Странную картину представлял и самый обед в этом мире, лишенном тяжести. Друзья висели в воздухе в весьма разнообразных позах, не лишенных, впрочем, живописности, и поминутно стукались головами друг о друга. Сидеть, конечно, не приходилось. Такие вещи, как стулья, диваны, скамьи – совершенно бесполезны в мире, где нет тяжести. В сущности, и стол был бы здесь вовсе не нужен, если бы не настойчивое желание Ардана завтракать непременно «за столом».
Трудно было сварить бульон, но еще труднее оказалось съесть его. Начать с того, что разлить невесомый бульон по чашкам никак не удавалось. Ардан чуть не поплатился за такую попытку потерей трудов целого утра: забыв, что бульон невесом, он с досадой ударил по дну перевернутой кастрюли, чтобы изгнать из нее упрямый бульон. В результате из кастрюли вылетела огромная шарообразная капля – бульон в сферической форме. Ардану понадобилось все искусство жонглера, чтобы вновь поймать и удержать в кастрюле бульон, с таким трудом сваренный.
Попытка пользоваться ложками осталась безрезультатной: бульон смачивал всю ложку до самых пальцев и висел на ней сплошной пеленой. Обмазали ложки жиром, чтобы предупредить смачивание, но и от этого дело не стало лучше: бульон превращался на ложке в шарик, и не было никакой возможности благополучно донести эту невесомую пилюлю до рта.
В конце концов, догадались сделать трубки из восковой бумаги и с помощью их пили бульон, всасывая его в рот.
Таким же образом приходилось нашим друзьям пить воду, вино и вообще всякие жидкости в этом своеобразном мире, лишенном тяжести.
Как тушат огонь при помощи огня
Вы слыхали, вероятно, что лучшее, а порою и единственное средство борьбы с лесным или степным пожаром – это поджигание леса или степи с противоположной стороны. Новое пламя идет навстречу бушующему морю огня и, уничтожая горючий материал, лишает огонь пищи: встретившись, обе огненные стены мгновенно погасают, словно пожрав друг друга.
Описание того, как пользуются этим приемом тушения огня при пожаре американских степей, вы, конечно, читали у Купера в его романе «Прерия». Можно ли забыть тот драматический момент, когда старик-траппер[38] спас от ужасной смерти путников, застигнутых в степи пожаром? Вот это место из «Прерии»:
«Старик внезапно принял решительный вид.
– Настало время действовать, – проговорил он.
– Вы слишком поздно пришли в себя, жалкий старик! – крикнул Миддлтон. – Огонь в расстоянии четверти мили от нас, и ветер несет его к нам с ужасающей быстротой!
– Вот как! Огонь! Не очень-то я боюсь огня. Ну, молодцы, пóлно! Приложите-ка руки к этой короткой, высохшей траве и обнажите землю.
В очень короткое время было очищено место футов в двадцать в диаметре. Траппер вывел женщин на один край этого небольшого пространства, сказав, чтобы они прикрыли одеялами свои платья, легко могущие воспламениться. Приняв эти предосторожности, старик подошел к противоположному краю, где трава еще окружала путников высоким, опасным кольцом, и, взяв пригоршню са́мой сухой травы, положил ее на полку ружья и поджег. Легко воспламеняющееся вещество вспыхнуло сразу. Тогда старик бросил пылавшую траву в высокую заросль и, отойдя к центру круга, стал терпеливо ожидать результата своего дела.
Разрушительная стихия с жадностью набросилась на новую пищу, и в одно мгновение пламя стало лизать траву.
– Ну, – сказал старик, – теперь вы увидите, как огонь быстро сразит огонь.
– Но неужели это не опасно? – воскликнул удивленный Миддлтон. – Не приближаете ли вы к нам врага, вместо того, чтоб отдалить его?
Огонь, все увеличиваясь, начал распространяться в три стороны, замирая на четвертой, вследствие недостатка пищи. По мере того, как огонь увеличивался и бушевал все сильнее и сильнее, он очищал перед собой все пространство, оставляя черную, дымящуюся почву гораздо более обнаженной, чем если бы трава на этом месте была скошена косой. Положение беглецов стало бы еще более рискованным, если бы очищенное ими место не увеличивалось по мере того, как пламя окружало его с остальных сторон. Через несколько минут пламя стало отступать во всех направлениях, оставляя людей окутанными облаком дыма, но в полной безопасности от потока огня, продолжавшего бешено нестись вперед.
Зрители смотрели на простое средство, употребленное траппером, с тем же изумлением, с каким, как говорят, царедворцы Фердинанда смотрели на способ Колумба поставить яйцо».
Этот прием тушения степных и лесных пожаров не так, однако, прост, как кажется. Пользоваться встречным огнем для тушения пожара должен лишь человек очень опытный, иначе бедствие может только усилиться.
