«Ты расслабился, забросил магию – дело, которому собирался посвятить жизнь. И ради чего?»
– Они дали мне бессмертие, – попытался оправдаться Кай, но тут же поморщился от того, сколь фальшиво звучал этот аргумент.
«На кой оно тебе, если ты не собираешься использовать его с толком?»
– У меня впереди тысячелетия. Я ещё успею освоить не одну область магии.
«Когда они станут людьми, разве не потребуют ещё больше внимания к себе, нежели сейчас?»
– Нет, они станут старше и будут понимать, почему я оставляю их на время…
«А если тогда ты сам уже не захочешь оставлять их?»
– Нет, а вот это точно не аргумент. – Кай вновь поморщился, недовольный внутренним голосом, и попытался переключиться.
«Эти знания необходимы тебе. Вспомни, почему ты взялся именно за огненную магию».
– Ещё полтора года, и они начнут дышать огнём. Если я не освою Подчинение, и дом, и они сами могут пострадать.
«Вот, так разве это не повод воспользоваться свободными часами и учиться дальше?»
– Легче было бы выучить водную магию…
«Ты хотел освоить все области магии».
Кай тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, прижался спиной к холодному камню. Он попытался посмотреть на себя со стороны и понял, что сейчас походит на душевнобольного: сидит и спорит сам с собой. Но он не мог не признать, что внутренний голос и совесть правы.
– Похоже, с этого дня учиться начинают не только малыши, – сказал он с усмешкой, и эта мысль подбодрила куда лучше остальных. Настолько, что он вновь направил руку на источник огня и, уже улыбаясь, попытался подчинить его себе.
В подземном зале тишина и одиночество сводили с ума, но Каилил без сторонних указаний ходил туда каждый день, как только все три дракона размещались в гостиной на урок. И пока Янтил и Виктер запоминали алфавит и пытались собрать из кубиков слова, он баловался с огнём. По-другому свою учёбу он просто не мог назвать. Подчинить живое пламя и заставить его двигаться так, как угодно заклинателю, – всё равно что подчинить чужую волю. Но Каю казалось, что управлять волей человека куда как легче, ведь она подчинялась тем же законам, что и воля заклинателя. А тут всё обстояло иначе, огонь существовал по своим правилам, но Кай знал, что, если освоит пламя, остальные стихии дадутся ему легко.
«И как, интересно, осваивают стихийную магию те, кому отведено всего шесть десятков лет жизни?» – весело думал он, вспоминая, что почти все известные ему чародеи среди людей – это старики далеко за указанный им срок.
И когда спустя месяц у него впервые получилось оторвать огонь от свечи и поднять его в воздух, да ещё и не дать ему потухнуть, ликование Кая было таким сильным, что даже дракончики наверху в возбуждении подпрыгнули.
Но не он один делал успехи. Малыши осваивали науки даже быстрее, чем он магию. Теперь, когда Кай читал им по вечерам сказки, за которыми намеренно выбрался в город, они не укладывались в ногах, а высовывали мордочки из-под его рук и внимательно смотрели в книгу. Время от времени то один, то второй когтем указывал на какое-нибудь слово, и Кай зачитывал его медленно и по слогам, после объясняя значение. Пока он зачитывал, драконы, будто вторя ему, тихо курлыкали. Кай не мог понять их, но догадывался, что так они учатся, повторяя слова за ним.
Спустя пару месяцев он уже не только отрывал пламя от свечи, но и научился увеличивать его без источника горения, поддерживая жизнь в огне своей силой. Когда в первый раз по его воле, подчиняясь движению рук, оно поднялось в воздух, полыхая то ярче, то слабее, переполненный радостью Кай не уследил за потоком магии. Когда он залился ликующим смехом, пламя взорвалось, поджигая завалы старых вещей. Пришлось в тот же день тренировать и водную магию.
Зато следующим утром он отправился в город, чтобы вернуться заваленным покупками с головы до ног.
– Какой-то праздник?
– Да, можно считать, что я освоил огненную магию. Теперь меня не так пугает их взросление, – ответил он Элу, одновременно почёсывая Янтила за рожками.
Дракончик млел и громко довольно урчал, пока оставленный без внимания Виктер, возмущённо крича, не попытался спихнуть брата, чтобы подставиться под ласку уже самому.
– Малыши, я купил вам новых игрушек!
Кай ходил в город исключительно ради этого и теперь вываливал на пол гостиной одну за другой множество разных игр и книг. Больше всего внимание дракончиков привлёк большой кожаный мяч, который они тут же принялись гонять по комнате. Кай весело смеялся, наблюдая за ними, а когда мяч подкатывался к нему, несильным пинком отправлял его в другую часть комнаты, вызывая ещё больший восторг у ребятни.
– Так у кого праздник-то, у тебя или у них? – Эл добродушно улыбался, и даже густые белые брови не могли скрыть довольного блеска в глазах.
– У всех! Я купил тебе плед на плечи, чтобы ты не так ворчал зимой. А ещё… вот!
Кай выудил из сумки потрёпанную и очень старую на вид книгу в красном переплёте и с гордостью продемонстрировал её старику. Он понял, что не прогадал, когда в жёлтых глазах отразилась заинтересованность. Эльфийские письмена на обложке не оставили его равнодушным, и Эл внимательно вглядывался в них, позабыв скрыть любопытство.
