– Всё, я больше не возьму их в лес, делай с ними что хочешь! – почти кричал он обескураженному Элу, вернувшись из очередного похода за травами с тремя длинными царапинами на лице.
В тот раз ветка, не выдержав веса молодого дракона, обломилась, и Кай поймал перепуганного малыша в воздухе. А прятать когти никто из них так и не научился.
Когда совсем потеплело и приблизилось лето, Кай взялся за обустройство двора. При помощи магии поставить забор – дело одного часа, но готовить доски, распиливать и покрывать их смолой пришлось вручную. И драконы вновь оказались тут как тут. Они больше не подходили к зачарованным инструментам – как ни странно, они слушались почти всех наказов мага, особенно тех, что он отдавал на эмоциях, – но зато активно лезли в другие дела. Виктер не мог пройти мимо ведра, наполненного смолой, и не опустить туда лапу и явно получал удовольствие, когда Кай очищал его.
А Янтил оказался пойман за рисованием на досках. Иначе назвать это Кай не мог – дракон подходил к свежеотшлифованному дереву и водил по нему когтями, выцарапывая фигуры и узоры. Получалось криво, но Кай всё равно замер подле него с открытым ртом, когда застал за этим занятием. Заготовки будущего забора оказались безнадёжно испорчены, но на фоне сделанного им открытия Кай считал подобное сущей мелочью.
– Если я куплю им краски, как думаешь, в дальнейшем они смогут рисовать? – спросил он в тот вечер у Эла, на что старик скептично хмыкнул. Но Кай воспринял это как согласие.
Спустя какое-то время малыши уже активно помогали ему, подавая в зубах инструменты или таская доски. В один из дней Кай даже попытался покрасить забор с их помощью. Предварительно окунув кисти в краску, он отдал их в зубы каждому из братьев, и те водили ими по дереву, повторяя движения его руки. На следующий день они уже сами подбежали к нему, зажав в зубах кисти, и с предвкушающим блеском в глазах ждали, когда им позволят работать. Каю такое рвение доставляло искреннюю радость, да и работать в компании оказалось куда веселее. Вечером они возвращались в дом усталые, перемазанные краской и смолой, но безмерно счастливые. Не омрачала настроение даже совместная ванна после трудового дня. Ведь вместо того чтобы послушно сидеть в ожидании, когда их очистят, малыши играли с пеной, пробуя на зуб пузыри.
Эл теперь почти не занимался с ними, а на все вопросы мага по поводу обучения отвечал односложно. И каждый раз старый дракон довольно улыбался. Ему доставляло слишком большое удовольствие наблюдать из окна за счастливой троицей, и он не торопился вмешиваться. В конце концов, главное, чему он должен их научить, помимо драконьих навыков выживания, – так это речи и письму, а их изучать им пока рановато.
Теперь единственное, что он делал, – время от времени занимал чем-то малышей, когда хотел дать Каю выспаться, да читал им сказки. В день они неизменно слушали хотя бы одну, обычно вечером после ужина, сидя перед камином, пока Кай пытался читать книги по колдовству. Правда, в последнем случае тот всегда возмущался, что слушает Эла, а не голос в своей голове, и откладывал книгу в сторону, фыркая, что ему не дают работать. Но эти часы были единственным временем, когда и Янтил, и Виктер вели себя тихо. Они усаживались перед Элом и, глядя на него большими светящимися глазами, жадно слушали каждое слово. Или же сворачивались клубками в ногах мага – на его коленях они больше не помещались – и засыпали, источая покой и умиротворение, которые ярко ощущал Кай в такие минуты.
Сказки, что читал Эл, оказались довольно странными, на его взгляд: почти все – истории о страшных принцессах и коварных рыцарях, которые приходили к драконам, желая украсть их золото или отобрать у них дом. А мудрые драконы справлялись с врагами при помощи смекалки и хитрости, а иногда и горячего пламени. Впервые услышав одну такую историю, где принцесса пыталась хитростью заставить дракона жениться на ней, Кай с нескрываемым сомнением покосился на старика и в недоумении спросил:
– Где ты берёшь такие сказки?
– Там же, где взял книги для тебя. Знаешь, не все расы настроены к драконам враждебно. Не буду же я читать им страшилки, где король людей объявляет награду за отрубленную голову дракона. Они ещё маленькие для такого, – проворчал Эл и снова уткнулся в книгу, продолжив как ни в чём не бывало. Кай с улыбкой покачал головой.
Но в один из вечеров, когда он укладывался спать, Виктер принёс ему в зубах ту самую книгу, что читал Эл. Дракон с жалобной мордочкой тыкал ею в ладонь мага, и тому ничего не оставалось, кроме как согласиться почитать им на ночь. Но когда он раскрыл книгу, стало понятно, что ничего не получится. К его изумлению, Эл читал сказки, написанные на эльфийском, синхронно переводя их на доступный человеку язык, а сам Кай другие языки так и не выучил.
– Давайте я лучше расскажу вам сказки, на которых вырос сам.
Малышам такое пришлось по нраву. И каждую последующую ночь они засыпали под истории о мифических животных, мудрых и сильных волшебниках, морских чудовищах и диковинных птицах. И никаких драконов.
