Элдон усмехнулся.
— Они готовятся к тому, чтобы разнести меня в пух и прах. Так?
— Ну, поставь себя на место Эда Лайонса, — поникнув головой, промямлил Куинлэн.
Элдон положил руку на плечо помощника.
— Джордж, я давно понял, что есть только один способ проверить глубину реки — перейти ее вброд. Так что не будем терять времени.
До ранчо Колхауна они добрались довольно быстро. У конюшни стояло не меньше полудюжины машин. Шериф нашел свободное место, вылез из кабины, кивнул Парнеллу, входящему в ворота в заборе, за которыми начиналось ранчо Терлока, и скрылся в конюшне.
Оскар Делано, адвокат Колхауна, говорил, Раш Медфорд, окружной прокурор, внимал. Не упускали ни слова и остальные слушатели, репортеры и фотографы городских газет.
— Как видите, ситуация предельно ясна. Женщина путешествовала на попутных машинах и ночевала в конюшнях, как следует из ее же заявления. Здесь же нашли пуговицу и решили пришить к ней жилетку. Я, конечно, человек посторонний, и не мне критиковать выборных лиц этого округа.
— Что ж, тогда покритикую я, — подхватил эстафету Медфорд. — Я… а вот и он.
Шериф шагнул вперед.
— Да, Медфорд, я здесь.
Делано многозначительно прокашлялся, но ничего не сказал.
— Где Мэй Эдрайн? — спокойно спросил шериф.
Хрупкая молодая женщина с темными волосами и черными глазами выступила из-за репортеров.
— Я — Мэй Эдрайн, — голосок тоненький, даже испуганный.
— Вы знали погибшую?
Мэй кивнула.
— Вы видели тело?
— Да, — почти шепотом.
— Не только видела, но и опознала ее, — с триумфом воскликнул Эд Лайонс.
— А когда вы получили письмо, что передали окружному прокурору?
— Недель назад.
— Что побудило вас обратиться к нему?
— Я увидела фотографию в газетах. И мне показалось, что это моя подруга, Эстелл Никольс. Поэтому я связалась с окружным прокурором, и он показал мне тело. Я опознала погибшую.
— И вы не знаете никого из этих людей? — спросил шериф.
— Нет.
— В письме указано, что вас загипнотизировали. О чем, собственно, речь?
Женщина рассмеялась.
— У Эстелл был неудачный роман, и она думала, что я, возможно, намерена предпринять определенные действия, которые она не могла одобрить.
Более Оскар Делано не выдержал.
— Ну вот, пожалуй, и все. Картина ясна. Молодая женщина путешествует на попутках, решает заночевать в конюшне моего клиента и получает удар в лоб лошадиным копытом. А деревенский шериф усматривает в этом возможность прославиться и начинает раздувать из мухи слона.
Фотограф одной из городских газет упал на колено, навел камеру. Полыхнул магний, и на пленке запечатлелось полное благородного негодования лицо адвоката.
— И какая же лошадь лягнула ее? — невозмутимо спросил Элдон.
Делано повернулся к нему.
— Шериф, я позволю себе поделиться с вами большим секретом. Лошадь, которая лягнула ее, — тут Делано заговорщицки понизил голос, — о четырех ногах и с подковами. Не могу ничего сказать о цвете ее глаз. Вы выясните это сами.
Последовал взрыв смеха, побудивший другого фотографа сделать еще один снимок, оставить для истории старика-шерифа, окруженного гогочущими репортерами.
Лью Терлок и Бетти через ворота прошли на свою территорию, пересекли лужок, направились к гаражу.
— Стыд какой, — возмущалась Бетти. — По какому праву эти люди смеялись над шерифом?
— К сожалению, он сам подставился, — Терлок вздохнул, потом добавил: — Для тебя это только к лучшему.
— Почему?
— Убийство потребовало бы тщательного расследования. И твои похождения в тот вечер, который ты якобы провела с Розой-Марией, выплыли бы на…
— Я знаю, папа, — прервала его Бетти. — Не будем об этом.
Терлок внезапно остановился.
— Смотри, спустило заднее левое колесо, — он указал на семейный автомобиль. — Надо его накачать.
Он подошел к машине, вытащил ключ из замка зажигания, вставил его в замок багажника, поднял крышку.
— Доставай насос, Бетти, а я… — он не договорил, увидев, что лежит на дне багажника — длинный металлический стержень, с приваренными к одному концу двумя короткими трубками, расходящимися под углом. К этим трубкам также сваркой крепилась подкова.
— Что ты там увидел? — спросила Бетти.
Лью наклонился пониже. Пятно на подкове, прилипшие к ней волосы — перед ним лежало орудие убийства.
— Как эта штука попала сюда? — Бетти протянула руку к стержню, но Лью Терлок остановил ее.
— Не трогай! Если они найдут отпечатки твоих пальцев…
Бетти отдернула руку.
Лью Терлок захлопнул крышку и запер багажник на ключ.
— Бетти, как ЭТО попало сюда?
— Понятия не имею, папа. Никогда раньше не видела этой железки.
— Мужчина, который был с тобой. Может, это он положил?
— Френк?
— Да.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, я только спрашиваю.
— Да Френк и мухи не обидит!
— Не могла бы ты позвать его к телефону, — лицо Лью Терлока посуровело, казалось, его высекли из гранита.
— Могу, почему бы нет?
— Тогда пошли.
