Феликс Владимирович… пара по английскому… обещание на сегодняшний вечер… Дима…
Вашу ж…
— Ты куда собралась? Не хочешь сестру кофе угостить? — кричит вслед Лида, когда я бегу в ванную.
— Турка и кофе на тех же местах. Вперед, — отвечаю я и облокачиваюсь о раковину.
Глаза невыспавшиеся, на голове черти что. А что я хотела? Только что проснулась и тут же в ванной. Только в глазах замечаю страх. Весь вчерашний день я думала о нашем разговоре с Феликсом Владимировичем. О том, что мне предстоит снова сблизиться с ним взамен на «показ» видео Кравец.
Почему я вообще согласилась? Не могла снова съязвить и оттолкнуть его? Нет. Не могла. Он стоял так близко, запах хвои окутал меня счастливыми воспоминаниями. И наш поцелуй… Он снова перепутал все в голове, разрушил расставленные приоритеты.
Черт!
Занудный Феликс портит всю малину! Портить настрой в учебе, мою успеваемость, любовь к английскому и даже отношения с парнем! Если из-за этого педанта я поссорюсь с Димой, мало не покажется! Покажу видео ректору и от себя приукрашу, чтобы неповадно было! Позволю Кравец его в постель затащить! Хотя нет, это уже совсем дурацкая идея.
Лида любезно подвозит меня до корпуса, потому что Гера сказала, что опоздает и просила ехать без нее. Сестра чмокает меня в щеку и желает удачи. О да, она мне не помешает, уж поверьте. Особенно на паре Сокола, особенно вечером, когда мне придется следовать инструкциям своего куратора в тайне от всех. Да-да, в тайне, я даже Гере ничего не рассказала.
Возле главного входа стоит Дима с Сашей. О чем-то переговариваются, Сашка хмуро смотрит на друга, прикуривая сигарету. До меня не долетают слова из их разговора, но, стоит мне приблизиться, они тут же замолкают.
— Привет, красотка, — Дима по привычке притягивает меня за талию и оставляет крошечный поцелуй на губах. Как всегда.
— Привет.
Наше приветствие поднимает настроение всегда, даже если я встала не с той ноги. Всегда, но не сейчас. Потому что в поле зрение попадает высокая фигура в черной кожанке и в очках. До боли знакомая фигура, которая заставляет меня сжаться и спрятаться за спиной своего парня. Дим, ты же прикроешь, да? Хотя… Если узнаешь, на что я подписалась, вряд ли простишь.
Сокол не сразу замечает нас, но тут же отводит глаза и заходит в корпус. А он хорошую роль педанта играет, и не скажешь, что на днях мы сладко целовались. Дважды.
— Ну что, готовы к паре с Соколом? — Саша отвлекает меня от неприятных мыслей.
— Конечно. Кстати, у нас приятная новость, — начинает Дима. — Яна выиграла спор.
— Правда? — парень чуть не подавился дымом. Он быстро откашливается и переводит на меня удивленный взгляд. — Когда ты успела?
— Да так, было дело…
— Когда он оставил тебя в кабинете и дверь запер?
Что? Они знали, что Феликс Владимирович закрыл дверь, чтобы нам никто не мешал? Знали, да? Откуда? Но какое это имеет значение сейчас? В данную секунду…
— Нет, просто…
— Или ты его подкараулила?
— Сань, отстань от нее, — на помощь приходит Дима. — Главное сам факт, да, красотка?
Да, милый, да. Только тебе совсем не понравится этот факт, совсем.
Саша докуривает треклятую сигарету, и мы втроем заходим в корпус. Идем по привычным катакомбам к кафедре английского языка, заходим в кабинет. Почти все собрались, кроме нас. Еще бы, до звонка пару минут осталось. Сокола, кстати, на месте еще нет, а вот Кравец…
— О, пришла звезда. Что, в магазине для хиппи закончилась одежда? — как всегда Барби разивает свою хлеборезку в самый неподходящий момент. Ну ладно, сейчас можно. Пусть надышится перед смертью.
— И тебе привет, Оленька.
Яна Орлова впервые называет одногруппницу по имени. Так, какое сегодня число? Надо бы отметить этот день в календаре. В черном.
— А у меня к тебе новость, — сажусь на свободное место, двигая Маринку в сторону. — С тебя пять косарей.
— С чего это? — кукольное лицо удивленно вытягивается.
— С того. Я выиграла.
Пока Стерва Кравец не начала пищать, я сразу же включаю видео-доказательство, где мы целуемся с Феликсом Владимировичем. Он просил по имени называть, а у меня никак не выходит. Даже в голове. Только изредка, когда я слишком зла. Черт! О чем я вообще думаю?
Слежу за цветом лица одногруппницы. Оно то бледнеет, то краснеет, то сереет, то зеленеет, то… Весь спектр эмоций скоро захватит своей реакцией. А Маринка, кстати, сидит и улыбается. Не презрительно или недовольно, а забавно, будто за нас болеет. Только я в это притворное выражение на идеальном личике вряд ли поверю.
— Ты не могла… — произносит Барби загробным голосом, будто находится в трансе, — не могла. Он не целовал тебя! Это фейк!
— Да какой фейк? — вмешивается Саша. — Вот смотри, это лицо нашего Сокола, вот он Янку целует. Где тут фейк?
— Действительно, Оль, — говорит на удивление Марина. — Отдай ей эти пять тысяч и проехали.
