Я подумал, что Оксану, должно быть, тряхануло не по-детски, когда ей позвонил Серый, и сказал, что стоял под мамашиными воротами в тот момент, когда Оксана моталась в неткафе.
Мысли, что вертелись вокруг Оксаны и неткафе, ткнули меня носом в ещё одну очевидную штуку: неткафе Оксана выбрала с чётким намерением подставить Лёву. Колледж Лёвы через дорогу. Куда уж ближе? Кто сможет утверждать, что Лёва сидел на занятиях, и ни разу не вышел в туалет? Ну а раз выходить мог, то перейти дорогу да заказать эсэмэску – дело пяти минут. Любой следователь такую возможность Лёве приклеит, и не икнёт. Так что неткафе Оксана выбрала далеко не после того, как с закрытыми глазами ткнула пальцем в карту города.
Я позвонил Оксане. Спросил, когда мне заехать, чтобы застать и Оксану и Лёву. Оксана сказала, что если заеду в четыре, то будет в самый раз: и Лёва проснётся, и Оксана ещё не уйдёт по делам. Так что час у меня будет. Я сказал, что в четыре заеду на полчасика, попрощался, повесил трубку.
Без спешки я сварганил суп из молодого горошка, отобедал, да завалился спать. Сиеста, однако.
*
*
Мне открыла Оксана. Кивнула, улыбнулась, жестом пригласила во двор. Вслед за Оксаной я обошёл лёвин жигуль, прошёл к садовому столику в тени ореха.
Моё кресло пустовало, в лёвином развалился заспанный Лёва. Я сказал Лёве: “Привет!”. Лёва мне кивнул.
В этот момент у меня в животе заурчало.
Супу из молодого горошка я нахлебался не просто так. От того супчика у меня в животе война. Урчит так, что слышно за километр. Причём урчание начинается ровно через три часа после приема пищи, и продолжается час.
Оксана пригласила меня присесть. Я присел. При этом я напряг пресс так, что живот издал художественное урчание: с переливами да разноголосьем.
Я изобразил на лице крайнюю степень смущения, попросился в туалет. Ворчание из моего живота помогало мне изо всех сил.
Лёва с Оксаной сочли возможным остаться во дворе в тени ореха, туалет – а заодно и весь дом – предоставили мне в полное распоряжение. Оксана заметила, что освежитель воздуха, что стоит возле унитаза, я могу не экономить.
Когда я разворачивался, чтобы потопать в дом, краем глаза заметил, как Лёва с Оксаной переглянулись изумлёнными взглядами.
В доме я пулей метнулся в комнату Лёвы. К счастью, лёвин французско-русский словарик стоял на полке на прежнем месте: напротив стола, где лежал лёвин ноут.
Я поставил мой словарик с камерой на место словарика лёвиного. Лёвин словарик я сунул в карман. Я включил врезанную в словарик камеру, направил объектив на лёвин ноут.
Затем я посетил соседнюю комнату – ту, что вся в розовом. На мою удачу ноут Оксаны спал, потому включать ноут и на загрузку системы тратить драгоценные секунды не пришлось.
Я подключил к ноуту Оксаны флэшку, приказал оксаниному антивирусу пару секунд отдохнуть, скопировал с флэшки на оксанин ноут программку, которую антивирусы обзывают клавиатурным шпионом. Оно и верно: кто ещё, как не шпион, запишет в файл-отчёт все нажатия клавиш на ноуте? Кто, как только ноут выйдет в интернет, отправит файл-отчёт на мой почтовый ящик? Кто, когда хозяин ноута гуляет по интернету, будет передавать мне файл-отчёт с такой частотой, с какой захочу? И обо всём этом безобразии хозяин ноута будет пребывать в полнейшем неведении. Лепота!
Шпиону я наказал отправлять мне файл-отчёт каждые три секунды, как только ноут Оксаны выйдет в интернет. Затем я велел оксаниному антивирусу на шпиона не реагировать. Иначе шпион попался бы в первую же наносекунду. Под конец я выдернул флэшку из гнезда ноута, приказал ноуту спать.
На установку французско-русского словарика с камерой и на заражение оксаниного ноута вирусом у меня ушла минута с небольшим. Затем я прошмыгнул в туалет, три минуты от нечего делать почитал лёвин словарик, после сеанса французского спустил из унитаза воду, вымыл руки. Напоследок я забрызгал освежителем воздуха всю ванную так, что дышать стало нечем.
Через минуту я с виноватой улыбкой уселся за садовый столик под орехом, напротив Лёвы и Оксаны.
По примеру хозяев двора я положил свой мобильник на стол. Это уже ритуал: три человека за столом – не менее трёх трубок на столе. В сравнении с дорогими трубками Лёвы и Оксаны мой мобильник выглядел бедным родственником. Мобилка Оксаны с такой крутой камерой, что если Оксана запечатлит пролетающий самолёт, то на снимке наверняка можно будет различить заклёпки на крыльях. У Лёвы мобильник смотрелся не беднее.
С мобильников я перевёл взгляд на Лёву.
– Лёва, смените пароль на своём ноуте.
– Зачем?
– Объясню позже. Смените пароль немедленно. Тащить ноут сюда не обязательно.
Лёва пожал плечами, фыркнул, выбрался из кресла, потопал в дом.
Оксана делала вид “я ничего не понимаю, но думаю, что сейчас всё прояснится”. Я разглядывал крону ореха.
Лёва вернулся через три минуты. Уселся в кресло, упёрся в меня вопросительным взглядом.
– Пароль я сменил. Вот только не пойму, зачем.
– На вашем ноуте лежат ссылки на сайты. Если ссылки пропадут, то я не смогу поймать того, кто убил вашу мамашу, и хотел вас подставить.
