" — Надеюсь, смертные не решат снова начать обстрел из осадных машин… Мы здесь больше на мишени похожи… " — натянув тетиву подобранного с трупа какого-то эльфа лука, Даракас наложил на неё бело оперённую стрелу, и с равнодушным выражением лица продолжил наблюдать, как поредевшие отряды смертных выбираются из воды на берег и продолжая нести на руках утыканные стрелами трупы своих сородичей, идут к стоявшему на невысокой насыпи эльфийскому командиру. Громадина объятой пламенем башни освещала искаженные в гримасах ненависти лица людей, что действуя, как единый механизм, закидали своими мертвецами оказавшийся на их пути неглубокий ров(Который маги копья Даракаса незаметно выкопали при помощи чар и который должен был стать для врага неприятным сюрпризом.) и ступая по трупам товарищей солдаты Фарола пошли на приступ. Не было ни воинственных кличей, ни каких-либо угроз — бойцы Тысячи Первой Крови шли в атаку молча, подняв кожаные щиты и обнажив свои короткие клинки. — «Предусмотрительные смертные… Их разведка совершенно точно не зря ест свой хлеб, а вот к нашей почему-то есть ряд вопросов…»
И Даракас с его отрядом были единственной оставшейся преградой на их пути…
Первая стрела, выпущенная темноволосым эльфом, вонзилась в ногу возглавляющего атаку бойца Фарола, заставив его на секунду сбиться с шага и слегка опустить оббитый дубленой кожей щит, а второй командир Копья добил подранка, попав ему прямо в глаз — по задумке эльфийского воителя, откинувшись назад, смертный должен был создать небольшой затор на пути своих товарищей, но идущие следом за ним бойцы Тысячи Первой Крови только отпихнули мертвеца в сторону и продолжили наступать, не замедлившись ни на секунду.
Даракас продолжил опустошать колчан, висевший у него за поясом и враги стали падать на землю один за другим: пусть темноволосый эльф и не был мастером лука, но стреляя с расстояния в два десятка шагов и по большой толпе, промахнуться он просто не мог, а вскоре к нему на подмогу пришли и остальные бойцы его отряда. Ветераны множества битв с дроу попробовали использовать тактику своих темных собратьев и старались делать такие хитрые выстрелы, которые не убивали бы цель сразу, а поначалу только калечили, чтобы остальные смертные отвлекались на своих раненых товарищей. Но эффект от этого был практически нулевой — солдаты Фарола тихо рычали и скрежетали зубами от ярости, но продолжали идти в атаку, игнорируя павших и стонущих от боли сородичей. Хоть какой-то эффект оказался лишь от действий боевого мага, что с помощью пары взмахов рук и быстрой скороговорки заклинания, создал под ногами смертных небольшие, но бритвенно-острые ледяные шипы, от которых сразу десяток людей рухнул на землю и завыл от боли, баюкая порезанные на лоскуты стопы.
К сожалению, у Тысячи Первой Крови были свои чародеи: двое человеческих бойцов, что внешне никак не отличались от остальных солдат Фарола, но держали посохи в руках вместо клинков, создали широкий веер пламени, который добил раненых чарами эльфийского мага смертных и мгновенно растопил его заклятье, превратив землю на месте ледяных лезвий в мокрую кашу. В воздухе разлился запах паленой плоти, а мастера тайных искусств потеряли интерес к остальной схватке и вступили в противостояние друг с другом, взаимно пытаясь хитрыми чарами вскрыть магическую защиту своего противника.
К этому моменту колчаны как у Даракаса, так и у его охраны опустели окончательно и отбросив ставшими бесполезными луки, они обнажили клинки, а дальше началась самая настоящая мясорубка…
Смертные обрушились на солдат лесного народа неостановимой лавиной, ощетинившейся сотней острых мечей и Даракасу пришлось вертеться сильнее, чем змее на раскаленной сковороде, чтобы уйти от тех ударов, что летели в него со всех сторон: Уклонившись от колющей атаки первого врага, эльфийский воитель снес голову слишком сильно лезшему вперед смертному, при этом продолжая движение клинка и блокируя им удар соседа обезглавленного человека. Отразив эту атаку, Даракас выхватил из ножен на поясе падающего на землю трупа кинжал, всадил его в глазницу второго противника и изогнувшись так сильно, что еще немного и его голова коснулась бы земли, перерубил руки третьего врага, что пытался насадить темноволосого эльфа на свой меч, пока тот был занят его товарищами.
А дальше все для Даракаса смазалось в один кровавый калейдоскоп: Вот он рассекает своей длинной саблей чью-то челюсть… Вот враги одновременно ударяют с нескольких направлений и часть их атак приходится принимать на броню… Вот какой-то рыжеволосый мужик с роскошными бакенбардами и крупным носом, пользуется атакой своих товарищей вонзает стилет в щель между пластинами нагрудника, пробивая кольчугу и орошая землю кровью командира Копья… Вот клинок Даракаса в ответ рассекает его от паха до горла…
Алая дымка застилала глаза темноволосого эльфийского воителя, пока его рука направляла изогнутое лезвие сабли к очередному врагу, продолжая бесконечную карусель смерти и поэтому он чуть было не пропустил тот момент, когда боевой маг из его охраны обессиленно рухнул на землю, а один из чародеев смертных запустил в Даракаса огненный шар. Краем глаза заметив вспышку со стороны вражеских колдунов и понимая, что он не успевает выйти из зоны поражения чар противника, эльф ударом ноги подбросил в воздух щит, что выронил один из погибших от его руки смертных и прикрыл им свою голову.