У Барби такое выражение лица, будто она сейчас взорвется от злости. Мало того, что проиграла спор, так еще и подруга предала. Вот она — женская дружба. Фигня какая-то, не то что у нас с Герой.
— Она не могла его закадрить. Ты вообще себя в зеркало видела? — выкрикивает Кравец.
— О, боже. Гони пять тысяч и можешь кадрить своего излюбленного Феликса сколько угодно! — протягиваю ладонь. Но вряд ли она такую наличку носит.
— Я переведу, — произносит злобно Оля и достает телефон. А я тем временем удаляю видео с телефона и из корзины. Чтобы уж наверняка никому другому не ушло, а то влетит именно мне.
Через пару минут приходит сообщение о пополнении счета, и в этот же момент раздается звонок на пару. Феликс Владимирович входит почти сразу же, как только неприятная трель прекращает колотить по голове и начинает с ходу:
— У меня готовы результаты вашего пятничного собеседования, — он достает планшет и, поправив очки, произносит: — Язык у многих подтянулся, но до идеала далеко. Сегодня повторим еще несколько правил и начнем новую тему.
Интересно, почему сейчас он говорит на русском, а не на английском, как всегда? Почему не поздоровался с нами? И почему он в очках? На выходных он без них обошелся, в линзах ходил. В очках он старше выглядит и более устрашающе. Но мне какое дело?
— Кстати, Орлова, — строгий голос вытаскивает меня из размышлений. — После пятой пары зайди ко мне.
Это еще для чего? И зачем это говорить у всех на виду? Лишнее внимание привлекаем, Феликс Владимирович. Вот видите, теперь на меня все одногруппники смотрят. Учитывая, что я только что показала им видео, все могут подумать, что у нас действительно роман. А его нет. Или есть? Или только притворный? Или…
— Хорошо, — выходит почти уверенно, но я чувствую, как засасывает под ложечкой, а я согласна на все, чтобы в эту самую секунду появился какой-нибудь маг-чародей и сделал меня невидимой. Эх, мечты.
— Начнем с начала…
Глава 21
— Зачем он вообще тебя вызвал? — спрашивает Дима, когда мы выходим из спортивного комплекса после пары по физкультуре. Больше занятий у нас нет.
— Не знаю.
— Слушай, мне не нравится, что он тебя вызывает. Может, мне с тобой сходить?
Вот только этого не хватало! Если он вмешается, то меня ждет полный коллапс. Отношения с Димой мне больше не светят, а Сокол может наказать. Но за что? Он-то найдет причину, не сомневаюсь.
— Не стоит, — успокаивающе глажу блондина за крепкое плечо. — Мы не очень хорошо расстались. Возможно, он хочет убедиться, что я видео удалила и никому не показала. Ты же видел, как на меня все смотрели, его это могло насторожить.
Парень некоторое время молчит, слегка улыбается, долго-долго смотрит в мои глаза, словно запоминает мое лицо. Мои глаза, мои губы. Боже мой, мы же расстаемся до завтрашнего дня, а не на всю жизнь. Ты же не на войну меня отправляешь. Успокойся. Все будет хорошо.
Именно это хочется сказать, но на деле… ничего на деле не выходит.
— Кстати, не хочешь в пятницу сходить на концерт? Мне друг два билета дал.
— В пятницу… — учитывая, что в субботу пар нет, пить мы не собираемся и вернемся поздно. То… — Почему бы и нет.
— Мы повеселимся. Можно еще Сашу с Герой позвать. А билеты докупим.
Эх… а я думала только мы вдвоем пойдем. Ну ладно, с ребятами тоже можно. Как раз отдохнем после трудной недели, а я забуду о существовании своего куратора. И о его просьбе. А еще о поцелуе. О касаниях. Объятьях. И…
— Ян, ты слушаешь? — бархатный голос Димы отрезвляет. О чем я думаю?
— Да, конечно. И с ребятами можно, я не против.
— Отлично. Тогда до завтра? Или тебя подождать?
Снова внутренне напрягаюсь. Вот зачем ты так? От этих эмоциональных качелей скоро инфаркт стукнет.
— Не стоит. Езжай. А вечером я позвоню, — мило улыбаюсь парню и целую его в губы. Нежно. Долго. Пока он еще чего не наговорил.
Дима идет к остановке, а я смиренно шагаю через знакомые катакомбы на кафедру английского языка. Как на каторгу. Потому что не знаю, что придет в голову этому занудному педанту, и какой план он придумал.
Нужно потерпеть. Всего один вечер. Один единственный вечер, и я свободна. Нужно, кстати, взамен автомат попросить. Хотя… он и так со спором помог. Даже чересчур усердно. Так, что мозги плавятся. Ох…
— Можно, — после трех стуков открываю дверь. Педант Владимирович сидит в привычном положении. Ну, почти. Пиджак висит на спинке стула, черная рубашка закатана до локтей, открывая разнообразие боди-живописи. Прямая спина, очки на кончике носа, в руках стилус, которым он что-то зачеркивает на планшете. Свободная рука поднимается и двумя пальцами показывает, что можно зайти.
— Дверь только закрой, ключ в замке.
Что? Он снова решил нас запереть? Как в пятницу? А если снова нагнется, начнет морально подавлять своей занудно-педантной аурой? Что тогда делать? Боже! Он же угробит меня! И не факт, что он не слышал, как я видео перед его парой показывала, наверняка заметил реакцию ребят, когда попросил остаться после занятий.