— Нет, — сквозь зубы добавляю я. Мне хочется лезть на стену от воспоминаний. Они слишком болезненны для меня.
— Ты бил Михаила так, что искры магии разлетались на тысячу километров. Ты показал ему свое настоящее обличие, но… Если бы не заслуги перед королевством, то и ты был бы изгнан прочь. И никто не знает, чем бы это обернулось потом…
— К чему ты клонишь, а? — не выдерживаю я тона сестры. — Хочешь напомнить мне о том, что должен стыдиться своей силы до скончания веков?
— Нет, братец, — по-доброму отвечает Варя. — Ты не должен стыдиться своей силы, если она дарована тебе высшей драконьей магии. Ты не должен винить себя в том, что хотел отомстить за смерть своих родителей. Любой бы черный дракон поступил бы также на твоем месте.
— Тогда, что ты хочешь мне сказать?
— То, что Михаилу потребовалось лишь одно зелье, чтобы ваша дружба стала враждой. Он просто взял и сварил это зелье, без лишних усилий. А теперь представь, насколько просто ему будет переубедить Ведьмину?
Ничего не отвечаю, делая два больших глотка из стакана. Внутри жжётся боль огненной лавой. От воспоминаний, терзающих душу, начинает болеть голова.
— А теперь представь, если он с помощью печати забвения, заберет силы Риты?
— Это исключено, — восклицаю я, и стучу рукой по столу. Варя даже не вздрогнула. — Она не будет подчиняться ему.
— Ты уверен в этом?
Мне нечего ответить Вари. Она, как всегда, права.
— У Михаила найдется тысяча причин, чтобы убедить ее. Крайний случай — он наложит на нее руны, и ей придется согласиться на сделку.
— Маргарита — дочь Ревенни и Савелия, — напоминаю я Варе, чтобы она утихомирила свой пыл. — В любом случае, ее сила, которую запечатали внутри нее — опасней, чем Михаил.
— Согласна. Но ты не забыл, что пророчество наложилось на ту, чья сила подобна силе богу?
Нервно сглатываю слюну, которая комом встает поперек горла.
— И в момент, когда Печать Хари лопнет, Рита уже должна будет знать, к какой стороне ей примкнуть, — добавляю Варя и встает со стула. Она подходит к темному окну, за которым расстилается звездная ночь. В ее комнате, по-прежнему, пахнет хвоей и грейпфрутом.
— Я знаю, братец, как тебе сложно осознавать, что один неверный шаг — и твоя жизнь полетит коту под хвост. Рядом с Ритой — твоя сила возрастает. Без нее — ты чувствуешь себя опустошенным. Но нам нельзя забывать о том, что и ты, и я — поклялись вставать на защиту Черных Драконов. И безопасность сохранения магии — стоит превыше всего.
— Я отдал слишком много королевству, — сухо подмечаю, стуча пальцами по деревянному столу. Шею болит, голова раскалывается, а внутри вновь ощущаю опустошенную дыру.
— Ты учился в военной академии драконов, — напоминает мне Варя. продолжая всматриваться в ночь за окном. — Участвовал в сражениях, защищая честь своей Родины. Тебе ли не знать, чем может обернуться опасная нестабильная сила в неправильных руках…
— Я знаю, — отвечаю я, но сам не верю в свои слова.
— Мы бились рука об руку, защищая наше будущее. Мы потеряли многих друзей и товарищей, в той битве. Однако теперь, когда вроде бы во царил мир в Королевстве Клерии, спокойствию вновь угрожает опасность. Как бы поступил отец, будучи на твоем месте?
Варя резко разворачивается ко мне, сложив руки на груди.
— Можешь не отвечать, — опережает она меня, почувствовал мои мысли. — Но я уверена в том, что моя брат — не станет сидеть сложа руки, когда его роду угрожает опасность. Мой брат — превосходный стратег, хоть и пытается скрыть это в алкоголе и студентах.
— Что ты предлагаешь?
— Признайся Рите в своих чувствах, — с тяжестью в голосе говорить Варя. — Ей сейчас необходима поддержка.
— А что, если она не готова к ним?
— Готова, — твердость голоса сестры внушает мне силы. — Ваша связь прочнеет из дня в день. Если ты расскажешь ей о том, что творится у тебя на сердце, и как ты готов защищать ее, то она тебе довериться. В таком случае, между вами должен рухнуть барьер, и силы Риты — пробудятся в скором времени.
— Но Михаил может настроить ее против. Это же твои слова!
— Да, — перебивает меня сестра. — Но ты уже будешь на шаг впереди своего брата. Более того, у Риты будут основания доверять тебе, потому что ты станешь для нее — раскрытой книгой. Полагаю, она тоже испытывает к тебе какие-то чувства, иначе… Ваша связь — не усиливалась.
Задумываюсь над словами Вари. Нет, конечно, настал бы момент, и я признался Рите в своих чувствах, которые рвутся наружу, но… Я не хочу потопить события. Боюсь, что Риту это совершенно выбьет из колеи.
— Выбор за тобой, братец. Я не могу заставить сделать то, что считаю нужным со своей стороны. Но помни… я всегда буду на твоей стороне.
Глава 21. Она
До бала осталось не так много времени. Мне чудится, что все вокруг сошли с ума: разговоры у девочек только о платьях и их кавалерах, у парней — как бы кого затащить на одну ночку… Преподаватели стали рассеянными, да и в целом, вокруг царит напряженная атмосфера. В Академии усилили охрану. Как говорит Ректор Ржевский — все, для нашей безопасности.
