Как-то наткнулся в интернете на бложек, вроде коллега пишет. Не понял только кто – хирург, анестезиолог? Это не важно, главное круто. Слегка беллетризованный вариант операционного журнала. Кратко – клинический случай и подвиг. Далее сплошной героизм. Народ читает, народу нравится, десятки комментариев, правда, много удаленных. Нет, не зависть, просто думаю, а почитаю-ка я свой журнал экстренных операций, тоже интересно, почти за каждой строчкой – судьба… Заодно проверю, соответствует ли электронный журнал бумажному, квартальный отчет не за горами. Не успел за день, зачитался третьей графой, ФИО. Скопировал на память список больных за последние два месяца, будем анализировать. Там, где пропуски, там удалены славянские фамилии, их не много.
Холдаров Хамидулло Хабибулло оглы
Матмуратов Инболджон Эрмаматович
Павилайнен Ээро Армасович
Махкамов Салим Ахмаджонович
_
_
Сайдилаев Туйчи Нурмахамедович
Мамирахимов Шавкатбек
Шарафиддинова Шарафат Зайналобидиновна
Хамедулаев Акмал Акрамджанович
Нургалиева Аделина Зуфаровна
Шукуров Мирсалол Хосил оглы
_
_
Буранова Ирода Исомитдим кызы
Алимжонов Артур Сайджонович
Насыров Марат Раисович
Абдурасулов Жамшид Абдугоппор оглы
Мосолиев Холбой Богирович
Михай Анвар Конфетович
Джуракулов Хасан Салимович
_
_
Бабиев Мирзохужа
Курбаназаров Жаногид Холмурадович
_
Бабахонов Боташ Рамилович
Рамазанов Вахат Вахидович
Мирзамахмазова Мубарак Жамолидин кызы
Хаитбаев Бахадир Базарбаевич
Матирзаев Расулбек Рузматович
_
Пирниязов Азамат Календерович
Да, кстати, это обычная районная больница в средней полосе России. А еще спрашивают, с чего это вдруг знаю несколько слов по-узбекски? Кроме всем известного «Куш келибзис», добро пожаловать.
Так начинаешь верить в судьбу. Стоило мусульманину приезжать из среднеазиатской республики, не просто в Россию, а в район, где среди верующих преобладают лютеране, чтобы по пьянке попасть под колеса к православному священнику? Тоже, по слухам, не вполне трезвому.
Пациент вступает в доверительную беседу с анестезиологом. Внешность врача располагает к откровенности.
– Слышь, брат, я это, я своему козлу не сказал, а тебе скажу. Я иногда ширяюсь. Ты имей в виду, ты мне того, дозу побольше вкати, а то меня не возьмет.
Под словом «козел» подразумевается лечащий врач-травматолог. Несмотря на категоричность заявления, с ним отчасти можно согласиться.
– А то я бы сам не догадался, что ты ширяешься. Полная коллекция гепатитов. СПИДа-то хоть еще нет?
– Не, СПИДа нет. А ты чего мне будешь делать?
– Маркаин.
– А это что?
– А это почти как кокаин, только посильней. Только вводить его нужно прямо в мозг. В вену не канает. Кокаин-то пробовал?
– А то! Круто! Давай, я люблю новое.
– Ну поворачивайся на бок, один укол в поясницу.
Товарищ послушно поворачивается, получает дозу анестетика в спиномозговой канал. Остается подождать начала действия. Любитель нового ждет «прихода», настраиваясь на приятные ощущения, напевает песенки. Сплошной позитив.
– Скажи, ногам тепло стало?
– Тепло, доктор, тепло. Классно… Доктор, а чего я ногами пошевелить не могу?
– Ничего, это нормально.
– Доктор! Что это за «приход»? У меня отнялись ноги!
– Не волнуйся, это бывает.
Санитарка присоединяется к разговору:
– Мил человек, а ты ж наркоман? А теперь приказ, не слышал? Всем наркоманам укол делать в спину, чтоб ноги отнимались. Теперь ты за наркотиком не побежишь, все, отбегался…
– Доктор, помогите! Я серьезно ног не чувствую, отпустите меня, я не хочу!
– Ладно, лежи. Так и быть, получи ампулу сибазона. Спи.
Стойкость гражданина к воздействию психотропных средств оказалась преувеличенной. От одной ампулы, после перенесенного стресса, два часа крепкого сна.
Совсем забыл, есть ведь в нашей больнице хирургическое отделение. Хирурги обленились, не оперируют, только в экстренных случаях. И правильно, зачем? Никто операции не оплачивает, стимула нет. Что лечить холецистит но-шпой, что оперировать, цена одна. Затраты разные. И вдруг подают заявку на плановые операции, на завтра, сразу пять. Надо вечером сходить, посмотреть. Заодно вспомнить, совсем забыл, как это делается.
Палата не из элитных, но и не гоблинская, так, для среднего класса, местами горят лампочки. Селяне уважают, расселись на кроватях, ждут осмотра. Мужичок средних лет, грыжа.
– Ну, давайте сразу определимся, надолго операция или нет. Грыжа большая?
– Ну!
Вываливает наружу мошонку размером с авоську.
– Черт, это надолго. И как вы такие отращиваете? Вы что, к врачу идете, только когда яйца уже почесать не можете? Когда уже не достать?