Только когда малышам исполнилось полтора года, Эл заговорил о том, что пора начинать обучение. Объявил он об этом во время ужина, когда никто подобного уже и не ждал.
– Учиться? Чему ты их будешь учить? – после небольшой паузы, в которую пытался справиться с удивлением, спросил Кай.
– Тому, чему учат всех, – немного ворчливо отвечал Эл, видимо, снова недовольный тем, что маг ему попался крайне недогадливый. – И даже больше, так как они связаны с человеком. Сначала я научу их чтению, затем письму, счету. У драконов нет письменности как таковой, но им предстоит жить среди людей, так что лучше обучить их грамоте. И раз уж я знаю эльфийский, то могу передать эти навыки им, пригодятся. Это самое начало.
– А разговаривать их разве учить не надо?
– Они уже умеют говорить, ты просто их не понимаешь.
Янтил и Виктер переглянулись между собой, как делали всегда, когда Эл и Кай спорили из-за них. Но в самом споре они не участвовали, стараясь вести себя тише воды.
– Я думал, ты уже учишь их, разве нет? – проворчал маг, нахмурившись.
Привычку эту он перенял у старика, но делал так, только когда его отчитывали, чем выдавал досаду, а не раздражение, как Эл.
– Учу, но другому. И теперь это будут систематические, постоянные уроки. После завтрака ты можешь садиться за свои книги и заклинания, а я буду забирать их и заниматься с ними.
– Так ты поэтому объявляешь об этом так торжественно? Тогда, пожалуй, меня это не касается.
– Это с самого начала тебя не касалось, я разговаривал с Виктером и Янтилом, а ты влез.
– Эй, это мой дом, и большую часть времени с детьми провожу я, так что меня касается всё, что касается их!
– Именно потому, что большую часть времени с ними проводишь ты, они постоянно и ввязываются во что-нибудь. Где ты был, когда Виктер устроил гнездо в камине?! Ты же не следишь за ними, а всё время пялишься в книги!
Взрослые ругались ещё долго, но оба дракончика уже не слушали их, а вернулись к трапезе. Они привыкли, что Кай и Эл постоянно спорят. Но в то же время понимали, что это не было чем-то серьёзным. Скорее дружеская перепалка и подтрунивание, да Кая отчитывали, как нашкодившего ученика, по любому поводу. Чувство обиды от последнего после подобных ссор никогда не исходило, поэтому драконы оставались спокойны. А иногда с интересом слушали, тихо посмеиваясь над человеком, когда тот выглядел особенно обескураженным.
На следующее утро, как Эл и обещал, он не позволил дракончикам бездельничать после еды, а сразу увёл их за собой в гостиную. Кай прекрасно знал, что это значит. Он видел, как старик раскладывает перед малышами купленные им когда-то кубики, слышал, как тот толкает вступительную речь, объясняя, как теперь будут проходить их занятия. И всё это время Кай упрямо сидел за кабинетным столом, окружённый книгами. Речи Эла, его объяснения, задания, подсказки не давали ему и шанса сосредоточиться на записях, но он никуда не уходил. Зато краем уха слушал происходящее, ревностно ожидая, когда старик сделает ошибку, чтобы обвинить его в неправильном ведении урока.
– Каилил, – не выдержал Эл, заметив, что маг косится на него из-за рукописей взглядом кота, замыслившего отомстить. – Ты давно жалуешься, что тебе не дают заниматься практикой. Так иди в подвал и занимайся там!
Аргумент был весомый, оттого и задел, вызывая обиду, требующую немедленно оспорить сказанное. Но Кай смолчал. Собрав книги, не переставая тихо ворчать себе под нос, он покинул комнату, направляясь в сторону башни. И лишь оказавшись в тишине и мраке просторного зала, понял, что повёл себя глупо. Ему действительно не хватало практики последние несколько месяцев, а это отличный повод посвятить время ей.
– Ведёшь себя как ребёнок. Сам же жаловался, что они отнимают у тебя всё время.
От привычки разговаривать с самим собой Кай так и не избавился.
А ведь практика ему жизненно необходима. Вот уже год он корпел над огненной магией и мог бы считать, что добился в ней определённого уровня совершенства. Если бы не одно но! Он так и не научился подчинять себе уже существующий, живой, горящий, созданный не им лично огонь. Такая магия требовала большой сосредоточенности, достичь которой было невозможно, когда тебе всё время лижут ухо. Или царапают ногу, прося внимания… Кай встряхнул головой, пытаясь отогнать мысли о драконах, и разжёг свечки. У него было как минимум три часа, чтобы позаниматься.
Но сосредоточиться никак не получалось. Прошло уже полтора года с того дня, как он последний раз оставался совершенно один. Теперь тишина и одиночество давили на него, угнетали, вызывали скуку. Уже не чувствовал он тот азарт, что прежде, когда вглядывался в пылающий огонь и пытался направить в него силу. Ведь мысли всё время возвращались наверх, и Кай пытался представить, как маленькая когтистая лапа переворачивает деревянный кубик.
– Да соберись ты, тряпка! – рыкнул он на себя, когда понял, что уже несколько минут сидит перед свечкой и даже не видит её.