— Мама, — сказал Майкл, — я буду рад тебя видеть, но приезжай попозже, потому что мне надо идти к врачу.
Тут мама, конечно, заволновалась и сказала, что пойдёт к врачу вместе с Майклом. Это было естественно — какая мама не заботится о здоровье своего сына.
— Что тебе сказали? — спросила мама, когда он вышел из кабинета врача.
— Пустяки, — отвечал Майкл, — челюсть немного вывихнута, но это скоро пройдёт.
Майкл был абсолютно прав. Когда тебе восемнадцать лет, то неприятности, как и у всех, тоже иногда возникают, но они, словно облако, неизвестно откуда взявшееся на ослепительно голубом небе. Вот оно закрыло солнце, и вот уже нет его; а небо снова сверкает ослепительной голубизной.
— Ничего себе пустяки! — всплеснула руками мама. — Но как это случилось?
— Понимаешь, я вчера вечером был на танцах и задремал в автобусе, — стал объяснять Майкл. — Водитель резко затормозил, и я ударился подбородком о металлическое ограждение впереди меня.
Мама не очень поверила такому объяснению, но что оставалось делать. Пришлось принять на веру такую версию. Всё было так и немного не так. Майкл действительно был на танцах, а потом проехал некоторое расстояние на автобусе; и сидение впереди него имело металлическое ограждение, на которое можно было опереться подбородком. Так что он не обманывал маму. Но были ещё действующие лица в этой истории.
— Привет, — весело сказал высокий парень, на пару дюймов повыше Майкла.
Майкл сразу оценил, что парень выпил достаточное количество пива и теперь размышляет, чем бы ещё заняться.
— Привет. Как дела? — сказал другой парень, неожиданно появившись справа от Майкла; и было ясно, что он тоже ищет себе занятие. Третий, пониже своих товарищей, держался на всякий случай чуть в стороне.
Майкл, не выпуская из виду центрфорварда этой команды, локтем отпихнул противника справа. Был ли это удар в лицо или просто сильный толчок сейчас трудно сказать, но парень почему-то сел на землю. Вот в этот момент центрфорвард нанёс удар в челюсть Майкла. Тот сгоряча не оценил увесистость этого удара, но всё же понял, что три противника — многовато для него. Поэтому, отпихнув трусоватого третьего парня, он кинулся наутёк. Парни попытались его догнать, но после пива сделать это было трудновато, тем более такого опытного бегуна, каким был Майкл. А челюсть его через пару недель опять встала на то место, которое ей предназначила природа.
XXXIII
Танцы — это хорошо. Человечество уже танцует несколько тысячелетий и пока не хочет остановиться. Майкл тоже часто ходил на танцевальные вечера, где знакомился с девушками. Конечно, это были не вальсы и фокстроты, которые танцевали его папа и мама. Век стал динамичным, и молодёжь, размахивая руками, прыгала и вопила от восторга на этих танцульках, а музыка, конечно, была соответствующей. Каждое время имеет свои танцы. Вполне возможно, что лет через сто люди захотят чего-нибудь поспокойнее; и тогда кавалеры и дамы опять станут танцевать степенный менуэт.
Однажды Майкл познакомился с китайской девушкой. Особенно ему понравились её красивые глаза. У других знакомых девушек таких глаз не было. Всё шло хорошо, пока подруга не пригласила Майкла к своим родителям на обед. Китайская еда чрезвычайно популярна в Америке, но то, что довелось попробовать в тот вечер Майклу, нельзя было ни с чем сравнить. Доктор Чэн любил хорошо покушать и понимал в этом толк.
Однако, начиная со следующего дня, китайская девушка перестала встречаться с Майклом. Может доктору Чэну не понравилось, что Майкл увлекается баскетболом и бегом на длинные дистанции, а он предпочитал игроков в пинг-понг; может он не любил евреев, но уважал японцев. Кто может угадать о чём думает квалифицированный китайский врач.
В другой раз, опять же на танцах, он познакомился с красивой девушкой из России и целый вечер провёл с ней. Видно было, что Майкл произвёл на неё сильное впечатление, но ему также было интересно с ней. Она много рассказывала ему о той России, которую он не знал. Ведь Майкл уехал из Советского Союза, когда ему было всего шесть лет. Однако встречаться с ней он не захотел.
— Понимаешь мама, она нарядилась так, как будто пришла на приём в Белый дом, — объяснял Майкл. — Мне такие девушки не нравятся.
Тут следует заметить, что Фёдор Семёнович был непререкаемым авторитетом у Майкла по вопросам баскетбола, но о своих девушках он рассказывал только маме, считая, что Фёдор Семёнович в девушках ничего не смыслит. Но однажды уже не на танцах, а на концерте рок-музыки Майкл познакомился с потрясающей девушкой. Однако это знакомство было прервано трагическими обстоятельствами.
