Именно это живое и мешало магии левитации: когда используешь её, следовало чётко представить себе предмет, на который накладывались чары, со всеми его деталями и примерным весом. Зулик к этим деталям не относился. Следующий такой же встретился Каю в обивке кресла, и ещё один выпорхнул из груды книг. На пятом он, уже не стесняясь, выругался вслух, всё ещё не в силах понять, чем эти твари здесь питаются.
Ещё одним недобрым сюрпризом оказалось зеркало. О том, что с ним что-то не так, Кай догадался, лишь когда осознал, что почти час стоит перед ним, уставившись в отражение. Наверняка он бы так и не очнулся, если бы не эмоции со стороны – Виктер радовался какому-то триумфу, и Кай предположил, что он поборол Янтила в одной из игр. Чужие чувства отвлекли, помогли проснуться. Придя в себя, Кай снова выругался и накрыл зеркало первой попавшейся тряпкой, ворча на неправильно наложенные чары привязанности.
«Слишком сильные, не рассчитал дозу, как подмастерье какой-то», – ругал он на чём свет стоит покойного королевского мага, пока тащил зачарованное зеркало наверх.
Все вещи, магические и не очень, не способные пригодиться ему или драконам, Кай волок на улицу и сбрасывал в общую кучу. Всё это он планировал после уничтожить чарами или сжечь – как получится. А нужное, как, например, гоблинский сервиз и все найденные им книги, складывалось на кухне для дальнейшего изучения. И, как оказалось, не зря.
– Убери это, – морщась сказал ему Эл, указывая тростью на чашки и чайник из сервиза, когда Кай проходил мимо. – Этим пользоваться нельзя.
– Но продать ведь можно, гоблинское серебро же!
– Не купят. Просто убери с глаз долой, а ещё лучше сожги.
Какие именно чары были наложены на сервиз, Кай так и не узнал, но спорить и не подумал.
Вещей оказалось слишком много, и даже к концу дня он не очистил и половины зала. К ужину Кай ввалился в гостиную без сил, рухнул в кресло, и к нему тотчас подбежали обрадованные его возвращением дракончики.
– Руки, только руки не лижите! – в панике закричал он, стараясь отвести ладони подальше от детей. – Эл, есть какая-нибудь мазь? Я на себя кербскую пыль просыпал.
В ту ночь Виктера и Янтила разместили на полу в гостиной. Потребовалось два дня, чтобы разобрать и вынести все вещи из подвала, который в итоге оказался даже больше, чем предполагал Кай. Когда он вынес последнюю коробку, то вздохнул с глубоким облегчением, мысленно отмечая, что оба дракона поместятся в подземном зале без стеснения даже в полные двадцать лет.
– Ну что? Когда переезд? – добродушно улыбаясь, поинтересовался Эл, когда Кай появился из дома и подошёл к двум скопившимся кучам хлама.
– Завтра. Я рассыпал морный порошок, чтобы дым убил всех вредителей. Завтра наложу чары уничтожения, избавлюсь от дыма, и они смогут перебраться.
– А что с этим будешь делать? – Старик указал тростью на выставленные во дворе вещи, с любопытством их оглядывая, будто ещё надеялся найти что-нибудь полезное.
– Немагическое уничтожу чарами, магическое – сожгу. – И в подтверждение слов Кай легко и непринуждённо, одним только мысленным словом, создал на ладони пламя.
Махнув рукой, он перекинул его на гору вещей, и та мигом вспыхнула. С этим он разобрался просто, а вот для остального потребуется больше времени. Подойдя к скоплению вещей, на которых не обнаружилось магии, он поочерёдно, отдельно на каждую, накладывал чары уничтожения, превращая их в магическую пыль. Последняя ему ещё пригодится для зелий или заклинаний.
Все оставшиеся предметы легко поддались чарам левитации, тем самым пройдя тест на магию, поэтому Кай был уверен, что они не зачарованы, – только чужая магия могла оказать сопротивление. Оттого, когда из уничтоженной шкатулки выпало маленькое золотое колечко, Кай очень удивился.
– Как же ты поддалось левитации, если я не знал про тебя? – обращаясь то ли к кольцу, то ли к самому себе, тихо спросил Кай, разглядывая его.
Совершенно обыкновенное на вид, оно подчинялось магии и легко поднялось в воздух по его желанию. Но когда Кай попытался изменить его форму, оно не послушалось.
«Я разберусь с тобой позже», – решил он для себя, пряча украшение в карман.
Глава 9Гроза и буря
Почти тринадцать лет жизни, отданные другим, пролетели для Кая как по щелчку пальцев. Он настолько не замечал изменений в себе и своём теле, что годы перестали казаться чем-то значимым, и он уже не считал дни и месяцы, как когда-то прежде. Двадцать или тридцать ему было – разница не ощущалась ни на долю. И как-то пропал смысл бояться течения лет и сроков. Тем более что иных причин для страха и беспокойства хватало с головой.
Например, новообретённая привычка Виктера лазить по крышам. Впервые увидев серо-зелёное пятно на кровле дома, Кай даже не придал этому значения. Ему казалось чем-то естественным, что дракон, научившись летать, пытается забраться повыше. Не высоты же ему бояться, в конце-то концов? Но Кай совершенно не учёл вес туши, которая к своим двенадцати годам вымахала больше него в два раза. В одну из таких прогулок кровля просто не выдержала – Виктер провалился и застрял, повредив тонкие косточки в крыльях. Тогда перелом удалось залечить с помощью магии, но Кай даже думать не хотел, что было бы, не найди он дракона вовремя.
