Последний рывок. Рука уцепилась за край колодца. Морщась и хрипя, Артур подтянулся, его голова уже была снаружи, а вонь тоннеля осталась в прошлом. Хороший запах — вот первое, что он осознал. Аромат свежести, невообразимо прекрасный! Ощутил кожей дуновение ветерка, а потом заметил темный силуэт рядом. Человек?!
Свин! Это был Свин! И он ухмылялся!
— Чудны дела твои, Господи! — услышал Артур. — Он все-таки выбрался. Почти. Ну что, мажорчик, не меня ты ожидал увидеть, а? Чертовски обидно, правда? Карабкался, карабкался, и такой облом. Я бы даже сказал — обломище! А теперь давай, альпинист, лети обратно!
Свин подскочил к колодцу и, словно футболист по мячу, вдарил ногой по лицу Артура.
— Го-о-о-ол! — заорал он, вскинув руки.
Оглушенный ударом Артур упал на каменный постамент для головы Фролова, нога хрустнула, обломок кости прорвал плоть, из раны хлынула кровь.
— Го-о-о-ол! — продолжал вопить наверху Свин. — Один ноль в пользу команды веселых парней!
Артур тряхнул головой и тупо уставился на ногу. Что это? Что случилось?! Он видел, как в каком-то уродливом куске мяса, среди порванных сухожилий и обломка кости, суетились мураши. Миллионы мурашей! В следующую секунду они хлынули из раны нескончаемым потоком. И тут до Артура дошло: это никакой не кусок мяса, а его собственная конечность, свернутая под неестественным углом! За осознанием налетел ураган боли. Он заорал, чувствуя боль не только в ноге, но и в сломанных ребрах, руке, спине.
Фролов хохотал и издевался: «Я же говорил, что ты вернешься! Не прошло и минуты! Я же предупреждал тебя, друг!»
На разрушенный постамент упал пакет с морковью и яблоками, затем — пластиковая бутылка с водой. Веревка дернулась, поползла вверх и исчезла в дыре колодца.
«Я же предупреждал тебя, дружище!»
— С тебя бутылка пива, братишка! — радостно заявил Свин. — Говорил же, что мажор доползет до верха, а? Говорил?
— Спор есть спор, — равнодушно рассудил Виктор.
Он сидел на мятой железной бочке в нескольких метрах от колодца и лениво перекидывал с ладони на ладонь пачку «Winston». После своего визита в особняк он не выкурил ни единой сигареты, хотя тянуло ужасно. Когда совсем было невмоготу, Виктор открывал пачку, подносил ее к носу и дышал так какое-то время, наслаждаясь запахом табака. Помогало? Ну если только чуть-чуть. Он не был уверен, что Гроза избавила его от рака. Да, дышалось легче, самочувствие улучшилось, но порой ему казалось, что желтоглазый монстр все еще там, в легких, дремлет и ждет своего часа. После гибели той девочки Виктор убедился: Гроза коварна, ей нельзя доверять. Она могла опять его обмануть. Не убила монстра, а усыпила. Зачем ей это нужно, он даже гадать не хотел, понимая, что пути Грозы неисповедимы. Она ведь божество, и этим все сказано. Развеять сомнения помог бы визит к врачу, но Виктора этот вариант пугал: а вдруг опасения подтвердятся? Он сказал себе: «Поживем — увидим» — и решил поменьше думать про желтоглазого монстра. И у него порой получалось.
Рядом с Виктором стоял складной столик с початой бутылкой водки, пластиковыми стаканчиками и нехитрой закуской. Это была идея Свина приехать сюда вдвоем: «Посидим, бухнем чуток, над мажором поприкалываемся, если он еще ласты не склеил. Весело будет».
Из колодца доносился крик Артура. Виктор рассудил, что богатый мальчик переломал все кости. Брат всегда по-своему понимал слово «весело».
Свин подошел к столику, плеснул в стаканчик водки и выпил одним махом. Закусил помидором.
— Предлагаю еще один спор, братишка, — заявил он, чавкая. — Я вот думаю, мажор протянет еще дня три.
— До того, как ты ему по морде съездил, я бы согласился, — усмехнулся Виктор. — Ну а теперь… сутки, не больше.
— Забьемся?
— Ага.
— Опять на пиво?
Виктор кивнул, протянул руку. Свин пожал ее и разбил ребром ладони сцепку, скрепляя спор.
Глава тринадцатая
Рабочие все сделали в лучшем виде, Дарья осталась довольна и оплатила работу более чем щедро. «Побольше бы нам таких клиентов, — сказал на прощание бригадир. — Если что, обращайтесь еще».
Итак, камера пыток была готова: стены подвального помещения обшиты звукоизоляционной плиткой; в бетонный пол на приличном расстоянии друг от друга вмонтированны скобы, к которым крепились цепи; справа от единственной двери — стол и электрическая плита с духовкой; на стене — огромный плазменный телевизор; в углу под потолком — видеокамера. Дарья не сомневалась: каждый предмет в этой комнате заставит убийц Киры страдать. Но не сразу, ее месть требовала терпения.
Больше всего она боялась, что ярость выйдет из-под контроля. Она не была уверена, сможет ли сдержать себя, когда братья Агафоновы окажутся в полной ее власти. В голове сгорит предохранитель, и месть закончится, не начавшись. И что тогда? Снова бритва и вены? Девочка с колокольчиком вряд ли опять предложит лучшую альтернативу.
