– Эта девушка постучалась ко мне с черного хода, кричала, что ее убивают. За ней гнались двое. Я ее впустил и разрешил позвонить.
– Ну а теперь все в порядке? – поинтересовался молодой милиционер, не сдерживая насмешливой улыбки. Он как будто находил во всем этом что-то забавное.
– Со мной, конечно, все в порядке, – ответила я, пытаясь собраться с мыслями. – А в восьмой квартире что-то случилось.
– Вы там живете? Кстати, ваш паспорт можно посмотреть?
Паспорт, на счастье, у меня был при себе. Вместе с ним я показала и свой постоянный пропуск на радио. На него не обратили ни малейшего внимания. Их интересовали только моя фотография и прописка. К фотографии они и привязались.
– Что же у вас фото не вклеено? – спросил молодой милиционер. – Уже три месяца прошло, как вам исполнилось двадцать пять!
Я вздохнула. Блюститель порядка был прав, я никак не могла выбрать время и сходить в милицию. Тем более, что жила теперь совсем в другом районе. А фотография давно была готова.
– Я вклею, – пообещала я. – Ну, штраф заплачу… Знаете, в восьмой квартире убили девушку.
Теперь до них дошло. Кажется, до сих пор они думали, что я просто удирала от ночных грабителей или насильников. Удрала – мое счастье, что же их беспокоить?!
– То есть как убили? – воскликнул милиционер постарше. – Вы что же, видели это?
– Я видела, как вынесли труп!
И я рассказала, что сидела в это время на лестнице, пролетом выше, описала, как что-то выносили в голубом покрывале, описала машину. И – что уж теперь – Женю и Романа. Особенно не повезло Жене – ведь я знала все его паспортные данные. И не только.
Меня очень внимательно выслушали, а потом предложили объяснить: почему я уверена, что в свертке был труп девушки?
– Она находилась в квартире, – пояснила я. – Но когда я туда пробралась и все осмотрела, ее уже там не было. Осталось только это!
Я предъявила сумочку-конвертик и поспешила познакомить милицию со своими выводами насчет того, почему Юля должна была вернуться за своей потерей. Выслушать меня выслушали, но без особого энтузиазма.
– Может, она не на машине добиралась, – предположил младший. – И потом, там же два выхода, она могла уйти с парадного.
Наверное, у меня на лице было отчаяние… Мне не верили. Не хотели связываться. Тут опять подал голос мой ангел-хранитель в клетчатой рубашке:
– Я тоже думаю, что дело серьезное. Они очень хотели, чтобы я отпер и выдал им Надю. Сперва пытались выломать дверь, потом упрашивали. Я их отослал на улицу, сказал, что она ушла через парадное. – И добавил, что хозяева восьмой квартиры сейчас в отъезде. Квартиру они не продавали. Либо сдали, либо пустили кого-то пожить. И если в ней творятся такие дела, не мешает туда наведаться…
Мне наконец, отдали паспорт. Я уже начала бояться, что меня арестуют. Так, на всякий случай. – Ну что, пойдем вниз, – сказал старший милиционер. – Посмотрим, что там. Меня попросили пройти с ними. Павел отправился без приглашения, и я была очень этому рада. Рядом с ним было как-то спокойнее. Мы спустились по черной лестнице. Попутно Павел пожаловался на то, что дом совершенно загадили постоянные ремонты.
– Это в ЖЭК обращайтесь или к участковому, – меланхолично посоветовал младший милиционер. – Это здесь?
Я подтвердила, что дверь та самая, и он принялся стучать дубинкой. Ответа не было. – Может, они не вернулись? – прошептала я. – Ловят меня на улице?
– А кстати, – спросил старший, – что вы делали ночью на лестнице? Я понял, вы тут просидели несколько часов?
Я призналась, что подслушивала. Наверное, не слишком лестное для меня признание, но что поделаешь. Пришлось также пояснить, что Женя – мой прежний сожитель. Слово «жених» я произнести не решилась, уж слишком оно официальное. И я добавила, что теперь он ввязался в какие-то темные дела.
Пока я говорила, стук в дверь не прекращался. За окном все еще было темно, и мне казалось, что эта кошмарная ночь никогда не кончится, солнце уже не взойдет. И когда я уже собралась сказать, что в квартире никого нет, за дверью послышался голос:
– Кто там? Что надо?
Говорила женщина!
– Милиция, откройте, – приказал молодой милиционер.
– Я не вызывала! – откликнулась женщина.
– Другие вызвали. Откройте.
– А кто вызвал, чего ради?! – возмутилась она. – Знаете, придумайте другой предлог! Милиция в такое время! У нас все в порядке!
Вмешался Павел. Он громко заявил:
– Это ваш сосед сверху. С пятого. Дина, это ты?
– Что? – запнулась она. – Да, я… Там Павел, что ли? Что случилось?
Дверь, наконец, открылась. На пороге стояла женщина в длинном, до пола, красном халате. Одной рукой она придерживала расходящиеся полы, а другой пыталась пригладить завитые, растрепанные волосы.
– Извини, Дина, что мы так врываемся, – сказал Павел. – Тут у девушки проблемы.
У меня действительно были проблемы. Я видела эту женщину впервые, этой ночью ее тут не было, а между тем… Она выглядела так, будто ее только что подняли с постели, не дав досмотреть последний утренний сон! Я не выдержала:
– Откуда вы тут взялись?!
