Однажды к мудрецу Лунь И пришёл сборщик податей Пун Ли и важно попросил написать историю его, сборщика податей, жизни.
Мудрец Лунь И сразу же молча достал бумагу, обмакнул кисточку в тушь и начал писать.
– Что ты пишешь, старик Лунь? – изумился богатый чиновник. – Ведь я ничего не успел рассказать тебе?!
Мудрец Лунь И оторвался от бумаги и поднял глаза на сборщика податей.
– Но разве в твоей жизни произошло что-то такое, чего уже не случалось многократно в жизни разных других людей? – спросил мудрец посетителя. – Или, может быть, ты надеешься, что в оставленные тебе Небом дни произойдёт нечто, чего ещё никогда не было с тобой самим?
Сборщик податей Пун Ли страшно разгневался.
– Глупый старик! – закричал он. – Ты только понапрасну испортил лист хорошей бумаги и несколько капель дорогой туши!
– Мои потери ничто по сравнению с твоими, – кротко отвечал мудрец Лунь И.
Однажды к мудрецу Лунь И пришёл незнакомый юноша и попросил взять его в ученики.
– Я должен сначала испытать тебя, – отвечал мудрец Лунь И. Мудрец поднял придорожный камень, протянул его юноше и сказал:
– Представь себе, любезный незнакомец, что этот камень способен думать. Какие мысли он в себе таит, по твоему разумению?
Юноша взвесил камень на ладони и быстро начал говорить:
– О, это коварное и злобное существо! Тайные мысли его страшны, а планы опасны. Он ненавидит всех и всё на свете и не упустит момента, чтобы показать свою подлую сущность. Камень неподвижен, и это его бесит, доводя почти до сумасшествия. Но подожди, в чёрной своей душе он таит…
– Достаточно, – остановил юношу мудрец Лунь И.
– Зачем ты хотел знать мысли этого камня, славный мудрец Лунь И? – переводя дух, спросил юноша.
– Я вовсе не хотел узнать мысли этого камня, – кротко отвечал мудрец Лунь И. – Разве камень может думать?!
Однажды свирепый разбойник Бан задумался над своей жизнью. Бан обратился к бедняку Цу, чтобы тот объяснил ему разницу между честным трудом и бесчестным.
– Ты зарабатываешь ножом, я же – мотыгой, – отвечал разбойнику Бану бедняк Цу.
– Если всё так просто, – обрадовался разбойник Бан, – одолжи мне ненадолго свою мотыгу!
– Конечно, – согласился бедняк Цу.- Но учти, работая мотыгой, ты никогда не будешь иметь много.
– Посмотрим, – усмехнулся свирепый разбойник Бан.
Он отправился в лес и на глухой тропинке подстерёг богатого путника. С мотыгой наперевес свирепый разбойник Бан вышел навстречу путнику, и тот без лишних слов отдал Бану свой кошелёк.
– Мне кажется, ты ошибался, – возвращая мотыгу, сказал разбойник Бан бедняку Цу. – По правде говоря, я не заметил никакой разницы.
Однажды Великий Мандарин милостиво призвал к себе свирепого разбойника Бана и спросил, отчего тот обирает в лесу прохожих.
– Из страха, – честно отвечал свирепый разбойник Бан. – Из страха, что ограбят меня.
Однажды в юности Лунь И забрался на высокое дерево и прыгнул оттуда, размахивая руками.
– Что ты делаешь, глупец?! – закричали сбежавшиеся соседи. – Разве ты не знаешь, что люди не могут летать, как птицы?!
– Конечно, знаю, – отвечал, потирая ушибленный бок, будущий мудрец Лунь И. – Но что – люди?! Мне гораздо важнее было узнать, полечу ли я.
Однажды к мудрецу Лунь И обратился купец Ю Вэй, который продал свирепому разбойнику Бану новый острый и длинный нож. Вид у купца был весьма удручённый.
– Что же тебя тревожит, добрый человек? – спросил Ю Вэя мудрец Лунь И. – Не купи Баи у тебя нож, он ведь тем не менее остался бы разбойником?
– Ещё бы! – замахал руками несчастный торговец.
– Он просто купил бы ноле у кого-то другого, – продоллсал мудрец Лунь И.
– Понятное дело, – простонал купец.
– Но даже если представить себе совершенно невероятное, – покачал седой косичкой мудрец Лунь И. – Даже если ни один купец не продал бы разбойнику Бану нож, тот всё равно раздобыл бы себе оружие.
– Это уж как пить дать, – горестно закивал Вэй.
– Следовательно, продав нож разбойнику, ты не совершил ничего худого, – сделал вывод мудрец Лунь И. – Но что-то сильно тревожит тебя.
– Да! – выдохнул купец.
– Я знаю, о чём ты думаешь, – кротко улыбнулся мудрец Лунь И. – Уж не продешевил ли ты?..
Однажды мудрец Лунь И увидал человека, который крепкой бамбуковой палкой изо всех сил дубасил старый, отслуживший своё тюфяк.
– Что ты делаешь, добрый человек? – обратился к незнакомцу мудрец Лунь И.
– Я воздаю должное соседу, моему злейшему врагу, – отвечал человек с бамбуковой палкой. – Ибо его, а не старый тюфяк вижу я перед собой.
