— Мы из Института исследований необъяснимого, — сдержанно улыбнулся Ваня. Мог бы очаровать ее широкой улыбкой, что частенько проделывал с женщинами всех возрастов, но он собирался расспрашивать ее о погибшей не так давно дочери, а потому счел это невозможным. — Вы, должно быть, слышали о том, что случилось с соседним городом?
— Вы про Кувандык? — уточнила женщина. — Информацию о нем выдают дозированно, но слухи разные ходят.
— Какие, например? — заинтересовался Войтех.
— Да разные, — пожала плечами женщина. — От утечки какого-то химического оружия до того, что город провалился в ад.
Последнее она сказала с совершенно невозмутимым лицом, и было непонятно, говорит ли она о такой возможности всерьез или просто передает нелепые слухи. Хотя если учесть, что они встретили в Кувандыке уже двух мертвецов, один из которых наверняка попал в ад, если только тот существует, то такое предположение не было лишено смысла.
Хозяйка велела звать ее Надеждой Петровной, привела их в тесную, по-деревенски обставленную кухню с большим урчащим холодильником и застеленным клеенкой столом, не спрашивая, поставила на плиту чайник. Впрочем, ни Ваня, ни Войтех отказываться от чая не стали бы, хотя только что вышли из кафе. Но Войтех все еще чувствовал потребность в сладком, а Ваня просто никогда не отказывался поесть.
— Мы хотели расспросить вас о вашей дочери, Ксении, — осторожно начал Войтех, когда перед ними на столе уже стояли две огромные чашки с коричневой жидкостью, в каждой из которых плавало полкружка лимона. — Я понимаю, что вам тяжело вспоминать об этом, но расскажите, как она погибла.
На лице Надежды Петровны не дрогнул ни один мускул, только руки, лежащие на коленях, сплелись в тесный клубок и нервно затеребили клетчатую юбку.
— Да что там рассказывать? Три года назад это было, летом, в августе. Жара еще стояла, но ночи были уже темнее, светать начинало позже. Ксюше тогда только-только двадцать два исполнилось, она в институте в Оренбурге училась, на последнем курсе уже, а летом, во время каникул, в Кувандыке в магазине каком-то подрабатывала. Копила себе на новый ноутбук. Старый ей от старшего брата достался, а живем мы небогато, купить ей новый не могли. Вот она и ездила каждую ночь туда, ночные смены себе только брала, чтобы мне по хозяйству помогать и с друзьями встречаться. Обычно первым автобусом возвращалась, но в тот день она раньше освободилась, уж не помню почему. До автобуса было еще два часа, на такси она денег пожалела, говорю же, каждую копейку откладывала. Позвонила Никите, чтобы он забрал ее, а сама навстречу пошла. Думала, наверное, что он ее еще в городе подберет, но у Никиты что-то там с машиной случилось, заводиться не хотела. У него старая «копейка». Пока он с ней возился, Ксюша уже до трассы дошла, а там ее… — Голос женщины сорвался, но она тут же взяла себя в руки и так же спокойно продолжила: — Никита когда приехал, там уже скорая, полиция стояли. Он даже не сразу понял, что это Ксюша простыней накрыта. Набрал ей, чтобы предупредить, что задержится, поскольку дорога перекрыта, а у нее телефон в сумочке и зазвонил, прям под простыней, не убрали еще. Оказалось, парень, который ее сбил, в том же городе в клубе каком-то был. Выпил вроде немного, но на пустой трассе решил разогнаться, вот Ксюшу и не заметил. Она умерла сразу.
— А Никита — это кто? — спросил Войтех, вспоминая спящего парня, которого Ксюша называла Никитой.
— Вроде как парень ее. Ну как парень? Он в нее влюблен был, замуж предлагал, а Ксюша считала, что сначала надо учебу закончить. Да и что это за отношения, когда она большую часть года в Оренбурге, а он тут, в Медногорске? Но любил ее крепко, до сих пор цветы на кладбище носит на каждый праздник.
— А вы с ним общаетесь?
Надежда Петровна пожала плечами.
— В гости не зову, но если на кладбище встречаемся, то можем и поговорить.
— А вы знаете, где он сейчас?
— В Медногорске живет, никуда не уехал.
— Нет, — Войтех покачал головой, — прямо сейчас.
— Дома, наверное, — не слишком уверенно предположила Надежда Петровна. — Суббота же.
— А вы можете выяснить?
Женщина посмотрела на Войтеха с удивлением и недоверием, но спрашивать ничего не стала. Вышла из кухни и вскоре в коридоре послышался ее приглушенный голос. Слов было не разобрать, но Войтех и Ваня почему-то все равно прислушивались. Обсудить то, что узнали, еще успеют.
Надежда Петровна вернулась на кухню с крайне обеспокоенным выражением лица.
— Никиты нет дома, — чужим голосом сказала она. — Его мама говорит, он в ту ночь, когда Кувандык исчез, там был. Скажите, — она села на стул и уставилась на Войтеха, — что там происходит? Мать Никиты очень переживает, нам же ничего не говорят.
— К сожалению, мы тоже не можем сказать, — покачал головой Войтех. — Но в одном я могу вас уверить: Никита жив… я видел его. Не разговаривал, но видел. Простите, больше ничего сказать не могу.