– Ничего себе. – Она еще раз провела рукой по своим искусственным черным кудрям. На вид ей было лет пятьдесят. Лицо помятое, припухшие глаза глядели подозрительно. – Как это – откуда? Это моя квартира!
Но тем не менее она впустила нас на кухню. Милиционер что постарше попросил ее принести паспорт. Женщина еще раз подозрительно нас оглядела и вышла в коридор. Я обернулась к Павлу:
– Ее тут точно не было! Она только что приехала! Клянусь, я все комнаты осмотрела!
– Ну, сейчас все выяснится, – неуверенно проговорил Павел. Хотя я отметила, что он как-то странно посматривает на меня. Наверное, ему пришло в голову, что мои преследователи могли говорить правду. Что, если я наркоманка и все это мне привиделось в бреду?! Я была в отчаянии. Меня обошли – обошли, пока я спала, ожидая приезда милиции! А стражи порядка ехали очень долго, почти сорок минут!
– Вот мой паспорт. – Хозяйка вернулась и протянула документ милиционеру. – Я постоянно здесь живу.
– Дин, я что-то в последнее время тебя не вижу, – сказал Павел.
– Уезжала печень лечить, – дружелюбно ответила она.
– А когда вернулась?
– Вчера.
Я хотела крикнуть, что все это вранье, но не смогла. Женщине вернули паспорт, она сунула его в карман халата и выразительно посмотрела на нас:
– Так в чем все-таки дело? Павел, зачем ты вызвал милицию?
– Понимаешь, тут у тебя были какие-то двое, – неуверенно начал он. – Вот за девушкой гнались по черной лестнице. Я ее у себя спрятал.
Она оглядела меня и фыркнула:
– Слушай, так ты бог знает кого в квартиру впустишь! Кто за ней гнался-то? Кому она нужна?
Я выдавила:
– Вы все врете. Вы только что приехали. Я все комнаты осмотрела, и вас тут не было, – и обратилась к милиционеру постарше – он, как мне казалось, с самого начала относился ко мне чуть серьезнее:
– Спросите ее про ту девушку! Спросите про нее!
Я держала в руках сумочку-конвертик – ее только осмотрели и сразу же вернули мне. Женщина тоже посмотрела на сумочку, потому что я ею размахивала. И пожала плечами:
– Слушайте, я вернулась вчера с лечения и легла пораньше спать. Никаких девушек тут не было.
Я огляделась по сторонам. Осколки битых чашек все еще лежали в углу. Я с торжеством указала на них:
– Вот! Это они разбили, когда дрались на кухне! Юля и Женя! Я все слышала, я была за дверью! Хозяйка посмотрела в ту сторону и нахмурилась:
– Это я случайно разбила, когда уезжала. Уронила поднос. Вообще, в чем дело? Почему вы ее слушаете, эту… Да она же под кайфом, не видно разве?! У нее же глаза красные, а вы послушайте, как она говорит! У нее язык не ворочается!
– Я просто не выспалась! – вырвалось у меня.
– Так иди и выспись в подворотне! – бросила она. – Там тебе и место!
Я повернулась к Павлу – теперь вся надежда была на него:
– За мной действительно гнались! Вы же слышали! Вы же с ними разговаривали!
– Это правда, – подтвердил он. – Двое мужчин. Я их, правда, не видел, разговаривал через дверь. Один, судя по голосу, вроде молодой. А другой как-то интересно разговаривал…
– Шепелявил! – перебила я. – Это Роман, продюсер, а молодой – Женя Зотов!
– Впервые слышу! – отрезала Дина. – Да откуда вы взяли, что они из восьмой квартиры? Могли быть и с улицы! Я сто раз собираюсь пройтись по подъезду, собрать деньги на тамбурную дверь! Подложат однажды бомбу в один из мешков, и мы все взлетим! – Она обратилась к милиционерам:
– Вы бы лучше об этом подумали, чем… Ну ладно. – Ее боевой задор неожиданно испарился. Она пожала плечами:
– Если вы верите этой девице, осмотрите квартиру. Но я тут одна. И предупреждаю – эта особа не в себе. Что тут могло случиться ночью, если я спала и ничего не слышала?
– У меня есть свидетель, что я была тут! – вырвалось у меня. – Мне сюда по телефону звонили!
Дина только вздохнула и жестом пригласила всех следовать за ней. Она показала все комнаты, одну за другой. Судя по тому, что милиционеры особо не утруждались осмотром, ограничивались беглым взглядом с порога, я поняла, что мне совсем не верят. В комнате, где я нашла сумочку, мне стало совсем худо. Тот самый диван теперь был застлан свежим постельным бельем. И даже подушка была примята.
– Вот тут я спала, – указала Дина. – Если бы в кухне дрались, как она рассказывает, разве бы я не услышала? Я снотворных не принимаю, мне нельзя.
– На этом диване я нашла сумочку! – крикнула я. – Это она специально устроила на нем постель, но тут никто не спал! Еще час назад я сама сидела на этом диване и никакого белья тут не было!
Дина взглянула на меня и крутанула пальцем у виска:
– Слушай, займись своим здоровьем, ладно? – и, обращаясь уже ко всем присутствующим, добавила:
– Может, ей психушку вызвать? Или эту… наркологию? Да вы послушайте, что она говорит! Это же полный беспредел! Так она будет утверждать, что у меня тут притон, проходной двор, а вы ей верите?!