Я замерла в проходе и даже рот приоткрыла от неожиданности, а Марьям вдруг заявила, чтобы я поскорее покинула комнату, спасаясь от «взбесившегося монстра», и позвала на помощь стражу.
Хм… монстра?
Вместо этого я осторожно подошла чуть ближе к зверьку, присела перед ним на корточки и позвала на земной манер обычным «кис-кис». И что бы вы думали? Котенок отозвался! Обернулся, посмотрел на меня светящимися глазками, издал именно тот самый жалобный полуписк-полурык и подбежал, принюхиваясь.
– Госпожа, осторожнее, – всполошилась Марьям. – Это опасный зверь, дикий, он может вас укусить.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – ответила я, осторожно поглаживая зверька по мордочке. – Он маленький и к тому же напуган, а ты своими воплями пугаешь его еще больше.
Девушка обиженно притихла, но продолжала настороженно смотреть с подоконника на малыша. Однако кое в чем она оказалась права. Котенок (или как их тут называют) принюхался к моей руке, лизнул и сделал маленький, но торжественный «кусь», обхватив руку всеми четырьмя лапками.
Зашипев, я подхватила его на руки и постаралась аккуратно отцепить от себя. Получилось. Правда, не с первого раза и с небольшими потерями в виде неглубоких укусов. А затем котенок вцепился коготками в мою сорочку и заверещал на всю комнату, расправив красивые кожистые крылышки, где совсем немного проглядывали перья.
Кто же ты такой?
Марьям наконец спустилась со своего высокого убежища и воинственно нацелилась отцепить малыша. Да еще и с таким видом, что точно бы отправила его за пределы дома.
– Спокойно, – остановила я девушку еще на подходе. – Не думаю, что малыш представляет опасность.
– Госпожа, вы не понимаете. Это же манур – дикий лесной зверь. Они не живут в домах и очень опасны! И как только пробрался во дворец? Они давно уже не водятся в лесах Арума.
– Глупости это все, – отмахнулась я от девушки, прижав котенка или, скорее, мануренка к себе поближе. – Он маленький и просто голодный. Лучше сбегай на кухню и принеси… чего-нибудь. Ты знаешь, чем они питаются?
– Госпожа… – умоляюще начала Марьям, но под моим строгим взглядом сдалась. – Конечно, знаю, они питаются свежим мясом.
– Значит, принеси мяса, – сказала я уверенно и погладила притихшего мануренка. – И молока, если оно у вас имеется.
Ну а что? Наши котята любят молоко, вдруг и этому тоже понравится?
Девушка долго возмущалась, говорила, что не оставит меня наедине с грозным монстром, но все же сдалась и со словами «Позову кого-нибудь» выбежала из комнаты. Правда, пообещала принести поесть этому самому зверю.
– И что мне с тобой делать? – обратилась я к котенку, все еще висевшему у меня на сорочке. Он, понятное дело, не ответил, но ловко спрыгнул и начал бродить по комнате, принюхиваясь к каждой вещи. Я же прошла к столу, где меня дожидался завтрак, решив, что теперь этот звереныш из комнаты никуда не денется. А заодно принялась рассматривать принесенные блюда, большинство из которых были мне незнакомы.
Мне принесли какую-то фиолетовую субстанцию, похожую на кашу с неизвестными мне ягодами. Несколько видов сыров, с которыми я уже успела познакомиться на испытании. Хлеб, яичницу из мелких яиц, похожих на перепелиные, хлеб, несколько видов загадочных фруктов и напиток, по запаху напоминающий травяную настойку.
Хм, надеюсь, я не получу несварение от всего этого. Выбрала более-менее знакомые продукты – хлеб и сыры, все остальное оставила… на потом. Спрошу сначала у Марьям, что это, а уж потом буду пробовать.
Котенка все эти блюда тоже не впечатлили: он подошел, принюхался к каждому, пару раз чихнул и потерял к ним интерес, направившись дальше и заглядывая во все углы. Я же принялась сооружать бутерброд, попутно раздумывая, что надо бы дать малышу имя. Ведь кем бы он ни был, отправлять его за пределы дворца я не собираюсь. Он ведь пришел ко мне в комнату? Значит, я и решаю, оставить его или нет, а он мне понравился. Пусть кошатницей я никогда не была, но всегда хотела завести зверька. И очень сомневаюсь, что он такой уж опасный.
Хотя кто знает, на что он способен?
– Малыш, а как мы тебя назовем? У тебя есть имя? – спросила я, разбирая нарезку. Котенок фыркнул и пошел изучать комнату дальше. – Значит, нету. Так может, давай подберем? Как тебе… Коготок?
Малыш снова фыркнул и, кажется, даже замотал мордочкой. Или мне показалось?
– Не нравится? Хм, тогда, может, Крылатик? Тоже нет? А как тебя назвать тогда? Не Васькой же. И кстати, ты мальчик или девочка?
Пока я раздумывала над именем и наконец принялась за бутерброд, котенок успел забраться… ну как забраться – взлететь на прикроватный столик с тарелкой больших фиолетовых фруктов. И зашипел. На фрукты.
– Что там, малыш? – оторвалась я от ароматного завтрака и посмотрела в его сторону, пытаясь понять, что его так насторожило.
А этот самый малыш вдруг стал набрасываться на один из плодов, драть его коготками и рычать.
