Он не договорил, ковырнул пилкой несколько раз возле выщерблины, что-то осторожно поддел и…
– Зашибись!
В его пальцах – сплющенный металлический цилиндр, покрытый древесной пылью.
– Пуля! – Гектор подбросил цилиндр, словно фокусник, на ладони.
Катя ошеломленно созерцала пулю. Они внезапно, сами не желая того, очутились на пороге чего-то совершенно нового, грозного, еще никому не ведомого, пропущенного всеми – тогда, одиннадцать лет назад. У грани еще одной неразгаданной тайны!
– Пуля? – Полосатик-Блистанов, казалось, не верил своим глазам. – Но в деле нет вообще никаких упоминаний про огнестрелы. Гектор Игоревич, баллистическая экспертиза тоже отсутствует!
Глава 17Архив
На обратном пути из дома ведьмы Гектор озадачил Блистанова:
– Вечером игры-стрелялки с френдами в Сети отставить, даркнет тоже побоку, Сеня, лекарство от деревенской скуки для тебя следующее:
а) пробьешь Харитову Антонину по прозвищу Улита, избушку ее Катя тебе показала. Она, по словам Буланова, сроки мотала – проверь по базе, когда, статьи и круг ее подельников по старым делам;
б) позвонишь Симуре, где бы его ни носило, и узнаешь для нас телефоны его матери, бабки и тетки. Первые явно не желали с нами контактами делиться. Тетка пока вообще вне досягаемости. Телефончики елисеевской родни нам пригодятся.
– Улиту мы завтра втроем проведаем вновь, – пообещала Катя. – После находки Гека надо попытаться выяснить: правда ли в словах Карпова или блажь пьяная ради денег?
– Пробьешь Харитову по базе, Сеня, и я ее завтра прошлыми криминальными шалостями слегка прижму, – усмехнулся Гектор. – Колись, лоханка, не то я тебя…
– Гек! – Катя искренне заволновалась – сапфировые искры-чертики в серых глазах Шлемоблещущего просто зашкаливают!
– Спокойствие, только спокойствие. – Гектор моментально стал серьезным, но искры никуда не исчезли.
– А мне пуля покоя не дает! – выпалил Полосатик-Блистанов. – С ней как поступим, Гектор Игоревич?
– Пуля сильно деформирована, – ответил Гектор. – Калибр 9–18, унитарный патрон. «Девятка». Тип пули Hollow Point. Но ее сплющило при ударе, хотя древесина не камень. Есть вопросы к пуле у меня.
– Гек, она же сначала, наверное, попала в гвоздь при выстреле и отрикошетила в сторону двери, – предположила Катя.
– Нет, Катюша, чистая фантастика. Траектории не совпадают. Избушка колдовская вообще не видна из калитки за деревьями. Произвели два выстрела, не один. Загадка для меня – их последовательность. Либо первый выстрел был в кого-то, выходившего из калитки. Пуля попала в гвоздь, согнула его и канула для нас. Гильза тоже. Вторично стреляли уже либо в прячущегося в доме, либо в выходившего из него, когда фигурант лишь приоткрыл дверь на две трети. Дверь в доме ведьмы крепкая, тяжелая, она давно просела, распахивается с усилием. Промах – и пуля в бревне. Либо все происходило с точностью наоборот – последовательность пальбы зеркальная. По-любому, стрелок дилетант. Дважды в молоко. Явно не канас[13].
– Выстрел, пуля, возможно, и не относятся к убийству Елисеева, – высказала предположение Катя. – С его родителями жители Кукуева враждовали, мать-цыганку боялись, вдруг в нее кто-то стрелял задолго до гибели ее сына?
– Согласен. Версия, – кивнул Гектор. – Пуля в стенке и одиннадцать лет могла сидеть, и сорок. Гвоздь ржавый… По нему давность не определишь. Вероятность существует.
– Надо нам сканы из дела прочесть, – подвела итог Катя. – Гадать бесполезно.
– Но пулю-то отдадим на экспертизу? – взмолился Полосатик-Блистанов.
– Я сам сделаю. – Гектор кивнул. – Позже. Когда поедешь в Москву, я тебе скину номер одного знакомого баллистика – он мне должен… Я попрошу – он исследует пулю сам негласно. Ему отвезешь нашу находку, улику. Окажется, что все пустые хлопоты – ладно, пусть. Не особо расстроимся. По пуле установить конкретный ствол – та еще морока. По гильзе, естественно, проще. Сведения одиннадцатилетней давности в обычной оружейной базе на Елисеева-покойника тоже вряд ли хранятся. Но удаленное из базы официально не исчезает, оседает в других накопителях. Я кое-кому озвучу проблему.
– Два звонка – три мейла? – улыбнулась Катя.
– Скажем, три-четыре, – широко улыбнулся ей в ответ Гектор. – Пусть мои должники по покеру пошуруют среди удаленных из базы Росгвардии, но не потерянных безвозвратно файлов: имелся ли одиннадцать лет назад в семье Елисеевых зарегистрированный ствол? Но если он паленый – любые мои источники бессильны. Увы…
Катя знала: Гектор Шлемоблещущий сам отлично разбирается в вопросах баллистики, но хочет в данной ситуации привлечь опытного эксперта, и не из полицейского ЭКУ. Рангом серьезнее. Ставки в деле явно повышаются…
По пути заглянули в экоотель. Полосатик-Блистанов снял для себя одноместный номер. Он планировал ночевать в отеле в Тарусе, но Катя и Гектор его отговорили: «Неужели гнать на самокате туда десять километров?»