В 1917 году на выставке в Нью-Йорке французский художник Марсель Дюшамп представил скандальный экспонат. Дюшамп, воспользовавшись формальным правом участника, установил в зале выставки писсуар и объявил его образцом нового искусства. Художник дал этому произведению название «Фонтан». Когда его спросили, почему он считает, что это произведение искусства, то последовал ответ: «Потому что я так сказал». Эти слова стали лозунгом целого ряда поколений художников 20-го века, а «Фонтан» Дюшампа установили в Париже в музее современного искусства, где он находится и поныне.
Для концептуального искусства важнейшим является идея, обитающая в голове художника, а способы её выражения произвольны и вторичны. Оно чрезвычайно спорно, но отражает реалии современного мира; и новые поколения, выросшие на этой почве, чувствуют себя в нём вполне комфортно.
Она была представительницей нового искусства и её знали все. Звали её Кирстен и была она художницей, рок-певицей и пианисткой. Её многочисленные знакомые никогда не называли её по имени или фамилии. Для всех она была Леди «К». Она заканчивала художественный колледж в Бостоне и уже была принята в другой колледж в Чикаго для продолжения образования. В Бостоне Леди «К» занималась на особом факультете, который обучал художественной фотографии, как строить и подать материал в телевизионной передаче, как делать фильмы, давал знания по искусству и понимание методов, которые могут помочь преподнести миру новые идеи. А какие идеи — это уже твоё дело. Этому научить нельзя.
Как известно, в Америке инженер, строительный рабочий, музыкант — каждый, кто хочет продать свой труд работодателю, печатает на листе бумаги информацию о себе: какую работу ищет, в каких фирмах работал, какие функции выполнял; в конце — образование, семейное положение и личные интересы. В «резюме» о своих интересах Леди «К» написала следующее: искусство, художественная фотография, музыка, коллекционирование пластинок, танцы, велосипед, путешествия, долгие прогулки по океанскому побережью, спокойные вечера. Она не указала ещё один предмет — Леди «К» очень любила детей.
— Она была необычной тётушкой для моих детей двух, пяти и семи лет, — сказала её сестра. — У них было духовное родство. Она играла с ними в такие игры, которые ни одному взрослому не могли прийти в голову. Дети никогда не считали её взрослой, они воспринимали её равной себе.
Сохранилась её фотография: она сидит на полу на фоне ослепительно белого холодильника. Насунутая на уши лыжная шапочка, из-под которой выбиваются тёмные прямые волосы, чёрная рубашка из плотной материи, потёртые джинсы, пальцы рук плотно обхватили колени: вид мальчишки-сорванца, но глаза печальные. И вдруг она прославилась. Она составила «резюме» и запустила его на интернет. Но это был необычный документ и назывался он «Резюме любви». Документ был выпущен в свет как художественная разновидность ультрасовременного и концептуального искусства и таковой была воспринята тысячами молодых людей.
Новое искусство старается размыть границы между художественным произведением и реальной жизнью, дать им возможность проникнуть друг в друга, как это происходит с металлами в результате диффузии; а для этого нужна оригинальная идея. В этом плане «Резюме любви» — художественный проект. Леди «К» в устоявшуюся форму бюрократического документа, который десятки лет мирно и честно служил миллионам людей, вложила юмор, даже сарказм и необычное содержание, а с другой стороны этот документ служил вполне прозаичной цели — найти спутника жизни. К документу было приложено стандартное по форме, краткое сопроводительное письмо. Вверху — обычная заставка: «Каждому, для кого это «резюме» представляет интерес». А дальше шёл текст, имитирующий форму бюрократического документа:
— В настоящее время я претендую на определённую позицию, а именно — стать вашим партнёром. Ниже прилагается описание моего жизненного опыта, который достаточно обширен, и потому я чувствую, что являюсь превосходным кандидатом, чтобы занять эту позицию в вашей жизни. Пожалуйста, контактируйте со мной для получения большей информации или для интервью. Рекомендации могут быть представлены в случае необходимости. Если вы не интересуетесь, но знаете тех, кто мог бы заинтересоваться, передайте им эту информацию. Буду благодарна за любые дополнительные предложения или комментарии.
Дальше, как всегда, шло непосредственно «резюме», но на этот раз необычное — «Резюме любви». Вначале опять вроде бы стандартная заставка: «Цель: солидные и серьёзные отношения». А затем в форме бюрократического документа перечислялись все любовные знакомства в её жизни, точные даты, конкретные фамилии, что она приобрела в результате этих знакомств, чему научилась и причины, по которым рассталась с этими людьми. Материал преподносился с юмором, искренне и видно было, что она не придумывает, а именно так думает; и вырисовывалась необычная личность. Своих партнёров она именовала сослуживцами, коллегами, то есть так, как диктует стиль стандартного бюрократического документа.
Этот текст в сочетании с оригинальной формой создал у молодых читателей представление о документе как о художественном произведении, но преследующим вполне реальную цель. Чёткой границы с жизнью нет, то есть то, что проповедует концептуальное искусство. Она получила 2 000 предложений, но не явилась ни на одно интервью.