Вера сегодня приболела. Она осталась в своей опочивальне, а я просто умирала со скуки на всех предметах, которые были. Последний, как раз был у Ректора Ржевского, кой является братом Дитриха. К нему то я отношусь с опаской. На парах он меня не трогает совсем, напротив, лишь строит глазки. Этот мимолетный холодный взгляд кажется мне… странным? Я даже сама в голове не могу уложить то, что я думаю по его поводу. И теперь, зная то, что случилось с родителями Дитриха и кто виноват в их смерти — тревожность сильней подступает к горлу.
Сложив учебники в сумку и закинув ту на плечо, спокойной выхожу из класса, как меня окликает Ржевский.
— Ведьмина⁈
Я оборачиваюсь.
— Задержись. Для тебя у меня есть задание.
Сглатываю тягучую слюну, так и не пошевельнувшись с места. Что ему от меня нужно? Очередная глупая практическая работа? Или разговор о том. что меня что-то беспокоит? Кстати, об этом… Михаил раза три спрашивал меня о том, нормально ли я чувствую себя здесь, в Академии и не смущает ли меня ничего вокруг? Еще до того, как Дитрих рассказал мне свою тайну, я полагала, что Михаил просто заботится обо мне, как у студента, которому очень сложно адаптироваться к новым условиям учебы. Но теперь, такие расспрашивания меня…пугают. Чувствую, как внутри меня разрастается переживание, перекрывая воздух. Сердце начинает учащенно биться, и… внутренний голос мне говорит об опасности. Но, какая опасность меня может поджидать в самом защищенной месте в королевстве? Если только моя дурость…
Отхожу из прохода, потому что мешаю другим ученикам выходить. Чувствую, как трясутся коленки в ожидании того, что же спросит в этот раз Ректор Ржевский. Все это время, Ржевский делает вид, что не видит меня и копается в своих бумажках, что хаотично разбросаны на столе. И как только последний ученик выходит из класса, Ржевский закрывает дверь магией. От глухого хлопка я вздрагиваю.
— Все в порядке? — отзывается он, оторвавшись от бумажек.
— Д…да, — отвечаю я, хотя голос мой дрожит.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Закусываю губу. Это к чему?
— Устала.
— Нужно плотно кушать, и хорошо высыпаться, — с заботой в голосе говорит Михаил, — а то твоя сила так и погибнет в тебе.
Не сумев подобрать нужных слов, я просто киваю. Ректор Ржевский, по всей видимости, замечает мою робость и страх, поэтому, развернувшись корпусом ко мне, опирается одной рукой о край стола.
— Мне кажется, что ты что-то недоговариваешь, Ведьмина.
— С чего вы взяли?
— Помните мне… — ректор задумывается, — наша первая встреча…Ты была куда смелее, и, как мне показалось, достаточно любопытной. А теперь, ты будто бы узнала страшную тайну и хранишь ее, но…
Пауза, которую делает Михаил, чудится мне слишком долгой. Словно, ректора пытается испытать меня на прочность.
— Но? — стараюсь контролировать свой голос, однако, у меня плохо это получается. Он по-прежнему дрожит.
— Но твои глаза выдают это. Врать, Ведьмина, ты не умеешь.
Нужно это заканчивать. Немедленно!
— Вы хотели дать мне задания?
Ржевский буравит меня холодным взглядом. Мне чудится, что его роговицы сияют ярким холодным пламенем. А в следующее мгновение, Ржевский уже поднимается со стула и медленным шагом направляется ко мне.
— Ах да, Рита, — называет он меня по имени, отчего меня передергивает. — На счет задания…
Сглатываю горькую слюну. Сердце делает сальто в горле, и мне сразу же хочет выпить стакан прохладной воды, чтобы успокоиться. Сжимаю в руке лямку от сумки да так, что немеют пальцы. Ржевский продолжает буравить меня своим взглядом. Его шаг медленный и размеренный. Остановившись от меня в пару метров, он сует руки в карманы брюк и с гордостью в голосе заявляет:
— Это был лишь предлог, чтобы ты задержалась.
В этот момент меня ошпаривает кипятком. Я захлебываюсь собственной беспечностью и дуростью. Как я не могла этого заметить?
— То есть? — спрашиваю я наперед, прежде чем осознаю то, что спросила.
— Ты же ведь знаешь, что скоро балл? — спрашивает Ржевский, подступая ближе. Машинально делаю шаг назад, стараясь нормализовать дыхание. Кажется, что Михаил слышит бешенный стук моего сердце, что эхом отдается в висках. — Вообще, так не положено делать в стенах академии, но…
— У меня есть пара! — восклицаю я, практически пища от страха.
Ржевский замирает в изумлении. Его тонкие губы застыли в ехидной ухмылке.
— Тебя уже кто-то пригласил?
— Да! — торопясь говорю я, хотя меня ни черта никто не приглашал.
— Кхм, — восклицает Михаил и складывает руки на груди. Его пшеничные локоны немного развиваются на едва уловимым ветерке, который струится через открытое окно. — Я думал, что тебя никто не пригласил…
— Почему вы так считаете?
— Ты ни с кем не общаешься, Рит, — мурлычет Михаил, но его холодные глаза, по-прежнему, прожигают кожу до самых костей. — И врать ты не научилась…