Заклятье Фарольского мага с грохотом взорвалось неподалеку от командира Копья и ударная волна отшвырнула его, словно какую-то куклу к горящей башне, приложив затылком об потрескавшийся камень. Сознание офицера лесного народа заполонила мгла…
— Ко…дир! Кома…р! Вы слышите мен… — кто-то сильно тряс Даракаса за плечо и открыв глаза, он увидел одного из бойцов своей личной охраны. — Как вы себя чувствуете? Идти можете?
— Анур? — сцепив зубы и игнорируя боль по всему телу, командир Копья принял сидячее положение и осмотрелся по сторонам. Вокруг них были хорошо знакомые эльфу обгорелые каменные стены и скорее всего, сейчас они были в одном из разрушенных домов рядом с переправой, а судя по отчетливо слышимым звукам битвы, сражение еще продолжалось. — Докладывай…
— Переправа почти потеряна. Когда маги смертных ударили по вашей охране, то всех там либо сожгли заживо, либо раскидали кого-куда. Этими же чарами они сбили остатки пламени с башни и наши лучники сразу превратили их в подушечки для иголок, но толку от этого уже не было — враг прорвался к руинам и сейчас бои кипят по всей переправе. Когда стрелки начали нас прикрывать, я смог вытащить вас из пекла, но… — эльфийский боец кивнул куда-то в сторону звуков сражения. — От половины Копья осталось чуть больше двух сотен и с каждой секундой нас становится все меньше. Как оказалось, смертные прекрасно приспособлены к городским боям и сейчас нас просто давят стенами щитов. Даже их капитан вступил в бой и сейчас бьется на передовой. Кое-как сопротивляется башня, но…
— Труби отход. — поморщившись, Даракас приложил ладонь к ране на боку, а затем поднялся на ноги и опираясь на стену, направился к выходу из здания. — Выводи из боя всех, кого еще можно вывести и… — темноволосый эльф цепким взглядом посмотрел на своего подчиненного. — ОНИ на месте?
— Все четыре сосуда спрятаны в разных частях руин. Но господин… Вы уверены, что ЭТО стоит использовать? — уже немолодой солдат обеспокоенно посмотрел на своего лидера. — За такое вас потом…
— Я знаю, что со мной будет. — отрезал Даракас и махнул рукой в сторону видневшейся неподалеку башни, в которой бойцы его Копья продолжали яростно сопротивляться натиску солдат Фарола. — Лучше скажи, они успеют выбраться?
— Исключено! — отрицательно замотал головой Анур. — Башня сейчас в кольце смертных. Вы же не хотите…
Над пылающими остатками переправы прозвучал гулкий звук боевого рога и услышавшие его бойцы Княжества начали организованными порядками отступать из руин.
Засевшие в башне лучники со злобой и тоской смотрели, как их товарищи покидают битву, оставив несколько десятков своих сородичей на растерзание армии смертных, а солдаты Фароли ликовали, празднуя свою победу. Даже седой капитан Ягнар, утерев перепачканное в крови лицо, воздел меч к небесам и крикнул своим воинам что-то воодушевляющее. Крики радости оглашали воздух над руинами.
Но как показали дальнейшие события — триумф смертных был крайне преждевременный…
Как только последний эльфийский солдат(За вычетом тех несчастных, что оказались заперты в башне) покинул поле боя, командир Даракас, стоявший на холме, с которого открывался прекрасный вид на переправу, сломал в обгорелой ладони покрытый рунами амулет.
Четыре хрустальные сферы, что были спрятаны по разным углам переправы, потрескались и рассыпались на мелкие осколки, выпуская наружу едкий дым, что моментально заполонил собою всё поле боя. И люди, и эльфы, что в нем оказались в панике завертели головами, пытаясь понять, что же происходит, но вскоре вопросительные возгласы сменились криками агонии — секретное оружие Даракаса не было ядом. Это была концентрированная кислота в форме черного тумана, что начала разъедать все на своем пути: дерево и металл, человек или эльф — все растворялось одинаково быстро и вскоре на руинах переправ осталась только голые камни, очищенные от сажи и копоти.
— Вас за это осудят, господин. — покачал головою стоящий за плечом командира Анур. — Применение «Дыхания Жнеца» было строго-настрого запрещено девять тысяч лет назад еще прошлым Великим Князем и с тех пор запрет ни разу не снимался — какой бы тяжелой не была ситуация, наказание за подобное преступление будет неминуемо.
— Я сделал то, что нужно было сделать. — равнодушно отозвался темноволосый эльфийский воитель, переводя взгляд на своего подчиненного. — Или ты хочешь выйти из под моего начала?
— Ни в коем разе, господин. — яростно замотал головой солдат лесного народа. — Я пойду за вами даже в пасть к демонам Бездны! Просто хочу быть уверен, что вы знаете, что делаете…