Следующим поводом для страха Кай обзавёлся, когда не обнаружил ни одного из братьев в доме. Он обыскал всю территорию, и они не откликались ни на какие призывы и угрозы. Вариантов того, что могло случиться, вполне хватило бы, чтобы написать книгу «Как изловить и уничтожить подростков-драконов». И чувство тревоги и страха, что исходило от них, совершенно не успокаивало. Как выяснилось позже, Виктер уговорил Янтила выбраться в лес, где они и заблудились. Кто именно был виновником происшествия, подсказала всё та же связь – от зелёного дракона шло не только раскаяние перед Каем, но и чувство вины перед Янтилом. Хотя обвинять последнего всё равно никто бы не стал – к тринадцати годам их характер сформировался достаточно, чтобы Кай с уверенностью мог сказать, кто и на что способен.
Кай с ужасом ждал, что с возрастом Ян начнёт сливаться с окружающей средой, прямо как его матушка, но, к счастью, этого не произошло. То ли научить его было некому, то ли эта способность не передалась ему по наследству, но Кая это безмерно радовало – головной боли меньше. Все проблемы и неприятности почему-то всегда шли от Виктера. Чем старше дракон становился, тем больше энергии в нём просыпалось. Ему уже не хватало отведённой территории вокруг дома. Его всё время тянуло то в лес, где он гонялся за лисами и белками, то в запертые комнаты башни, куда он забирался через окна и в которых мог проводить часы, пока обеспокоенный Кай искал его с криками и угрозами наказать. А то и к реке или пшеничным полям, вид на которые открывался с обрыва. За бегство туда Виктеру влетело особенно сильно. Утёс был высокий, отвесный, поэтому Кай никогда и не думал, что кому-то из драконов придёт в голову спуститься с него. Но Виктеру ума хватило, за что Кай впервые решился наказать его, заперев в подвальном зале на несколько дней.
– Я даже думать не хочу, что будет, если их увидит кто-то из горожан, – уже после на кухне делился переживаниями Кай, а Эл печально кивал в ответ.
– Боюсь, Виктер не послушает тебя. Он не понимает, чем это грозит.
– Завтра же поставлю щит, чтобы никто не мог пересечь территорию с этой стороны.
То, что зелёный дракон всё чаще проявлял непослушание и отбивался от рук, беспокоило Кая всё сильнее. Но он совершенно не представлял, как найти на него управу. Кай чувствовал раскаяние и вину, когда отчитывал Виктера за очередную проделку, знал и видел, что тот понимает и не хочет расстраивать его, – чувство тоски, что испытывал Виктер, когда Кай злился на него, было невыносимо и ему самому. Но после очередной выходки, усвоив, что нельзя делать что-то определённое – например, лазить по утёсу, – Вик брался за другое и лазил по стенам башни.
Первое время всё осложнялось ещё и тем, что в свои проделки Виктер втягивал брата. Янтил был рядом, когда зелёный дракон провалился под крышу. Был с ним, когда тот ушёл в лес и заблудился… И помогал рыть подкоп для побега с территории за пределы защитного купола. Последний поставил Кай, и служил он не только для оповещения и иллюзии – после того как Виктер предпринял попытку сбежать в поля, на которых трудились фермеры, пришлось придумывать новые способы защиты детей. Щит вызвал огромное недовольство зелёного дракона, потому что не пускал его дальше очерченной границы, но каким-то образом Вик догадался, что чары уходят под землю не слишком глубоко. И стараниями двух пар лап они сделали подкоп для прогулок по лесу и окрестностям.
Ни Эл, ни тем более Кай не отнеслись к выходке с добродушием. Это был уже второй случай, когда Каю пришлось наказать Виктера, и впервые наказанию подвергся Янтил. Та ситуация стала переломным моментом в их отношениях. Ещё когда братьев поймали с поличным за выкапыванием ямы, Кай ощутил смешанное с болью и стыдом чувство раскаяния, которое испытывал Янтил. Он страдал, улавливая злость мага, и даже сердце Кая не выдерживало той тоски, что шла от него. Считая себя виноватым, чёрный дракон не мог смириться с тем, что стал причиной недовольства Кая. Ещё несколько дней от него исходила щемящая боль за содеянное, и он спокойно и стойко перенёс наказание, желая, но не решаясь ластиться с извинениями. И с того дня больше не участвовал в авантюрах брата. Всё чаще и чаще Янтил оставался в доме один, проводя эти часы за книгой. И с того же дня Кай всё реже ощущал эмоции Виктера.
Последний будто закрылся от него. Попавшись при попытке побега, зелёный дракон не испытывал раскаяния. Кай ощущал с его стороны досаду, обиду, злость, смешанные с упрямством, но никак не чувство вины. Из-за этого Кай разозлился только сильнее, и Виктеру влетело вдвойне ещё и за то, что он не понимал всей тяжести содеянного. И Кай знал, что тот его не простил. Эмоции Виктера с тех пор долетали до него всё реже и только самые сильные, пока однажды Кай не перестал ощущать их вовсе.