Он стоял рядом с Бетти, пока она просила телефонистку соединить ее с абонентом в Городе. Когда она дозвонилась до Френка Гарвина, трубку взял Лью Терлок.
— Говорит отец Бетти. Хочу задать вам пару вопросов. Вы знали Эстелл Никольс из Канзас-Сити?
Френк ответил не сразу.
— Да. Я встречался с ней год назад или около того. Она работала в банке. А что?
— Ее убили в конюшне Колхауна.
— Эстелл Никольс убили в конюшне Колхауна? — в изумлении повторил Френк Гарвин.
— Совершенно верно. Разве вы не видели фотографии в утренней газете?
— Видел, но мне и в голову не пришло… Подождите. Я возьму газету и взгляну повнимательнее.
Через несколько секунд в трубке послышалось тяжелое дыхание Френка.
— Возможно, это Эстелл.
— Приезжайте немедленно сюда. И постарайтесь не привлекать к себе внимания. Не теряйте времени. Вы меня понимаете?
— Да, сэр.
Терлок положил трубку, повернулся к дочери.
— Это убийство они назвали несчастным случаем. Если мы не будем высовываться, все заглохнет само собой.
— Отец!
— Прежде всего мы должны думать о нашей семье, — пробормотал Лью Терлок и отвернулся, не решаясь встретиться взглядом с Бетти.
Из ворот в заборе, разделявшем ранчо Терлока и Колхауна, вышел шериф Элдон.
— Ты не будешь возражать, если я тут покручусь, Лью?
По голосу Терлока чувствовалось, что он очень нервничает.
— Разумеется, нет. Конечно. Смотрите везде, где вам нужно. Может, чем помочь?
— Пока не знаю чем, Лью. Не нравится мне это дело. Одно с другим не сходится. Возьми вот эту мертвую девушку. Едет на попутках через всю страну. А заходит в конюшню Колхауна в легком платье, коротком плаще и туфлях на тонкой подошве. И без багажа… даже без зубной щетки. Вот я и хочу знать, что случилось с ее вещами, если она случайно зашла в конюшню и погибла от удара копытом.
— Да, — нервно кивнул Терлок, — я понимаю.
— И еще. Лоррейн утверждает, что, приехав сюда, она вылезла из машины и отправилась на прогулку. А у меня такое впечатление, что она не любительница ходить пешком.
— И тут вы правы, — согласился Терлок.
— У тебя спускает колесо, — заметил шериф. — Лучше сразу подкачать его.
Терлок отошел от машины.
— Еще успею. Так что вы хотели посмотреть, Билл?
— Я заметил, что Лоррейн Колхаун много курит, когда нервничает, и подумал, что по приезде она устроилась где-нибудь неподалеку и стала наблюдать за твоим домом. Все-таки она ревнует к Бетти, хотя в этом и не признается.
— Да Бетти и пальцем бы ее не тро…
— Я знаю, Лью, но, если Лоррейн устроилась в таком месте, откуда могла видеть и твой дом, и свою машину, стоявшую у ворот конюшни, она, возможно, заметила, как Эстелл Никольс вошла в конюшню.
— Но было темно, — сказал Терлок.
— Я знаю, но кто-то же залез в машину Лоррейн и вытащил из ящичка на приборном щитке ее дневник. Я не уверен, что это можно сделать в темноте, если не знать, где искать. А по всему выходит, что Эстелл Никольс не знакома с Лоррейн Колхаун.
— Билл, — пробормотал Терлок, — а может, бросить это дело? Глядишь, все само по себе утихнет.
— Отступать мне уже поздно, — вздохнул шериф. — Снимок, который сделал фотограф, когда все вокруг смеялись, загнал меня в угол. Так что хуже мне уже не будет. Можешь представить себе, что произойдет накануне выборов. Эд Лайонс напечатает эту фотографию в газете с подписью: «Нужен ли нам шериф, над которым смеются люди?» Слушай, у тебя течет ниппель. Слышно, как выходит воздух, Давай сохраним то, что осталось в камере.
Терлок попытался было заступить шерифу путь к автомобилю, но передумал. Шериф подошел, присел у колеса, свернул колпачок, обратной стороной закрутил ниппель.
— Ну, вот, — он встал, протянул колпачок Терлоку. — Теперь все в порядке. Насос у тебя в багажнике, Лью?
— Я сам накачаю колесо. Что вы волнуетесь из-за моей машины, Билл? У вас и так столько хлопот. Пройдитесь по ранчо. Вон на том дереве у нас качели. Может, она сидела там.
— Оттуда виден лишь черный ход, — покачал головой шериф. — Скорее, она расположилась у той зеленой изгороди. Пройдусь-ка я вдоль нее.
— Пойдем вместе, — уж очень хотелось Терлоку увести шерифа от машины. — Может, и впрямь что-нибудь найдем.
Они прошли несколько шагов, как шериф остановился.
— Смотри сюда! — возбужденно воскликнул он. — Расстеленная газета. Кто-то сидел здесь и положил на землю газету, чтобы не запачкать платье. И дюжина окурков. Осторожно, Лью. Ничего не затопчи. Ага, человек сидел спиной к изгороди, чтобы видеть входную дверь твоего дома.
Далее шериф продолжать не стал, лицо его разочарованно вытянулось.
— И это все, что она могла видеть, — подал голос Терлок. — На ранчо Колхауна отсюда не заглянешь. Не видны ни дом, ни конюшня, ни оставленная перед воротами машина.