Может быть, если бы перед ними была мама Никиты, а не Ксюши, такой отговоркой они бы не отделались, но Надежде Петровне этого хватило. Где находится ее ребенок, она знала, а чужой волновал не так сильно. Но Войтех был уверен, что маме Никиты она позвонит и его слова передаст.
Больше задерживаться они не стали. Чай был выпит, все вопросы заданы, и потому попрощались с хозяйкой и вернулись к машине.
— Вот это новости, — выдохнул Ваня, захлопнув за собой водительскую дверь: теперь он решил самостоятельно вести машину. — Зато есть что обсудить.
— И не только нам, — хмыкнул Войтех, продемонстрировав ему экран своего мобильного, на котором светилось сообщение от Саши: «У меня новости. Ты офигеешь».
Глава 13
17 июня 2017 года, 20.05
Мобильная лаборатория ИИН
Оренбургская область
Когда Войтех и Ваня добрались до мобильной лаборатории, Саша и выспавшийся Женя были уже там: их подбросила Марина, но на совещание не осталась. Как выяснилось, потому что Саша умолчала о том, что вскоре они будут обсуждать дело.
— У меня были на то причины, — мрачно пояснила она, и Войтех не сомневался в том, что причина эта была в добытой ею информации, от которой он должен «офигеть».
— Мы узнали интересные факты, — первым начал Ваня, когда все собрались в переговорной. Он вкратце пересказал все, что произошло с ним и Войтехом. — Так что вот, — развел руками, закончив рассказ. — У нас в Кувандыке каким-то образом оживают трупы. А у вас что такого интересного?
— Мы с Айей сделали анализы, — сказала Саша, — и обнаружили в воде кое-что интересное. Лишь в той, что попадала в многоэтажные дома с центральным водоснабжением. Какое-то неизвестное вещество, которое не опознали ни Лиля, ни гугл. Его же мы обнаружили и в крови той семьи, что проживает в квартире. То есть можно предположить, что это вещество каким-то образом попало в центральное водоснабжение, а затем в кровь тех, кто пил воду из-под крана…
— И не только сырую, — перебила ее Айя. — Когда ты уехала, я решила провести эксперимент: прокипятила воду и сделала повторный анализ: вещество осталось в неизменном виде.
— И вы думаете, что оно как-то связано с накрывшей город тьмой? — усомнился Ваня. Он пока не представлял, как вода могла повлиять на тень. Особенно водопроводная. Найдись что-то необычное в воде из колодца, то есть в грунтовых водах, еще можно было бы предположить, что затем оно попало в атмосферу и выпало в виде такого необычного тумана, но в водопроводе?..
— Я пока не знаю как, но уже не сомневаюсь в этом. Особенно если учесть, где это вещество было создано, — Саша особенно выделила интонацией слово «где», и еще до того, как она рассказала все, Войтех уже почувствовал, как неприятно засосало под ложечкой.
— Ты же сказала, что вещество не опознали, — не понял Ваня. — Так откуда знаешь, где его создали?
— Я сказала, что его не опознали Лиля и гугл. Зато опознал Костя Долгов.
Войтех даже не понял, чей тяжелый выдох прокатился над столом: его или Вани. Оба напряженно переглянулись, а затем посмотрели на Сашу.
— И что это за вещество? — спросил Ваня.
— Запатентованного названия у него нет. Долгову оно известно как «Образец № 17». Он не участвовал в его создании, квалификация не та, зато участвовал в испытании. В лаборатории ЗАО «Прогрессивные технологии» в лесах под Новосибирском. Догадываетесь, что это за препарат?
— Держу пари, именно тот, с помощью которого меня погружали в псевдореальность, — мрачно предположил Войтех.
— Именно! — кивнула Саша. — В псевдорельность тебя погружали совокупностью факторов, медикаменты использовались в том числе. И этот образец, по словам Кости, показал лучшие результаты.
— Но как он оказался здесь в воде? — недоумевал Ваня. — Где Новосибирск, а где Кувандык!
— Особенно если учесть, что все данные взлетели на воздух два года назад вместе с лабораторией, а само ЗАО перестало существовать, — добавила Саша.
— Это еще ничего не значит, — покачал головой Войтех. — Во-первых, образцы могли храниться не только в той лаборатории. Во-вторых, почти все сотрудники успели сбежать. — Он непроизвольно поморщился, вспоминая «сотрудника», которому сбежать не позволил лично. — Кто-то из них мог унести с собой образец. Или создать его заново. И даже тот факт, что ЗАО прекратило существование, не дает гарантий, что где-то не была создана организация, подобная ей. — Войтех не стал упоминать, что как минимум один из спонсоров ЗАО ему известен, более того, тот имеет доступ к материалам, собираемым Институтом. Таково было его условие «прощения» денег, которые Ваня украл со счетов бывших «Прогрессивных технологий». Ваня и так об этом знает, Саша тоже, а Айя и Женя вполне могут обойтись без подобной информации. — Может быть, пока меньших масштабов, может быть, с другими интересами, но, вполне возможно, Образец № 17 в эти интересы входит.
Ваня многозначительно посмотрел на него. Значит, тоже вспомнил спонсора. Войтех едва заметно кивнул.