ь. И если только у драконов имеется хоть какой-то запасной вариант – зная вас, я в этом почти уверен, – настоятельно советую воспользоваться им как можно скорее.
Мы с Гиррой не выдержали и переглянулись. Наставник ясно дал понять, что сам хотел бы знать путь спасения для драконов, но именно это я не был намерен открывать. И тут голос подала моя двуцветная умница.
– Курат, нельзя ли узнать, почему вы сами так против уничтожения драконов?
В тот момент я пожалел, что аплодисменты у драконов не приняты. Вопрос стоил рукоплесканий.
Видимо, маг жизни уже спрашивал сам себя о том же, поскольку ответ не задержался ни на мгновение.
– Во-первых, среди драконов полно моих учеников. Вы, Стурр, из них самый интересный. Вот именно, самый интересный. Да и другие не намного хуже. А для наставника ученик – это… несколько больше, чем просто ученик. Во-вторых, бессмысленное уничтожение разумных я почитаю не только жестоким, но и недальновидным хотя бы потому, что оно необратимо. В-третьих, как я вам уже говорил, опасаюсь, что, начав с драконов, академия на этом не остановится и продолжит людьми. Особо отмечу: ваш главный недруг доктор Менгель с некоторых пор подчёркивает, что избавление Маэры от драконов для него не самоцель, а лишь средство для достижения стабильности общества. Кстати, уничтожение сепаратистов на окраинах должно послужить той же цели. Это якобы избавит оставшуюся часть Маэры от войн. И не только Менгель так думает.
Тут, похоже, совесть говорит самым громким голосом. А что нам делать? Тоже говорить.
– Курат, могу заверить: мы с женой сделаем всё, чтобы спасти хотя бы часть драконов от гибели. Прошу вас не думать, что мы тут лежим, сложив крылышки.
Доктор магии энергично замотал головой: мол, ничего такого и в мыслях не держал. А я продолжил:
– Как универсал могу предположить: для мощного магического удара по мятежным окраинам понадобится не группа больших кристаллов, а один громадный. Размером… скажем, ярд и три четверти. Скорее всего это будет бесцветный кварц. Тогда академия сможет применить заклинания «Чёрное пятно» или «Глотка жабы».
– Спасите и помилуйте, Пресветлые силы! Да что вы говорите такое, Стурр!
– Это не фантазия, не подозрения и не пророчество. Всего лишь трезвая оценка с точки зрения практической магии. Поверьте мне на слово, Курат, я ведь хороший расчётчик. Описанного мной кристалла вполне хватит на гигантское кольцо заклинания смерти вокруг центра Маэры. Ну, правда, останутся полоски побережья на западе, ещё острова… – тут я чуть было не выдал «Повелителей моря», но вовремя спохватился; да и то сказать: ещё не факт, что островитяне сами себя так называют, – к западу от побережья. Они обитаемы, это я знаю точно. Да, ещё горы к северу от Драконьего хребта. Слишком далеко от центра удара, да и узкие ущелья представляют собой неплохую защиту. Вот там население может уцелеть… частично.
– А, горцы… Эти не противники никому. Держат полный нейтралитет. С ними вообще ситуация особая. Они не платят налоги, поскольку сумма, которую с них можно собрать, меньше расходов на сбор. На них уже лет этак триста тому назад махнули рукой. Живут самостоятельно, хотя вроде верховная власть у кого-то там имеется. Главный князь, что ли, или великий барон… Я хотел о другом поговорить. Вы действительно уверены в таком развитии событий?
– Скажу так: он наиболее вероятен.
– А что же дальше?
– Дальше цель доктора Менгеля будет достигнута: общество станет сверхстабильным.
– То есть затормозится всякое развитие, хотите сказать? Но ведь такое невозможно!
– Ошибаетесь, вполне возможно. Если не вмешаются внешние силы.
– Какие?
– И сам не знаю. Но из некоторых источников мне известно, что такие существуют.
Тут доктор магии встрепенулся, словно вспомнив нечто важное.
– Да, Стурр, ещё одно. Допустим, вы с группой драконов спасётесь… ну, скажем, на каком-то дальнем острове, о котором никто не знает. Но ведь я не научил вас, как бороться с… – в речи человека проскользнуло слово, которого я не знал. Он увидел, что я не понял, и пояснил: – С повальными болезнями. Ну, это когда один человек, то бишь дракон, заболеет, от него заражается другой, и так по цепочке, пока все не заболеют… – У Курата понимание механизма распространения эпидемии было самым примитивным, но критика в тот момент показалась неуместной. – И ведь этот курс совсем не маленький. Спецкурс для магистров магии жизни, если быть точным. Даже при вашей отменной памяти он займёт никак не менее шести месяцев. Надобно вам знать, он включает в себя практические занятия, так что…
– Понимаю вас, но времени на это совершенно точно не будет.
Взгляд Курата приобрёл преподавательскую остроту. Точнее, это был взгляд научного руководителя.
– Если бы это зависело лично от меня, ещё несколько циклов лекций точно стоило устроить. Универсалам, конечно.
