Что мне искать на странице, где врачи санэпидемстанции разъясняли, как важна для здоровья нации кристальная чистота на рабочем месте повара? Что я мог найти на околокомпьютерную тему, к примеру, на форуме медбратьев, где юнцы вопрошают о том, как вывести юношеские прыщи? Читать до конца длиннющую страницу с вопросами о гнойничках да жировичках у меня терпения не хватило. С теми же спущенными рукавами я пролистал страницы с оборудованием для профессиональной выпечки, с киноафишами, да с текстами песен на французском.
На закуску я оставил сайт с адресом из французской зоны интернета. Всё же Лёва мечтал учиться в Париже.
Когда я прошел по ссылке с “точка-фр” в теле, то похвалил себя за догадливость: я попал на сайт Дидье, мужика в поварском колпаке. Того Дидье, чей плакат я видел в комнате Лёвы. Того Дидье, у которого мечтал учиться Лёва. Жаль, мечты об учёбе во Франции к делу не пришьёшь.
Как я ни изощрялся, а поиски дали нулевой результат. Подозрительных – на мой взгляд – сайтов ни Лёва, ни Оксана не посещали. Я проверил и системные журналы, и скрытые системные файлы, где регистрируются адреса посещённых сайтов. Поискал и среди файлов стёртых. Нашёл ноль улик.
Затем я вспомнил, что хотел порыться в лёвиной корреспонденции. Поискал архивы почты. Не нашёл. Лёва почтовым клиентом не пользовался. Взамен в журнале посещённых сайтов я заметил ссылку на онлайн-почтовик. К этой ссылке бы ещё логин да пароль…
Я поскрипел извилинами. Предположил, что Лёва – раз уж запаролил вход в систему да трясся над паролем как Кащей над иголкой – наверняка запаролил всё что можно. Я пробежался по диску Лёвы, пооткрывал документы, папки. Догадка подтвердилась. Каждый файл, который можно запаролить, Лёва запаролил.
Поклонники тотальной безопасности вроде Лёвы страдают от одной проблемы: приходится держать в голове десятки паролей. Ведь по правилам безопасности иметь один пароль на всё про всё не рекомендуется. Хорошо, если у тебя память железная. В противном случае страдальцы типа Лёвы пользуются программами, которые сохраняют пароли. Ведь удобно: записал все логины и пароли в один файл, и закрыл всё разом одним паролем. И не надо помнить сотню паролей и логинов.
Беда в том, что на каждую программу-сохранялку находится две проги-вскрывалки. Таких прог у меня, как у каждого сыскаря, с десяток.
Минут десять я убил на поиски файла с паролями.
Как я и ожидал, память у Лёвы оказалась не резиновая. Все пароли запоминать Лёва отказался, потому завёл себе хранилище паролей в виде маленького файлика, примечательного лишь тем, что зашифрован по последнему слову техники.
Я запустил хакерскую прогу, подсунул ей лёвин зашифрованный файлик. Прога-ломалка загрузила все ядра всех процессоров под завязку, и всего через полчаса выдала расшифровку. Я получил доступ ко всему, что Лёва запаролил, включая почту. Лёва постарался: всё расписал, разложил по полочкам.
Первым моим порывом было найти подобный файлик и на копии винчестера Оксаны. Чуток подумав, я решил, что раз Оксана на вход в операционку пароль не поставила, да к тому же язвила по поводу лёвиного трепетного отношения к сохранности пароля, то лёвина сестричка параноидальной страстью к паролям не страдает. Значит, как и у большинства беспечных пользователей, у Оксаны наверняка один пароль на все случаи жизни. Такой универсальный пароль записывать в зашифрованный файл не надо: один пароль не забудешь.
Через минуту после расшифровки лёвиного хранилища паролей я уже просматривал заголовки лёвиных писем. Особое внимание уделял заголовкам на английском.
Письмо от команды мсье Дидье значилось последним в числе полученных писем с заголовками, набранными латиницей. Предпоследним оказалось письмо Лёвы в контору мсье Дидье. В послании французам Лёва спрашивал, во сколько гражданину России обойдётся обучение в школе знаменитого на весь мир кулинара мсье Дидье. Ответ мужика в поварском колпаке и с продающим взглядом мне понравился.
Лёве с сожалением сообщили, что с августа цена на учёбу в школе мсье Дидье вырастет. На момент отправки письма год учёбы вместе с проживанием обходился в сорок тысяч долларов. Если оплатить три года учёбы сразу, то год будет стоить гораздо дешевле – всего тридцать тысяч. Учиться три года. Итого девяносто тысяч, если оплатить все три года до августа. С первого августа год будет стоить пятьдесят, опт – сорок пять. Итого за три года – при условии покупки трёх лет учёбы оптом – придётся выложить сто тридцать пять тысяч.
Эсэмэска-убийца лёвиной мамаше пришла очень вовремя. Наследников кроме детишек у мамаши нет. Значит, с получением наследства проблем не возникнет. А там можно запросто домишко мамаши продать, денежки разделить, и Лёва может до августа оптом оплатить три года учёбы у кумира.
Если же платить после первого августа, то лёвиной половины от продажи мамашиного дома на учёбу не хватит. Дому цена тысяч двести. Половина – это сотня. После первого августа цена на учёбу в школе мсье Дидье возрастает до ста тридцати пяти тысяч при условии оптовой покупки трёх лет.