– Ты поступаешь разумно, – улыбнулся мудрец Лунь И. – Но подумай, возможно, и твой сосед пет-пет да и отмутузит толстой бамбуковой палкой старый тюфяк, имея перед глазами тебя, милейший.
– Вне всякого сомнения, – отвечал незнакомец мудрецу Лунь И.
– В таком случае тебе и соседу стоило бы обменяться тюфяками, – предложил старый Лунь И.
Однажды сборщик податей Пун Ли отправился на охоту.
В лесу он увидел обезьяну; но едва охотник успел вскинуть лук, как умная обезьяна сказала:
– Прицелься точнее! Ведь каждая стрела стоит не дешевле серебряной монеты. Или ты пришёл швырять деньгами?
Сборщик податей Пун Ли покрылся холодным потом, а затем дрожащей рукой протянул лук обезьяне.
– Стреляй лучше ты в меня, – сказал он.
Однажды наёмному солдату Чу Фыну показали боевой лук, стрелы которого легко поражали цель, отстоящую на триста локтей.
Испробовав лук, воин Чу Фын равнодушно произнёс:
– Совершенно бессмысленное оружие. Разве можно испытывать ненависть к врагу на таком большом расстоянии…
Однажды наёмный солдат Чу Фын, пережив сильное чувство, признался мудрецу Лунь И:
– Это как удар мечом! Пожалуй, мне не найти другого сравнения для любви! Мудрец Лунь И согласно кивнул, но сразу же уточнил:
– Ударом, который нанёс ты или же нанесли тебе?
Мудрец Лунь И учил стремиться к счастью, но всегда предостерегал:
– Нет ничего страшнее, чем испытать момент счастья полного и абсолютного.
– Но почему? – удивлённо воскликнул однажды любимый ученик мудреца Лунь И, пылкий и восторженный юноша Па Сюнь.
– Миг скоротечен, – смиренно отвечал мудрец Лунь И. – Но как жить дальше?
Однажды речь зашла об известном поэте. Мудрец Лунь И с печалью сказал:
– Несчастный, ему довелось пережить свою смерть.
Но тут мудрец Лунь И вспомнил другого стихотворца, ещё более знаменитого.
– С этим же судьба обошлась и вовсе сурово, – сказал мудрец Лунь И. – Он пережил собственное бессмертие.
Свирепый разбойник Бан полюбил славную девушку и женился на ней.
– Мой милый муж, – сказала как-то молодая жена. – Я испеку твои любимые рисовые лепёшки. Они так хороши, если обмакивать их горячими в растопленное масло…
– Ну вот, опять нужно идти кого-то грабить, – вздохнул несчастный разбойник Бан.
Однажды любимый ученик мудреца Лунь И юноша Па Сюнь спросил своего учителя:
– Достопочтенный Лунь И, древнейшее из учений гласит, что всеобщее счастье наступит, как только небо над нами станет жёлтым. Можно ли верить этому?
– Отчего же не верить, – отвечал мудрец Лунь И. – Тем более, что в этом случае, возможно, единственным признаком всеобщего счастья будет цвет неба.
Однажды среди ясного дня из крохотной тучки брызнул дождь. Несколько капель упало на одежду бедняка Цу.
Рядом с бедняком Цу стоял сборщик податей Пун Ли. Его одежда осталась сухой, но зато единственная крупная градина ударила Пун Ли в лоб и набила большую шишку.
– Вот так во всём, – увидев шишку на голове Пун Ли, заметил Цу, – Тебе, богач, достаётся самое крупное и всегда больше, чем другим.
Однажды к мудрецу Лунь И обратился сборщик податей Пун Ли. Он ехидно заметил:
– Учёный старик! Неужели ты станешь отвечать, даже если к тебе со своими пустыми и ничтожными вопросами придёт полный глупец и невежда?
– Спрашивай, – кротко кивнул мудрец Лунь И.
Однажды, пытаясь высмеять мудреца Лунь И, рассуждавшего вслух о смысле вечного, сборщик податей Пун Ли заметил:
– Но согласись, учёный старик, что после смерти и ты и я, мы оба превратимся просто в грязь.
– Да, – смиренно признал мудрец Лунь И. – Но и у грязи бывает разное прошлое.
На узкой тропинке выпрыгнувший из джунглей тигр застиг бродячего учителя логики Пын Жу.
– Могучее животное, – превозмогая страх, обратился к тигру логик, – не слишком ли суровы к тебе те два кнута, что пригнали тебя сюда?
– О каких кнутах ты говоришь, старик? – оглянулся по сторонам тигр.
– Но ведь не сам же ты решил напасть на меня, – пояснил учитель Пын Жу. – Тебя пригнали голод и свирепость.
– Нет, положим, решил напасть и сам я тоже… – смутился тигр. – Но как будто ты прав!
– Итак, ты живёшь под давлением обстоятельств, не желая этого, – продолжал учитель логики. – Другими словами, ты действуешь по принуждению!
– Получается, так… – почесал лапой за ухом тигр. – Если бы не голод и не свирепость… Особенно голод, конечно!
– Злейшие враги довели дело до того, что ты вынужден был напасть на меня, человека, который не сделал тебе ничего дурного, – поднял вверх тонкий палец учитель логики Пын Жу. – Подчиняясь воле врагов, ты напал на друга!