных вещах со скучными людьми, лишь бы она не брала меня с собой к ним на чай (у таких людей обычно не было никаких занятий для нас с Сэмми, и мы ждали, пока взрослые наговорятся). Вы с Лео никогда не делали ничего, чего бы вам не хотелось. Вообще-то это я все время делаю то, что хотите вы.
— Например?
— Например, смотрю это ваше бесконечное идиотское реалити-шоу, в котором парочки постоянно орут и скандалят.
— В смысле, «Немного Барни»? Да ладно, мам, ты же обожаешь это шоу! Тебе все время интересно, подерутся они или нет. Так что это не в счет, угу? — ответила Китти.
— Ну хорошо. Я смотрю, как вы с Лео играете в компьютерные игры, в которых нужно за наименьшее время оторвать как можно больше голов как можно более жестокими смертоносными способами. Так нечестно. Мы никогда не делаем то, чего хотелось бы мне.
— Ну конечно! Между прочим, это я предложила поехать в «Топ-Шоп», — напомнила Китти.
Н-да, тут в моей аргументации зияла брешь. Мы делали то, что запланировала она.
— Ладно, пошли, — сказала я, уводя их подальше от дверей.
— Погоди-ка, — встрепенулась Китти, — а что это у тебя в пакете?
Черт.
— Да ничего особенного, так, мелочовка всякая. Ну, пойдемте уже.
К счастью, в этот момент мимо нас прошествовал юноша, и Китти отвлеклась.
— Tres секси, — сказала Китти, пихая Сефи локтем.
Я, кажется, выглядела удивленной.
— Ну, в смысле, он в хорошей форме, — перевела мне дочь.
— А, в стародавние времена про него сказали бы «привлекательный», ты об этом? — Я вдруг четко поняла, что, несмотря на новую модную одежду, я уже глубоко пожилая дама.
Глава восьмая
Измена по рецепту Рути Циммер
1. Никогда не ввязывайся в интрижку с тем, кто от ее разоблачения потеряет меньше, чем ты.
2. Никогда ни в чем не признавайся: не умеешь врать, не ври.
3. Никому ничего не рассказывай — у твоего друга тоже есть друзья. Не говори никому ни слова.
4. Никогда ничего не оплачивай кредиткой.
5. Никогда не влюбляйся в любовника, если не собираешься ради него бросить мужа.
6. Отрицай и ври.
7. Убедись, что тебе хватит сил выдержать муки совести и груз вины.
8. Не оставляй никаких видимых отметин на теле.
9. Проглотишь один раз, и больше тебе никогда не придется повторять, но мужчина будет уверен, что ты на это способна. (Это касается любых отношений с мужчинами, не только измен.)
10. Никогда не давай согласия на тест на установление отцовства.
Утром в понедельник я проснулась и почувствовала легкий и приятный мандраж предвкушения. Тут же я ощутила, как из меня что-то капает. У меня начались месячные. Как типично. Все-таки придется мне по совету Рути надеть те самые трусы. Жизнь женщины можно проследить по состоянию ее трусов. Менструации, отсутствие менструации, молочница, выкидыши: обо всем можно узнать благодаря нижнему белью. Трусы в моей жизни столь всесильны, что у меня даже есть специальные «счастливые» трусики — красные атласные бикини, сзади украшенные ленточками. Я почувствовала знакомую тупую боль внизу и, переведя взгляд, увидела неприятную выпуклость набухшего живота.
— Ну спасибо, — обратилась я к Богу, в которого верю, только когда мне не везет.
Когда я зашла в комнату к Китти, она с виноватым видом шарахнулась прочь от шкафа.
— Ты чего там прячешь? — поинтересовалась я.
— Ничего, — соврала она.
Ей еще только предстоит обрести в подарок на тринадцатилетие от матушки-природы такую черту, как скрытность. А пока Китти можно читать, как открытую книгу.
Я поглядела на нее своим «не-вздумай-от-меня-ничего-прятать» взглядом.
— Я купила лифчик, — мгновенно созналась Китти. До допроса с пристрастием в ее случае, видимо, никогда не дойдет.
Лифчик оказался маленьким и розовым, на чашечке были вышиты крошечные красные розочки. Я взглянула на дочь, на ее детское тело с плоской грудью и детское личико; когда я обняла Китти, в глазах у нее стояли слезы.
— Ну зачем так торопиться, крошка?..
— Все уже носят лифчики, кроме меня. Как же меня бесит, что у меня совсем не растет грудь, — пожаловалась Китти.
— Знаю, заинька. Я сама такой была. — Как у всех остальных девочек, моим первым лифчиком стал крошечный «Лаки Чек» в пурпурную полоску. Размер — двадцать восемь АА. Посередине было треугольное отверстие, чтобы просунуть палец и поправить лифчик.
Мы постоянно одергивали свои бюстгальтеры — во-первых, чтобы показать миру, что они у нас есть, а во-вторых, чтобы они не задирались на шею из-за полного отсутствия груди.
Семь жизненных стадий женщины: лифчик, месячные, дефлорация, секс, свадьба, дети, менопауза. Ну и конечно, неизбежная восьмая стадия — смерть.