– Эй, ты чего делаешь? Чем тебе фрукт не угодил?
Я подошла, намереваясь посмотреть, что там так не понравилось малышу, и замерла. Просто среди плодов было еще что-то, и это «что-то» было не фруктом, а яйцом. Большим фиолетовым яйцом, которое под напором крылатого и когтистого малыша уже успело треснуть, и из небольшого проема показалась еще одна когтистая лапка. Но не такая, как у котенка, а чешуйчатая.
– Мама дорогая, а это кто?!
Котенок продолжал штурмовать скорлупу, которая теперь рассыпалась на глазах, и вслед за лапкой, которая, как оказалось, была заодно и крылышком, появилась чешуйчатая шипастая мордочка с небольшими рожками.
Вот это новость…
Малыш, который напоминал одновременно ящерку, дракончика и неведому зверушку, был не больше моего котенка и постоянно оглядывался по сторонам.
Прекрасно.
Мало мне было одного когтисто-крылатого питомца, так еще и второй нарисовался? Коготок тем временем зашипел на ящерку (или кто это) и продолжил раздирать… хотя нет, скорее, освобождать ее от скорлупы. А когда оба малыша были на свободе, то вдруг… нет, не набросились друг на друга, как я ожидала, а начали играть и возиться, гоняясь друг за другом по всей комнате, цепляясь за шторы, покрывала и стулья. Умудрились опрокинуть столик с фруктами, перевернули мой завтрак и разодрали диван.
Только что вылупившийся малыш был менее подвижный и часто заваливался, но его друг в виде Коготка (вот подходит ему это имя, все драть любит) поднимал того на лапки и снова гнался за ним.
– А ну прекратите сейчас же! Иначе останетесь без завтрака, – пригрозила я малышам, но кто ж меня послушает.
Я подбежала разнять когтисто-крылатых хулиганов, взяв обоих за шкирку и пытаясь отцепить друг от друга, но эти проказники громко верещали, рычали и пытались вырваться.
Уф, я даже устала. А ведь день только начался.
Именно в этот момент дверь без стука распахнулась и в комнату буквально влетели Марьям, державшая тарелку с куском свежего мяса и крынку, по всей видимости, с молоком, Аиса и стражник, который провожал нас до комнаты вчера вечером.
Марьям от неожиданности выронила тарелку, стражник замер с непередаваемым выражением лица, и только Аиса громко расхохоталась.
– С тобой не соскучишься, Анна. Второй день во дворце, а уже успела завести себе манура и виверну. Нечто подобное я от тебя и ожидала.
А я что? Как будто я просила их у меня заводиться.
Глава 10
Стражника мы выпроводили сразу, заверив, что с двумя детенышами вполне сможем справиться сами. Он, правда, как и Марьям, порывался забрать у меня мануренка, но я не дала. А спорить с участницей отбора, которую поддерживает княжна, не стал. И если к ящерке никаких вопросов ни у кого не возникло, то откуда во дворце взялся детеныш манура, никто не знал.
– Хорошо, – протянула я, поставив мануренка на пол и проследив, как эти двое чуть не в драку схватились зубками за один кусок мяса, раздирая тот на куски. – Откуда взялся мануренок, вы не знаете. А откуда тут появилось яйцо… этого… как он тут у вас именуется?
– Это виверна, – хохотнув, пояснила Аиса. – И ее тебе принесла я. В подарок.
– В подарок… – задумчиво проговорила я. – И зачем она… он мне?
– А ты против? – невинно поинтересовалась она. Я даже не нашла что на это ответить.
Виверна с милым детским рыком, но совсем недетской силой оторвала внушительный кусок мяса, который получился больше нее самой, и неуклюже отлетела в угол, принявшись с упоением кушать. Коготок уминал второй кусок в другом углу, а мы втроем с совершенно разными эмоциями смотрели на это действо. И если мы с Аисой – больше с улыбкой, то Марьям – с удивлением и даже ужасом.
– Это мне еще и за двумя питомцами ухаживать, – прошептала она, рассматривая то одного, то второго. – За что такое наказание? Госпожа, а может, вы откажетесь хотя бы от манура?
– Что значит откажетесь?
– Ну мы же даже не знаем, как он тут оказался, – запричитала она. – К тому же мануры опасны и именно поэтому запрещены для содержания в доме.
– Мануры не опаснее виверн и мантикор, – отмахнулась Аиса. – Но вот откуда он тут взялся, мне тоже очень интересно. Я тебе его точно не подбрасывала.
Мы с княжной уселись за уцелевший стол и все же смогли позавтракать. Как оказалось, фиолетовая субстанция была чем-то вроде нашей каши, сваренной из зерен пшеницы (оказывается, тут есть и привычные нам растения) с добавлением сока фисалис, местных ягод. Вкусная, надо сказать, каша, как и ягоды.
– И какие предположения по мануру? Откуда он тут мог взяться? И кстати, зачем мне виверна?
– Просто так, – с улыбкой пожала плечами Аиса. – В Аруме они есть практически в каждой зажиточной семье, и тебе как невесте моего дорогого и замечательного кузена она тоже пригодится.
– Боюсь даже узнать, зачем она мне может пригодиться, – покосилась я на усмехающуюся девушку.
– Да мало ли что соперницы придумают, а у тебя защитник есть. Пока маленький, но виверны растут достаточно быстро. И кстати – это мальчик.