Она вырвала предыдущий листок. Вкрутила следующий.
Имя извращенца? Имя извращенца? — быстро стучала она по клавишам. Ну и как тебя, черт подери, зовут? Кто ты такой? И… Где находишься?
Довоенная пишущая машинка, а конкретней, громкий стук клавиш явно ее успокаивал. Такие цацки ей нравились. Они позволяли собраться с мыслями.
И как тебя теперь зовут? — напечатала Анита.
Нет. Вернись. Заново обозначим факты.
1. Каждая из женщин находилась в разводе.
2. В каждом случае развод был признан по вине мужа.
3. Каждая из… них была блондинкой.
4. Возраст: от 27 до 39 лет.
Но это, похоже, несущественно. Анита прикусила губы.
5. Ни у одной из них не было постоянного мужика, все давали объявления в Интернете.
Плюс свидания «вслепую», чаты, форумы для одиноких женщин, страницы для желающих влюбиться. И такая же хрень.
Блин!
Вот почему варшавская комендатура передала дело — под предлогом сотрудничества — во Вроцлав? Женщин похищали в Варшаве, Белостоке, Гданьске, Щецине, Кракове, Познани, Ополе… Единственным крупным городом, в котором присутствие извращенца не было отмечено, был пока что Вроцлав. Ну вот у варшавян появилась идея, что кого-то нужно подставить. Лучше всего — офицера полиции.
Анита поднялась легко, несмотря на скуку, и осмотрела себя в зеркале.
— Ну так. Это она, — произнесла вслух. — Идеальная цель.
Она была блондинкой. Разведенной, и решение суда указывало на вину мужа. Ей было тридцать четыре года. С тех пор, как поступило распоряжение из центра, она посетила, наверное, все чаты, страницы для одиноких женщин, подписалась на «Свидание вслепую», писала электронные письма всем, кто когда-либо разместил пост, что, мол «ищу красивую, честную женщину, домоседку, без вредных привычек…».
Для извращенца она была идеальной целью. От других женщин ее отличали только два признака. Во-первых, у нее имелся пистолет, а во-вторых, маленький передатчик GPS. Достаточно было прикоснуться к кнопке, включающей тревогу, и вся полиция тут же бросилась бы ей на помощь, зная ее нынешнее расположение с точностью до метра.
— И я узнаю, кто ты такой, извращенец, — буркнула Анита. — Мы наверняка увидимся.
Она проглотила слюну.
— Я буду глядеть тебе в глаза, — процедила она. — Уже скоро.
Но конкретно сейчас она чувствовала себя уставшей. Нужно было выспаться. Анита выкрутила последний лист из довоенной машинки, как обычно, смяла его и бросила в корзину для мусора. Выключила компьютер с базами извращенцев, известных полиции. Все равно, никто из них не годился на «похитителя женщин».
Интересно, а что он с ними делает? Убивает? Насилует? Пытает? Съедает? Ни одного тела найдено не было. Несколько десятков женщин, похищенных в полутора десятках городов. Свидетели что-то вспоминали про фургон. Понятное дело, что номера всякий раз проверялись — и всегда оказывалось, что их крали на стоянке возле места похищения. Сейчас вор не нужно иметь даже отвертки. Современные предписания привели к тому, что преступник может снять любые номера, таже сильно не потея.
Ни одного тела обнаружено не было. Но ведь где-то он должен избавляться от останков! Аните вспомнились все американские романы. Извращенный урод делает себе вторую кожу из девиц, которую станет надевать при других психах. Может, он желает потребовать выкуп (это оптимистическая версия). Но раз похитил несколько десятков баб, то почему до сих пор не объявился, чтобы получить бабки? А может он бросает жертв в яму с негашеной известью? Растворяет в кислоте? Разводит крупных собак и ему не хватает денег на корм? Ведет вьетнамский ресторанчик и подает человечину?
Анита выключила свет и вышла из комнаты. Нет, нет. Никаких решений подобного рода больше. Ведь ей еще хотелось сегодня поужинать.
Ужин. Ну конечно же! Женщина уже проголодалась. Четырнадцать часов за компьютером. У нее посасывало в желудке.
Вроцлавская комендатура походила на средневековый замок. Огромные башни, словно у старинной крепости, крыша, обрамленная по бокам чем-то похожим на защитные стены. Здание, которое должно было пробуждать ужас и уважение. Выглядело оно монументально. Широкие лестничные клетки, остекление, барьеры. Не то что современные дома, где бухгалтера обрели власть над архитекторами. Здесь все было крупным.
Расписалась у охранника и вышла в душную ночь. Перед самым входом припарковался небольшой фургончик. Две симпатичны девчонки спорили со швейцаром.
— Ну что мне теперь сделать, раз не знаю, как доехать? — восклицала та из них, что помоложе. Ей было лет восемнадцать или девятнадцать.
— Но здесь нельзя парковать! — орал швейцар.
— Так что мне делать?
— Здесь парковать нельзя!
— А я хочу только узнать, где находится улица Грабишиньская.
— Так я же вам и объясняю, что сейчас вот прямо, налево и снова налево. И вы будете…
— Кем? Китайской императрицей?
— На Грабишиньской будете!