Мсье Дидье подарил Лёве великолепный мотив: Лёве понадобились немалые деньги, причём срочно. Осталось узнать, мог ли Лёва заказать эсэмэску.
Письмо от команды Дидье датировалось первым июня. Эсэмэска-убийца лёвиной мамаше пришла через две недели. Лёва получил ответ от мсье Дидье не после, а перед смертью мамаши. Вывод бросался в глаза.
Осталось узнать, когда эсэмэска заказана. Если до того, как Лёва получил письмо от мсье Дидье, тогда письмо в качестве мотива отпадает. По крайней мере, срочности письмо не добавляет. Если Лёва и хотел мамаше эсэмэску послать, то письмо от Дидье момент заказа не приблизило. Если же эсэмэска заказана после прихода письма, то тут не заподозрить Лёву грех.
Позвонил телефонист. Сообщил айпи-адрес компа, с которого на номер мамаши пришла эсэмэска-убийца. Копейку за инфу согласился взять при встрече, за что получил от меня благодарность.
Я зашёл на комп по свежеузнанному айпишнику. Как и ожидал, комп оказался серваком, на котором развалился мощный сайтище, что отправляет эсэмэски. Узнать на сайте, откуда мамаше заказана эсэмэска, я не смог.
Пришлось ваять письмецо админу сайта. Мол, скажи, мил человек, откуда и когда заказана такая-то эсэмэска, что пришла на такой-то номер четырнадцатого июня в час дня. В постскриптуме пообещал за инфу перевести зелёный червонец электронными деньгами на тот кошелёк, который укажет админ.
Ответ на письмо получил через десять минут. Админ выслал айпишник, с которого мамаше заказали эсэмэску. Вдобавок админ сообщил дату и время заказа: восьмого июня, одиннадцать утра. Заодно админ указал номер кошелька, куда перевести гонорар. Я деньгу перевёл немедля. В ответ на оплату трудов админ прислал благодарность, пожелал нашему сотрудничеству процветания, под конец предложил обращаться, если что.
После общения с админом я вспомнил, что Оксана перезаписала операционку на своём ноуте шестого июня. Эсэмэска мамаше заказана восьмого. Я поморщился: что-то уж слишком близко друг от друга отстояли ключевые даты… С другой стороны, компромата на ноуте Оксаны я не нашёл. А ведь искал с усердием о-го-го каким!
С Лёвой дело вышло куда хуже. Письмо от мсье Дидье с предложением заплатить девяносто тысяч долларов до августа – иначе плакала лёвина дешёвая учёба – пришло первого июня. Эсэмэска-убийца заказана восьмого. Оснований считать Лёву невиновным у меня не нашлось.
Я попытался быть честным, относиться к Лёве так же как к Оксане: я признал, что на ноуте Лёвы компромата я тоже не нашёл. Компромата не отыскал, это правда. Зато у Лёвы есть мотив – письмо от мсье Дидье плюс лёвино страстное желание учиться в Париже. У Оксаны подобного мотива я не видел.
Да, дом, который можно продать, перепал в наследство как Лёве, так и Оксане. Вот только у Лёвы плюсом к наследству был повод продажу дома ускорить. Оксана же, напротив, продавать дом не собиралась, по крайней мере на словах.
Когда голова от наплыва мотивов, возможностей, улик и доказательств начала пухнуть, я вспомнил, что утро вечера мудренее. А чтобы к утру было о чём поразмышлять ещё, я принялся узнавать, где искать тот комп, с которого мамаше заказали эсэмэску-убийцу.
Я зашёл на сайт “Кто есть кто”, перевёл зелёный четвертак за услугу, ввёл в строке поиска айпишник, что мне сообщил за зелёный червонец админ сайта, с которого эсэмэска отправилась на мамашину мобилку.
Через пару секунд мне сообщили физический адрес, где стоит комп, с которого мамаше заказали эсэмэску. Заодно сообщили, какая контора по тому адресу прописана.
Искомый комп располагался в неткафе, что расположено в Андрееве, на углу Никольской и Наваринской. Всего в двух шагах от колледжа, где учился Лёва.
Я собрался было позвонить телефонисту, но вовремя глянул на часы. Стрелки показывали четверть двенадцатого – время для меня как для жаворонка позднее. Потому я со спокойной совестью завалился баиньки. Телефониста оставил на утро.
Перед сном все мои догадки подпортила гнусная мыслишка: и всё-таки, почему заказчик эсэмэски был уверен в том, что текст эсэмэски вызовет у мамаши нервное потрясение, достаточное для смертельного приступа астмы? Приступов у мамаши случалось немало. Почему именно последний, вызванный эсэмэской, должен был, по мнению заказчика, стать смертельным? Или заказчик выстрелил наугад? Ткнул пальцем в небо, и попал? Сработало русское авось?
*
*
В девять утра я подъехал к пересечению Никольской и Наваринской. Придорожный рекламный щит с надписью “Интернет-кафе” указывал на двухэтажный дом, что на северном углу перекрёстка.
Первый этаж занимало неткафе. На втором этаже восьмого июня я покупал дефицитное “Розовое сердце”, потому как над неткафе располагался магазин “Женские штучки”. Через дорогу, по диагонали, на южном углу перекрёстка, блестел свежим ремонтом кулинарный техникум, с недавних пор носящий модное имя “колледж”, где постигал науку кулинарию Лёва. Как тесен Андреев! Не город, а большая деревня.