— Ты что, соленого объелся, что ли?
Султан обтер рот рукавом и не торопясь сел в кабину.
Дорога поползла вверх, стала каменистее. Колеса жалобно скребли по граниту, ковыль жался к земле от сильного ветра.
«Ну и прогулка… Скорей бы доехать, — думала Кулипа. — От того бугра останется километра два. Свяжем железным арканом стог и — обратно».
Кулипа вздрогнула от неожиданности. Пошел мелкий частый дождь.
— Э! Быстрее давай! — закричала Кулипа.
Султан точно ждал ее приказания, с силой дернул рычаги. Мотор взревел так, что заложило уши. Султан поднял стекло. Стало совсем душно.
«А девушки, наверное, уже отдыхают… Сегодня на ферме танцы, парни приедут из города…»
Дождь еще приналег. Султан включил фары. Они с трудом прорубали дорогу в плотной полосе тумана. Косые струи блестели от света, точно стеклянные. Шум дождя и грохот мотора слились в единый гул.
«Не повернуть ли обратно?»
Девушка взглянула на тракториста. Он сидел спокойно. Испортившаяся внезапно погода будто и не трогала его.
— Султан, а мы не заблудимся?
— Не знаю, — ответил тракторист и улыбнулся. Как будто все это ему даже нравилось. — Если заблудимся, остановим трактор и ляжем спать. Если поспишь рядом со мной, ничего не случится. Я не кусаюсь.
Это окончательно взбесило Кулипу. Она с трудом сдерживалась, чтобы не накричать на него.
— Болтаешь много! Давай быстрее!
Кулипа решила молчать, пока не доедут. Сидела и смотрела в густую темень. Мокрые воробьи выскакивали откуда-то прямо из-под трактора, как будто купаясь в свете, и исчезали. Разрезав густой туман, фары осветили стог сена.
Приехали!
Кулипа толкнула дверцу кабины, нетерпеливо выпрыгнула на ходу. Султан только головой покачал и, остановив трактор, полез за тросом.
— Ты бери за один конец, я за другой. Теперь тяни! Да не так, не так! Вот сюда!
Наконец сено было погружено. Кулипа вскарабкалась на него. Бр-р… мокрое. Попыталась немного разгрести, чтобы удобнее устроиться, но сил не хватило. Съежилась. «Ладно, не растаю. Скоро приедем».
Она легла на спину, поправила слипшиеся волосы. Раскрыла рот, совсем как в детстве, чтобы ловить дождинки. Когда трактор попадал в канаву, Кулипу мягко подбрасывало вверх, и она в сердцах поругивала тракториста, хотя и знала, что зря. Обжигал злой ветер. Потом ветер стих, и девушка почувствовала на лбу, на щеках что-то мягкое и мокрое. Снег! Она тревожно подняла голову. Крупные мягкие хлопья медленно опускались на землю. Стало светлее, побелел ковыль, сено точно вымазали известкой. Кулипа опять попыталась разгрести ямку, но одеревеневшие пальцы не слушались.
— Что остановился?
Трактор остановился. Вышел Султан, заглянул на стог.
— Ты же замерзла совсем.
— Нет, нет. Поезжай!
— Простудишься. Садись в кабину.
— Не твоя забота. Поехали.
Султан постоял немного, хотел еще что-то сказать, но раздумал, сиял фуфайку и бросил наверх. Взревел мотор.
В фуфайке могли поместиться три Кулипы, и она пахла мазутом. Девушка посмотрела на нее и еще больше съежилась. Потом надела.
— Фу, как отвратительно пахнет, — она сморщила нос.
Тракторист только глянул на нее и промолчал…
Опять остановились.
— Что такое?
— По-моему, мы заблудились, — тихо проговорил Султан. — Если не веришь, спустись. Посмотри.
Кулипа стала спускаться и не удержалась. Руки скользнули по заснеженному сену, она упала.
Подбежал Султан, хотел помочь. Она оттолкнула его и, прихрамывая, глотая слезы боли и обиды, обошла трактор, всматриваясь в белую дрожащую рябь. Дороги не было, кругом все замело. А снег все валит и валит. Забирается за ворот, щекоча, тает на тонках чулках, лезет в резиновые сапоги…
Раньше Кулипа читала только или слышала истории, как люди попадали в метель, теряли дорогу в знакомых местах. Это казалось смешным, выдумкой. А теперь?.. Совсем как в кино.
— В какую сторону поедем? — спросил Султан.
— А в какую хочешь! Тоже мне водитель…
— Кулипа, ведь я.
Он не договорил. Снова обошел вокруг трактора, пригибаясь, высматривая дорогу.
— По-моему, надо еще немного проехать вперед.
Кулипа молча стала карабкаться наверх.
— Садись в кабину.
Резиновые сапоги скользили по мокрому снегу, рукам не за что было ухватиться. Мешала, била по коленям намокшая тяжелая фуфайка.
— Кулипа, зачем ты упрямишься? Сядь в кабину. Там же теплее.
Он взял девушку под руки и легко, как ребенка, опустил на сиденье. Плотно закрыл дверь.
Кулипу бил озноб. Она долго не могла согреться. Казалось, даже сквозь гул мотора было слышно, как стучат у нее зубы.
— Ты ведешь себя так, будто я заклятый враг. Что я тебе сделал плохого?
Кулипа вместо ответа съежилась, стала еще меньше, рядом с нею фигура Султана казалось еще огромней. Она изредка поглядывала на него, но он не замечал ее взгляда, внимательно всматривался в белую мглу за стеклом кабины. Видно было, он очень устал.
А снег шел не переставая. Трактор двигался в непроницаемой мгле.