Я поцеловала Китти, разрешила ей надеть бюстгальтер и отвезла ее в школу. Другие мамаши у школьных ворот меня не заметили, как, впрочем, и всегда. Я уже подумывала, уж не заколдовали ли меня — стоило мне вступить на территорию школы, я словно становилась невидимкой. Одно из двух: либо я правда невидима, либо я превратилась в ту толстую некрасивую девочку, с которой никто не хочет играть в песочнице. Остальные мамы стояли, собравшись в кружки, болтали и смеялись, но мне в их компанию было не просочиться. Они постоянно окрикивали друг друга: «Сегодня пьем кофе, как всегда!» или «Не забудь, дочка Молли сегодня придет к вам в гости». Я членом этого клуба не являлась, но пока еще не выяснила почему.
— Ведь бывает так, что иногда человек тебе почему-то нравится или не нравится? — спросила Рути, когда мы однажды обсуждали других мамаш и пытались выяснить, почему чувствуем себя рядом с ними не в своей тарелке.
Я кивнула.
— Просто они нас ненавидят. Почему и за что, я не знаю. Но это факт.
— Но мы же вполне милые, нет? — удивилась я.
— Да нормальные мы. Просто другие. Нам есть о чем еще беспокоиться, помимо того, готов ли костюмчик Джимми или нужно ли малышке Софи поддеть еще одну маечку, ведь она сегодня кашляет. Мы не такие родители, как они.
— То есть наш пофигизм умаляет их родительские достоинства? — уточнила я.
— Ага, и это их страшно бесит. Тут ведь все соревнуются. Чтобы они были правы, мы должны быть абсолютно не правы.
Но мне все еще хотелось нравиться другим родителям, и я подлизывалась, чтобы меня приняли в компанию. При этом я, исключительно ради развлечения, подсчитывала, сколько мамаш проигнорируют меня в течение одного дня. В то утро моя невидимость достигла такой стадии, что мама Молли споткнулась, пытаясь пройти сквозь меня. Мама Анны начала было мне улыбаться, но, опомнившись, поджала губы и остановилась, прежде чем улыбка прошла долгий путь от растянутых губ до смешливых морщинок у глаз.
По пути домой я увидела Сэмми — он беседовал с Дамой-с-голубями. Они сидели на ступеньках перед ее домом с таким видом, словно были знакомы долгие годы. Сэмми легко заводит друзей, зачастую среди очень странных людей. Перила крыльца украшали разноцветные лоскутки ткани. Дама, как всегда, сидела широко раздвинув ноги — видимо, хотела продемонстрировать прохожим, какое у нее чистое белье. Может, безумие оградило ее белье от обычных «женских» пятен? Я все никак не могла выкинуть Даму из головы и почему-то чувствовала себя виноватой.
— Нет, русские Иваны не в моем вкусе, — заявила ПП, болтая со мной по телефону. — Все эти даго[12] скорее тебе по душе.
Да, политкорректностью ПП не отличалась.
— А что же ты тогда с ним пришла? И куда делся твой Джереми-о-мой-Джереми?
— Джереми пару дней не было в городе. А у меня потребности, — объяснила ПП.
— И ты его трахнула? — как бы между делом спросила я.
— Ивана? Нет, ты что, он же женат.
ПП никогда не спит с женатыми мужчинами. Это ее единственное правило — довольно нелогичное в свете ее обычного поведения, но в данном случае оно меня обрадовало. ПП — истинная ведьма, и, если бы ей захотелось, Иван прыгнул бы к ней в койку как миленький.
— Сегодня я встречаюсь с Джереми, — продолжила ПП. — Пойдем на премьеру фильма. Кстати, Джесси у вас поживет пару дней, так что ты попроси Беа, пусть заберет ее вместе с Китти из школы. Я потом заеду на неделе. Ну, мне пора!
— Ладно, я за всем прослежу, — пообещала я, вешая трубку.
Прежде чем отправляться на встречу с Иваном, мне предстояло сделать еще одно дело — решить, что я совру мужу. Вмешивать своих друзей в это дело мне не хотелось, а куда еще я могла отправиться в шесть вечера в понедельник? Я раздумывала над этой проблемой в ванной, нанося последние штрихи макияжа, когда вошел Грег. Чувствовала я себя стройной и чертовски соблазнительной, а от голода еще и немного ослабла, и у меня кружилась голова.
— Отлично выглядишь, — заметил Грег.
Я сделала вид, будто падаю в обморок от удивления.
— Ха-ха, как смешно, — съязвил он. — Вот видишь, я все-таки на тебя смотрю.
Он поднял сиденье унитаза. Меня так достало, что они с Лео постоянно промахиваются мимо цели, что на внутренней стороне крышки я нарисовала мишень. Дай мужчине мишень, и он обязательно будет в нее целиться; к счастью, времена «досадных промахов» в нашей семье остались в далеком прошлом.
В ванную зашел Лео, чтобы выдавить прыщ.
— Клевый прикид, мам, — заорал мне в ухо пленник айпода.
— Очень сексуальная юбочка, — кивнула головой Зузи, заглянув в ванную по пути на работу.
В проеме появилась Беа и бросила в ее сторону сердитый взгляд, полный ревности.