– Это книга по лекарственным снадобьям и зельям, – с улыбкой продолжил Кай, осторожно листая страницы. – Скажешь, ничего особенного, но это эльфийские рецепты! Я полистал её, оказалось, большую часть трав можно добыть в городской аптеке, так что… – Кай замолчал, смутившись из-за улыбки, которую разглядел в седой бороде Эла. Слишком непривычно было видеть столь ласковое выражение на лице старика. – Забирай, в общем!
– Помнится, ты отказывался иметь с малышами дело. – Эл сам перевёл тему, чтобы не смущать Кая ещё больше, и теперь с той же, но чуть более спокойной улыбкой наблюдал за играми двух маленьких драконов, которые боролись за владение мячом. – А теперь сам же и балуешь. Не жалеешь?
– Больше нет.
Каилил даже не представлял, что ещё мог ответить. Он и сам понимал, как изменилось его отношение. Но впереди оставалось ещё восемнадцать лет, и он боялся, что всё может поменяться далеко не раз.
Глава 7Первый полёт
Когда каждый следующий день похож на предыдущий, время течёт незаметно. Недели пролетают, как часы, складываясь в дни и месяцы, и только смена сезонов не даёт запутаться в годах. Кай ощутил это на своей шкуре, когда привык, что каждый его день наполнен двумя подрастающими драконами.
Это вовсе не значило, что событий в их жизни не было вовсе, просто теперь в памяти откладывались только самые значимые. Те, от которых дом переворачивался с ног на голову и на несколько дней жизнь превращалась в хаос. К примеру, на третью осень, когда малышам как раз исполнилось два года, у них начали меняться зубы. Каю это казалось дикостью, ведь он прекрасно помнил острые клыки в их пасти сразу после вылупления. И когда впервые нашёл на полу один такой зуб (или, точнее, наступил и сразу же получил нагоняй от Эла – тот не разрешал сквернословить при детёнышах), то едва не впал в панику. В тот же час он поймал обоих дракончиков и внимательно осмотрел. После того единственного случая, когда Кай замахнулся на Виктера за укус, ни один из братьев не пытался пустить в ход зубы по отношению к нему или к кому-либо другому. Поэтому, чтобы заставить их открыть пасти, пришлось провести целый ритуал с уговорами, убеждениями и шантажом в виде лакомого кусочка баранины. Потерянный зуб, как оказалось, принадлежал Виктеру, но взрослые успокоились, только когда поняли, что тот выпал сам, а не сломался.
Но первый зуб оказался лишь предзнаменованием предстоящих мук. За ним был найден второй, потом третий – каждый Кай втихаря искал по дому и собирал в мешочек, рассчитывая затем продать, – а вскоре прорезались новые. Ощущения, что переживали драконы в тот период, казались магу невыносимыми, ведь из-за связи передавались они всем троим. Боль каждого малыша усиливалась за счёт другого, а двойной коктейль смешанных ощущений получал ещё и Кай. И если Виктер и Янтил лежали целыми днями в постели и тихо скулили, Кай ходил по всему дому и в открытую ныл и стенал.
– Возьми ты уже пример с детей и молча лежи в постели! – прикрикнул на него Эл, которому надоело каждое утро наблюдать, как маг жалобно смотрит на тарелку с едой.
– Не могу… Мне надо заниматься магией!
Это было только оправдание, потому что без конца переживая зубную боль, он просто не мог ни на чём сосредоточиться. И брался то за одно, то за другое, не заканчивая никакое из дел, словно надеялся, что, когда найдёт нужное, боль отступит.
Заглушить же её никак не получалось. Эл пытался приготовить лекарственный настой, но объяснить малышам, что его надо лишь подержать во рту и выплюнуть, а не глотать, оказалось невозможным. А боль Кая была ментальной, а не физической, и ему ничто не могло помочь вовсе.
Следом за зубами троицу настигла следующая напасть – у Янтила начали расти рожки. Уже оправившийся от зубной боли дракон бродил по дому и чесал голову о любую относительно угловатую поверхность, начиная от полок и заканчивая коленками Кая. При этом он каждый раз жалобно и весьма громко урчал, испытывая удовольствие от облегчения и в то же время пытку от неотпускающего зуда.
И даже это ощущение не обошло мага стороной. Часами он мог сидеть за столом, уронив голову, и прислушиваться к чужим недомоганиям. А рука то и дело взлетала к голове, чтобы унять мнимый, несуществующий зуд. Он прекрасно понимал, что это бесполезно, – сколько бы ни взлохмачивал волосы, ощущения были не его и облегчения он не испытывал до тех пор, пока Янтил не добегал до ближайшего угла. Крики здравого смысла также не помогали – рефлексы тела оказывались сильнее, и первые две недели Кай ощущал себя рогоносцем. В довершение всего Янтил, уже подросший и с прилично удлинившимися рожками, в таком ожесточении тёрся головой о ножку, что та не выдержала и надломилась, развалив обеденный стол. Как назло, именно тогда, когда Кай предавался медитации на его поверхности.