— Спасибо, — зевнула она.
— Кроме того, мне необходимо отрепетировать с тобой твою речь. Хорошо?
— Хорошо.
Она выпрямилась и поискала Джейка глазами. Он опять разговаривал с Гаррисоном и двумя помощниками директора. Она протерла глаза и встала.
За несколько минут она сменила чулки и туфли, освежила лицо и вернулась, чтобы прочесть речь со словами благодарности, которую Пол приготовил для нее.
Прочитав, она смяла бумагу и вернула ее Полу.
— Я буду говорить своими словами, Пол. Но ты можешь не беспокоиться.
В аэропорту ожидал вертолет, чтобы перебросить их на Манхэттен. Они поднялись в воздух и понеслись по направлению к небоскребам города. Через несколько минут вертолет опустился на крыше, они вошли в лифт и спустились к машинам, которые должны были доставить их в здание городского муниципалитета, где состоится встреча с мэром и жителями города.
Джилл вспомнила о встрече на мысе Кейп. Все происходило так поспешно, что она не успевала продумать, как себя вести. Она сидела на заднем сиденье в середине, справа от нее сидел Джейк, слева — Пол. В лимузине царило напряженное молчание, пока они пробирались в густом потоке машин.
— Мне бы хотелось заехать в магазин Мэйси, — заметила Джилл. — Никогда не была там.
— У тебя не будет для этого времени, — сухо отозвался Пол. — Посещение магазинов не входит в наше расписание.
— Черт побери, — сердито сказал Джейк, — если Джилл хочет заехать в Мейси, так включи это в свое проклятое расписание!
— Расписание нельзя изменять, — занудливо сказал Пол. — Там рассчитана каждая минута.
— Ладно, не так уж я мечтаю об этом, — сказала Джилл, стараясь смягчить враждебную атмосферу, возникшую в лимузине.
Прием в муниципалитете прошел очень хорошо. Мэр говорил теплые слова, толпа у здания восторженно приветствовала их. Получив символические ключи от города и выслушав речи, Джилл и Джейк поспешно сели в лимузин. Теперь их повезли в отель «Уолдорф-Астория», где им предстояло жить, пока они будут в Нью-Йорке.
У входа в отель их ожидала еще одна толпа. Когда они вылезали из машины, в поле зрения Джилл попала женщина, которую снимали операторы телевидения. Наконец-то Джилл оказалась лицом к лицу с Геленой Андерсон.
Толпа и телеоператоры впереди нее хлынули к машине. Джилл улыбалась. Она помахала рукой собравшимся. Она знала, что Джейк идет следом за ней, и умирала от желания обернуться и посмотреть на него, но она собрала все свои силы и заставила себя смотреть прямо перед собой.
Гелена Андерсон оказалась ярко одетой эффектной женщиной с зачесанными назад рыжими волосами. Ее улыбка, подумалось Джилл, напоминает хорошо отполированные клавиши рояля.
Гелена подбежала к Джилл со сладкой улыбкой.
— Хэлло, доктор Данбери, как приятно вас видеть!
Обе женщины долгое мгновение смотрели друг на друга, потом Джилл вежливо сказала:
— Спасибо.
Затем она услышала возглас: «Дже-ейк, до-рогой!» — и не могла удержаться, чтобы не обернуться. Она увидела, как руки и губы этой рыжей булькающей женщины жадно схватили Джейка. Но когда она увидела, как его руки обвились вокруг талии актрисы, что-то внутри Джилл вспыхнуло зеленым пламенем, а что-то еще в ней сжалось и умерло. Она отвернулась, вошла в отель и улыбнулась толпе служащих отеля, в то время как Джейк снаружи продолжал обниматься с Геленой.
Это начало конца, подумала Джилл, войдя в свой номер. Она села за темный полированный стол около окна. В ее распоряжении было девяносто минут, когда она могла оставаться наедине с собой. Джилл чувствовала себя опустошенной и потерянной. Она не сомневалась, что Джейк не один и не чувствует себя опустошенным. Когда Джилл увидела, как его руки обняли талию Гелены Андерсон, она почувствовала себя так, словно весь воздух вдруг исчез из ее легких. В первый раз ей захотелось, чтобы не было вчерашней ночи, не было последнего года, чтобы она не позволяла Джейку войти в ее жизнь и заполнить пустоту, которую она поклялась себе хранить для мужчины, которого полюбит. Теперь она его любит, и он знает, что она его любит, но сам он при этом с другой женщиной. Джилл ощущала себя брошенной и преданной.
Она довольно долго сидела у окна, потом сняла трубку телефона и позвонила домой. Она боялась, что голос выдаст ее, и радовалась, что никто из родных не видит ее лица. Голос еще может не выдать настроения, но не лицо.
Едва она повесила трубку, как раздался звонок.
— Хэлло, — ответила она.
— Джилл, что ты делаешь? — Это был Джейк.
— Ничего. — Она помолчала. — А что?
— У тебя нет желания ускользнуть отсюда на часок?
— И чем заниматься?
— Я подумал, что мы можем подхватить такси и быстренько проехать в Мейси. Нам нечем особенно заняться целых полтора часа. Что ты думаешь об этом?
— Честно говоря, я не знаю. — Она колебалась. — Ты считаешь, мы можем себе такое позволить?
— Если бы я так не думал, я бы не звонил тебе. Я уверен, что у нас есть свободный час. Давай, Джилл, мы успеем вернуться так, чтобы осталось время одеться для вечернего приема.