Вы поймете, какая сноровка нужна для этого, если зададите себе вопрос: почему огонь, зажженный траппером, побежал по направлению к пожарищу, а не в обратном направлении? Ведь ветер дул со стороны пожарища, гоня огонь прямо на путников. Казалось бы, пожар, причиненный траппером, должен был направиться не навстречу огненному морю, а далее по степи. Если бы так случилось, путники оказались бы окруженными огненным кольцом и неминуемо погибли бы.
В чем же секрет траппера?
В знании простого физического закона. Ветер действительно дул по направлению от горящей степи к путникам, но впереди, вблизи огня должно было существовать обратное течение воздуха, навстречу пламени. В самом деле: воздух, нагреваясь над морем огня, становится легче и поднимается вверх, а вместо него притекает со всех сторон свежий, еще не нагретый воздух со степи, не затронутой пламенем. Вблизи границы огня устанавливается поэтому тяга воздуха навстречу пламени. Зажечь встречный огонь необходимо именно в тот момент, когда пожар приблизится достаточно, чтобы ощутилась тяга воздуха. Вот почему траппер, житель прерий, не спешил приниматься за дело раньше времени, а спокойно ждал нужного момента. Стоило поджечь траву одной секундой ранее, когда еще не установилась встречная тяга – и огонь распространился бы в обратном направлении, сделав положение людей безвыходным. Но и промедление могло быть для них не менее роковым – огонь подошел бы чересчур близко.
Рис. 73. Тушение степного пожара огнем. (К роману Купера «Прерия».)
Всегда ли кипяток горяч?
Бравый ординарец Бен-Зуф – с которым читатель, без сомнения, давно познакомился по роману Жюля Верна «Гектор Сервадак», – был глубоко убежден, что кипяток всегда и всюду одинаково горяч. Вероятно, он думал бы так всю жизнь, если бы случаю не угодно было забросить его, вместе с офицером Сервадаком, на… комету! Это капризное светило, столкнувшись с Землей, отрезало от нашей планеты как раз тот участок, где находились оба героя, и унесло его далее по своему эллиптическому пути. И вот тогда-то денщик впервые убедился на собственном опыте, что кипяток вовсе не всюду одинаково горяч. Сделал он это открытие неожиданно, готовя завтрак для своего барина.
«Бен-Зуф налил воды в кастрюлю, поставил ее на плиту и ждал, когда закипит вода, чтобы опустить в нее яйца, которые казались ему пустыми, так они мало весили.
Менее чем через две минуты вода уже закипела.
– Черт побери! Как огонь греет теперь! – воскликнул Бен-Зуф.
– Не огонь греет сильнее, – ответил, подумав, Сервадак, – а вода закипает скорее.
И, сняв со стены термометр Цельсия, он опустил его в кипящую воду.
Градусник показал только шестьдесят шесть градусов.
– Ого! – воскликнул офицер. – Вода кипит при шестидесяти шести градусах, вместо ста!
– Итак, капитан?..
– Итак, Бен-Зуф, я советую тебе продержать яйца в кипятке четверть часа.
– Но они будут крутые!
– Нет, дружище, они будут еле сварены.
Причиной этого явления было, очевидно, уменьшение высоты атмосферного слоя. Воздушный столб над поверхностью почвы уменьшился приблизительно на одну треть, и вот почему вода, подверженная меньшему давлению, кипела при шестидесяти шести градусах, вместо ста. Подобное же явление имеет место на горах, высота которых достигает 1100 метров. И, если бы у капитана был барометр, он указал бы ему это уменьшение воздушного слоя».
Наблюдение наших героев мы не смеем подвергать сомнению: раз они утверждают, что вода кипела при 66 градусах, мы обязаны принять это как факт. Но весьма сомнительно, чтобы они могли чувствовать себя вполне хорошо в той разреженной атмосфере, в которой они находились.
Автор «Гектора Сервадака» хочет уверить нас, что «подобное же явление имеет место на горах, высота которых достигает 1100 метров». Однако это не так: на высоте 1100 метров вода кипит не при 66°, а при 94°. Чтобы получить кипяток при 66°, надо забраться в десять раз выше, – на целую версту выше самой высокой горы: лишь на высоте 11.000 метров вода кипит при 66°. Давление атмосферы при этом равно 190 миллиметрам ртутного столба – ровно вчетверо меньше нормального. В воздухе, разреженном до такой степени, почти невозможно дышать! Мы знаем, что воздухоплаватели, достигавшие такой высоты, лишались сознания от недостатка воздуха, – а между тем Сервадак и его ординарец чувствуют себя сравнительно сносно… Хорошо, что у Сервадака под рукой не оказалось барометра: иначе Жюлю Верну пришлось бы заставить этот инструмент показывать совсем не ту цифру, которую он должен был показать согласно законам физики (640 мм вместо 190 мм).
Если бы наши герои попали не на воображаемую комету, а, например, на Марс, где атмосферное давление не превышает 60 миллиметров, им пришлось бы пить еще менее горячий кипяток – всего в 44 градуса! Чтобы получить на Марсе стакан настоящего горячего чаю, они должны были бы прибегнуть к услугам Папинова котла[39], в котором искусственно поддерживается повышенное давление.