Я подумал, что Курат хочет поделиться технологией омоложения. Заманчиво, спора нет, но и на это времени не будет. Но продолжение оказалось неожиданным.
– Всё же вы знаете недостаточно… Ладно, нет так нет. И ещё кое-что хочу для вас сделать. Это уж точно осуществимо. Когда операция против драконов будет совсем готова, я пошлю вам весть.
– Благодарю заранее. Пусть это будет условная фраза. Например: «Согласен прочитать курс лекций».
На лице мага появилось блёклое подобие улыбки:
– Идёт.
– Тысячник Коррг, докладывайте.
– Сударь десятитысячник, на протяжении трёх четвертей года ко мне регулярно поступают сведения, что часть драконов склонна переселиться из пещер Драконьего хребта в другое, более безопасное место с целью избежать риска нападения со стороны человеческих магов. Отмечаю, что подобные настроения появились задолго до того, как опасность действительно проявилась – имею в виду нападение на поселение Южное. В пользу переселения активно агитирует десятник Стурр, отличившийся во время последней войны и потому пользующийся большим авторитетом среди воевавшей молодёжи. Более того, даже драконы старшего возраста прислушиваются к словам молодого героя. На мой взгляд, эту тенденцию уже нельзя игнорировать.
– Для начала я хотел бы разобраться кое в чём. Вы говорите – «герой войны». Могу понять, что этот молодой дракон пользуется авторитетом. Но почему он лишь десятник?
– Потому что он не был повышен до полусотника. – Ответ был на грани дерзости, но тысячник хотел вывести начальника из равновесия. Это удалось.
– Потрудитесь объяснить, по какой причине этот дракон не был повышен до полусотника. Он поссорился со своим командиром? Его подвиги преувеличены? О них не доложили по команде?
– Сударь десятитысячник, о его подвигах доложили по команде. И они не были преувеличены. С сотником Рругом этот офицер в наилучших отношениях. Однако присутствующий здесь полутысячник Ррхатос сделал всё, чтобы десятник Стурр не получил повышения в чине.
– Ррхатос, у вас есть объяснение?
– Так точно, сударь десятитысячник. Во-первых, тысячник Коррг не упомянул, что десятник Стурр получил повышение – пусть не в чине, но в должности. Он фактически командовал тремя десятками. Предполагалось, что это продлится лишь на период обучения, на самом же деле он по сей день на этой должности. Во-вторых, этот офицер хорошо исполнял свой долг, с этим нельзя спорить, но в войске имелся не один такой добросовестный. Повышение в чине получили те, у которых наряду с воинскими заслугами имелся и воинский опыт. У десятника Стурра такового опыта очень мало.
Главнокомандующий снова обрёл бесстрастный вид. Его голос также не обогатился эмоциями:
– Объясните ещё кое-что. Тысячник, у меня сведения, что десятник Стурр по магической специальности универсал. Не могу припомнить ни одного случая, когда дракон с такой специальностью вообще попадал в линию. Все они имеют недостаточную магическую силу. Как такое могло случиться со Стурром?
Коррг воспринял этот вопрос в качестве камешка в пещеру Ррхатоса: ведь это в его обязанности входила всесторонняя оценка кандидатов на повышение, а он, выходит, пропустил нечто важное. В любом случае ответ был готов:
– Так точно, сударь десятитысячник. Правило насчёт универсалов очень старое; во всяком случае, оно появилось до моего рождения, поскольку о нём я услышал от отца. Но оно выполняется вот как: после того, как выясняется, что дракон по специальности универсал, никто не утруждает себя измерением магической силы этого индивида, заведомо полагая её недостаточной для того, чтобы тот попал в линию. Тут вижу возможность ошибки. Полагаю, именно это произошло в отношении Стурра.
– Разрешите доложить, сударь десятитысячник. Тысячник Коррг забыл добавить: известен ещё один способ увеличения магической силы. Человеческие маги используют для этого кристаллы.
Слова «забыть», «напомнить» и им подобные, будучи употреблены в разговоре с равным, считаются среди драконов оскорблением, ведь они означают сомнение в силе памяти. Тысячник лишь лёгким движением хвоста выдал гнев, а в интонациях не прозвучало даже намёка на это чувство.
– Полутысячник, вас подвёл недостаток информации. От человеческих магов мне известно, что кристаллы вовсе не могут увеличить силу, они лишь выполняют функцию хранителей заклинаний, в том числе от чуждой магии. Не исключаю, что десятник Стурр воспользовался этим свойством кристаллов. Но они не могли добавить ему магической силы, которую измеряли, когда ему было лишь три года.
Коррг не лгал: в своё время человеческий маг именно так описал ему возможности кристаллов.
Тут снова заговорил начальник:
– Таким образом, делаю вывод, что Стурр мог приобрести авторитет среди как подчинённых, так и других драконов нетолько красноречием, но и вполне конкретными делами и умениями. Он почему-то уверен, что драконам грозит опасность. У вас, господа, есть объяснения этой уверенности? Подчеркиваю: мне нужны факты. Ррхатос?