В палате одобрительный гул, доктор шутит.
– Так не болит, чего идти? Подвяжу полотенцем, хожу, нормально.
На соседней койке мужичок интеллигентного вида интересуется:
– Да это что! Вы у нашего уездного главы яйца видели?
Вопрос как-то даже ставит в тупик, и самого-то волостного главу не встречал, а если встречал, так не помню.
– А чего, он их всем показывает?
– Да не, он, короче, когда садился, у него два шара таких свисали со стула. Во! С арбузы! Вы ж его потом оперировали.
– Не помню. Может быть. Ладно, тут работы часа на три, наркоз будет общий, будем спать. Чего во рту делается, зубы не качаются?
– Нет.
– Чего нет?
– Зубов.
– Это хорошо. Короче, с утра не есть, не пить, все понял? Тогда распишись, что на наркоз согласен. Вот тут, где галочка.
Странно, вроде бы уже много лет, а до сих пор пугает вопрос, услышанный от незнакомой женщины:
– Здравствуйте, а вы меня не помните?
И в очередной раз как-то становится тревожно – когда, где? Почему должен помнить? Так и сегодня утром на улице подходит незнакомая женщина, за руку держит девочку лет семи. Симпатичная…
– Здравствуйте! Я так рада вас видеть! Вы меня забыли?
Видимо, заметила какой-то испуг на лице:
– Да вы не волнуйтесь, я Наташа. Помните, я пять лет назад к вам с девятого этажа прилетела? Вы тогда меня с Игорем Анатольевичем по частям собирали.
Отлегло, вспомнил:
– Конечно, помню! Как тут забыть, это как раз в мой день рождения было, только собрались вечером посидеть после работы, отметить, и такой подарочек мне прилетел, спасибо.
– А я так рада, что выжила.
– Так и я рад, молодец. Вот тогда не думал, что выживете, честно не думал.
Случай был действительно редкий. Законченная наркоманка, перейдя уже на «крокодил», решила выпрыгнуть в окошко с девятого этажа. Помнится, из всех длинных трубчатых костей целым осталось только одно плечо и, кажется, одна из костей предплечья. Разорваны легкое, печень, селезенка. Рассыпались тазовые кости. Шансов практически не было и у здорового, а тут еще в придачу ВИЧ, полный набор гепатитов. Но каким-то чудом выкарабкалась. И что удивительней всего, слезла с «крокодила», переломалась, пролежав под наркозом две недели. Когда вышла из шока, пытались ее перевести в солидную клинику, случай явно не нашего уровня, уровня сельской районной больницы. Но куда? Кому нужна наркоманка со СПИДом? Пришлось самим.
– А когда соберетесь железо удалять? Сколько там пластин у вас еще осталось?
– Соберусь, обязательно приду, а куда мне еще идти? Просто сейчас некогда, дочка в школу пошла.
– Ну, тогда не прощаюсь, до встречи. Если что, звоните, правда буду рад.
Ненавижу вид из окна оперблока, а особенно на рассвете, когда перед этим любуешься на него весь вечер и всю ночь. Красивый вид сверху, с пятого этажа, особенно на закате: озеро, лес. Когда наблюдаешь, как за лесом садится солнце, а через несколько часов появляется с другой стороны холма. Красиво и зимой, и летом, и в солнечный день, и в грозу. Глаза бы мои его не видели.
Пару лет назад в очередной раз смотрю на природу, наблюдаю, как с горки скатывается автомобиль марки «Запорожец», мыльница, проезжает по льду метров 200 и останавливается. Стоит, из авто никто не выходит. Становится интересно, в чем дело? Час, два, вокруг никакого движения. Тревожно, не иначе, кто-то потерял рассудок и съехал с дороги, а теперь сидит внутри без всякой надежды на помощь. Жив ли? Надо сходить, посмотреть. Находится пара добровольцев прогуляться, спуститься вниз к озеру.
Все оказывается просто. У «Запорожца» вырезан кусок днища, человек спокойно сидит, просверлил во льду лунку, ловит окушков. Удобно, черт возьми, тепло, автономная печка. Спасателей, естественно, посылает по известному адресу, распугаете рыбу.
Начмед интересуется:
– Где вчерашний больной с травмой черепа? Почему он у вас убежал из приемника?
– Он, извините, мудила. Услышал, как хирург говорит мне по телефону:
– Слушай, посмотри одного кадра в приемном. Может быть, его оперировать придется.
– Срочно? – спрашиваю.
– Да нет, сейчас его на рентген отвезут, минут через двадцать подойди.
Спускаюсь, в приемном тишина, ни больного, ни хирурга. Одна медсестра за столом.
– А где все? Мне что, делать нечего, к вам бегать? Где больной?
– Убежал. Васильич сказал санитарке: «Давайте, снимите ему голову и на отделение», и все, тот услышал, вскочил и за дверь. Наверное, не так понял…
Приказы для того и нужны, чтобы их нарушать. Накануне перед праздником строгое указание: на работе никаких корпоративов. Замеченные в употреблении будут наказаны. Утро, захожу в кабинет к эндоскописту. Доктор задумчиво слушает свой личный плейлист, говорит, помогает при проведении процедур.
– Пошли, – говорю, – в честь праздника по соточке накатим.