В «скандинавском коттедже» Гектор быстро разжег мангал, объявив:
– Сначала обедаем. Еде – время, делу – час. А то я свою Катю знаю: насмотрится фоток со жмуриком, мигом аппетит улетучится.
Катя вымыла под краном дары Кукуева: яблоки и перцы Улиты, мясо фермера Восьмибратова, нарезала сыр. Гектор уложил стейки, перцы и яблоки на решетку мангала. Сыр беспечно плюхнул прямо на мясо, когда оно подрумянилось с одной стороны до хрустящей корочки и он его перевернул. Обедали на открытой веранде, где стоял садовый стол, диван и кресло. Гектор принес из внедорожника солдатское одеяло, которое возил среди прочего в армейском набитом бауле, заботливо укутал в него Катю от осенней прохлады, проверил Wi-Fi (роутер исправно работал и ловил даже на веранде). Полосатика-Блистанова очаровал пейзаж: заливной луг, живописная излучина Оки, желто-зелено-багряный лес на противоположном берегу, тишина… Полное уединение, кристальная чистота воды, воздуха, пасмурного неба – пастельные, размытые краски… Коттедж-куб с панорамным окном во всю стену его тоже впечатлил.
– В Кукуеве меня поразила одна вещь, – признался он. – Дисгармония жизни людей среди полной гармонии природы. Реал в нереале просто! Ехали сейчас с вами, и дикие контрасты вокруг: разбитые проселки, пыльный, словно выпавший из времени городишко и вдруг – экоотель европейского типа, чистая Швейцария, а здесь – типичная Скандинавия с удобствами и комфортом. Для туристов – все, для местных жителей – ничего. Живут в избах рядом с курами и кролями, словно сто лет назад. Хотя в округе немало и зажиточных, классных современных домов за высокими заборами, но все равно цивилизация отдыхает. Она заканчивается в Тарусе: там каршеринг, супермаркеты, кофейни почти московские, знаменитые музеи, отели для туристов, катера – по Оке кататься…
– А в Кукуеве – лес, – ответила Катя. – Но и он щедр на сюрпризы.
– Насчет катера, хорошо, ты мне напомнил. – Гектор накладывал на тарелки с мангала готовые стейки и горы гарнира. – Вернется самурай завтра, сгоняем в Тарусу все вместе. Арендуем катер и сплаваем на нем до места, где они с отцом тогда поймали сома.
– Гек, а Серафим узнает то место? – усомнилась Катя. – Он дом дедовский на Круче считает «изменившимся», зачарованным злой ведьмой из сказки.
– «Тут помню – тут ничего, в середине отрезало!» – хриплым голосом Доцента из «Джентльменов удачи»[14] выдал Гектор. Поставил перед ней тарелку с мясом, уселся рядом на диван.
– Пусть попробует не узнать! – пригрозил Полосатик-Блистанов, набивая рот мясом и печеными яблоками. – Я его по методу Кроликовода – за ноги и на сук!
Он вроде шутил, но выражение его лица при упоминании Симуры вновь заставило Катю насторожиться. С Полосатиком творилось непонятное…
После обеда Катя собрала посуду, загрузила ее в посудомоечную машину на кухне коттеджа, вытерла садовый стол, Гектор принес на веранду свой навороченный ноутбук, Полосатик достал из рюкзака свой, не менее продвинутый, и флешку с данными из архива. И они открыли файлы.
– Оба-на! Зашибись! – присвистнул Гектор, рассматривая фото крупным планом трупа Елисеева во дворе дома.
Катя ощутила тошноту. Она готовилась, прекрасно помня обо всех «ужасающих обстоятельствах», выложенных Блистановым в их первую встречу. Но…
Реальность оказалась страшнее.
Долго, очень долго все вместе читали файлы, затем Гектор сказал:
– Катя, хочу тебя послушать. Твои выводы после изучения документов.
– Арсений, вы не все отсканировали из уголовного дела, – заметила Катя.
– Я не мог все, в архиве они вообще к моему повторному запросу начали цепляться, я мобильником орудовал чуть ли не исподтишка, сканы делал. Порядки в архиве стали – жесть! Да там четыре толстенных тома! Один вообще целиком посвящен допросам одноклассников Елисеева и училок его. Я наискосок читал – они и правда все из Тарусы, опер нам не соврал, про Кукуев ничего не знали. А училки и директор школы и отца и Серафима хвалили: семья закрытая, обеспеченная, но Елисеев-старший деньги школе жертвовал, а наш Серафимчик шестикрылый учился без нареканий, математика, английский – вообще на отлично. Я отсканировал основное по вашему совету, Катя.
– Ладно, обойдемся неполными данными. – Катя на секунду умолкла, собираясь с мыслями, суммируя изученное. – Труп Елисеева лежал во дворе, близко к дому и далеко от калитки и обрыва. У крыльца пустые водочные бутылки разбросаны, рядом с трупом орудие убийства – лом. Коса всажена в труп. Канистра закинута на крыльцо дома, под навес. Дверь дома распахнута. Возможно, убийца хотел и дом поджечь, но отказался от этой идеи по некой причине. Дождь (про него наши свидетели упоминали), прошедший в те дни вскоре после убийства Елисеева, не намочил канистру под навесом, и на ней сохранились отпечатки… – Катя пролистала файл и нашла заключение дактилоскопической экспертизы: – «Следы пальцев рук Елисеева Серафима – на боковой поверхности из пластмассы и на ручке канистры. Иных отпечатков не выявлено». На ломе эксперты-криминалисты не нашли вообще ничего, даже следов крови. Ливень все смыл. Но характер причиненных Елисееву ранений в области поясницы, левого бока и… нижней части спины…