Она задумалась, потом спросила:
— А где твоя подруга?
— Ты зря тратишь время, — ответил он после небольшой паузы. — Ты хочешь поехать в Мейси или нет?
В его голосе слышалось раздражение.
— Да, я хочу поехать, — сказала она, ругая себя за бесхарактерность.
— Отлично. Я не буду заходить в твой номер. Встречу тебя у отеля через пять минут.
— Хорошо, через пять минут, — охотно согласилась она.
Повесив трубку, она целую минуту сидела неподвижно, потом вскочила, глянула в окно на раскинувшийся внизу город. Она подняла глаза к небу — оно казалось золотым, и Джилл неожиданно вновь почувствовала себя превосходно.
Она схватила сумочку, распахнула дверь и удивилась, увидев перед дверью двух мужчин.
— Уходишь куда-то? — подозрительно спросил Пол Типтон.
Она посмотрела на Пола, потом на Гаррисона и, издав короткий смешок, ответила:
— Я думала, что могу выйти на несколько минут. У меня такое ощущение, словно я навечно заперта в одиночной камере. — Она потрясла головой. — Я недалеко.
— Хорошо, что мы застали тебя, — сухо заметил Пол. — У нас возникла необходимость обсудить с тобой некоторые вопросы. И вообще это не слишком хорошая идея выйти гулять одной по улицам Нью-Йорка или любого другого большого города.
— Мы можем войти, Джилл? — в первый раз подал голос Гаррисон.
Она посмотрела на него и ответила:
— Конечно. — Она повернулась и впустила обоих мужчин в номер. Мельком глянула на часы. Пять минут уже прошли. Она нетерпеливо посмотрела сначала на одного из них, потом на другого. — Так в чем дело? — спросила она, представляя себе, как Джейк ходит по тротуару перед отелем. Она потрогала пальцем лоб, морщась при мысли об иронии возникшей ситуации.
— Ты не возражаешь, если мы присядем, Джилл? — спросил Гаррисон, не сводя с нее глаз, и, не успела она ответить, как он опустился в кресло, стоявшее напротив дивана, по-прежнему не отрывая от нее взгляда. — На сегодняшнем приеме будут гости, о которых мы раньше не знали. — Он бесшумно постукивал пальцами по ручке кресла.
Она вопросительно подняла брови, и он продолжил:
— Там будет посол Соединенных Штатов при ООН, а также сенаторы Макинн и Пенамен из комитета по ассигнованиям. — Он прокашлялся. — Ты знаешь, Джилл, я понял, что мы держали тебя взаперти слишком долго…
— Я не подведу вас, Гаррисон, — холодно прервала она его. — Я уже дала слово Полу.
Гаррисон почесал затылок, одна сторона его лица сморщилась, но лишь на миг.
— Я не беспокоюсь насчет того, что ты можешь сказать, но начинаю беспокоиться за тебя, Джилл.
Она присела на ручку кресла, отделив себя от Пола всей длиной дивана.
— Почему, Гаррисон? Я что-нибудь сделала не так? — Она пожала плечами. — Если да, то скажите мне. Я постараюсь исправить.
Он покачал головой:
— Нет, я считаю, что ты держишься великолепно. Но когда я заглядываю за твои улыбки и мягкие слова, которые ты говоришь прессе и публике, меня начинает беспокоить, что ты всему этому вовсе не радуешься.
Она снова глянула на часы. Прошло уже пятнадцать минут. Она подняла глаза к небу, слегка тряхнула головой и ничуть не удивилась, когда спустя мгновение раздался телефонный звонок.
Джилл встала с ручки дивана, когда Пол уже поднял трубку.
Она открыла рот, чтобы запротестовать, и услышала, как он ответил:
— Номер доктора Данбери.
Джилл увидела, как расширились его глаза, потом он покачал головой и повесил трубку.
— Кто-то, по-видимому, решил не разговаривать с тобой.
Джилл молча посмотрела на телефон, потом вновь обратила внимание на Гаррисона.
— Дело не в том, что я не радуюсь фанфарам, — спокойно сказала она. — Просто мне трудно к ним привыкнуть. Их оказалось больше, чем я ожидала.
Она неловко засмеялась.
Гаррисон поднялся с кресла.
— Не насилуй себя. Пусть все будет естественно. — Он хлопнул в ладоши. — Пол хочет просмотреть с тобой протокол на сегодняшний вечер, а я встречу вас внизу, — он быстро глянул на часы, — через час.
Она проследила глазами, как он уходил, потом обратила подозрительный взгляд на Пола.
— Я должна тебя благодарить за это внеочередное бодрящее совещание? — спросила она бесстрастно.
Он вдруг ответил неожиданно страстным голосом, полным чувства.
— Джилл, ты такая дура! Полная дура! Ты позволила Джейку Уитни испортить такой момент твоей жизни, который должен был стать самым счастливым, какой ты когда-либо переживала. Я видел, как ты смотрела, когда он обнял Гелену Андерсон. Я видел это, Джилл. Мне было больно смотреть на тебя. Клянусь, мне было больно.
Ее рука сжалась в кулак, когда она смотрела на него.
— Я не думаю, что именно это имел в виду Гаррисон, когда говорил, что ты собираешься просматривать со мной программу сегодняшнего вечера, Пол. Пожалуйста, не лезь в мою личную жизнь. Если у тебя есть что сказать мне по поводу вечера, ради Бога, говори. А если нет — пожалуйста, уходи, чтобы я могла начать переодеваться.