— Боже! А не могли бы вы показать это на карте? — Женщина в возрасте лет ттридцать разложила шелестящий лист пластика. — Мы вообще где? Я сама из Варшавы. Во Вроцлаве впервые.
Мужик склонился ад картой, но тут же начал бормотать, что ночью ничего не видит.
— Я вам помогу — Анита подошла ближе. И действительно в этой чернильной темноте невозможно было сказать, а эта карта и вправду относится к Вроцлаву. — Я живу на Грабишиньской. Это здесь рядом. Могу показать.
— О, раны! Наконец-то кто-то, кто не желает меня убить только лишь за то, что я из Варшавы. Проходите в кабину. Мы вас подвезем.
— А я? — спросила молодая.
— А ты сзади, в кузове. А эта пани покажет нам дорогу.
Анита уселась на месте рядом с водителем фургончика. Фургон. Ей не казалось, чтобы это были похитительницы. Тем не менее, она осторожно сунула руку в сумочку. Пистолет и GPS находились на своих постах. Одно нажатие, и вся полиция бросится на помощь. Но… этот вот фургон. Ну да ладно. Женщины ведь женщин не похищают. А этот извращенец и так от нее не сбежит. Тем не менее, Анита держала палец на тревожной кнопке GPS. При этом она улыбалась тридцатилетней водительнице. Та ответила такой же улыбкой.
— А сейчас налево и какое-то время прямо.
Младшая девица высунула голову в окошечко в перегородке, отделявшей грузовую часть от водительской.
— Господи, да тут же не на чем сидеть, и все трясется.
— Садись на пол.
Водительница грациозно преодолела поворот. Чего-чего, а шофером она была хорошим.
Анита все время следила за женщинами с удвоенным вниманием. Достаточно было бы единственного подозрения, что это нападение, и их тут же окружат несколько патрульных автомобилей. Ночные патрули были предупреждены комендантом. Секция помощи командования тоже находилась в полной боевой готовности. Все гражданские машины, оборудованные компьютерными терминалами, с громадной скоростью помчатся к Аните. Пальцы ее правой руки все так же лежали на кнопке передатчика, отключить который было нельзя. Даже уничтожить его в короткое время было невозможно. Ну а самой Аните хватит и секунды. Та из женщин, которая сидела за рулем, ничего ей сделать не могла, потому что сидела по левой стороне. Она не успеет схватить за правую руку Аниты до того, как устройство будет задействовано. А кроме того, в сумочке ведь имелся еще один аргумент. Который не оспоришь. Полуавтоматический пистолет Вальтер Р-99, то есть небольшая пушка, уже готовая к выстрелу, с патроном в стволе. Достаточно было снять с предохранителя и выстрелить несколько патронов, которые расхренячат и эту машину, и всех людей вокруг. А еще имелась запасная обойма, если бы пришлось защищаться. Сама сумочка Аниты была очень даже тяжелой.
— Теперь налево. Да, на этом вот перекрестке. — Анита улыбнулась водительнице. — А почему вы говорили, будто бы здесь не любят варшавян?
— Это я шутила. Нас вся Польша не любит.
— Тогда вы ошиблись. Вроцлав, похоже, единственный город, которому не хотелось бы конфликтовать с каким-либо другим.
Та рассмеялась.
— «Не хотелось бы»? Замечательно.
— Да. Все мы с востока. Потомки жителей Вильно и Львова. А там, попросту, может «не хотнться» ссориться с кем-либо.
Женщина хихикала. Вторая девушка прижала лицо к окошку в задней части водительской кабины. Она противником не была. Окошко было слишком маленьким, чтобы хоть что-то можно было сделать.
— А это правда, что Вроцлав называют Венецией севера?
— Скорее уже, юга, если говорить о расположении в Польше.
Они снова рассмеялись.
— Ну вот мы и на месте. Большое спасибо.
— Это мы должны благодарить.
После выхода из фургона Анита вытянула сигареты и зажигалку. Все левой рукой. Пальцы правой руки все так же лежали на кнопке передатчика в сумочке. Только это, скорее всего, не нападение. Во-первых, девушки, во-вторых, ее выпустили из машины. Блин! Ничего не вышло. На сей раз извращенца она не схватит. Хотя наверняка его увидит. Уже вскоре.
Она попрощалась с варшавянками, изучавшими план города. Направилась в сторону дома. Все так же с пальцем на передатчике — так, на всякий случай.
У входа ее ожидал муж. Бывший муж. Он глянул на часы.
— Это же во сколько ты возвращаешься домой?
Аниту это достало.
— Я тоже хотела сказать, что мне приятно тебя видеть. И какое тебе дело до того, во сколько я возвращаюсь? Возможно, ты и не догадываешься, но в этой стране до сих пор имется люди, которые тяжко работают. В отличие от тебя!
— Просто я принес тебе очередную часть денег. В конце концов, выплачу все и уже не стану цепляться до конца жизни. Больше ты меня уже не увидишь.
— Не лучше ли было перевести на счет?
— Ага! А ты подашь на меня в суд, будто бы я плачу не вовремя?…
Аните уже хотелось выйти на «высокое до» и начать очередной скандал, но тут ее отвлек чей-то окрик:
— Проше пани! — Девушка из фургона бежала в их сторону, что-то держа в руке. — Вы упустили зажигалку!