С этими мыслями Дарья взяла телефон и позвонила Константину.
— У меня все готово, — сообщила она, дрожа от волнения. — Вези этих мразей.
— Сегодня ночью, — был ответ. — Жди.
Дарья положила телефон на стол и долго стояла, пытаясь унять бурю эмоций. Она уже жалела, что выбросила все успокоительное, десяток капель валерианки ей сейчас не помешал бы.
Голову под струю холодной воды — вот что поможет!
Через десять минут, мокрая и трясущаяся от холода, она глядела на себя в зеркало и шептала:
— Я выдержу? — На секунду задумалась. — Да, я выдержу. Я выдержу? Да, выдержу. — Взгляд приковал шрам на лбу, дрожь унялась. Теперь голос звучал уверенно, мощно: — Я выдержу? Да, выдержу! Я выдержу? Да, черт возьми, еще как выдержу! — Она прильнула к зеркалу и со злостью выкрикнула своему отражению: — Ты выдержишь, Дарья Сергеевна, чего бы тебе это ни стоило! Уяснила? Ты все выдержишь! Все!
В два часа ночи к дому на окраине деревни подъехали два черных внедорожника. Из них вышло пятеро крепких мужчин, включая Константина. Для операции «Захват мразей» он выбрал лучших ребят, проверенных. Несмотря на то что предстоящее дело ему представлялось простым, решил все же перестраховаться. Как говорил его тренер по самбо: «Не гляди свысока даже на самого хилого с виду противника. Мелкая шавка ого-го как может тяпнуть».
К тому же был один досадный нюанс — в деревне проживали преимущественно цыгане, народ шумный. Выйдет какой-нибудь ром на крыльцо покурить, заподозрит неладное, да и поднимет кипиш — вмиг толпа набежит, несмотря на глубокую ночь. Тут-то четверо крепких ребят и пригодятся. Подобное развитие событий Константин считал маловероятным, но чем черт не шутит.
Во двор проникли без проблем — дверца в железных воротах оказалась не заперта, — бесшумно проследовали вдоль дома. Двое остались возле крыльца, Константин с остальными поднялся по скрипящим ступеням к двери. Где-то залаяла собака — лениво, басовито. Гавкнула несколько раз и притихла.
Константин кивнул одному из парней: действуй! Тот, не мешкая, вдарил ногой по двери в область замочной скважины. От мощного удара дверь слетела с петель. Снова раздался лай. Теперь настал черед скорости и наглости, пока цыгане не спохватились.
Включили фонари, ворвались в дом. Прихожая. Небольшой коридор. Комната. Лучи фонариков высветили кучерявого типа на диване. Тот хлопал глазами, открыв рот от изумления. Парни скрутили его в считаные секунды, вкололи изрядную дозу снотворного.
Первый готов. Где второй?
Константин заметил в стене проем, занавешенный портьерой под цвет обоев. Другая комната! Он рванул к проему, отбросил портьеру, луч его фонарика скользнул по помещению. Справа мелькнула тень. Константин успел заметить искаженное злобой лицо, прежде чем получил удар в пах. Он согнулся, закряхтел, попятился, проклиная себя за беспечность: попался, как глупый щенок!
Мимо проскользнули его ребята, в комнате началась сумасшедшая игра «Загони зверя в угол». Зверь рычал, швырял в загонщиков все, что под лапу подворачивалось. Один из парней бросился на него, намереваясь сбить с ног, но он с поразительной ловкостью увернулся, перескочил через кровать, схватил лампу со стола и обрушил ее на голову второго загонщика. Лучи фонариков резали темноту на части, скользили по стенам, потолку.
Константин резко выдохнул и, скривившись от боли, устремился в комнату — он не собирался быть не у дел. Выкрикнул, пытаясь сориентироваться:
— Не убейте его, слышите?!
Зверь сорвал с кровати покрывало, набросил его на одного из парней, после чего кинулся к окну, но на подоконник вскочить не успел — Константин был уже тут как тут. Хлестко, ребром ладони, он ударил его по горлу и сразу же — кулаком под дых, еще раз и еще, пока зверь не обмяк и не рухнул на пол.
— Прыткий урод! — процедил Константин, еле сдерживаясь, чтобы не продолжить избиение.
Он направил на него фонарик: ублюдок скалился, хрипел — ну чисто волк. Матерый. Если бы Константин не знал, в чем его вина, то испытал бы к нему уважение.
Укол снотворного — и первая часть операции «Захват мразей» завершилась.
— Если кому расскажете, что он мне по яйцам вдарил, можете другую работу искать, — мрачно предупредил парней Константин.
Те дружно сделали удивленные лица: кто вдарил? Мы ничего не видели, ничего не знаем.
Бесчувственных братьев Агафоновых вытащили во двор. Предстояла вторая часть операции — поскорее смотаться из деревни. Откуда-то доносились возбужденные голоса и лай собак. Как Константин и опасался, ночной визит команды захвата не остался незамеченным. Ну еще бы, столько шума наделали, а главное, время потеряли. Профессионалы недоделанные. Таким только дворниками работать! К «таким» Константин, конечно же, причислял и себя. Себя — в первую очередь.
Вынесли братьев со двора. В нескольких домах горел свет, по улице, приближаясь, шел мужчина в семейных трусах.
— Эй! — выкрикнул он. — Вы кто такие?!