– Подставить как?
– Посадить вас в тюрьму за убийство мамаши.
– Хм… И как те ссылки на моём ноуте вам помогут?
Я рассказал про полиграф и Васю Пупкина. Мол, на сайте “Утюги” Вася спросил, как да чем убить лёвину мамашу. Причём спрашивал Вася не со своего компа, а с лёвиного ноута, чтобы Лёву подставить: мол, этот гад Лёва хотел знать, как и чем убить родную мать. Следователь подключил Васю к детектору лжи, задал пару вопросов, и узнал, что на сайт “Утюги” заходил не Лёва, а Вася, причём с ноута Лёвы, и вопрошал, как да чем убить лёвину мамашу. Показания детектора лжи – не улика, но судья к сведению примет. Но примет только в том случае, если ссылки на лёвином ноуте останутся. Иначе о каких ссылках речь?
Под конец я спросил, понял ли Лёва, насколько те ссылки важны для поимки убийцы. Лёва кивнул. Я продолжил спрашивать.
– Лёва, вы не в курсе, хоть какие-нибудь ссылки на вашем ноуте ещё есть? Вы в журнал посещённых сайтов заглядывали давно?
– Не заглядываю вообще.
– Идите и проверьте, есть ли ссылки. Пока не важно, какие. Ваша задача: узнать, есть ли ссылки вообще.
– Я так и похудею – бегать туда-обратно. Может, принести ноут сюда? А то вы вспомните что-то ещё…
– Бегать больше не придётся. Так что тащить ноут сюда не надо.
Лёва начал выбираться из кресла. За тот миг, пока Лёва опирался о подлокотники, Оксана успела встать. Лёва взглянул на Оксану с удивлением: мол, чего ты вскочила? Оксана улыбнулась, к улыбке дорисовала смущение, жестом остановила Лёву.
– Лёва, подожди секунду. Я сбегаю в туалет. Я быстро. А ты пока посиди с гостем.
Я улыбнулся.
– Оксана, я не маленький. Посижу в гордом одиночестве, не волнуйтесь.
– Разве Лёва не может посмотреть те ссылки через две минутки? Куда ваши ссылки денутся?
Лёва пожал плечами: мол, иди, сестрица, раз уж так припекло, что не можешь подождать минуту. Оксана убежала в дом. Я отметил, что мобилку Оксана взяла с собой.
Оксана вернулась через три минуты. Вернулась без мобилки.
Лёва сходил в дом, пришёл с довольным видом.
– Ян, я посмотрел. Там этих ссылок полно.
– Вот и хорошо. Теперь я спокоен. Убийцу мы практически поймали.
Оксана изобразила крайнее смущение. Наверняка научилась у меня. Чуть не перестаралась.
– Мальчики, я вас снова оставляю. Не пойму, в чём дело. Опять припекло в туалет. Сейчас вернусь.
Я сварганил на лице сочувствие чужой боли.
– Оксана, вы мочевой не простудили? Холодный душ, часом, не принимали?
– Принимала. Наверное, застудила. Я сейчас.
Вернулась Оксана минут через пять. На сей раз Оксана держала в руке мобилку.
Когда Оксана с видом самого довольного человека на свете уселась в кресло, я перевёл взгляд на Лёву.
– Лёва, ну-ка, принесите свой ноут.
– Так я и знал, что надо было принести ещё тогда!
С ворчанием – и наверняка с матерными многоэтажками в мыслях обо мне – Лёва принёс ноут, положил на стол, сел, задал мне взглядом вопрос: “Что дальше?”.
Я улыбнулся.
– Лёва, проверьте, есть ли в журнале ссылки с адресом “медбратия-точка-ру”.
Лёва поводил пальцем по тачпаду, пощёлкал клавишами, поднял на меня взгляд ошарашенной дворняги, что перерыла весь двор, а найти давеча закопанную сахарную косточку не смогла.
– Ян, ссылок нет. Никаких. Журнал пустой.
– Как вы думаете, Лёва, куда делись ссылки?
– Не знаю.
– После того, как вы сменили пароль, я рассказал, как важны ссылки для поимки убийцы. Затем я попросил вас проверить, на месте ли ссылки. Перед тем, как вы пошли в дом выполнять мою просьбу, в дом сбегала Оксана. Ей приспичило в туалет. Затем, когда вы убедились, что ссылки на месте, Оксану прикрутило по-новой, и Оксана смоталась в дом ещё разок.
Оксана устремила на меня взгляд, полный наигранного удивления. Лёва закончил осмысление моей речи, посмотрел на Оксану.
– Оксана, по-моему, Ян намекает, что ты знаешь пароль от моего ноута.
Я улыбнулся.
Лёва не сводил взгляда с Оксаны.
– Оксана! Ты пароль к моему ноуту знаешь?!
Оксана закатила глаза.
– Лёва! Что за истерика?! Я твой пароль не знаю.
Я встал, жестом пригласил Лёву идти за мной, направился в дом. Лёва без единого слова выбрался из кресла, пошёл следом. У порога дома я обернулся. Оксана смотрела на меня с улыбкой девушки, которую рисуют в чёрном балахоне да с заточенной косой. Я взглядом пригласил Оксану присоединиться ко мне и Лёве. Оксана фыркнула, отвернулась.
Я прошёл в комнату Лёвы, остановился у стола, где за пять минут до того лежал лёвин ноут. Лёва встал рядом, посмотрел на меня.
– И что мы здесь делаем с таким важным видом?
Пальцем я указал на книжную полку. Лёва полку рассмотрел, пожал плечами.
– И что я должен там увидеть?