— Где мы едем?
— Не знаю.
Опять рывки, ухабы. Снег. Кулипа почувствовала, что они заехали в какое-то гиблое место.
— Давай поедем назад и свернем направо, — предложила Кулипа.
Поехали, свернули. Никакой дороги. Кулипа перестала вглядываться вперед. Смотрела на тракториста. Он будто даже осунулся.
Кулипе стало страшно, что-то дрогнуло внутри. Трактор дернулся и пополз вниз боком, будто неживой.
Кулипа вскрикнула.
— Прыгай, прыгай скорее! — закричал Султан.
Он с силой тянул рычаг тормоза. Трактор замер, Султан закрыл глаза и провел рукавом по лбу.
— Не бойся, — стараясь улыбнуться, проговорил он. Султан вылез и вскоре вернулся очень расстроенный. — Трактор водить умеешь?
— Нет, — ничего не понимая, ответила девушка.
— Будешь делать так: сначала нажмешь на эту педаль посильнее. А потом налево и резко вперед… Только спокойно, не волноваться. А то загремим в овраг!
— Слушай, Султан! Я не буду, боюсь… Давай пойдем пешком. Оставим трактор до завтра.
— Что? Ты хочешь, чтобы надо мной все смеялись?
Он еще раз объяснил ей, что надо делать, и выпрыгнул из кабины.
Кулипу обуял ужас. Одна… Надо делать то, что сказал Султан, иначе — беда. Она повторяла вслух слова Султана, чтобы не забыть, не спутаться… Нажала на педаль, перевела рычаг… Трактор тихо пополз вниз и остановился. «Что же дальше. Где Султан?»
— Султа-а-ан! Где ты?
— Здесь я, — ответил голос снизу. Кулипа выбралась из кабины, пошла прихрамывая. Что это? Стог сена наполовину сполз с трактора, еще немного — и совсем упадет. Султан, широко расставив ноги, подпирал его головой и руками.
— Что делать, Султан? — плача, спросила девушка.
— Камни, камни скорей ищи… Подложишь. А потом не бойся, гони вперед.
Кулипа, забыв про боль в ноге, побежала собирать камни, носила к трактору, подкладывала.
Затем снова в кабину. Куда тянуть рычаг? Что нажимать? Ага, есть… Вперед! Заскрежетали, зацокали камни… Сколько же она проехала?.. Хватит? Нажала на тормоз. Выключила мотор, и сразу — тишина. Только ветер выл.
— Султа-а-ан!
Кулипа побежала вниз, к обрыву.
— Ты жив, Султан?
— Жив еще, — раздался тихий голос.
Совсем обессиленный, он встал и, еле переставляя ноги, направился к трактору. Они поднялись в кабину, сели. Отдышались. Впервые за всю поездку они посмотрели друг на друга. Внимательно, дружески. И рассмеялись.
Лицо Султана было исцарапано сеном. Кулипа достала платочек и осторожно вытерла выступившую кровь.
«А что если обнять ее и поцеловать?..»
«Какая добрая… Руки, точно пух». Он осторожно взял ее за запястье.
— Ой, руку сломаешь, Султан!
Она сказала это с улыбкой, не сердясь…
«Какие глаза у нее красивые…»
— Султан, не надо.
Осторожно выпустил руку девушки и отвернулся. Привычно взялся за рычаги.
«Неужели обиделся?»
Трактор зафыркал, зачихал и остановился. Мотор заглох.
— Горючее кончилось, — сказал Султан. — Что же делать?
Кулипу бил озноб.
— Ищи аул… Ты заблудился, ты ищи.
Султан медленно стал снимать пиджак.
— Можешь не снимать, все равно не надену.
— Знаешь, Кулипа, я сейчас выйду, а ты сними мокрую кофту и надень пиджак.
— Ну, бери пиджак… Так и будем спорить на холоде?
— Ты же сам замерзнешь.
— Нет, не замерзну. У меня сухая гимнастерка.
Кулипа переоделась. Стала согреваться. Султан сел в кабину и плотно прикрыл дверцу.
— А теперь спать. Ты не стесняйся, ложись. До утра еще далеко.
Кулипа запрокинула голову на спинку сиденья. «Вот и ночь настала, какая тихая… Танцы давно уж, наверное, кончились. Разошлись девчата по домам, спят. А я?»
— Расскажи что-нибудь, Султан.
— Что рассказывать? Не умею.
— Ну расскажи, как в девушек влюблялся.
— Я не влюблялся раньше…
Кулипа не видела, но почувствовала, как он краснеет, и ей захотелось еще подразнить его.
— Ну, будто… Кто поверит? Скажи правду. — Она уселась поудобнее, улыбнулась… — Если не любишь никого, зачем родителей посылаешь?
— Я их просил не ходить… Не слушают. А обижать стариков не хотел… пусть. Я же знаю, что за меня никто не пойдет.
«Это правда, — со вздохом подумала Кулипа. — Зря я начала…»
Оба замолчали. Зато заговорил ветер, злой и холодный. Он находил малейшие щели в кабине и тщательно выдувал оставшееся тепло.
Ноги в резиновых сапогах окоченели. Кулипа хотела пошевелить пальцами — не двигаются.
«Отморозила!»
— Ноги, наверное, замерзли? — услышала она заботливый голос.
— Не-нет… В общем, не очень… Немного.
Султан наклонился, постучал пальцем по резине сапога.
— Сними. Ноги подожми под себя, теплее будет.
— Хорошо, — сразу согласилась девушка и стала стягивать сапоги. Точно прилипли, Султан с трудом стянул их.
«Конечно… Ноги, как ледышки. Чулки промокли…»